В общем получился недомаг из его мира, но только то, что этим недомагом может быть вообще любой человек переворачивало всю структуру его мира. Теперь обычный человек видит магические потоки и может медленно работать простейшими щитами разных стихий. Да, он не сможет создать новое заклинание, но управлять готовым он вполне может. Но самый главный результат этой работы оказался важен именно им, магам в этом мире. В таких очках Лекс смог увидеть потоки, находясь на поверхности, получил возможность создавать и корректировать сложные заклинания и пользоваться всеми заклинаниями из дневника. Теперь Лекс и на поверхности, среди излучений источника, превращался в полноценного мага, да ещё какого.
Насколько оказались ограниченными и зашоренными взгляды магической науки его мира. Все привыкли, что не маг управлять потоками не может и никто не предпринимал никаких действий для опровержения этого постулата. Вот так и рушатся мысленные стены, запирающие разум в ограниченном пространстве, достаточно только набраться смелость и посмотреть со стороны.
Радость Петровича словами передать было трудно. Он, наконец, увидел что они делают и как они это делают и сразу принялся за эксперименты. Для начала, Лекс специально уменьшил силы щитов до минимума, пока он не научится манипулировать ими в перчатках. Собственно говоря получилась своеобразная магия жестов. Когда Петрович понял принципы управления щитами стихий, с помощью жестов и движений пальцев, Лекс вместе с Митричем отправил их создавать новые помещения, там есть где развернуться на полную мощность.
Хорошо делать добрые дела, Лекс получил себе ещё одного фанатичного приверженца. Для сохранения секретности пришлось с Петровича взять клятву секрета на крови о сохранении полученной информации. Эта клятва ничем его в остальных вопросах не ограничивала, нельзя только рассказывать откуда это и как все это происходит. При попытке выдать эту информацию, человек подчинённый такой клятве просто терял сознание, а при многократных попытках мог и умереть. Это одна из самых удобных возможностей хранить секреты в его мире, и единственными кто смог обойти эту клятву оказались артефакторы, за счет своих дневников, правда после смерти человека, давшего эту клятву.
В один из дней, в перерывах работы над перчатками для Петровича, Лекс выполнил обещание Сталину и создал пару десятков, колец правды. Стандартный амулет из набора стражника, только Лекс ещё встроил в него преобразователь потоков силы для автоматической подзарядки. Поскольку это не боевое заклинание, то и потребляет оно по минимуму. Пять таких колец Лекс раздал руководству базы. С их помощью выявить предателей или разведчиков противника не составит труда. Лейтенанту Волкову, который и занимался у них на базе вопросами внутренней безопасности, сразу стало на много легче. Не все же время Лексу делать это, наблюдая в пещерах за аурами людей. Надо признаться, за все время ему предатели не попадались. Повезло наверное, просто немцы их по настоящему, всерьёз, по прежнему не воспринимали.
Остальные пятнадцать, вместе с инструкцией по использованию он, как и обещал, специальным пакетом отправил Сталину, сообщив ему заранее о посылке. Все таки тот не самый плохой правитель, не идеал конечно и со своими особенностями, но по сравнению с некоторыми знакомыми Лекса, он значительно выигрывает. Лекс надеялся, что подарок поможет обеспечить тому некоторую долю безопасности своего правления.
Разговор по телефону между Клейстом (Эвальд Пауль Людвиг фон Клейст 1‑я танковая группа) и генералом Штю́льпнагелем (Карл—Ге́нрих фон Штю́льпнагель 17‑я армия вермахта)
— Эвальд, ты понимаешь что происходит? Русские воюют не по правилам.
— Я уже ничего не понимаю Карл. Эти проклятые ночные налёты русских просто уничтожают моих солдат. Они перестали бомбить прикрытые мосты и переправы днём. Они разносят их ночью. Днем летают только их штурмовики и истребители. Точность русских поразительна, с первого захода, ночью, в темноте, они поражают все цели и уходят. Их самолеты, по ночам, просто охотятся за моими танками. Моя группа тает как масло на сковородке. Наши доблестные люфтваффе ничего не могут сделать. Все русские истребители висят днём над обороной русских, похоже по ночам их бомбардировщики летают вообще без прикрытия истребителей.
— У меня тоже самое Эвальд, я не успеваю подтягивать даже пополнение. Все станции в прифронтовой полосе разбомблены. Их самолеты ночами даже штурмуют переднюю линию фронта, снося мою артиллерию. Попытки сосредоточить что—то для прорыва, оканчиваются только тем, что нам на головы сыплется очередная порция русских бомб.
Такое впечатление, что русские лётчики ночью видят все как днём, а может быть и лучше. Обнаружить замаскированные танки ночью, на лесной дороге, просто невозможно, а эти варвары находят и уничтожают их. Скоординированность действий русских возросла на порядок. Они меньшими силами удерживают фронт, оперативно перебрасывая войска в места моих ударов. Какие сведения даёт фронтовая разведка, а то у меня совсем пусто? Группам не удается подобраться к противнику ночью, их подпустив вплотную уничтожают. Я серьезно подозреваю, что у противника появилось простое оборудование для ночного боя, в том числе и у лётчиков.
