**
Утром, в тот самый день, что ознаменовывал окончание поставленного срока, Хибари стоит у ворот школы. Он довольно часто так делает. Наверное, ему доставляет удовольствие иногда смотреть, как его 'травоядные' проходят группками мимо.
Помнится, когда все ученики строем распевают гимн школы, он выглядит довольным жизнью, будто действительно испытывает возвышенные чувства от такого зрелища. А мне все время хочется выкрикнуть: 'Да, мой фюрер!', только, боюсь, никто не поймет меня правильно, и за эту шутку я не только от Хибари по мозгам получу, но и кучу санкций от учителей.
Кея смотрит прямо на меня, не давая возможности для других интерпретаций.
— Вечером, — отвечаю, не дожидаясь вопроса.
— Сейчас же в спортивном зале, — перебивает и, даже не думая, что я откажусь, уходит.
Вздыхаю и иду переодеваться в спортивную форму, тоже ощущая нетерпение. Я тоже рада возможности испытать свои силы, ведь и он, и я тренировались все это время. К тому же столько времени готовилась.
— Может, чисто тренировочный спарринг, обозначая удары? — спрашиваю, когда закрылась дверь. — Чтобы не ранить серьезно.
— Нет. Ненавижу сдерживаться и не советую тебе делать таких глупых ошибок, — как всегда бесстрастно отвечает Хибари.
— Есть защитный инвентарь? — спросила, пока он не начал бой.
Хибари молча повел к складу, где я выбрала две пары защитных шлемов. Один я надела на свою голову, а второй протянула парню.
— Обойдусь, — фыркнул он, отвернувшись и отступая к середине зала, достав свои тонфы. — Надевай, если хочешь.
— Это ты надевай, хоть какая-то защита, — я подошла к нему и вновь протянула шлем.
Резким и быстрым взмахом тонфы он выбил его из моей руки. Шлем один раз отскочил от пола и остановился.
— Как хочешь, но тогда пеняй на себя. Я буду осторожна, но все равно могу случайно покалечить с непривычки.
— Слишком самоуверенные слова. Постарайся не ослабеть слишком быстро.
Не видя больше возможности его переубедить, я просто надела на руки кастеты и замерла в стойке, показывая, что готова. Против соперника с оружием надо сражаться оружием.
— Так и будешь стоять или просто так все это время ждал? — ехидно поинтересовалась я.
Когда он приблизился и атаковал на пробу скользящим ударом в плечо, я присела, легко уходя от удара и смотря прямо в его глаза. Сила за эти полгода стала еще более чудовищной, надо постепенно прощупывать, что он может выдержать. Тем более, что он мне не даст себя достать так просто.
Я уклонялась от его тонфа, все же не хотелось заканчивать такой долгожданный поединок сразу же, надо и прощупать, насколько он изменился, иначе могу сделать ошибку. Пользовалась предчувствием — хотя скорее это пламя предупреждало меня как-то, — и позволяла телу самому уходить от ударов, не отпуская его взгляда. А он тем временем входил во вкус и улыбался. Улыбался хищно, поблескивая глазами.
— Меньшего я и не ждал, — сделал он замечание, в короткий перерыв, когда мы замерли друг напротив друга.
— Покажи, на что способен, пока я не начала атаковать, — ответила я без улыбки. — Потому что я приготовилась к спаррингу с тобой.
Он вновь пошел в атаку. Тонфа прямой, в живот, в плечо, в ногу, удар коленом с разворота. Вот это было неожиданно, и мне пришлось блокировать его максимально усиленной пламенем рукой с кастетом. Впрочем, удар даже не сдвинул меня с места, заставив брови Хибари на секунду изменить вечному нахмуренному выражению. Этот мираж тут же стерся с его лица, и продолжился бой.
Хах, но мне все же удалось его удивить, только теперь он должен стать внимательнее.
Пора, наверное, и мне приступать. Пробные удары легко отбиваются тонфами, заставляя вибрацию проходить по рукам, ногами — блокируются. Понемногу увеличиваю силу ударов, отслеживая, как он защищается.
