— Вот вы все возите, возите оружие, а когда мы им мерзляков бить будем? — Поинтересовался часовой.
— Думаю, что скоро. Привезли мы вам командира из нашего мира, который бывал на войнах и знает толк, и в оружии, и в тактике. Так что скоро у вас появится новое занятие.
— Слава богу, а то мне начало казаться, что мы уже не решимся на войну. Обживемся тут, размякнем, да передумаем воевать. А мерзляки, они ведь никогда не передумают. Они будут упорно нас искать, пока не найдут. А мы тут их уже не ждем, и думать забыли. — В словах часового была мудрая мысль. Мерзляки не отступятся.
По дороге до дома Святослава, Владимир успел вкратце рассказать обо всей ситуации, начав своей способностью ходить по мирам и закончив причинами строительства поселка в изолированной долине. Сергеич не перебивал и дослушал все до конца.
— Просто охренеть, если бы я не видел, что ты вытворял за рулем, я бы посчитал, что это у тебя белая горячка. Я даже осознать не могу, как такое возможно.
— Степан Сергеич, ты мне лучше расскажи, из того что люди о тебе болтают, сколько правды? Где ты воевал? — Владимир посчитал, что прежде, чем представить нового человека Святославу он сам должен иметь полное представление о нем.
— Повоевать-то мне довелось немало. Начал я с Афгана, молодым литехой, почти под конец. Но пороху понюхать успел. Потом были беспорядки в Средней Азии. Там я воевал мало. А потом случилась Чечня. Вот где я хлебнул этой войны сполна. И в первой был, и во второй. Ранение получил, контузию. Жуткое дело — война. Но привыкаешь к ней, и мирная жизнь кажется тебе каким-то неудачным спектаклем, где все фальшивят. Когда на пенсию ушел, меня постоянно тянуло куда-то из дома. Не мог я переносить друзей жены. Чиновники всякие высокопоставленные, бизнесмены и прочая элита. Скользкие они все были какие-то, сегодня тебе улыбаются, а завтра нож в спину. Такие же как и боевики. Но там я хоть знал, что с ними делать. А с этими что? Так мы и разбежались. Я же не пил, пока в деревню не переехал. А тут, посмотрел я на прожитую жизнь, и подумал, зачем жил? И понеслось. — Сергеич замолчал.
— Да, непростая у тебя жизнь, Степан Сергеич, но что-то мне подсказывает, что не зря тебя к нам бог прислал. Найдешь ты себе здесь и занятие по душе, и смыслом жизнь наполнишь.
Они подошли к дому Святослава, его там не оказалось, только жена и маленький сын-сорванец. Владимир достал ему из кармана шоколадку. Пацаненок подняв ее как знамя над головой, в одной рубахе, без штанов помчался вдоль улицы, хвастаться перед сверстниками.
— Он пошел к лесорубам, а там собирался и к охотникам заглянуть. — Доложила супруга.
— Спасибо, Катерина, значит, пойдем искать.
Святослав ходил возле огромных хвойных деревьев вместе с дровосеками. Их так называли по старинке, сейчас у каждого дровосека в руках было по современной бензопиле.
— О, привет, Владимир, как все прошло? — Святослав с радостью пожал руку Владимира, и пожал руку Сергеичу, успев мельком осмотреть его.
— Все нормально. Железо привез на крыши, стекло. Забрал у нашего поставщика оружия несколько ящиков с автоматами, да всякими навесными штуками, вроде прицелов каллиматорных, или подствольных гранатометов. А у вас, тут, что за производственное совещание?
— Древесину выбираем. Видишь, какие стволы огромные, такие в пилораму не загонишь. Думаем вот, пилить их, или только тонкие деревья трогать. Иначе отхода много получается. Как думаешь?
— Я бы пилил все подряд, а то лес вывозить будет не очень удобно. Весь неликвид нужно свозить куда-то в одно место. Пусть лежит, сохнет. Может быть пилораму прикупим побольше, тогда и пустим в дело.
— Дело говоришь. Пилите подряд. Толстые концы отпиливайте и свозите в сторону. — Святослав отдал распоряжение лесорубам, а сам повернулся к Владимиру.
