Дама воззрилась на Лику так, словно на её глазах вдруг заговорила комнатная собачка. Подведённые густой черной краской брови взметнулись вверх, но, прежде, чем она открыла рот, Чао опередил её.
-Если вы не возражаете, мадам, -сказал он мягко, -Мы готовы приступить к осмотру пациента, во избежание дальнейшей потери времени... И, безусловно, готовы будем выслушать позднее все ваши замечания.
С этими словами он устремил на женщину простодушный и немного глуповатый взгляд, слегка склонив голову набок, чем-то напомнив Лике её любимую старую плюшевую игрушку медведя.
Дама, поколебавшись секунду, видимо, убедилась, что стоявший перед ней пандарен явно неспособен проникнуться патетикой ситуации и, нехотя посторонившись, пропустила их внутрь.
-Вот, возьмите! — она протянула им пару войлочных шлепанцев с помпонами.
Чао уставился на них в замешательстве.
-Оденьте это! — раздраженно пояснила дама, явно раздосадованная откровенной тупостью пандарена, -Вы же только что с улицы! Там полно инфекции! В конце концов, вы же, всё-таки, целители, неужели даже этого не понимаете?
Лика уже приготовилась заявить, что ни за что не станет одевать эти дурацкие тапки, но Чао снова оказался быстрей.
-Прошу прощения, мадам, — заговорил он, -Но, мне кажется, я слышал стон вашего супруга...
Глаза дамы испуганно округлились. Она встревоженно повернула голову и прислушалась.
-Борлик! — позвала она, -Борлик, ты меня слышишь?!
Не глядя сунув тапки в руки дворецкому, она устремилась к широкой лестнице, видневшейся в глубине зала.
Чао поправил ремень сумки, улыбнулся оторопевшему привратнику, и, слегка косолапя, последовал за ней. Лика, внутренне негодуя, открыла рот, чтобы возмутиться, но пандарен, глянув на неё сверху вниз, лишь приложил лапу ко рту и провел ею по губам.
Просторный кабинет на втором этаже, куда проследовали Лика и Чао, был слабо освещён.
Плотные гардины прикрывали окна, почти не пропуская солнечный свет. Несмотря на теплое время года, в углу комнаты топился камин, неподалеку от которого располагался массивный письменный стол, за которым в кресле сидел невысокий полноватый лысеющий человек с бросающимися в глаза отечными мешками под глазами. Он был по пояс раздет, и в неярком свете горевших светильников, крупные капли пота блестели на его лице и груди. Человек опирался руками на столешницу, глубоко и шумно втягивая воздух.
-Борлик! — дама бросилась к нему, встревоженно заглядывая в лицо мужчине, -Борлик, котик, тебе совсем плохо?! Я вызвала целителей, не из замка, как ты и просил, но, может быть, лучше, всё-таки...
-Нет... -человек с трудом говорил, его мучила сильная одышка, -Всё...всё в порядке, Розалия... Дорогая, не нужно...
-Мадам, пожалуйста, отойдите... — Чао был уже рядом с мужчиной и держал его обеими лапами за руку, сосредоточенно нахмурившись.
-Но...
-Пожалуйста, вон туда, мадам. И принесите нам воду, таз, два стула и полотенце.
Что-то неуловимо изменилось в облике пандарена; в голосе прозвучали мягкие, но властные интонации, так, что дама, не произнеся ни звука, закивала головой и отступила к двери.
-Лика! — пандарен уже ничуть не напоминал плюшевую игрушку, как несколько минут назад, -Окно настежь! Быстро!
Лика метнулась к ближайшему окну и, путаясь в тяжелых занавесках, кое-как смогла распахнуть наглухо закрытые створки.
Поток воздуха, ворвавшийся с улицы, заставил задрожать огни свечей и взметнуться пламя в камине. Пытаясь раздернуть пошире шторы, Лика не рассчитала сил и с грохотом обвалила карниз.
Чао, между тем, приложив ухо к спине мужчины, напряженно вслушивался. Мельком глянув на гномку он поманил её лапой.
-Скажи хозяйке, пусть нальёт в таз настолько горячей воды, насколько сможет выдержать рука не обжигаясь, — велел он, -И пусть поторопятся!