Удар ноги он с легкостью отбивает тонфа. Сила удара удивила его и отбросила в сторону, заставив отступить на шаг. Но он все же устоял, чем заслужил мою улыбку, на этот раз не ехидную, не насмешливую, а вполне себе приятную ободряющую.
— Ты считаешь меня настолько хилым? — с вызовом вскинулся он.
— Ты не хилый, но я хорошо представляю, на что способен мой удар во всю силу. Я тренировалась. Раньше не было смысла развиваться в этом направлении, ведь обычных 'травоядных' это может убить.
— Ты ошибаешься.
Он ощерился в злом оскале и тут же бросился в атаку.
Его скорость и сила ударов тоже увеличились. Похоже, не я одна вначале прощупывала соперника. Берсеркера нет, он обычный, как и раньше на наших тренировках.
Все равно вынуждает меня чуть мухлевать, концентрируя пламя в определенной части тела, чтобы увеличить скорость и быстрым рывком уклониться.
Пламя... Контроль пламени у него остался все тот же. Силы много, да эффективность использования, кажется, вообще не изменилась. Разлитая вокруг сила доставляет некоторые неприятные давящие ощущения. Впрочем, обращать на них внимание мне некогда.
Похоже, он тренировал лишь физические навыки, оттого и параметры возросли, да они бы увеличились гораздо больше, сумей он толково использовать свою силу. Но учить его, когда он может использовать это против меня, я, конечно, не собираюсь. Мне только надо, чтобы его пламя растопило мой источник, может быть, будет достаточно того, что он так неосмотрительно источает в пространство.
И все же, раньше я так не полагалась на силу, больше уделяя внимания скорости. В навыках у меня не получается его обогнать, остается только вылавливать редкие моменты и спускать всю силу в удар.
Увидев возможность ударить в незащищенный бок, я кистью, где не было стали кастетов, отправила его полетать низко над землей. Он позволил себе всего секунду, чтобы прийти в себя, а затем вновь бросился в атаку, заставляя тонфа скрежетать об кастеты. То ли я расслабилась, то ли это его мотивировало, но обманный маневр я заметила поздно, и удар в живот заставил согнуться пополам. Следующий удар коленом по подбородку отбросил меня на спину, заставив сжать зубы от боли и потерять время, чтобы прийти в себя.
Он ждал, пока я избавлюсь от пляшущих перед лицом черно-белых кругов и встану, вновь готовая к бою. Кровь из носа пошла, но вроде бы не сломан. Повезло, что большей частью пострадала щека, а брызнувшую кровь можно быстро вытереть.
— Ха, хороший урок, — улыбнулась я. — Все еще недостаточно? Не успокоился?
— Меня удовлетворяет только избиение до смерти, — ответил он короткой усмешкой, довольно сверкая глазами.
— Разве не ты говорил, что тебе не интересно избивать меня до смерти?
— Не интересно, когда ты не сопротивляешься, — усмехнулся он.
Он вновь атакует и, как бы я ни хотела на этом закончить, но приходится вступить в бой.
Больше пламени, чтобы ускоренным рывком ударить в коленную чашечку. Он успевает крутнуться, переставив ногу., и удар проходит мимо. Перекатываюсь, едва успевая уйти от удара сверху. Поднимаюсь на ноги, ловя удар тонфа на кулаки с кастетами. Сила удара теперь заставляет зажмуриться и покачнуться. Меня ждет неприятный сюрприз в виде второй дубинки в его левой руке, которая хочет мне явно сломать ребро. Продолжая правой удерживать, успеваю локтем левой словить вторую дубинку. Боль пронзила словно молнией. Ничего практически не видя выпрямляю правую ногу и чувствую, что попала.
Оседаю на пол, придерживая левую руку, которая просто адски болит. Хибари уже поднимается на ноги, слегка пошатываясь. Лицо еще больше побледнело, губы плотно сжатые... И с таким лицом он приближается?!
