Дзи. Чужая судьба.

Больше в помещении штаба никого не было. Только в маленьком зале для совещаний, облокотившись на заваленный картами стол, сонно храпел Жибао Кан. Распорядитель выглядел весьма необычно, будучи облаченным в доспех из кожаных полос и солдатский железный шлем, рядом на столешнице лежал обнаженный цзун-хэ. Спать такое непривычное одеяние и обстановка чиновнику совершенно не мешали, и Ли, усмехнувшись, не стал его будить. Кан вымотался за эти дни не меньше, чем дзи, хоть и проторчал большую часть времени в гарнизоне.

Во дворе пара седовласых десятников гоняла молодых солдат, проверяя их навыки защиты в ближнем бою. Особый упор бывалые воины делали на то, что из-за роста, большинство карабакуру метят человеку не в шею и живот, а гораздо чаще в пах или во внутреннюю сторону бедра, где проходят важные артерии. Ли, выбрав свободный угол, начал неторопливо разминаться. Спокойствие и тишина, растекающаяся сейчас над Ланьчжоу, производили на дзи странный умиротворяющий эффект, так что к концу тренировки Ли почувствовал себя уже просто великолепно.

Вернувшись к себе, чтобы переодеться в доспехи и взять меч, "тайпэн" застал Такату за весьма неожиданным занятием. Мертвый демон с очень серьезным выражением лица расставляла на столе в комнате Ли столовый прибор на одну персону.

— И только попробуй мне заикнуться, что не голоден, — не оборачиваясь, пригрозила къёкецуки. — Три дня один чай и воду хлещешь. Нет, если тебе захотелось уйти в монахи, то, пожалуйста, но только после того, как выгоним этих недомерков обратно в холмы и болота. А до этого, будь любезен, не изображать из себя просветленного Со.

— Да я и не собирался спорить, — улыбнулся Ли.

— Вот и молодец. Хороший тайпэн.

— А где Ёми?

— На твоем посту, следит за людьми и поддерживает дисциплину.

— Не знал, что у нее еще и командирские способности прорезались.

— Ну, — хмыкнула Таката, — насчет командирских способностей я точно не знаю, а вот слушаются ее твои солдатики беспрекословно, а приказы как быстро выполняют любо-дорого посмотреть.

— Да уж повезло мне с такими помощницами.

— А я тебе об этом уже говорила, и не раз, — из некрашеной бамбуковой котомки, которую Ли раньше не видел у къёкецуки, Таката извлекла несколько порций риса и кусочков отваренного мяса, завернутых в вощеную бумагу, затем на свет появились свежая краюха хлеба и горсть кедровых орехов. — Садись и ешь, чай сейчас будет.

— Подчиняюсь грубой темной силе, — усмехнулся дзи, желудок которого при виде завтрака начал подавать вполне недвусмысленные сигналы.

Прогулка по притихшему городу оказалась приятным разнообразием, по сравнению с предыдущими днями, занятыми лишь подготовкой к осаде и поддержанию людей и техники в нужной форме. Прохожих на улицах было довольно много, и хотя улыбок и смеха, как это бывало прежде, Ли не заметил, меланхоличной обреченности или страха на лицах горожан он тоже не наблюдал. Обмениваясь приветствиями, пожеланиями удачи и поклонами люди спешили, кто по своим личным делам, кто на общественные работы для армии. На углу возле большой походной телеги с имперскими гербами несколько ополченцев и одинокий монах раздавали людям, выстроившимся небольшой очередью, рис и пшено в мерных мешочках, сухари и лекарственные травы.

У закатных ворот, к которым дзи и держал свой путь, шла размеренная суета. Звонко стучали плотницкие топоры, хрипло визжали двуручные пилы и слышались нецензурные команды десятников, подгонявших самых нерадивых солдат. Несколько крупных бревен, упиравшихся своим основанием в неглубокие ямы посреди разобранной брусчатки, уже подпирали массивные створки, окованные железными полосами.

