Слово на удачу. Повесть

— Лена, не спи! Или скажи, что тебе неинтересно, и разойдемся.

— Я не сплю. Я пытаюсь вспомнить, — девушка, прищурившись, ткнула в странный значок. — Кстати, это что?

— Интеграл, — Иелла закатила глаза. — Мне срочно нужен чай. Или хотя бы та бурда, которую ты называешь "чаем". И срочно — а то сейчас у меня голова взорвется.

Пустыня, по которой медленно плелся караван, представляла собой натуральный памятник стабильности. К концу второго дня Лена уверилась: даже если она за весь день так никогда и не выглянет наружу, пейзаж вокруг ничуть не изменится.

Впрочем, на пятый день девушка сумела наколдовать легкий ветерок, заслужив скупую похвалу Иеллы, а еще через день — умудрилась сотворить настоящий ливень.

— Замечательно, — процедил сквозь зубы Спаркоу, выпрыгивая прямо в жидкую грязь, в которую превратилась иссохшая пустыня. — А завтра припечет солнышко, глина высохнет, и мы застрянем здесь навечно.

— Вы чересчур много нервничаете, — заметил Троенци. — Можно подумать, вы в процессе обучения не допускали подобного.

— Я... — начал вампир, но тут же замялся.

— Вот именно, — Троенци вгляделся во влажную темноту ночи, пытаясь определить, насколько широким было дождевое пятно. — Впрочем, ваши опасения обоснованы. Посему предлагаю — перетащить лагерь немного дальше. Я вижу сухую землю. Вместе мы справимся с этим менее, чем за полчаса.

Иелла, напротив, была в восторге. Прикинув что-то в уме, она быстро нарисовала на влажном песке очередную формулу.

— Выучишь до завтра. Только пока на практике не пробуй — просто зазубри. При мне колдовать будешь.

— А что это?

— Чары на похолодание. Учи, потом объясню идею.

Пальцы невыносимо болели от невероятных пассов, которые Лене приходилось зубрить днем и ночью. Иелла с упорством потомственного садиста выкручивала девушке руки, не обращая никакого внимания на вопли.

— Какая же ты, все-таки, негибкая, — шептала ведунья, скручивая пальцы Лены в особо запутанный узел. — Как так можно!

— Легко, — пыхтела Лена, стараясь не думать о трещащих костях. — У меня были несколько другие интересы, знаешь ли.

— Вот потому сейчас и тяжело, — Иелла свернула кисть трубочкой, и девушка едва слышно взвизгнула. — Терпи.

— Слушай, а у тебя друзья есть? — Лена, скривившись от боли, уставилась в брезентовую стенку фургона.

— Они отвлекают.

— От чего? А по-моему, с ними весело...

— Веселье непродуктивно.

— Ты что, никогда не развлекаешься?

— Почему? — Иелла, отпустив руки девушки. — По-моему, исследования — вполне достойное развлечение.

— А друзья?

— Мне не нужны друзья. У меня есть коллеги.

На следующий день похолодало, и глина под колесами фургонов сменилась растрескавшимся базальтом. Лошади, почувствовав подъем, тут же сбавили ход. Дорога окончательно исчезла под щебнем, и теперь приходилось двигаться очень осторожно.

— Еще день — и мы выйдем на перевал, — сказал Спаркоу, выбравшись наружу на закате, когда вершины гор хребта Мелиен едва заметно светились на фоне черного неба. — Оттуда до дома уже рукой подать. Кстати, как вы уладите дела с пограничниками?

— Это не ваша забота, — отрезал Троенци. — Я больше волнуюсь, как нас примет Князь.

— Я не премину подробно изложить ваши заслуги в деле нашего спасения. Но, как вы понимаете, гарантировать ничего не могу.

Через сутки кавалькада наконец выползла на перевал. В изрядно полегчавших кибитках гулял ледяной ветер. "Звездная команда" сбилась в кучу, закутавшись в одеяла — только Иелла шмыгала покрасневшим носом, раскладывая на дощатом полу очередной пасьянс.

