2. Некромант на учебе.

Когда он завернул за угол и скрылся в правом тоннеле, мы с Томасом одновременно остановились и дружно навострили уши. Когда впереди послышался быстро нарастающий цокот, так же дружно хмыкнули. А когда этот звук внезапно оборвался, пожали друг другу руки... ну, или сделали вид, что пожали. И уже не удивились, когда за поворотом раздался испуганный вопль, какая-то возня, несколько раз что-то невнятно проорал жестоко разочаровавшийся в жизни Нич, а потом... потом все стихло. Сразу после того, как до нашего слуха донесся звучный щелчок могучих челюстей и послышалось довольное бархатистое мурлыканье.

— Прожевала? — деловито предположил Томас, когда из тоннеля, облизываясь, выбежала довольная до безобразия Зубища.

— Скорее, проглотила, — не согласился я и свистом подозвал сыто рыгнувшую тварь.

— Не боишься, что с твоим другом что-нибудь случится?

— Нет. Нежить нежити глаз не выклюет... если он не застрял у нее в зубах, значит, ничего страшного не случилось.

Тем временем мохнатая зверюга бодро отряхнулась, улыбнулась во все три пасти, одним прыжком преодолела разделяющее нас расстояние и с урчанием прижалась к моей ноге, царапая штанину колючими шерстинками. Потерлась, как кошка, облизала мне руки, счастливо высунула свои языки, когда я одобряюще похлопал ее по спине. Затем подставила жесткий затылок, застонав от удовольствия, когда я неохотно поскреб его пальцами. А затем смешно скособенилась и ожесточенно принялась долбить по полу задней лапой, словно от щекотки.

— Надеюсь, это не блохи, — с беспокойством отодвинулся Томас, когда у Зубищи перекосилась пасть от наслаждения, а из-под острых когтей вылетели самые настоящие искры.

— Какие блохи? — удивился я. — Что им там жрать-то? Она ведь не живая.

— Ну не знаю... может, вы еще кого в этих лабораториях вывели? Вдруг какой-нибудь новый вид, который питается именно нежитью?

— Чушь, — отмахнулся я, отстраняясь от твари. — Зомби, упыри, умертвия... это всегда пожалуйста. А до блох как-то не додумались. Как считаешь, наш горделивый таракан еще не переварился?

Томас, опасливо выбравшись из-за моей спины, внимательно оглядел круглое брюхо Зубищи, облетел ее по кругу, держась на почтительном расстоянии, а потом с сомнением ответил:

— Не знаю. Но полагаю, что какой-то урок из этого он уже извлек.

— Поверю тебе на слово... Зубища, плюнь бяку!

Тварь удивленно вскинула голову, словно не веря, что я это всерьез, но быстро поняла, что с добычей придется расстаться, и огорченно вздохнула. После чего сжалась, как пружина, подобрала брюхо, а потом звучно отрыгнула опутанного вязкой слизью таракана, и подняла жалобный взгляд, как бы молчаливо спрашивая: хозяин, а может...?.

— Свой, — скрепя сердце, скомандовал я, и в ее огромных голубых глазах появилось глубокое разочарование.

Окинув лежащего на спине таракана прощальным взором, с особенной нежностью оглядев вяло шевелящиеся лапки и соблазнительно трепыхающиеся усики, она окончательно сникла и, опустив свой крохотный хвостик, потерянно прижалась ко мне в поисках защиты и понимания.

— Ничего, — я легонько хлопнул расстроенное чудовище по толстому боку. — Когда вернемся домой, разрешу тебе поохотиться на Жраку. Пусть растрясет свой жирок и вспомнит, что умеет быстро бегать. Он тебе понравится, правда.

— Зсяяинн?! — радостно вздрогнула тварь. А потом счастливо уткнулась в меня носом, повесив на штанину длинную соплю, живенько потерлась, моментально растащив ее по всему бедру, и довольно засопела. — М-мое...

