О демонах и мечах

— Выкладывай уже.

— Нужно прорватсья к песочным часам сквозь барьер.

— Мы же пробовали с демонами, и ничего не вышло, — возразил я.

— Ему нас не удержать, — отмахнулся Драйг. — Барьер тонок и может рухнуть, если ударить с двух сторон .

— Однако, через стену мы пройти не можем, но при этом ты не видишь ничего, что могло бы нам помешать. Что если тонкость барьера такая же обманка?

— Это его материал, не дающий ничего увидеть, — немного тише проворчал он. Впрочем, уверенности в его словах не чувствовалось.

Разговор умолк сам собой. Я запустил огненную волну, превращая возродившихся демонов в прах. Как ни странно, в таком явно замкнутом помещении воздух каким-то образом поддерживался чистым. Неизбежный запах палёного мяса быстро испарялся через невидимые воздуховоды, оставляя чистый воздух с лёгким затхлым привкусом.

Хотя, наверное, в этом тоже участвует непонятная магия. Демоны перерождаются, стены восстанавливаются. Воздух очищается. Такое впечатление, что что бы мы не делали, всё здесь возвращается к эталонному состоянию. Даже часы, верхняя часть которых наполняется для того, чтобы снова опустеть.

Я вдруг оцепенел от пронзившей догадки, уставившись на сосуд с песком.

Неужели всё действительно так просто? Всё здесь возвращается на круги своя — и скорее всего, это привязано к обороту часов. Но что если мне лишь кажется, что они меняются, в действительности тоже возвращаясь к исходному виду?

Да нет, это же бред, беспомощно подумал я. Я сам видел, что переворот происходит, и что он реален.

Но ведь часы раскрутились только с моим появлением здесь, возразил я себе. Возможно, состояние комнаты возвращается к этому моменту, и тогда, когда положение часов тогда и сейчас накладывается друг на друга.

И вместе с ними возвращается вся эта комната. Если это правда, то Спарда не мог оставить более доходчивой подсказки для этого испытания.

— Это конец. Мы не выберемся отсюда, — убито резюмировал я, подытожив объяснение ситуации остальным. Выбраться из такой ловушки на голой силе могла бы Офис или кто-то сопоставимой силы, но никак не я. Да и то, что здесь прошёл Аркам, намекало на другую возможность решения проблемы.

— Пацан, ты что такое говоришь?! — забеспокоился теневик. - Мне нахрен не сдалось помирать здесь без возможности выхода. Дай самому глянуть на эту штуковину.

Я молча дал позволение, и вздрогнул от неожиданности. От Механизма по телу словно прокатилась волна холодного воздуха. А если вспомнить, во время телепортации я тоже ощущал что-то подобное. Значит, вот какова его сила...

— Столько шума, и всё зря, — раздражённо прошипел теневик. — Надо только обесточить заклинание в часах, и твоя петля рассосётся сама собой.

— А я предлагал, — с превосходством заметил Драйг. От такой наглости я едва не потерял дар речи.

— Ты просто сказал "давай туда попадём"! — Я вдруг понял, в чём дело. — Ты... Ты с самого начала это знал!

— Почти с самого.

— Ну ты... ты просто...

Перепалку прервало появление очередной волны, на которую я отвлёкся. Вложившись в огонь, я с неудовольствием заметил потихоньку убывающий уровень резерва, которому неоткуда было восполняться, и пообещал отомстить дракону за такую подлянку. Подумать только, сколько времени было убито на бессмысленные исследования петли?!

— Как будем пробивать щит?

Охладившись, я начал переговоры снова. После обсуждений с Драйгом и редких замечаний от теневика, мы вместе набросали план действий. Я приступил к созданию наживки — сверхзаряженного снаряда, который перегрузит защиту в одной точке. Когда основная часть сил будет уходить на блокировку снаряда и защитный слой истончится, я ударю с противоположной стороны и уничтожу петлю.

Огонь между ладоней разгорался всё ярче, и, наверное, увидь я его раньше, уже давно бы прикрыл глаза, спасаясь от света. Язык багрового пламени становился чисто белым, одновременно съёживаясь, по мере накачки энергией. Я прекратил подпитку и прищурился, глядя на раскалённую точку — сейчас я даже не был уверен, что это можно было назвать огнём. Гораздо больше это нечто напоминало звезду размером с ноготь мизинца.

Повинуясь взмаху, миниатюрное солнце медленно полетело прямо в перемычку часов, освещая зал, будто настоящая звезда. Вот она достигла примерной границы барьера и остановилась. Я почти видел серые молнии, расходившиеся от места их встречи — барьер явно работал на полную. А значит, время ударить, пока он занят противостоянием.

Я ринулся с места, обегая исполинские часы. Скорость моего движения могла только сниться олимпийским легкоатлетам: стометровку я практически не заметил, борясь с сопротивлением воздуха. Ускоряющий артефакт вкупе с Усиливающим механизмом воистину творили чудеса. Оказавшись на другом конце зала, я выбросил огненный шар в барьер и последовал за ним.