— У моей разведки аналогично, а абвер что—то не торопится. Похоже у него пока нет никаких данных. Не пора ли временно прекратить попытки наступления. Сейчас как никогда велика вероятность встречных ударов противника.
— Боюсь, нас могут не понять в верхах, Эвальд. Давай пока доложим нашему непосредственному руководству о реальном положении дел на фронте, а оно уж пусть решает. В конце концов пусть шевелится люфтваффе и абвер. Нам нужны сведения и воздушное прикрытие и нам все равно, есть ли у Геринга вблизи аэродромы или они тоже разбомблены. Без прикрытия мы просто никуда не двинемся.
— Ну что же Карл, я поддерживаю эту идею.
Из служебной записки сотрудника абвера адмиралу Канарису.
По данным нашего источника в наркомате обороны под псевдонимом «Лиса», нет никаких сведений о разработке и принятии на вооружение приборов ночного видения. Через каналы подконтрольные источнику никаких данных по данной тематике не поступало. Работы ранее шедшие по этой тематики, свернуты в 38 году в связи с арестом сотрудников академии наук их проводивших. О дальнейшей судьбе этих людей ничего не известно.
По данным агента «Тополь» в войска центрального и юго—западного фронтов направлены сотрудники центрального аппарата НКВД под значительной охраной. Минуя штабы фронтов и армий они объехали штабы дивизий указанных фронтов, куда были собраны представители от более мелких подразделений, вплоть до батальона. При попытке прояснить ситуацию, агент исчез и на связь больше не выходил. После указанной поездки сотрудников НКВД, на фронтах резко активировались действия авиации противника в ночное время, а также координация действий штабов противника. Интенсивность радиообмена при этом даже уменьшилась. Сейчас проводятся попытки получить информацию по другим каналам.
Немцы опять несколько раз пытались взять штурмом новую базу. Ничего у них не получилось. После потери 7 — 8 танков и роты солдат, их наступление захлёбывалось, да и как наступать, если даже только подойдя к дотам, пехоту встречал перекрёстный огонь пулемётов из более мелких оборонительных точек, а на сплошном камне в землю не закопаешься. Еще Лекс не поленился и из утянутых, разбитых немецких танков, смастерил двух големов с амулетной начинкой. Они по утру выезжали из особым образом сделанного шлюза, становились по краям дороги на самом спуске, в специально для них вырытые укрытия и принимали весь огонь на себя. При этом видна была только верхняя часть танка.
Как бы немцы не хотели их уничтожить, ничего не получалось. Да и как их уничтожишь, Лекс же на них поставил заклинание воздушного щита, как у амулетов воинов его мира, ну разве что немного помощнее, только щит сделал двухслойным. Собственно сам танк при этом являлся и амулетом. Можно было создать и навесить на танк обычные амулеты щитов, но магической энергии они бы жрали не в пример больше и накопители для них нужны помощнее, а магов для их зарядки в близи может не оказаться.
Пришлось выдумывать что—то новое. Одна часть щита была очень слабой, но зато практически не потребляла магической энергии, заклинание типа контура охраны. Зато вторая часть щита жрала энергию как боевой маг, но работала только при нарушении контура первого щита достаточно массивным предметом с большой скоростью, например снарядом и заставляло скользить его мимо цели. На остальное голем практически не тратил энергию, поскольку сам имел свойства передвигаться и стрелять без большого дополнительного магического влияния. Наведение на цели, Лекс использовал от големов пушек, которые накопили возможные варианты под управлением стрелков.
Немцы, с огромными потерями для себя, засыпали эти танки снарядами и минами, перекапывая и кроша камень вокруг, а те постреливая гораздо реже, выбивали подходящие цели. Дуэль шла явно не в пользу немцев.
Про партизанскую базу, которую немцы не могут взять три недели, даже стали передавать в сводках по радио. Надо думать, визг по этому поводу у немцев поднялся приличный. Они даже попытались ночью устроить бомбовый налёт, используя как ориентиры пуски осветительных ракет и специальные костры в своем расположении.
Для двух големов, на базе зенитных пушек, нет ничего более удобного, чем заходящий на тебя по прямой самолет. Сколько там прилетало, никто не считал, но 16 штук горело вокруг базы. Больше немцы таких массированных налётов не делали. Уже трудно было подсчитать сколько они стянули к этой базе. Наверное, количество войск приближалось к усиленной дивизии. Обороняющиеся ряды увеличились только ещё одним партизанским отрядом, размером в 120 человек, по наводке из центра вышедшим к болоту, где его и встретило охранение.
Вовремя Лекс выдал кольца правды. При опросе пришедших бойцов, Волков нашёл одного предателя или разведчика, Лекс не очень—то разбирался, и потом перевербовал. Собственно, после обнаружения, он не очень—то упирался и быстро согласился работать на партизан, некоторое время снабжая противника нужной дезинформацией.