— Тьху! — неожиданно пришел в себя Нич, поразительно резво перевернувшись на живот. Гадливо отплевавшись от чужих слюней и брезгливо отряхнувшись, он тут же воинственно приподнялся на задние лапы и, оглядев зияющий пустотой тоннель, громко возопил: — Где эта наглая тварь?! Я спрашиваю: где эта мерзкая, забывчивая, зубастая, проворная до тошноты...?!

А потом наткнулся на смирно сидящую всего в одном шаге от него Зубищу, и резко осекся.

— Ага. Вижу... Гираш, ты что-то говорил про свое плечо?

Я спрятал усмешку и молча протянул руку. Дождался, когда он торопливо заберется повыше, а потом потрепал благодарно заурчавшую нежить по загривку и нейтральным тоном заметил:

— Хорошая девочка. Ну, показывай свои успехи...

* * *

Зубища действительно справлялась неплохо и за утро умудрилась вырыть немаленький тоннель, который сделал нас еще на несколько шагов ближе к заветной цели. Одна беда — проход оказался слишком узким: туда едва-едва пролезали мои плечи, поэтому пришлось терпеливо объяснять недоумевающей тварюшке, зачем надо расширять получившуюся нору, снова пристально следить за ее работой, а потом топать на ужин, надеясь, что хотя бы к выходному она докопается до нужного подвала. И уже после этого во второй раз бежать в Лечебницу, чтобы убедиться, что мастер Ворг до сих пор не вернулся, а также узнать от новой знакомой, что по этой причине вторая пара у нас завтра будет заменена с Целительства на занятие по магии Земли.

Информация была своевременной и важной, поэтому я не пожалел потраченного времени на исполнение своего обещания и тем же вечером позаимствовал из кладовых господина Снудера еще одну банку краски. А следующий день начал с того, что прихватил с собой одну из дорожных сумок, где когда-то находились мои вещи, и, прикрыв ее простенькой иллюзией, отправился опустошать столовую.

Загрузившись под завязку, я припрятал распухшую от продуктов сумку в одном из малопосещаемых коридоров, не погнушавшись потратить свои скудные резервы на наложение маскирующих чар. Затем добросовестно отправился на уроки. С трудом высидел бесполезное для себя занятие по Основам рунной и заклинательной магии, умудрившись без помарок написать сразу две проверочных работы по предыдущим темам и несказанно удивив этим мастера Нардо. После чего улизнул от однокурсников, вернулся за сумкой и, пользуясь тем, что второй пары лично у меня (спасибо мастеру Руху) не будет, снова спустился в подземелья.

Зубища, учуяв запах еды, обрадовалась так, что мне даже стало неловко за то, что я раньше не догадался ее нормально покормить. А потом еще и досадно, потому что после сытного обеда довольно облизывающаяся нежить не только не разленилась, как это порой случается с живыми, а из чувства благодарности настолько активно принялась за работу, что к концу второй пары даже Томас с удивлением заметил, что мы близки к успеху.

Заставив Нича слазать в образовавшуюся дыру и проверить ее на наличие охранных заклинаний, я с легкой душой оставил Зубищу трудиться дальше. А сам вернулся в учебку, плотно перекусил, почти не отвлекаясь на препирания с раздраженным тараканом, и довольно долго пребывал в благодушном настроении. Даже отчетливо улыбнулся осторожно зашедшим в столовую "темным", среди которых были мои старые знакомые, и утвердительно кивнул, заметив, как Верен подал недвусмысленный знак о том, что хочет поговорить.

Однако, когда я явился на урок с госпоже Шариэль де Фоль и с порога обнаружил, что она как-то очень уж пристально на меня смотрит, у меня в груди шелохнулось какое-то неприятное предчувствие. Странное, необъяснимое и, на первый взгляд, ничем не обоснованное. Ведь что может быть плохого, если миловидная полноватая дама, на губах которой неизменно гуляет легкая улыбка, на пару мгновений задержала взгляд на опоздавшем ученике? Казалось бы, ничего. Но, памятуя о нашем последнем разговоре и том, какой она предстала передо мной в тот момент, у меня возникло стойкое ощущение, что такая двойственность для леди де Фоль вполне привычна.

