Дневник переселенца. Часть 1

Пока жарилась печенка, мне в голову пришла одна идея. Даже по утренней прохладе, от подсоленного сырого мяса в салоне Нивы — стоял тот еще запашок. А что будет, когда поднимется жара? Нужно срочно решать вопрос. Связал из жердин две П-образные перекладины и закрепил их над крышей машины, заклинив между краем крыши и верхним багажником. Держаться они правда не хотели, поэтому пришлось принайтовать их веревками к кенгурятнику и фаркопу, а так же увязать между собой. Сверху на этих гнутых мачтах растянул брезентовый тент. Натянул вешала и развесил на них лоскуты соленого мяса. Есть конечно вероятность, что теперь моя машина у местных хищников будет ассоциироваться с накрытым 'шведским столом'. Но надеюсь, при движении на ветру — мясо быстро обсохнет и перестанет быть для них привлекательным. А вот при стоянке — нужно быть внимательным. Пока возился — чуть не спалил совсем печенку. Сгоревшее — выкинул, а вот то, что не успело еще совсем обуглиться — оказалось весьма даже вкусным. Рисковать здоровьем не стал — пятьдесят грамм водки прекрасно помогают усваиваться мясу и при этом не вызывают проблем впоследствии, при управлении автомобилем. По крайней мере — здесь, на Новой Земле. На Старой Земле у меня права бы уже давно отобрали, а здесь — и прав нет, а если бы и были — отбирать не кому. Разве что гиене. Вон какая-то в мою сторону направляется, видимо на вялящуюся антилопятину наводится, как напоминание, что пора продолжать путь, а то я так и за неделю до поселка Леру не доберусь.

Возможно, я уже приспособился к путешествию по Степи, а может быть просто повезло, но до самой Рио-Бланко доехал без происшествий. Обедать останавливаться не стал, памятуя о сохнущем грузе над крышей — перекусил прямо за рулем последними кусочками печенки. А потом вдруг внезапно открылась величественная панорама большой реки. Приглядевшись, я понял, что не такая уж она и большая — ширина чуть более сотни метров. Но как говорится, величина размера зависит от того, с чем сравнивать. От самого Порто-Франко ширина попадавшихся мне на пути речушек не превышала десятка метров. Все они форсировались с ходу, как правило — по следам ранее прошедших автомобилей или же там, где были следы от перехода в брод местных копытных. Здесь же передо мною текла Река, с быстрым и мощным течением и обрывистыми берегами.

Хорошо конечно, что завершился мой четырехсоткилометровый марш по девственной степи, но как теперь перебраться на другую сторону? Деревьев, чтобы построить плот, в округе не было, а если бы и были — очень сомневаюсь, что мне в одиночку удалось бы построить его таким, чтобы он выдержал вес машины. Да и как выгребать на нем к нужному берегу? В общем, проблема была бы неразрешимой, если бы в свое время Грант Винкертон — глава осваивающей Срединную дорогу конторы не сбросил мне на ноутбук трассу будущей дороги, в том числе — и место переправы через Рио-Гранде. Весь марш-бросок через Степь я не слишком обращал внимание на привязку к карте своего маршрута, так как знал, что мимо Рио-Бланко все равно не промахнусь. Теперь же, посмотрев карту, обнаружил, что через реку имеется брод. Осталось определить — где этот брод: к югу или к северу от места моего стояния? При внимательном изучении карты обнаружил, что берег реки выше брода — показан как практически не проходимый для автомобиля: сплошные скалы и болота в низинах между ними. Поскольку здесь берег реки вполне доступен для Нивы — значит брод где-то севернее. На карте даже глубина брода была указана — не более метра.