Командир Ногай обосновался в левой башне на предпоследней площадке, откуда у него был прекрасный обзор, и куда промозглый весенний ветер не задумал так сильно, как наверху. Сидя на раскладном стуле, начальник гарнизона рассматривал вражеский лагерь через "зоркий глаз" и периодически покрикивал на объевшихся ворон, рассевшихся на всех углах башни и не собирающихся покидать своих мест, чтобы справить естественные нужды. Падальщиков вокруг Ланьчжоу за эти дни тоже скопилось с явным избытком.

— Может быть, стоит разрешишь карабакуру забрать своих мертвых, тогда и вороны переберутся в другое место? — предложил Ли, взбираясь наверх по узкой лестнице на площадку, где сидел Ногай.

— Да я что, разве против? — пожал плечами командир стражи и, аккуратно вложив металлическую трубку с толстыми увеличительными линзами в специальный чехол на поясе, обернулся к дзи. — Но они ведь и не предлагают их забрать. И даже не пытаются.

— Странно, не типично для карабакуру бросать своих мертвых.

— Знаешь, осаждать имперские города многотысячными армиями для них тоже как-то не очень типично, — хмыкнул Ногай.

— Это верно. Что видно-то?

— Работают, взялись за ум, похоже, поганцы. Сооружают нормальный гуляй-город, строгают тай-бо, возятся с новым тараном. Подкопов вроде бы не роют, но я на всякий случай велел разнести пожарным по стенам тазы с водой. Земля здесь конечно мягкая, не скальная порода, как на юге, так что долбить они там ничего не будут, но может наши часовые, что и заметят. Хотя, если честно, представить себе недомерков, зарывающихся в землю, я не могу, но уж больно много сюрпризов от них в последнее время. Да, еще наблюдатели доложили, что с твоей стороны и там, где штурмовали Сэна, похоже, собирают настоящие осадные башни. Крытые лестницы, во всяком случае, точно будут, и еще виней до кучи, но я уже об этом говорил.

— Да, — задумался Ли. — Вот это уже будет действительно тяжело.

— А кто-то ждал, что они просто возьмут и уйдут? — вновь пожал плечами Ногай, и дзи не увидел за этим движением ни страха, ни отрешенного безразличия, лишь простое и какое-то по-монашески фаталистичное принятие окружающего бытия. — Фокусы у нас еще остались. Так, что, милостью предков, сдюжим и с этими. Кстати, я тут по десятку бочек с шахтерским порошком в подвалы привратных башен распорядился перенести. Если что, завалить их одну на другую и к демонам ворота. Это если прорвутся все-таки.

— Хорошо, — кивнул дзи. — Но постараемся до такого не доводить.

Ногай в ответ лишь криво усмехнулся.

Восемь следующих дней прошло в неспешных трудах и уже ставшем привычным ожидании. Карабакуру планомерно готовились к новому штурму, защитники Ланьчжоу подтаскивали на стены новые камни и бревна, пополняли запасы стрел и возводили уличные баррикады на самых опасных направлениях. Никаких вестей в город не поступало, а дозорные ертаулы, которые стражники так надеялись разглядеть на северной дороге по-прежнему не появлялись. Но долго такая "идиллия" не могла продолжаться.

Разбуженный вестовым, командир Ногай буквально взмыл на облюбованную собой смотровую площадку и приник к узкой горизонтальной бойнице, вглядываясь в очертания осадного парка, приближающегося к воротам в вечерних сумерках.

— Вот это уже похоже на что-то серьезное, а не на ту вялую симуляцию, — оценил труды коротышек начальник гарнизона.

Три ряда тай-бо и виней ползли к городским укреплениям, смыкаясь широким полукругом. Первые снаряды баллист ударили по ним еще на максимальной дистанции, и хотя большинство осадных щитов не выдерживали прямого удара, остальные подвижные укрытия показали себя куда более надежно. Лучники карабакуру принялись за дело, едва между гуляй-городом и полевым лагерем были выстроены нормальные крытые переходы, позволявшие осаждавшим добираться до своих передних позиций практически избегая огня вражеских стрелков.

— На южную стену навалились! — доложил наблюдатель с верхней площадки.