— Держи, — на разложенные карты упал термосвитер — одна из немногих вещей, оставшихся у Лены с момента прибытия. — Надевай, быстро. Не хватало тебя еще от простуды лечить.

— Мне не холодно, — чародейка подняла на нее бесстрастные глаза, в которых едва заметно угадывалось страдание. — Если замерзну — наколдую тепло. Я умею.

— Не дури.

— Мне не нужна... — Иелла, на секунду задумавшись, звонко чихнула. — Помощь.

Лена прислушалась: из мохнатой кучи одеял донеслось едва слышное хихиканье.

— Иелла! Я не отстану.

— Ладно, — ведунья непослушными пальцами стянула одеяло и расправила одежду.

Под вечер в кибитку заглянул Троенци — замерзший, усталый, но донельзя довольный.

— Ну, как у нас дела?

— Скверно. Иелла простыла.

Чародейку колотил озноб, но единственное, чем Лена могла ей помочь — всего лишь обтирания и компрессы.

Старик обвел внутренности кибитки вмиг потяжелевшим взглядом.

— Марк.

— А что сразу я? Мы все ей предлагали погреться.

Троенци тяжело вздохнул.

— Сейчас будет привал — свари что-нибудь лечебное. И поговори с ней — пусть греется. Нашла время для демарша.

— Там холодно.

— Марк!

— Ладно.

— Лена, можно на пару слов?

Девушка послушно отошла за валуны.

— Я думаю, ты уже поняла: моя "Звездная команда" очень скверно приспособлена даже для обычной жизни. Не говоря уже о таком, — Троенци ткнул рукой в пропасть рядом с дорогой, явно имея в виду бегство из Института. — Как специалисты, они незаменимы, но так... Они дети, понимаешь? Вот ты — младше любого из них, но ведешь себя, как взрослый человек!

— Я — взрослый человек? — Лена горько рассмеялась. — Да меня всю жизнь инфантильной называли. Я даже готовить не умею.

— Уверена? — Троенци, едва заметно улыбнувшись, пристально глянул девушке в лицо. — Не подскажешь, кто у нас тут кашеварит от самого Маскона?

— А кому еще? — пожала плечами Лена. — Да и какая премудрость в каше? Главное, что котел потом не я мою.

— Вот именно. Они не могут даже этого. Иелла сейчас отдает концы — уверен, только из-за того, что ее позвали греться не так, как она хотела. И она лучше умрет, чем сознается в этом.

— Дура.

— С какой-то стороны да, — Троенци сгорбился. — Я могу им приказывать, и они даже послушаются, но я не могу постоянно быть рядом! Понимаешь, ребята не умеют справляться с трудностями, и это их злит.

— И они подстраивают друг другу мелкие пакости, чтобы увидеть: другому еще хуже, чем тебе.

— Именно. Прошу: пригляди за ними. Я не останусь в долгу.

— Как будто вы можете вернуть меня домой, — Лена грустно усмехнулась, но в груди огненной бабочкой затрепетала надежда.

— Если ты хочешь именно этого — постараюсь, — Старик смерил девушку придирчивым взглядом. — Только привези ребят... живыми. Хотя бы живыми.

Как только караван минул перевал, сразу потеплело. Воздух оставался столь же сухим, как и раньше, но теперь, по крайней мере, можно было ночью сбегать "до ветру", не рискуя себе ничего отморозить.

Отвар Марка действовал — уже через сутки Иелла прекратила кашлять, а вскоре прошли и сопли. Конечно, ведунья в первую очередь благодарила Лену — за свитер, но девушка подозревала: именно он как раз не при чем. У нее еще с Маскона противно першило в горле, а напиток мигом снял все симптомы, вдобавок убрав сонливость вкупе с усталостью.

— Мне страшно, Лен, — сказала вдруг Иелла, раскинув на полу кибитки очередной пасьянс.

— Все будет хорошо, — механически сказала Лена. Она очень не хотела отвлекаться: у нее в руках исходил паром котелок со свежим отваром, и девушке очень хотелось вылить кипяток в чашку, а не на ноги.

— Я вижу расставание. Страшное.

— Это твое любимое слово.

— Нет, правда!