Промахнулся мимо переправы я довольно сильно: два с половиной часа куролесил по прибрежным холмам, прорываясь на север. Наконец, затяжные подъемы закончились и я выбрался на довольно широкое плато. Брод, а на самом деле это оказалась целая система бродов— была обозначена вкопанным в землю трехметровым деревянным крестом, раскрашенным одинаковыми полосами в красно-белый цвет. Река здесь разливалась почти на километр, и в русле лежало сразу несколько десятков галечных островков, разделенных мелкими протоками. На ближайшем островке — метрах в семидесяти от моего берега, наличествовала каменная пирамида, верхушка которой была выкрашена той же ярко красной краской, какая присутствовала и на кресте. Пока разглядывал в бинокль дальние островки— на одном из них тоже обнаружил окрашенную пирамидку, но вот направление движение к ней менялось под углом примерно в семьдесят градусов. Спасибо ребятам, все направления движения на бродах видимо так разметили. Но вот свербит у меня мысль: а соответствуют ли сейчас глубины на бродах ранее промеренным? Река — существо довольно коварное: вчера здесь была намыта мель, а за ночь, после хорошего дождя — вполне мог образоваться омут. А для моей Нивы даже метровой глубины бочажок может оказаться смертельным. Когда идут колонной — проще. Неудачника-утопленника все равно вытянут из воды, обсушат, отремонтируют и помогут добраться до места назначения. Меня же — спасать некому. И самому лезть пешком с шестом — делать промеры очень не хочется. Если уж в мелком озерце в степи оказался десятиметровый монстр, то каких размеров крокодилы могут ожидать здесь — трудно и представить. Схарчат и не заметят. А крокодилы здесь просто обязаны быть: и берег и островки пестрят свежими продуктами жизнедеятельности травоядных. Явно они эти броды тоже постоянно используют по прямому назначению. Кто-то же должен взимать с них 'налог за использование переправы'? Течение здесь очень слабое, на галечных островках хоть и нет травы, а вот заросли кустарников — что-то вроде староземельной ивы присутствует у нижнего основания почти всех островков. В общем, места для устройства засады земноводным предостаточно. Учитывая размеры рептилий — и машина может не послужить спасением, а уж если придется ее покидать посреди реки — шансы добраться до противоположного берега живым — минимальны. dd>

Решил не суетиться и дождаться оказии. Как говорится — лучше несколько часов подождать и потом за несколько минут добежать... Ослабил ремень привода вентилятора системы охлаждения двигателя — чтобы не залить электрику в подкапотном пространстве потоками воды, захватываемой крыльчаткой при форсировании реки. Пока ждал, услышал негромкий непонятный гул. Начал вертеть головой, высматривая опасность и увидел, как немного южнее — небольшой оранжевый самолетик пролетел над рекой и последовал далее на восток. Летел он, на мой взгляд, довольно низко. Значит аэродром братьев Леру, а с ним и цивилизация — совсем рядом.

Вскоре неподалеку от моей машины к реке вышло небольшое стадо из шестерки рогачей. Обычно я к этим крупным животным близко старался не приближаться — конфликтовать с этим живым танком — себе дороже. Однако сейчас эти животные сами вышли к моей машине. Заводить двигатель и пытаться отъехать от них подальше — не рискнул. Рогачи остановились у самой воды и начали настороженно осматриваться, шумно нюхая воздух. Моя машина, и особенно висящее над нею вялящееся мясо явно вызывали у них неприятные ассоциации. Поскольку животные были очень близко — сумел рассмотреть их во всей красе, но фотографировать не рискнул. Побоялся, что щелчок затвора фотоаппарата, они могут воспринять как признак агрессии. Судя по всему — это вовсе не стадо, в общепринятом понимании. Здесь присутствовали пять молодых самцов и одна самка. Все — примерно одного возраста. Скорее всего, это объединение животных представляет из себя то, что ученые-зоологи называют 'молодежной бандой'. Да-да. В животном мире это явление распространено ничуть не меньше, чем в человеческом обществе. Собирается группа подростков и отправляется искать приключений себе на задницу. Чаще всего — находит. Почти весь 'беспредел', который приписывается хищникам, в том числе и львам на Старой Земле — дело лап таких вот 'молодежных банд'. И слоны или кабаны, вытаптывающие огороды в деревнях в Африке или в Сибири или еще где, как правило — те же 'молодежные банды'. Обычно эти 'банды' состоят только из самцов, но встречаются в них и самки, хоть и реже. Значительная часть этих молодых животных погибает в странствиях по 'бесхозным' землям, их отгоняют от своих гаремов старые и сильные самцы, в первую очередь именно они становятся жертвами хищников. Но именно окрепшие и закаленные в таких бандах особи — создают в конце концов новые стада, завоевывают свою землю, открывают и осваивают ранее неизвестные ниши обитания для своего вида. Членов таких сообществ у людей Гумилев называл 'пассионариями'. Только не нужно путать их с обычными бандитами.