-Что... что с ним такое? — спросила Лика, -Может, я могу...
-Лика, я часто прошу тебя поторопиться? — вместо ответа спросил пандарен.
Почувствовав, как её уши начинают пылать, Лика бросилась из комнаты и на входе столкнулась с горничной, державшей в руках таз. К счастью, он был пустым, кувшины с водой держали еще одна служанка и сама мадам Розалия.
Поскольку пандарен не уточнил, какую именно воду ему требовалось, принесли и холодную, и горячую.
Чао поставил таз на пол и вылил туда кипяток, который разбавил холодной водой.
-Лорд Борлос, пожалуйста, поставьте сюда ноги, — распорядился он, -Так...
-Тяжело... дышать... -не то прохрипел, не то пробулькал мужчина, мокрый от пота. Он закашлялся.
Пандарен, нахмурившись, покачал головой и, обернувшись, приказал: -Выйдите все из комнаты!
-Я останусь! — тоном, не терпящим возражений, заявила дама. Однако, уверенность в её голосе сейчас уже была лишена тех капризных интонаций, которые присутствовали при их встрече.
Чао махнул лапой. -Лика, -сказал он, -Сейчас мне может потребоваться твоя помощь. Приготовься, но будь осторожна.
Лика кивнула, не совсем понимая, что собирается делать пандарен и едва не вскрикнула, когда увидела блеснувший в его лапе нож.
В немом изумлении, близком к панике, она смотрела, как, словно в замедленном сне, Чао плавными взмахами наносит надрезы на запястьях лорда, из которых темно-вишневыми потоками хлынули струи крови.
За её спиной приглушенно вскрикнула леди Розалия.
Чао поддерживал лапами хрипящего Борлоса, Лика ошарашенно смотрела на заливающую пол, колени лорда и жилет Чао кровь, до неё не сразу дошло, что пандарен зовёт её.
-Лика!
Очнувшись, она положила дрожащие руки на голову лорда.
-Сейчас ему станет легче дышать, — донеслись до неё слова Чао, -Но он обессилел и потерял много крови — тебе нужно лишь немного помочь ему. Самую малость, слышишь!
Лика кивнула, закрывая глаза. Почему-то ей сразу представились горы. Сверкающие вершины, покрытые сияющей белизной, холодный свежий ветер, безграничный простор голубого неба и терпкий, с привкусом льда и снега воздух...
Холодно. Ей действительно было холодно. Она открыла глаза и обнаружила, что руки её совсем замёрзли. Солнце в небесах скрылось за тучи, и в комнате стало темней.
Лорд Борлос дышал уже глубже и медленней; Чао наматывал льняную ткань на его руки.
-Подай, пожалуйста, сумку, — как ни в чем не бывало, сказал он гномке.
-Лорд Борлос, — обратился к мужчине пандарен, -Постарайтесь сейчас сделать несколько глубоких вдохов, а потом задержите дыхание насколько сможете...
С не перестававшим удивлять Лику проворством своих медвежьих лап, Чао извлек из сумки небольшой сверток, в котором оказалось несколько прутиков, обмазанных какой-то бурой массой. Пододвинув поближе стоявший неподалеку подсвечник, пандарен закрепил в нем три прутика и зажег их от свечи.
Сладковатый дым начал наполнять комнату.
-Что это? Благовония?! — лорд Борлос откинулся на спинку кресла и, расплескав воду, вытащил ноги из таза.
-Дышите, дышите, лорд, — успокоил его Чао, -Это традиционный оригинальный пандаренский состав, за его происхождение я ручаюсь.
Борлос, глядя на пандарена со страхом, помотал головой.
-Борлик! Ты слышишь, что тебе говорит целитель! — вмешалась супруга, -Дыши немедленно!
Лорд покосился на супругу едва ли не с большим ужасом в глазах и покорно кивнул.
-Вот так... И не забывайте — три глубоких вдоха, потом — задержать дыхание... — приговаривал Чао, -Откройте рот...
Он быстро влил Борлосу несколько капель из какого-то флакона и снова взялся обеими лапами за руку лорда.