— Скажи, сколько твоих пророчеств сбылось?

Иелла, на миг задумавшись, принялась загибать пальцы.

— Три, если считать ласточкино гнездо.

— А сколько сделала?

— Не считала.

— Вот видишь!

— Пророчество не всегда сбывается. Существует такие вещи, как свобода воли и случайность, — чародейка, поплотнее закутавшись в плед, снова превратилась в "ученую девочку". — Все это сильно снижает вероятность исполнения предсказаний. До сих пор никому не удалось выстроить статистически достоверную серию.

— Ну еще бы. Ты сама постоянно предсказываешь всякие ужасы.

— Сильные эмоции образуют мощные искажения вероятностного поля. Их проще засечь.

Лена почувствовала, что еще немного, и у нее взорвется голова.

— Иелла, прекрати! Я эти страшные слова выучила и забыла два года назад!

— Я думала, тебе интересно, — чародейка насупилась и поглубже закуталась в одеяло.

— Извини. Но я действительно ничего не понимаю, когда ты говоришь одними терминами. Попроще можно?

Иелла вздохнула, закатив глаза к потолку. Она все больше становилась похожей на саму себя, и это безмерно радовало Лену.

— Попробую. Но результат...

— Иелла! Я же просила...

Милберг лежал на ржавом ложе пустыни, издали похожий на покрытый снегом муравейник. Издали он казался безжизненной глыбой хрусталя, но уже с полусотни километров Лена заметила: склоны Великой горы сплошь усеяны льдисто-белыми кристаллами.

— Теплицы и водосборники, — пояснил Троенци. — Вампиры живут на полном самообеспечении.

— Тяжело, наверно?

— Они не жалуются.

Пограничный столб, сложенный из разноцветного гранита, отмечал условную границу "вампирского княжества". Вокруг не было видно ни единой живой души.

— Пусто-то как...

— День, — коротко пояснил Троенци. — Это мы премся по жаре, как ненормальные, лишь бы поскорее. А так по пустыне положено путешествовать ночью. Вдобавок Милберг — не самое популярное место в округе.

— Я бы так не сказала, — Лена заметила неподалеку от дороги обугленные обломки, почти полностью заметенные песком. — Или у них тут недавно был большой праздник, или, наоборот, что-то совсем нехорошее.

— Похоже, последнее, — отчеканил старик, вынимая из чехла подзорную трубу. — Да, их крепко пощипали... Гляди.

Лена прильнула глазом к теплой бронзе и ахнула: часть теплиц-водосборников на западном склоне оказалась разорена. Матово-белое стекло торчало ледяными торосами в искалеченных рамах, за которыми проглядывали почерневшие растения.

Кибитку сильно подбросило на ухабе, и Лена чуть не выбила себе глаз трубой.

— О, а вот и ответ! — радостно протянул Троенци, забирая у девушку трубу. — Гляди!

Ухаб, из-за которого девушка чуть не стала инвалидом, оказался легкой пушкой — новенькой, с витыми узорами на боках. Старик, остановив повозку, легко спрыгнул на рыжий песок.

— Халифат. — сказал наконец он, изучив клеймо. — Далеко же они забрались.

Широкая площадка, у краев которой еще сохранилась коновязь, оказалась вся изрыта воронками, и Троенци решил разбить лагерь неподалеку. Соваться днем в Милберг было безумием — взбудораженные недавним нападением вампиры могут и не разобраться, кто прибыл к ним сейчас: враги или друзья.

Вдобавок отсюда были замечательно видна аккуратная каменная кладка там, где, по уверению Спаркоу, еще год назад располагался обустроенный вход в подземелья.

Перед отбоем, улучив момент, когда девушка останется одна, в кибитку к Лене заглянул Тумонен.

— Вот и добрались, — вампир, пряча глаза, извлек из-за спины странный сверточек.

— Наконец-то, — Лена с огромным облегчением откинулась на дощатую стенку повозки. — Хочу душ, есть и спать. И чтоб ни за кем приглядывать не надо было!

— Это тебе. На память.

— Надо же, — девушка с удивлением взглянула на парня. — Я не думала, что мы уже расстаемся.