Наверное, я правильно поступил, не сделав этого раньше. Пусть демоны, закинутые в часы раньше, исчезали с окончанием цикла, я не взялся бы утверждать, что это являлось свойством барьера, а не самих демонов, вынужденных перерождаться снова и снова. Не зная этого точно, нельзя было определить, застыну ли я в защите навечно, подобно жуку в доисторической смоле, или вернусь в итоге на своё место. Теперь же пути назад не было, и я смогу узнать это наверняка из самого надёжного источника. В голове мелькнула запоздалая мысль о том, что наверное, стоило создать больше отвлекающих целей. И если справедливым всё-таки окажется второй вариант, я так обязательно сделаю. Но сейчас...

Сейчас я рвался вперёд. Пространство старательно делало всё, чтобы замедлить моё движение, и в какой-то момент мне почудилось, что я потерял равновесие, но не могу упасть — воздух стал слишком твёрдым. К счастью, состояние продлилось недолго, и спустя секунду я бежал дальше.

Впрочем, назвать это бегом значило преувеличить. Сам себе я напоминал черепашку, из всех сил спешащую по своим черепашьим делам.

— Вперёд, партнёр! Осталось немного! — подбодрил Драйг.

Я не ответил, поднажав. И это не прошло незамеченным, потому что количество серых линий, тех самых, таких же, какие окружали маленькую звезду, резко увеличилось. Я почти слышал издаваемый ими треск при попытке меня опутать.

Так прошло ещё какое-то время, для меня уложившееся в несколько секунд. Однако, его явно было больше: я отметил периферийным зрением удивительно быстрое перемещение демонов и то, как они увязли в ловушке, и тут же о них забыл. Серые линии, словно штрихи мангаки, уже покрывали конечности, и я начинал беспокоиться. Не погасла ли уже звезда? Мог ли я тут застрять?

Что ж, нужно только двигаться вперёд.

В какой-то момент я поднял глаза и обнаружил перед собой уродливую морду, сложенную из серых линий. От морды тянулись такие же серые когтистые лапы, которые меня удерживали.

Похоже, Спарда не остановился на одном лишь заклинании, поставив сюда на службу ещё и демона.

И если это демон... Значит, его можно убить.

Пользуясь непосредственным контактом, я пустил почти все оставшиеся силы после сопротивления замедляющей магии, чтобы обратить противника в пепел — так, как это уже случилось с вампиршей. Оскаленная в ухмылке морда изменила выражение на непонимание, затем на страх, и, наконец, боль. Сложенный из множества линий, как будто нарисованный, демон задрожал и с безмолвным криком исчез в красном всполохе.

Я моргнул, и разогнанный кулак с глухим звоном встретился со стеклом. Запрокинув голову, я увидел громаду песочных часов, возвышавшихся на сотни метров вдаль. Я в очередной раз поразился гигантомании неизвестных строителей, как будто создававших обстановку для великанов. Хотя...

— Драйг, а почему оно такое большое?

В ответ дракон громоподобно захохотал.

- Партнёр, тебе нужна точка на самом верху часов, — отсмеявшись, сообщил дракон.

— Ты бесполезен, — хмуро проинформировал я, расправляя крылья. Нагретый воздух ударил в лицо, и я оглянулся в поисках шарика плазмы, пусть уже и было понятно, что он исчез.

— Попробуй тогда выбраться отсюда сам, — язвительно предложил дракон.

— Зачем мне делать это самому, когда есть тот, кто тоже заинтересован в том, чтобы выбраться отсюда? И в отличии от меня, он отлично умеет обращаться с магией, правда, доброхот-сан?

— И где же ты найдёшь такого?

— Отвали, пацан, — одновременно с ним резанул слух желчный голос теневика. — Назовёшь меня так ещё раз, и про разговоры можешь забыть.

— Но как же к тебе тогда обращаться? — возмутился я.

— Партнёр, что это ты задумал?

- Никак. Ты меня задолбал. Мне отвратительно само знание о том, что ты существуешь.

— Но выбраться ты хоть поможешь?

- Партнёр? Партнёр?!

Теневик задумался. Я почти наяву чувствовал, как в нём борются желание насолить дракону и неприязнь ко мне.

— Что ты готов за это заплатить?

На лице сама собой расцвела ухмылка от уха до уха. Вот теперь наш диалог повернул в нужное русло.

— Я — ничего. Но как ты смотришь на то, чтобы получить души одной сотни демонов, не пошевелив для этого и пальцем?

— Партнёр! — возопил дракон.

— Твоя жалкая сотня ничего не стоит. Десять тысяч!

— Эй, не так быстро! — я приземлился на верхушку часов в самом центре рамы. Если исходить из шаблонов, которым следует всякий уважающий себя главный злодей, основная точка защиты должна быть на самом видном месте

— Ты всё равно убьёшь их по пути, так или иначе. Восемь.

— Я же не идиот, соваться в места, где их так много. Двести.

— Партнёр, одумайся! Демоны являются воплощениями обмана, особенно демоны Тьмы! Не поддавайся на его манипуляции!