-Господин пандарен... -растрепанная леди Розалия смотрела на него испуганно, -Что с ним такое?!
Чао кашлянул. -В данный момент всё уже хорошо... У вашего супруга очень слабое сердце, мадам. Точнее сказать — уставшее... Такое бывает, когда люди много беспокоятся и нервничают. И тогда сердце начинает беспокоиться тоже. Вместо того, чтобы работать спокойно и размеренно, пускается вскачь, торопится, сбивается... Наконец, выбивается из сил и перестает справляться со своей работой. Нужно успокоить сердце, дать ему прийти в себя, и тогда оно снова сможет выполнять свои обязанности.
-А... -Розалия обвела расширившимися глазами лужи крови на полу, таз и бинты на запястьях.
-Когда сердце не может справиться, приходится ему помогать, — пояснил пандарен, -Нужно было снизить нагрузку на него, чтобы оно не захлебнулось своей же кровью. Как вы себя чувствуете, лорд Борлос?
При этом вопросе пандарена человек в кресле вздрогнул и открыл глаза.
-Простите, — проговорил он, озираясь, — Похоже, я задремал...
Чао удовлетворенно покивал головой.
-Мне кажется, дышать стало намного легче, — продолжил лорд Борлос, склонив голову набок и прислушиваясь к себе, -Да... Чувство тяжести прошло и вот это...трепыхание в груди!
-Пульс хороший, — кивнул пандарен, -Сейчас вам нужен отдых...
-Борлик, ты слышал, что сказал целитель! — всполошилась леди Розалия, -Тебе нельзя волноваться и нервничать!
-Я ему постоянно об этом говорю, — это уже относилось к Чао, -Но разве он меня когда-нибудь слушает! Все эти государственные дела, бессонные ночи, они когда-нибудь доведут его! Уже довели!
-Розалия, дорогая... — лорд Борлос слабо пытался протестовать.
-И слышать ничего не желаю! Ты уже три года обещаешь, что мы поедем на юг! Ты немедленно берешь отпуск, слышишь? В конце концов, я сама пойду к монарху...
Лика почувствовала усталость в ногах и присела в одно из кресел, принесенных ранее дворецким.
Она повертела головой, оглядывая высокие стеллажи с книгами, свертками и папками, коими были уставлены полки.
Ближе всего к ней были пухлые кожаные папки, перехваченные тесьмами и с аккуратно подписанными корешками.
"Налоговая ведомость сего года" — гласили надписи, -"Расчёт бюджета по продовольственному обеспечению", "Расходы на содержание двора", "Церковные дотации", "КСБ".
"КСБ" — эти буквы показались ей знакомыми, она точно их где-то видела, совсем недавно.
Лика нахмурилась, и в тот момент, когда память почти выдала ей ответ, её отвлёк очередной возглас леди Розалии.
-Господин пандарен, обязательно скажите ему, что в его состоянии нельзя пить вина! Он каждый день достает из погреба новую бутылку, я уже хотела приглашать господина Даннелора, но он ведь ни в какую! Вот и архиепископ в своих проповедях говорит...
-Ну, откровенно говоря, в небольших дозах хорошее вино оказывает положительное влияние на сосуды... — робко начал Чао, чем заслужил исполненный горячей благодарности взгляд лорда.
Лике даже показалось, что, впервые за все время их пребывания здесь, в его глазах промелькнуло что-то живое, человеческое.
-Ах нет, господин пандарен, возможно, у вас в Панда... Пандаринии, кажется? Возможно, там, откуда вы родом, так принято, но я вас уверяю, Борлику это совершенно противопоказано! И потом, у него ведь дурная наследственность!
-Розалия! — королевский суперинтендант страдальчески протянул к ней обмотанные бинтами руки, -Прошу тебя...
Чао сочувственно покосился на лорда и поднялся. -Что же, наше присутствие лорду Борлосу больше не требуется; чем скорее он сможет лечь, тем будет лучше.
-Да! Конечно! -леди Розалия согласно кивала, -Только я ведь еще не сказала вам самого главного — он курит тайком от меня!
Почтительно вытянувшийся дворецкий распахнул перед ними дверь.