За время урока я пару раз ловил на себе ее мимолетный изучающий взгляд и неоднократно чувствовал направленное чужое внимание. Правда, находящийся на гране истощения дар не позволил засечь использование каких-либо заклинаний, однако это ничего не значило. И если я все правильно понял, после окончания занятия меня ждала еще одна любопытная беседа, по результатам которой будет точно известно, правильно ли я избрал для себя линию поведения.

Тем не менее, урок прошел спокойно. Меня ни о чем не спросили, проверочных работ не устраивали и в бурное обсуждение по поводу отличий школ различных стихий друг от друга... тема, которую я подробно расписал в схеме на уроке у леди де Ракаш... не вовлекали. Так что я смог, наконец, закончить схему по аурам однокурсников, лениво полистал лежащий перед самым моим носом учебник по магии Воды для второго курса, но не нашел его достойным интереса, поэтому отложил, не добравшись даже до середины, и остаток урока просто-напросто проскучал. Зато когда прозвенел звонок, и ученики начали с радостным гомоном собираться, позволил себе замешкаться и ничуть не удивился, когда к столу подошла магесса де Фоль и негромко попросила:

— Невзун, задержитесь, пожалуйста.

Сделав удивленное лицо, я послушно отступил обратно к креслу, ожидая, что будет дальше, но она покачала головой:

— Нет. Не надо садиться — мы побеседуем с вами в другом месте.

Ого. А вот это уже интересно!

— Идите за мной, — мягко улыбнулась преподавательница и, отвернувшись, неторопливым шагом устремилась к выходу. Я подхватил свою сумку и, мысленно себя похвалив, последовал за ней, стараясь соблюдать строго выверенную дистанцию и гадая, верны ли мои предположения.

Выйдя в коридор и почувствовав, как кто-то легонько дернул меня за штанину, я едва не улыбнулся, но незаметно юркнувший под мантию Нич предупреждающе царапнул меня лапой и недвусмысленно намекнул, что стоит быть осторожнее. После чего забрался куда-то в район подмышки и надолго затих, изредка щекоча мне кожу кончиками длинных усов.

Леди де Фоль не заметила — в этот момент она как раз подошла к телепортационной арке, активировала ее идеально выверенным движением кисти и, не оборачиваясь, повторила:

— За мной, Невзун.

Под удивленными взглядами толкавшихся в холле адептов я с невозмутимым лицом шагнул в открывшийся телепорт. Следом за магессой вышел в точно таком же, только пустующем холле. Мельком огляделся, пока она закрывала арку, и, обнаружив, что нас занесло в административный корпус, довольно хмыкнул.

Кажется беседа будет гораздо увлекательнее, чем я надеялся...

— Идемте, — вполголоса бросила леди, уверенно двинувшись по единственному коридору, в котором было понатыкано огромное количество совершенно одинаковых, словно семечки в огурце, и почему-то не подписанных дверей. — Не отставайте, Невзун. Здесь повсеместно искажено пространство, поэтому не советую вам теряться. Тем более в такой неподходящий момент.

— Чем же он неподходящий? — полюбопытствовал я, остро сожалея, что не могу воспользоваться Печатью.

— Нас уже ждут, — кратко отозвалась магесса.

— Правда? И кто же, позвольте спросить?

— Скоро узнаете.

Я огорченно вздохнул.

— Вот так всегда... когда нужны ответы на вопросы, окружающие крайне не вовремя решают поиграть в загадки...

— Не надо шутить такими вещами, Невзун, — на мгновение обернулась идущая впереди леди и чуть сузила глаза. — Это может плохо сказаться на вашем будущем.

Я только хмыкнул.

— А я не шучу. С моей позиции ситуация выглядит именно так, как я сказал.