— Эк, они, — крякнул Ногай. — А я-то надеялся, что поумнели. Все на быстрый штурм рассчитывают. Нет бы по-людски, денька три пострелять друг в друга в упор, к стенам коммуникации подвести, основательно вредительством заняться. Мы бы как раз за это время новую стеночку у вас на пути собрали бы, поленьями бы заодно тяжелыми в вас покидались, но вот не судьба, не сидится им и все тут.

За южную стену начальник гарнизона слишком сильно не переживал, у Сэна было достаточно баллист, чтобы спалить одну-единственную осадную башню карликов, а от остальных атакующих он уже знал, как следует отбиваться. А вот огромная крыша тарана, превышавшего предыдущий в размерах не меньше чем втрое, вызывала у Ногая определенные опасения. Не зря возле него, оставшегося на границе полевого лагеря, сейчас мельтешило так много огней.

— Красные флаги на южной стене!

— Что?!

Командир бросился к противоположной бойнице, смотревшей на город. "Зоркий глаз" позволил ему разглядеть, что положение Сэна, в котором он был так уверен, явно изменилось к худшему. Каким-то образом коротышки уже сумели подкатить кособокую конструкцию в упор к стене, и теперь вот-вот готовились начать массированную высадку.

— Что-то там не так, — пробормотал Ногай и, бросив короткий взгляд на позиции врага у ворот, решительно начал спускаться. — Шиджи!

Голова одного из офицеров высунулась откуда-то снизу.

— Остаешься за главного, без геройства только. Подтащат таран — жги его из всего, что есть, к воротам не подпускай. Схожу к Сэну, посмотрю что там, подкрепления пока еще рано посылать, да и Тонг там рядом.

— Будет исполнено, — откликнулся подчиненный.

Опустившись до уровня стены, Ногай быстро огляделся и подозвал двоих солдат не из числа лучников.

— Быстро в подвал, возьмете бочку с горючим зельем и за мной!

Не дожидаясь, пока стражники выполнят приказ, начальник гарнизона вышел в боковую дверь на настенную галерею и, обнажив клинок, быстро побежал за спинами стрелков к южной угловой башне.

Ли ожидал этого штурма с легким нетерпением. Ему уже доложили о том, что карлики усилили натиск на позиции офицера Сэна и даже выстроили у закатных ворот настоящий осадный "городок". Но с северной стороны все было по-прежнему тихо. Осветительные ракеты, взрывавшиеся над местами далеких боев, бросали бледные всполохи в узкие бойницы башни, а огни в лагере карабакуру все метались в непонятном танце. В какой-то момент дзи даже показалось, что сегодня атаки на третьем направлении вообще не будет. Но громкий скрежет и нарастающий шум, развеяли его опасения.

Первая же белая вспышка вырвала из темноты очертания высокой конструкции, увешанной кусками кожи, и многочисленных подвижных укрытий, приближающихся к стенам. Слитно выплюнули первый залп баллисты, цяо-ба и самострелы. Все началось, как и в прежний раз, менять правила никто не собирался.

Карабакуру тащили крытые лестницы-самбуки и укрывались за плетеными щитами, их лучники пытались достать людских стрелков, мелькавших в бойницах, а винеи выстраивались небольшими группами, вытягиваясь укрытыми проходами в ночную темноту. В воздухе замелькали первые крючья, послышались крики, заскрипели краны, поднимавшие наверх свежие порции кипящего варева.

Приказ, который отдал Ли, был предельно прост. Баллисты и цяо-ба сосредоточили огонь на осадной башне. Повредить, а еще лучше сжечь ее означало лишить карликов единственного ощутимого преимущества. Поэтому все свое внимание дзи сосредоточил именно на этом деле.

Первые попадания дали несколько странные результаты. Огненные заряды башенных машин легко втыкались в стены шаткой конструкции, иногда даже явно пробивая их насквозь, вот только пламя, трепетавшее на наконечниках стрел, мгновенно затухало, лизнув смоченные кожи буквально несколько раз. Камни цяо-ба густо сыпались вокруг и порой отскакивали в сторону, задевая башню карликов лишь вскользь, но тоже так и не смогли причинить ей никакого серьезного ущерба.

— Я чувствую, что здесь не обошлось без твоих рыжих знакомых, — раздался над ухом Ли голос Такаты.

— Оборотни?