— У Милберга свои законы. Князь может решить, что вы... представляете опасность для нас.

— Спаркоу уверял, что нас примут.

— Спаркоу, конечно, важная птица — в своем кругу, но, боюсь, тут его слово ничего не значит.

— Почему все предсказывают одни гадости, — Лена устало вздохнула. В голове назойливым мотивчиком заскакали пророчества Иеллы — одно другого кровавее. — Одна видит море крови, другой прощается с таким видом, словно меня завтра хоронят...

— Море крови? — удивился Тумонен. — Это кто такой прозорливый?

— Да какая разница, — досадливо махнула рукой Лена. — Иелла, из "Звездной команды". Что-то, кстати, никого из них уже пять минут не слышно. Небось, опять какую-то пакость затевают.

Девушка сунула сверток в рюкзак и поднялась, едва сдержавшись от стона в ноющей спине.

— Даже не посмотришь? — спросил Тумонен. По его лицу Лена поняла, что парень огорчился.

— Да, действительно, — девушка смутилась. Льняной шпагат, которым был обмотан сверток, оказался завязан в крепкий узел, и Лена, щадя ногти, оглянулась в поисках ножа. — Так, чем бы это...

Снаружи что-то гулко взорвалось, полог величаво всколыхнулся, впуская внутрь колючее облако пыли, и девушка разом выпрямилась, уронив сверток обратно в сумку.

— Что за...

Грохнуло еще раз — сейчас кибитка пугливо вздрогнула, а воздух внутри стал совсем непрозрачным от песка.

— Лена! — раздался панический вопль. Кричала Иелла.

Сердце у девушки упало. Не помня себя, она вылетела на улицу, чуть не сшибив Тумонена.

Иелла сидела посреди лагеря в очень странной позе — голова спрятана между колен, руки заведены за спину так, что буквально слышно, как трещат суставы.

— Лена, помоги... Это путанка!

Присмотревшись, девушка заметила едва заметные черные нити, опутавшие чародейку. Похоже, они росли прямо из земли, на глазах становясь все толще.

В голове у Лены что-то звонко щелкнуло. Так до этого было всего пару раз — и результат превосходил все ожидания девушки. Лопата, до того прислоненная к колесу кибитки, взмыла в воздух, секундой позже влетев прямо в руки девушке. По ржавому лезвию заплясали оранжевые искры, в воздухе запахло серой.

Лена взмахнула шанцевым инструментом — раскаленный добела штык буквально испарил черные нити, а мигом позже сам растекся багровыми каплями. Девушка отбросила в сторону ярко вспыхнувший черенок, тут же увидев виновников происшествия. "Звездная команда" в полном составе — кроме жертвы, пряталась за ближайшей повозкой.

— Вы что, с ума сошли? — заорала Лена, ничуть не думая о том, что любой из этих сорванцов вполне может размазать ее по песку. — Ну-ка, быстро сюда, или я за себя не отвечаю!

Над головой девушки медленно стал сгущаться серый вихрь, издававший тихий грозный рокот.

— Ну, чего спрятались? Быстро сюда, я больше повторять не буду.

В груди девушки кипела ярость: она всю дорогу тряслась над ними, как клуша над цыплятами, исполняла все их прихоти, чуть ли не в лепешку расшибалась, а они... Как они могли!

"Звездная команда" испуганно взирала на мерно разрастающуюся воронку, совсем не торопясь выходить из-за подрагивающей кибитки. Лена резко выбросила вперед правую руку — кибитка, ярко вспыхнув, обратилась в пепел, который тут же пожрал серый вихрь.

— Не слушаемся, значит? Мерзавцы... Ну, чья была идея — так пошутить? Быстро!

— Его! — три руки разом указали на покрасневшего Дилима — по словам Троенци, первого специалиста по трансформациям.

— Значит, ты, — Лена, схватив шкодника за шиворот, согнула его пополам и с размаху врезала по дрожащей заднице. Конечно, она бы с большим удовольствием разорвала его на куски — но девушка еще помнила об обещании "доставить всех живыми". — Смешно, да? До смерти, да? Так что ж ты не смеешься?