Пока я разглядывал рогачей, а они — разглядывали окрестности, к нам постепенно начали приближаться мелкие группы самых различных травоядных животных, бродивших поблизости. Наконец один из самцов-рогачей шумно испортил воздух и пошел в воду. За ним следом пошли и остальные рогачи, а потом — пошли к броду прочие животные, стараясь все же держать некоторую дистанцию от 'банды' рогачей.

Похоже и мне пора! Благо на Новой Земле всегда тепло и машину долго прогревать не нужно. Нагло вломился в центр образующейся животной колонны и пристроился сразу за рогачами, приотстав метров на десять-пятнадцать. Правда какая-то рогатая тварь не стерпела моей наглости и, пропустив вперед, боднула машину. Едва правое заднее стекло не вынесла, чуть — чуть промахнулась, но ниже окна образовалась рваная царапина длиной сантиметров тридцать. Хотел было пристрелить эту заразу, но потом решил, что дешевле обойдется просто не обращать внимание на удар рогом, чем потом ожидать новых попутчиков для переправы. Переправлялись долго — не меньше получаса. Едва глубина стала достаточно большой — вода тут же появилась на дне в салоне. Честно говоря — не ожидал и сначала испугался. Но машина продолжала движение, и кроме того, что стало мокро — других неприятностей от воды в салоне не дождался. Потом прицеп начал пытаться подвсплыть, глиссируя. Хорошо, что течение крайне слабое, но скорость все равно пришлось еще снизить, чтобы колеса прицепа не отрывались от дна и немного изменить направление движения — под углом к течению. Старался держать дистанцию до рогачей, сильно не приближаясь, а то еще не дай бог занервничают: сразу затопчут. Примерно на середине переправы сзади машины раздался громкий плеск и одновременно с ним — истошный визг. Видимо местные 'хозяева' переправы все же удержали 'налог в одну антилопу'. Кто и на кого напал — я не видел, но разношерстая ватага животных, бредущия за машиной, так 'ломанулась' вперед, что чуть не вытолкнула машину с брода на глубину. Крылья и дверцы Нивы украсили новые вмятины, а какая-то шальная антилопа с испугу заскочила прямо на прицеп, пробив при этом одну из канистр с бензином, а потом в панике вообще попыталась заскочить на крышу машины, не побоявшись даже вывешенного там мяса. К счастью ее затея не увенчалась успехом, но зато она умудрилась частично оторвать задний бампер.

Несмотря на свою молодость, рогачи так резво развернулись в сторону переполоха, встречая опасность рогами, что я даже успел попрощаться с жизнью, думал все: сейчас они сметут меня. К счастью атаковать они не стали и до западного берега мы все добрались без новых приключений. В принципе паникующие животные — вполне могли бы перевернуть машину, но — "свезло" мне. А еще — повезло, что на всем протяжении брода не встретил ни одной ямы с глубиной более 70 сантиметров, хотя Грант и обещал — до метра. Если бы попалась такая яма, да еще когда стадо рвануло к берегу — "Нива" бы переправу не пережила.