-Господин пандарен, — супруга лорда Борлоса торопливо спускалась к ним по лестнице, Господин пандарен... Вот!
Она протянула Чао увесистый кожаный мешочек с вышитой монограммой.
Чао отрицательно помотал головой и даже убрал лапы за спину. -Это лишнее, леди Вишлок...
-Глупости! И слушать не желаю! — непререкаемо заявила супруга лорда и решительно впихнула пандарену мешочек за пазуху, -Вы это заслужили!
Чао вздохнул.
-Я обязательно упомяну о вас в разговоре с архиепископом! — донеслось им вслед, когда они возвращались по дорожке.
-Чао, -сказала Лика, -Почему ты сразу не дал мне попробовать ему помочь?
-Извини, Лика, — пандарен застенчиво улыбнулся, — Во-первых, ты была слишком эмоциональна — это чувствовалось по твоей ауре. Во-вторых, у тебя, как и у большинства целителей пока что хорошо получается справляться с травмами, а внутренние хвори требуют несколько иного подхода, так что ты могла бы не только не справиться, а еще ухудшить ситуацию. В-третьих, если бы тебе повезло, и твой опыт оказался удачным, ты могла бы потратить на это столько сил, что попросту потеряла бы сознание, и неизвестно, каковы были бы последствия. Извини, но мы не могли так рисковать. И прошу прощения, если я был с тобой резок.
-Резок? Ты? — Лика вздохнула. -Знаешь, -сказала она, -Хотелось бы мне когда-нибудь побывать на твоей родине...
-Кто знает, — улыбнулся пандарен, подсаживая гномку на сидение Атуина, -Может быть, когда-нибудь, твоё желание сбудется...
"Может быть", — подумала Лика.
Атуин плавно тронулся с места и не спеша поехал по мостовой.
Глава 12. "Вестник Буреграда".
Члены Высшего Совета, переговариваясь друг с другом на ходу, расходились в разные стороны.
Граф Ремингтон, окинув взглядом опустевший зал, тронул за плечо не то задремавшего, не то глубоко задумавшегося о чем-то лорда Борлоса Вишлока.
-Заседание окончено, господин суперинтендант. Вы идёте?
Королевский суперинтендант, вздрогнув, поднял голову и уставился на канцлера мутным тревожным взглядом. На лбу его выступила испарина.
-Вы хорошо себя чувствуете, лорд Борлрос? — нахмурившись, осведомился граф, -Вы неважно выглядите...
-Всё... Всё хорошо, — отозвался суперинтендант, загнанно глядя на графа, -Я... немного задумался...
Он тяжело дышал, неуклюже выбираясь из-за стола. Ремингтон покачал головой.
-Мне кажется, вам необходим отдых, лорд, — заметил он, -Вы совсем не бережете себя, а ведь королевство сейчас нуждается в нас, как никогда.
-Разумеется... — на Борлоса было жалко смотреть, он был бледен, и обливался потом, набрякшие веки с темными кругами под ними придавали его лицу в полумраке зала жутковатое выражение.
Пробираясь к выходу, он наткнулся на стул, выронил папку и, со стоном опустившись на колени, дрожащими пальцами стал собирать рассыпавшиеся свитки пергамента и листы бумаги.
"Он слишком много пьёт" — подумал граф, провожая Борлоса глазами, — "Довольно жалкое зрелище".
Резиденция королевского канцлера располагалась неподалеку от дворца.
Небрежно кивнув вытянувшимся при его виде рослым охранникам, граф отворил резную дверь в высоком металлическом заборе, окружавшим особняк.
Навстречу ему раздался разноголосый лай — три огромные черные тени метнулись к Ремингтону с разных сторон.
Глядя, как здоровенные мастифы наперебой норовят запрыгнуть передними лапами на грудь хозяину, лицо старого графа тронула слабая улыбка. Он с любовью потрепал за уши своего любимца, Клыка, одновременно почесывая опрокинувшуюся на спину Агру. Бейн, самый крупный, глухо заворчал, обнажив массивные клыки.
-Ваша светлость, — по дорожке навстречу ему, прихрамывая на левую ногу, спешил высокий худой человек в зеленом берете с пером, -Вы сегодня раньше обычного.