— Перелом? — спрашивает, остановившись в шаге, так как я тоже, терпя боль, поднялась на ноги и приготовилась защищаться из последних сил.
Я уже успела осмотреть руку и теперь для наглядности продемонстрировала результат его действий. А именно — неестественно смещенную кость.
— Доволен, блин? Теперь с гипсом больше месяца ходить. Нет чтоб только обозначать удар, как все это делают.
— Сражаться надо в полную силу, не сдерживаясь, — коротко обжег он меня взглядом и неожиданно схватил протянутую раненую руку.
Еще мелькнула мысль, какого черта он схватил ее двумя руками, там же видно невооруженным взглядом все, как в голове все помутнело от боли, и я не сдержала крика. Видимо, ноги подкосились, так как очнулась я уже сидящей на полу, прижимая к себе левую руку.
— Ты какого черта это сделал?!
— Поставил на место.
Действительно, осмотрев внимательно место перелома, я обнаружила гораздо меньшую деформацию. В голове пронеслась вереница слов, самым цензурным из которых было 'костоправ'. Выдохнув, чтобы хоть как-то успокоиться и не ляпнуть такого вслух, проворчала:
— Все равно в больницу идти, это же не вывих, само не пройдет. Что я дома скажу? У меня и мама, и братец очень заинтересуются, где я успела. Опять фамильную неуклюжесть винить.
Кея, кажется, не считал нужным выслушивать жалобы. Под моим удивленным взглядом он достал где-то из внутреннего кармана пиджака тюбик мази и требовательно посмотрел на меня.
— Мне сейчас кажется или ты действительно собрался лечить перелом мазью? — поинтересовалась с ясно выраженным скепсисом и на лице, и в голосе.
Брови чуть больше нахмурились, образовав на переносице небольшую складку. Он присел на колено и попытался дернуть левое запястье на себя, потеряв терпение, и, чтобы меньше чувствовать боли, я не стала сопротивляться. Мало ли у кого какие закидоны. Это все равно потом никак не повлияет на гипс. Пришлось терпеть...
Вначале действительно было очень больно. Особенно когда он не церемонясь размазывал мазь толстым слоем на припухшей части. От неизвестной мази почти сразу же становилось легче, будто жар спадал. Отвлекаясь от боли, я следила за тем, как он двигает кончиками пальцев.
Он все время спарринга стойко держался. Хотя сила этих ударов того же громадного Фуюки свалила бы уже в первые три минуты. Подсчет неточный, так как на Ямаде мне жалко проводить такие опыты и бить в полную силу, чтобы прямо воздушная волна появлялась.
Я заметила, что он не поворачивает ладонь вверх, чтобы выдавить на нее мазь, а капает прямо мне на руку. Вообще странно он ладонь держит, будто напряженно.
Еще не полностью осознавая своих догадок, я поискала глазами тонфа, которые обнаружила лежащими позади него и чуть сбоку. На ручках тонфа кровь. С чего это возможно просто в принципе? Спарринг длился не больше получасу, невозможно стереть ладони в кровь за это время... Если только он едва их удерживал в руках из-за силы удара, который блокировал. Я не сдерживалась и хорошо представляю, какой силы этот удар. А еще удивлялась, что ему это с виду нипочем.
И он продолжал бой, держа в руках скользкое от крови оружие? Ну и упертый же баран.
Когда он закончил и закрутил крышку обратно, спрятав тюбик, я осторожно придвинулась лицом к левой руке, которую бережно удерживала правой. Ожидаемо пахло какими-то травами, но мне ведь не может казаться... Это определенно странно, что я чувствую пламя от какой-то мази. Слабенькое, но оно есть, и по ощущениям чем-то схоже с Рехеевым, но вряд ли боксер как-то передал свое пламя мази. Интересно, что из этого получится?
С новым интересом смотрю на пиджак. Хибари замечает это, потому поясняю:
— У тебя пиджак, как дамская сумочка. В смысле, вроде бы небольшой, а влезает в три раза больше. Что у тебя там еще интересного есть?