— Святослав, я привез человека, военного, прошедшего не одну войну, я думаю, что он поможет заняться подготовкой нашей армии. Его зовут Степан. А это Святослав. — Мужчины обменялись рукопожатиями.
— Я очень рад! Честно признаться воины из нас не очень. До мерзляков мы и не воевали вовсе. У меня даже представления нет с чего начинать.
— Хорошо бы для начала определиться с составляющими. Сколько народу будет воевать, каким оружием располагаем, и кто враг? — Сергеич сразу взял быка за рога.
— Давайте сходим в наш арсенал. Мой поставщик, после того, как понял, что я не обману его, завалил нас всяким оружием. К некоторому я даже не знаю с какой стороны подходить.
По дороге в арсенал Сергеич задавал вопросы, которые помогли бы ему определиться с будущей работой. Часовой, завидев важное начальство, поспешил открыть перед ними дверь.
— Еще учить и учить. — Отреагировал на подобную прыть часового, Степан.
Пол арсенала был забетонирован. На его поверхности штабелями стояли зеленые ящики с оружием. Степан Сергеич даже присвистнул, оглядев его количество.
— Неплохо. — Он подходил к ящикам и читал надписи на них. — Почти все наше. На маленькую войну хватит. Знаешь, чего здесь наверняка нет?
— Чего? — Поинтересовался Владимир.
— Холостых патронов и компенсаторов на стволы для автоматической стрельбы. Нам надо будет играть в войнушку по настоящему, чтобы победить страх у солдат, и создать полную имитацию настоящего боя.
— Слушай, я даже и не думал об этом. Как только доберусь до ноутбука, сразу озадачу своего африканца. Видишь, Святослав, что значит понимать в таких вещах. Мы с тобой дальше тира и не представляли обучение солдат.
Степан обходил ящики, внимательно рассматривая надписи.
— А ПЗРК то вам зачем? У этих мерзляков, что авиация есть?
— Нет, не заметили пока. Наверно в нагрузку нам положил, Кибиби, от щедрости. Его республика теперь на подъеме, вот и разбазаривает национальную безопасность.
— Владимир, а когда примерно вы собираетесь начать войну с мерзляками? — Спросил Степан.
Владимир посмотрел на Святослава. Подобный вопрос они еще не обсуждали детально. Повседневные дела связанные с обустройством поселка отняли все время. Война отодвинулась на второй план.
— Я считаю, что примерно через полгода. Нам надо пережить зиму. Зима вообще родное время для нашего врага и не надо давать ему тактические преимущества. До зимы, мы должны, по нашим планам, закончить строительство домов, для тех жителей, что есть у нас сейчас. Так, что, весной, после распутицы можно и выступать. Хватит у вас времени, Степан? — Святослав изучающе посмотрел на новую ключевую фигуру.
— Полгода, это как раз столько, сколько дают времени в армейской учебке. Мне нужна будет полная опись имеющегося вооружения, до последнего патрона. Какой-то полигон, где можно пострелять и пристрелять оружие, ну а дальше буду действовать по ситуации. Кстати, а почему вы их мерзляками называете. Они, что, мерзнут в таком климате?
— Нет, они вообще не мерзнут, у них в крови антифриз какой-то. В их родном мире постоянная зима, а они ходят легко одетые. Жилетка одна, и та как кольчуга. Все остальное наружу. — Владимир поделился своим представлением об этом прозвище врагов. — Враг, вообще, грозный. Оружие держать умеет.
— А какое у них оружие? Чем они вообще воюют? — Поинтересовался Степан.
Владимир провел его за ряды ящиков и показал у стены сваленную груду здоровых ружей. Степан поднял одно из них.
— Ничего себе! — Он поиграл с весом винтовки. — Это настоящее противотанковое ружье. Чем стреляет?
— Свинцовыми пулями. Ствол гладкий, без нарезов. Они, видать, еще не додумались до такого. Но пуля тяжелая, попадет, мало не покажется.
— Бронежилеты есть? — Спросил Степан.
— Нету. Как-то не догадался.
— А зря. Мягкая пуля не пробьет броник даже в упор. Делов, конечно, наделает, кинетическая энергия у нее огого. Но боец останется жив, а это на войне самое главное.