— Выходка вполне в их духе, не буду удивлена, если так и окажется.

Дзи кликнул Удея и велел передать, чтобы переносили огонь машин на крупные скопления вражеских воинов.

— Если башню они прикрывают своим чародейством, то и не будем зря тратить на нее свои силы, — рассудил Ли.

Тревожные вести пришли, когда громоздкое строение коротышек уже почти что окончательно придвинулось к стене в районе той башни, которую "тайпэн Хань" избрал своим наблюдательным пунктом.

— Через ворота прорвались, — морщась, доложил Удей. — Уж не знаю как, но дела там откровенно паршивые...

— Нужно вести резервы, — дзи быстро прикинул в уме, кого следует отправить.

— Там теперь самое опасное направление атаки, и там точно будут кумицо, — оборвала его рассуждения къёкецуки. — Туда должен идти ты, неспроста они тебя так не любят, да и меч твой считай единственное, что их действительно сейчас остановит.

— Но...

— О башне этой дурацкой не беспокойся, мы с Ёми позаботимся. Иди быстрее, пока они не ворвались в город, тогда их уже не остановить.

Никогда прежде Ли не хотелось так сильно не согласиться с ясными и здравыми рассуждениями своего собеседника, но короткий обмен взглядами в этот раз оказался действеннее самого продолжительного спора.

Несколько коней под навесом в одном из дворов держали именно для таких случаев. Запрыгнув в седло, Ли стиснул зубы и помчался по темной улице, сопровождаемый верным тиданем, туда, где уже должны были строиться в ожидании приказов наемники, определенные в основной резерв. За его спиной тяжелый люк осадной башни с грохотом проломил крышу настенной галереи, и солдаты карабакуру с победным кличем бросились в атаку, схватившись с солдатами Ланьчжоу в ближнем бою.

Охристая тень, мелькнувшая среди низкорослых фигур, легко перемахнула широкое пространство улицы и приземлилась на одну из двускатных черепичных крыш, стоявших напротив, домов.

— Далеко ли собралась, хвостатая? — сухо, без выражения поинтересовалась Таката, уже поджидавшая здесь свою противницу.

— Ну, надо же, — усмехнулась Вестница, чей обсидиановый доспех отливал багровыми всполохами, то ли отражающимися от блестящей поверхности, то ли проступающими откуда-то из глубины. — Выходит, он не только ушел от паучихи, но еще и прихватил цепь, на которой сидели ее слуги.

— Даже и не подумаю объяснять тебе что-либо, — ответила къёкецуки, вытаскивая из ножен в дополнение к отточенному даканю еще и свой короткий клинок.

— Жаль, — старинные кинжалы с затейливым орнаментом описали в пальцах кумицо замысловатые пируэты. — А я так надеялась на проникновенную беседу и личную встречу с твоим новым хозяином.

— Сначала придется меня убить, а сделать это весьма непросто с учетом того, что я уже родилась мертвой.

— Но это будет и совсем не так сложно, как ты думаешь, клыкастая.

— Посмотрим, рыжий комок меха.

Два размытых пятна, иссиня-черное и пламенно-багровое, резко с места метнулись навстречу друг другу, высекая целые фонтаны блестящих серебряных искр.

Отчаянные схватки кипели уже не только на стене, но и во дворах ближайших домов, и на мощеных улицах примыкающего квартала. И хотя карлики теснили людей, ни о каком отступлении или бегстве не было даже и речи. Защитники башен отбивались от всех попыток проникнуть внутрь их маленьких "замков", превратившихся в небольшие отдельные крепости, и продолжали вести огонь из баллист по карликам, скопившимся под стенами. Лучники стреляли из узких подворотен, с крыш домов и устроившись на заборах, пока ополченцы отпихивались копьями от наседающего врага и тут же огрызались стремительными контратаками, едва те давали хоть малейшую слабину. Команды метательных машин и простые рабочие из числа горожан и крестьян, без всяких доспехов и оружия, дрались с карабакуру простыми камнями и палками, пуская в ход ножи и кистени, там где успевали их хотя бы достать. Свежие подкрепления уже спешили из центральных районов и по улицам, ведущим к восходной стене.