На берегу — сразу же отъехал подальше от формирующегося прямо на моих глазах разношерстного стада. Нужно было провести ревизию имущества и высушить салон машины. Практически все вещи, которые только могли намокнуть — намокли. Побывали в воде и коробки с патронами к Сайге, сухими остались только те, что были снаряжены в магазинах. Не уверен, что можно ли будет стрелять этими патронами : по крайней мере я в них теперь сомневаюсь. Все же распотрошил коробки и выложил их на солнышке: они же заводского снаряжения, вдруг выдержали купание? Нараспашку открыл двери и багажник Нивы. Одежду тоже пришлось раскладывать на просушку. Хорошо еще, что трава вокруг низкая. Хуже всего дело с вещами оказалось в прицепе. Хорошо еще, что ничего сильно ценного там не было. Пробитая канистра — потекла и частично намочила вещи. Пришлось остатки бензина из нее доливать в бак, а саму канистру — выбросить.

Пока сушился — проверил, как вялится мясо. Был чрезвычайно удивлен, но оно оказалось уже весьма неплохо подсушено, но не приобрело еще 'деревянную' жесткость. Тем не менее -упаковал все мясо в наволочку из комплекта чистого спального белья, которое хранилось в сумке, лежавшей сверху на фляге с питьевой водой и поэтому не промокшую. День уже явно клонился к вечеру, а до поселка Леру было еще не меньше тридцати километров. Чтобы не блуждать по поселку ночью в поисках ночлега, дожидаться полной просушки вещей не стал. Загрузил все в машину, сверился с картой в ноутбуке и продолжил путь.

О том, что приближаюсь к населенному пункту — понял, когда обнаружил движущийся мне наперерез с ближайшего пригорка броневичек. Башня с двумя неслабыми пулеметными стволами, хоть и не крупнокалиберными, недвусмысленно было развернута в мою сторону, а высунувшийся рядом с ней по пояс из люка человек в камуфляжной панаме и такой же куртке время от времени внимательно рассматривал мой транспорт в бинокль. Видимо меня они заметили намного раньше, чем я их и теперь просто демонстрировали мне свое желание познакомиться.

Как то не очень верится в разбойников с большой дороги, промышляющих верхом на броне. Скорее всего это — местная милиция. Так что избегать знакомства не вижу оснований. А даже если и были бы у меня такие основания — подозреваю, что отказавшись от знакомства с этими людьми — я рисковал познакомиться с их пулеметами. А крупный калибр всегда внушает уважение.

Когда они подъехали ближе, сумел наконец опознать бронемашину как старый британский разведывательный бронеавтомобиль 'Феррет'. Это — фактически аналог нашей бээрдээмки, только не плавающий. Насколько я знаю — он создавался для борьбы с 'коммунистическими бедуинами' на арабском Востоке, но также широко использовался для сопровождения колонн и в Азии и в Черной Африке. Но вот вооруженную двумя мощными пулеметами модификацию встречаю впервые.

Поскольку броневик явно шел мне наперерез — подкорректировал направление своего движения и направился сам прямо к бронеавтомобилю. 'Феррет' остановился, человек в панаме дождался, пока моя Нива остановится рядом, привычным движением поднес руку к краю своего головного убора и выдал какую-то тираду, скорее всего на французском языке. Ясно — видимо поздоровался и представился.

— Бонжур братан! Но парле ву франсе и ноу спик инглиш. Майн — рашен. Шпрехен зи дойч?

Шпрехающий на дойче в бронемашине тоже нашелся. Правда, не очень хорошо — примерно на моем уровне. Тем не менее, понять друг друга мы вполне смогли, тем более внезапно выяснилось, что я почему-то все же немного понимаю и английский, и французский языки. А экипаж бронемашины — немного понимает русскую речь. А язык жестов оказался вообще универсальным и явных разночтений, таких как у русских с болгарами, не возникало.