— Ваша позиция, к счастью, не единственная, — отрезала магесса и снова отвернулась, продолжив путь. — Не стоит быть таким самоуверенным.

Я молча пожал плечами: вообще-то имею право. Небось, заработал его за свои сто-надцать лет. Она, правда, об этом не знает, ну да не будем разочаровывать суровую даму и развеивать ее заблуждения.

Меня больше интересует другое: почему почти все учителя в Академии проявляют такую агрессию по отношению к ученикам? Мастер Нарди постоянно язвит, госпожа де Ракаш откровенно издевается, мастер Ворг... ну да он всегда был чудаком, так что со старика какой спрос? Но даже сама леди де Фоль, несмотря на вызывающую неосознанное доверие внешность (я даже готов поверить, что она намеренно оставила ее именно такой) в действительности оказалась весьма необычной особой с двойным... а то еще и тройным дном. Пожалуй, лишь графиня де Ривье была со мной честна на протяжении этой недели. Тогда как остальные...

Но чего они добивались таким отношением? И какие эмоции хотели вызвать у первогодок, многие из которых впервые в жизни столкнулись с таким пренебрежением?

Хотя, может, на то и рассчитано? Борьба с классовыми предрассудками требует жертв, да? Пусть даже эти жертвы — всего лишь юные недоумки с обостренным чувством собственного достоинства, которым еще только предстояло узнать, что весь остальной мир не крутится вокруг их капризов.

Гм.

В таком случае я не понимаю местное начальство: неужто не было способа сделать то же самое, но попроще? В мое время все было иначе: "светлых" старательно оберегали от малейших трудностей, тогда как "темных", напротив, пытались сломать на каждом уроке. А теперь, похоже, дело обстоит с точностью до наоборот. Но если кто-то решил, что ему удастся сделать "светлых" жестче и циничнее, а "темных" — мягче и покладистее, то он не представляет себе, на что замахнулся. И даже не подозревает, какие проблемы наживет, если сумеет хотя бы частично реализовать эту скверную задумку.

— Невзун, постарайтесь хотя бы полчаса вести себя прилично, — неожиданно остановилась перед одной из дверей и снова обернулась ко мне леди де Фоль.

Я сделал честное лицо.

— Конечно, сударыня. Разве было время, когда я вел себя иначе?

Она только головой покачала и толкнула деревянную створку.

— Вы неисправимы... постарайтесь не показывать это хотя бы сейчас. Если, конечно, хотите выйти сухим из воды.

После чего зашла внутрь и негромко сказала:

— Мастер Умдобр, я привела его.

— Спасибо, Шариэль, — ответил ей ректор, и, как только магесса сдвинулась в сторону, открывая вид на просторный, но довольно скромно обставленный кабинет, в котором, помимо нас, присутствовало еще несколько человек, едва заметно улыбнулся. — Адепт Невзун, рад, наконец, лично с вами познакомиться.

Глава 17

"Ура! Свершилось!..

Хоть и не совсем так, как надо".

Молодой мэтр при виде своего первого умертвия.

В кабинет ректора я зашел с высоко поднятой головой. Прямой, как палка от метлы, смирный, как упокоенный зомби, и серье-е-езный... как не знаю кто. Начальство надо уважать, да. И всячески это демонстрировать. А что может лучше доказать готовность к грядущему разносу, чем каменная морда, остекленевший взгляд и плотно сжатые в преддверии неминуемого допроса губы?

Перешагнув через порог и обогнув по пути магессу де Фоль, я сделал ровно пять шагов и, вперив неподвижный взор прямо перед собой, остановился, как вкопанный.

— Здравия желаю, господин ректор! — зычно гаркнул я, вытянувшись во фрунт. Да так, что леди Шарлиэль что-то пробурчала и поспешила заткнуть правое ухо. — Адепт Невзун по вашему приказанию прибыл!

Мастер Фалькус, не вставая из-за стола, удивленно приподнял седые брови.

— У нас тут не армия, молодой человек. Можете расслабиться.