Пленные немцы, которых накопилось у Лекса уже больше 50 человек, тоже его порадовали. За три недели они запустили гномьи оранжереи, длиной 500 метров. Десять метров приходилось на человека, а это очень не мало. На каждом метре площади лианы росли вертикально в пять рядов, с интервалом в 20 сантиметров и в высоту на два метра. Учитывая, что с одного квадратного метра вертикальной площади одного ряда, снималось более килограмма грибов и можно изготовить квадратный метр прочнейшей ткани это очень много. Если учитывать погонный метр оранжереи, то на метр приходилось 10 кг грибов и 10 метров возможной ткани. Соответственно защитники уже сейчас могли иметь 5 тонн грибов в сутки и 5000 метров ткани, которую конечно ещё нужно сделать.
Вот и нашлась работа местным колхозникам, которые заканчивали работы на собственных огородах. Быстро соорудив, со своими учениками и Петровичем, подходящие чаны и мельницы из камня, Лекс запустил производство грибной муки. Из металла и запчастей разбитых немецких танков, Петрович собрал простейший конвейер для производства муки. Более простой конвейер, заработал для создания сухих грибов, только там пришлось поставить амулет — специальный пресс, на базе воздушного щита, который сушил, выжимал, прессовал и резал грибы, как раньше Лекс сушил торф.
Грибы формировались небольшими плитками и если потом подержать эту плитку в воде и затем варить или жарить, то получаем варенные или жаренные, немного сладкие и достаточно вкусные и питательные грибы.
Для обработки лианы, тоже построили специальную линию. Сначала лиану выжимали. Потом специальными круглыми гребешками на валах вычёсывали, чтобы остались только нити. Затем нити уплотнялись, и утончались щитами земли и попадали на специальные станки, где и должна производиться материя. Всю технологию и сами станки, Лекс нагло скопировал у гномов, а вот приводы к ним, он с помощью Петровича, изготовил из разбитых танковых моторов. Точнее сделал из них простейших големов, которые могли только вращать вал. Заряжал накопители големов Митрич, ему все равно надо разрабатывать свою печать накопителя.
Сок лианы и её мякоть тоже не терялись. Мякоть прессовалась и из неё получалась хорошая бумага. Цвет мякоти чисто белый, поэтому даже отбеливать такую бумагу не нужно. В зависимости от количества и качества обработки прессом, бумага шла на различные нужды. Сок лианы обладал хорошим чуть сладковатым вкусом и шел у гномов на изготовление различных напитков, поэтому и здесь создали несколько чанов для соответствующей обработки. Пока стали делать напиток похожий на местный квас и остальной сок использовался для извлечения сахара, которого в соке лиане до 3% массы. Остатки от обработки лиан и грибов шли на подпитку новых лиан.
Всю работу по обработке грибов и лиан стали выполнять местные колхозницы и колхозники. Работа нашлась почти для двухсот человек. Остальные пока заняты на уборке урожая в деревнях и вокруг их, в зоне контроля замкового артефакта. Получается дополнительно к грибам и материи, ежедневно имелось 1000 кв метров хорошей бумаги и 2000 кв метров обёрточной бумаги, две тонны напитка и двадцать килограммов сахара.
Материал тоже различался по качеству, поскольку волокна изначально сортировались по толщине. Очень тонкие волокна шли на хорошую материю, которая получалась мягкой, тонкой и прочной, хотя и могла немного тянуться. Волокна потолще шли на материю по грубее, для верхней одежды. Совсем толстые волокна шли на верёвки и канаты, по прочности не уступающие стальным, но гораздо легче по весу. Пока материал красился только во все оттенки зеленого или оставался белым.
Местные женщины быстро прочувствовали хорошее качество материала и стали шить из него себе различную одежду, поскольку ручные швейные машинки были в семьях у многих. То, что пока не находило применения, складировалось в сухих пещерах. За неделю народ самостоятельно обеспечил себя новой одеждой и постельными принадлежностями, правда с малой гаммой цветов, но очень хорошего качества. Остальное стали складывать на склад.
По привычке колхозники пытались записывать на каждого работающего трудодни, но такая оплата труда Лекса не устраивала. Она полностью гасила инициативу. Поэтому он ввёл оплату специальными чеками, которые сам же и напечатал на своей бумаге, точнее выжег, как обычно делал ранее, по поверхности бумаги с помощью варианта огненного щита, красивые изображения с нужными цифрами, все равно пока подделать их здесь невозможно.
Учитывая появление местных денежных знаков, все отношения были переведены на них, в том числе оплачивались и военные действия. Колхозные счетоводы быстро освоили методики подсчёта цены различной работы и стали заниматься своей работой. Местные советские деньги тоже принимались к расчету, один к одному и если бы они были в достаточном объёме, то Лекс бы не заморачивался со своими. Собственный банк пока открывать не стал, бессмысленно, поскольку нет потока товаров и не с кем обмениваться.