Кея как раз шарил рукой по каким-то внутренним карманам и, как раз когда я закончила, достал перевязочный бинт.
— Вау, я бы похлопала, но сам понимаешь, — замечаю первые признаки вспыхнувшего раздражения. — Все, молчу.
Сдержав слово, даже не издаю звуков от боли, когда он фиксирует и плотно перевязывает локоть.
— Завтра придешь перед уроками ко мне в кабинет, — коротко бросает он и собирается выпрямиться, но происходит какая-то заминка.
— Что с тобой?
— Ничего, — цедит раздраженно сквозь зубы.
— Я где-то переборщила? — голос звучит взволнованно, но я в самом деле волнуюсь.
— Сам разберусь. Иди на урок, — бросает короткие фразы, почти не разжимая губ, и все-таки поднимается.
Он собирается покинуть спортзал, но походка уж очень нетвердая, и видно, как он прихрамывает, накреняясь чуть набок.
Ну и что мне делать? От предложенной помощи отказывается, попробую настоять — начнет кусаться. Кея ни за что не признается, что где-то серьезный ушиб, но он довольно крепкий, и просто ушиб ему бы видимых проблем не принес.
Нервно вздыхаю и из-за неприятных ощущений тянусь утереть рукой под носом. На пальцах осталась чуть подсохшая кровь, которую я так и не вытерла полностью.
— Кея, та мазь обладает каким-то лечебным эффектом? Мне бы лицо намазать, если она действительно помогает. Мальчику нормально с синяком на лице ходить, а на девочку будут обращать много внимания.
Мне удалось его заставить остановиться и обернуться.
— Зайди ко мне через полчаса, — сказал и все-таки поковылял на выход.
Странность ли, что я пошла почти сразу же за ним и поглядывала на время, подпирая стену у дверей в кабинет главы дисциплинарного комитета. Я знала, что Хибари внутри, но раз сказал полчаса, значит, надо подождать. Не до уроков все равно. Вроде бы и прилипать не хочется, но после того случая, когда напавшие старшеклассники едва не проломили мне голову, а я отправила их всех в больницу, не могу с равнодушием относиться к тому, кто серьезно пострадал от моей руки. Одно дело — синяки и ссадины разной степени тяжести. И в данном случае ничего не давило на меня, как тогда, когда похитили Тсуну и я не знала, что с ним, а потому почти не было жалости к виновникам. И даже не было безвыходного положения, как тогда, когда меня окружила толпа янки из Кокуе.
Это ведь тренировочный спарринг, обычней некуда. Его задача — испытать свои силы и научиться чему-то новому. Перелом руки вполне возможен. А вот что мог сделать мой удар в незащищенный бок? К тому же неясно, куда пришелся удар ногой. То ли чуть ниже живота, то ли в тазобедренную кость, то ли по бедренной кости. Чем дольше думаю, тем больше начинаю переживать.
Наконец, я с чистой совестью могла заявить, что полчаса прошли, и постучалась в дверь.
Кея обнаружился сидящим на диване, но не как обычно с выпрямленной спиной, а чуть съехав вниз. К счастью, он был в сознании и протянул мне какую-то баночку с закручивающейся крышкой.
— Зеркало на обратной стороне дверцы шкафа.
Я кивнула и принялась за дело, чувствуя его взгляд на себе. Эта мазь чуть иначе пахла, но тоже какими-то травами, и излучала еще более слабый ореол пламени, схожий с Рехеевым. Я даже попробовала на вкус немного и тут же скривилась, пытаясь вытереть запястьем эту гадость — ну ничем не отличается от обычного детского крема!
Стоило мне закончить, как Хибари дал понять, что мне пора идти. Покинув его кабинет, я вновь задумалась, а затем двинула по школе. Удивительная вещь, плотно зафиксированная рука подавала только слабые сигналы боли, которые вполне можно было терпеть. Так болел бы сильный ушиб, но не перелом.