На секунду я испытал жалость. Гордый валлийский ящер никогда не утруждал себя переговорами — он просто приходил и брал, что хотел. Но в тот момент, когда Бог заточил его в свой механизм, дракону пришлось признать, что былые времена подошли к концу. Только дипломатический подход теперь мог дать ему хотя бы иллюзию власти над носителем; однако, привычки были сильнее. С тех пор он не особенно продвинулся в понимании настолько чуждой концепции.

— Время идёт, а ты стареть не будешь. Даже если ты будешь убивать одного демона в десять дней, пройдет ничтожный срок для бессмертного. Семь.

— За такое время я уже забуду о нашем соглашении. К тому же, может случиться всё, что угодно, — отбил я. — Триста пятьдесят.

— Неужели ты не хочешь думать не перспективу? — глумливо поддел теневик. — Шесть с половиной.

— У долгоживущих всегда есть куча недоброжелателей, которые хотят, и могут, их убить, — авторитетно заявил я. — Поэтому того, который не оглядывается по сторонам, очень быстро разберут на святые мощи. Четыреста пятьдесят.

— СДОХНИ, ОТРОДЬЕ ТЬМЫ!!! — до Драйга всё-таки дошло, что поток халявных душ вполне может уплыть прямо из когтей. Пусть дракон стал моим надёжным компаньоном, чисто номинально теневик был с ним практически на равных правах, как ещё один обитатель Механизма. При этом, в отличие от того же Беовульфа, он мог предложить гораздо больше, чем зачарованные на взрыв сапоги и перчатки. Чего только стоит телепортация!

Ответ готовящемуся покушению на драконье имущество был предельно однозначен.

- ТВОЯ ЖАЛКАЯ СУЩНОСТЬ СГОРИТ В ПЛАМЕНИ!

— Мы ещё не закончили, — успел бросить теневик, растворяясь.

Я смущённо почесал затылок. Наверное, стоило было лучше продумать этот момент. С другой стороны, вряд ли с ними что-то случится — Драйг ведь понимает, что не стоит уничтожать того, кто в будущем может стать сильным союзником.

Ведь понимает, правда же?

* * *

Спустя энное количество времени, в ходе которого внутренний ландшафт Механизма подвергся значительным изменениям, противоборствующие стороны великодушно согласились рассмотреть возможность примирения. Некоторую роль в этом могла сыграть вежливая просьба заткнуться, после которой оба участника конфликта прервали свою цивилизованную дискуссию, чтобы популярно объяснить всю степень моей неправоты. По итогам вооружённого обсуждения, обе стороны испытали глубокое удовлетворение полученным мирным исходом, при котором совершенно точно никто не пострадал — ни один обычный японский школьник, ни подвернувшийся Беовульф.

Я сердито уставился на покрытую волдырями руку, и снова попробовал залечить её при помощи метаморфинга. Наверное, не стоило удивляться, что красный дракон мог пробить мою огнеупорную шкуру. И ведь задело на излёте, самым краешком! Но к величайшему моему сожалению, пока ничего не получалось. Либо я делал что-то не так, либо приобретённая способность просто не позволяла такого. Хорошо хоть, что в пространстве Механизма было целое озеро с водой, которой я поспешил воспользоваться по назначению.

Конечно, как у непосредственного обладателя механизма, у меня, конечно, были некоторые преимущества. Чтобы нанести урон владельцу Механизма, даже Драйгу пришлось бы приложить огромное количество сил, что говорить о других его обитателях.

Но использование встроенной функции я почему-то воспринимал как читерство. Победа в бою, в котором ты не можешь проиграть, была бы чистым жульничеством. Свой нынешний ожог я получил, не продумав последствия вмешательства в склоку, и это было честно.

Вот если бы Драйг обезумел и попытался бы меня уничтожить, тогда я бы не преминул воспользоваться своим преимуществом. Ну или если бы находился в шаге от смерти. Но сейчас? Ни за что.

Я в затруднении почесал голову. Когда я сунулся между драконом и теневиком, мне ничего подобного в голову не приходило. Но, по всей видимости, какой-то компас мною всё-таки рулил, из чего вытекает логичный вопрос. С каких пор я стал таким щепетильным?

А, неважно. Разберусь потом, когда будет больше времени.

Драйг, это здесь?

— Здесь.

Отлично.

Я проломил тонкую перегородку в раме часов и, пошарив в углублении, на что-то наткнулся. Запустив руку поглубже, я ощупал находившийся там предмет и вытащил на поверхность.

— Кажется, это оно, — я разглядывал что-то вроде полупрозрачного цветочного бутона, через равные периоды времени озарявшегося светом. Игра мягких переливов навевала мысли о бренности сущего, на которые у меня с некоторых пор появилась аллергия. — И что с ним делать? Стой, можешь не говорить.

— Па...

С лёгким хрустом я смял в ладони ажурное изделие, и всё вокруг изменилось. С воздуха словно сдернули серый саван, и фонтан разноцветных огней разлетелся по залу. Я невольно заулыбался, словно выйдя из затхлой пещеры навстречу солнцу — во всяком случае, ощущения были именно такими.

— Теперь же нам ничего не мешает отправиться за Аркамом? — облегчённо спросил я.

— ...Ничего. Мне следовало понять, что это снова произойдёт.

— Что произойдёт?