— Так, понял, придется Бонгани напрячь по поводу бронежилетов. А каски понадобятся?
— Да, и каски тоже надо. А еще разгрузки нормальные, обувь крепкую, не ту, что я уже видел у местных товарищей. Но это подбирать придется индивидуально, поэтому с обувью можно погодить. Вроде все. Когда прикажете начинать?
— Владимир, давай твоего Петра в помощники Степану дадим. Пусть он поможет ему обвыкнуться здесь, с оружием поможет разобраться. Я же видел, как у него глаза горят, когда он винтовки из ящиков вынимает.
— Я не против, буду брать его только в рейс, а если шофера себе найти, можно и вообще, насовсем его к тебе пристроить.
— А где предложите мне столоваться? — Спросил Степан.
— У нас есть общественный дом, Степан, где мы проводим свои советы. Поживи пока в нем. У нас тут полно вдов, может какая и приглянется тебе, к ней и перейдешь, а если нет, то построим тебе дом, но по очереди, ближе к зиме. А сейчас я прикажу какой-нибудь женщине, чтобы она и на тебя готовила. Не переживай, без ухода мы тебя не оставим.
Владимир и Степан отправились к Петру, а Святослав пошел дальше, осматривать свои владения.
— Как-то здесь благостно, даже выпить не хочется. — Поделился своими наблюдениями Степан.
— Да, место на самом деле удивительное. Там — Он махнул рукой в сторону гор, которых не было видно из-за высоких деревьев. — Стена, как-будто горы обрезали ножом, как масло. Они идут дугой и образуют эту долину. А там, вода. Но не море и не болото. Со стороны выглядит, как море, но волн на нем никогда не бывает, только рябь легкая. Подобраться вплотную к нему нельзя, берег топкий, аж засасывает. Так что имей ввиду. Погода здесь почти круглый год одинаковая. Зимой конечно холоднее, и снег идет. Но только тает, когда ветер с моря дует. Ветер оттуда всегда теплый. Вот увидишь скоро, как каждое утро с гор в долину сползает туман. Утром тут ни черта не видно. А после обеда начинается ветер со стороны воды, и туман тает, становится тепло. И так каждый день, даже зимой.
Петр обрадовался, что его назначили помогать Степану Сергеичу. Бесконечные поездки сидели у него уже в печенках. Он достал из стола ручку и несколько листочков.
— Я готов приступать хоть сейчас.
— Остынь, прыткий какой. Дай человеку осмотреться. — Остудил порыв сына Владимир. — Давай, Степан Сергеич, сейчас ко мне. Моя Марита накормит нас, потом посмотрим, какое жилище посоветовал тебе глава.
Отец с Сергеичем ушли. Новость пришлась юноше по вкусу. Имел он предрасположенность к оружию. Это было намного интереснее бесконечных разъездов по строительным рынкам. Погрузкам и разгрузкам грузовика. Пиотта включил ноутбук. Можно было, пока он один, сыграть в какой-нибудь шутер. Их с Далилой дом представлял совершенный контраст наружного и внутреннего. Бревенчатый сруб, почти без внешней отделки, и современная мебель и техника внутри. За домом стоял небольшой бензиновый генератор. Далила приучилась смотреть телевизор по вечерам, и теперь не могла уснуть, не посмотрев какой-нибудь фильм. Цивилизация все же проникала в нее. Иногда к ним приходили друзья, с которыми Пиотта совершил открытие этой долины. Пиотта их специально приглашал посмотреть какой-нибудь мужской фильм, со стрельбой и погонями. Эта пятерка после того похода продолжала держаться вместе. Правда, Пиотта неоднократно замечал, как Вихорко с удовольствием таращится на его Далилу. Но Пиотта не придавал тому особого значения. Далила была красивой девушкой, и редкий мужчина мог пройти, не обратив на нее внимания.
Чтобы сделать дома подобие водопровода, Пиотта поставил на крыше небольшую емкость, и провел от нее шланг до мойки. Создавалась иллюзия городского водопровода, хотя вода текла в ведро, а не в городскую цивилизацию. На кухне у них стоял нормальный кухонный гарнитур, кухонный уголок, на стене висели часы. В спальне стоял платяной шкаф с зеркальными дверями, телевизор и компьютерный стол, на котором расположился ноутбук. У Пиотты подобная обстановка создавала иллюзию привычного местообитания, а Далиле, как женщине, просто нравилась такая обстановка. Ее родители считали, что их дочери несказанно повезло с таким женихом. Правда, по их обычаям он уже считался мужем. Это только по земным, нужен был штамп в паспорте.
Пиотта любил родителей жены, и часто привозил им подарки. Он даже подсадил тестя на пиво, пока теща не прознала об этих злоупотреблениях. В их доме тоже имелась некоторая мебель, которая являлась предметом гордости перед соседями.
В поселке у всех были свои обязанности. Далила вместе с другими девушками занималась собирательством. К подобному труду она была привычна с детства, и знала почти все об особенностях всех съедобных растений в лесу. Владимир научил женщин варить варенье из ягод, вместо того чтобы их сушить, как раньше. Различные грибы солились в деревянных кадушках. Они имели бесподобный вкус. Орехи хранились, или в естественном виде, или измельчались и мешались с медом.
Тип организации поселка напоминал комунну. Почти все процессы по заготовке и хранению продуктов питания проводились совместно. Нормы распределения определялись советом. Народ постепенно привыкал к подобной организации быта и начинал чувствовать себя уверенней в завтрашнем дне.
Всю неделю Степан Сергеич с Пиоттой занимались оружием. После того, как был посчитан последний патрон, они занялись пристрелкой оружия. Ранним утром Сергеич и Пиотта закидывали полную телегу автоматов, пулеметов, снайперских винтовок и ехали на край долины. Подальше от людей. Сергеич оценил снайперские способности Петра.
— Молодец, повесим на тебя обучение снайперов.
— Я не против. Нам бы еще бесшумные снайперские винтовки, я такие видел по телевизору. Можно было бы устраивать диверсионные засады на мерзляков.
— 'Винторезы'. Я сам не стрелял, но видел такие у спецназовцев. У них пули летят ниже скорости звука. В хороших руках очень опасная вещь. Попробуйте заказать своему африканцу?
— Хорошо, закажу отцу, пусть попросит с десяток.
Через неделю Сергеич приступил собственно к занятиям с личным составом. Он очень серьезно отнесся к возложенной на него задаче и даже по ночам писал конспекты к каждому занятию. Кто знает, может, он сопротивлялся желанию приложится к бутылочке, которое, наверняка, давило не него. Однако, эффект был. Святослав смог выделить на первое время двести мужчин разного возраста. По окончании строительства домов он обещал добавить пятьсот человек, а может быть и больше.
Сергеич не церемонился с новобранцами. Используя армейскую лексику, он пытался, как можно доходчивее объяснить суть воинских формирований. Почти сразу он устроил им командную игру, чтобы выделить людей способных командовать. Первые уроки напоминали принятие детей в ясельную группу детского сада. Отсутствие понятия воинской дисциплины, отсутствие понятия об армии в целом приводило к нервным срывам Степана Сергеевича. Петру было его искренне жаль. Военному приходилось и так не легко, а тут еще эта армия дуболомов.
— Буду вас воспитывать через труд! — Сказал он как-то на очередном занятии и показал всем схему нового полигона с полосами препятствий. — Полдня — теория, полдня — практика.
Постепенно ему удалось выделить командиров, и тогда начался новый этап формирования нормального воинского подразделения. Сергеич создал две роты. По сотне в каждой. Поделил ее на три взвода, и каждый взвод на три отделения. Он по сотне раз в день заставлял их строится. Устраивал им соревнования. Можно было только догадываться, что мужики рассказывали о нем своим женам по вечерам. Но труд превратил обезьяну в человека, а Сергеич превратил человека в солдата. Через месяц упорной службы эти двести человек прошли строем перед жителями деревни, чеканя шаг и с песней. Такого шоу жители поселка еще не видели. Их попросили пройти еще один круг, и мелкие пацанята возгордившись своими отцами и братьями пристраивались к колонне сбоку, пытаясь маршировать вместе. Степану Сергеичу этот момент принес настоящее удовлетворение. Пиотта хотел поздравить его с успехом, но увидел, что в глазах военного стоят слезы, стушевался и отложил поздравления на потом.
