Вихрь

Когда подъехал поезд, девушка вошла в вагон и села напротив пожилого мужчины с дипломатом. Умиротворенный вид этого человека отчего-то немного успокоил ее, дрожь начала проходить, хотя беспокойство все еще беспокойно ворочалось в глубине сознания.

Мысли Насти постоянно возвращались к Максиму. Как он сейчас? И где? Почему Эмиль вновь решил поменяться с ним местами и чего он теперь хочет? Эти вопросы не давали девушке покоя. Руки рассеянно вытащили из кармана куртки мобильный телефон, и Настя с надеждой посмотрела на экран. Сигнал сети отсутствовал.

Родители, должно быть, места себе не находят…

Подумав об этом, Настя почувствовала себя виноватой. Она не любила волновать родителей. Они были занятыми людьми и оба много работали, однако всегда принимали большое участие в жизни дочери и искренне переживали за нее.

Нервно пробежав пальцами по клавишам телефона, девушка набрала сообщение: «Мам, со мной все хорошо, ночую у друзей. Извини, что не позвонила, тут связь плохая. До завтра!».

На станции, пересекающейся с кольцевой линией, Настя дождалась наилучшего сигнала сети и отправила сообщение, немного успокоившись. Однако тревога тут же с новой силой принялась терзать девушку, заставив осознать, что вскоре предстоит выйти из метро.

Последние двадцать минут дороги Настя провела, не шелохнувшись. Больше всего она мечтала стать невидимой, хотя, казалось, и это не спасет ее от Эмиля, если он вздумает охотиться на нее.

За две станции до конечной все пассажиры, кроме Насти вышли из вагона. Девушка сжала кулаки, чувствуя, как сердце ускоряет темп. Она подозрительно озиралась по сторонам, ожидая, что Эмиль может в любой момент возникнуть перед ней буквально из ниоткуда. Однако ничего не произошло: поезд спокойно проследовал к своему конечному пункту, и записанный приятный женский голос вежливо попросил покинуть вагоны.

Станция, в отличие от многих других, располагалась над землей, пересекаясь с остановкой пригородных поездов. Обыкновенно людное и оживленное, сейчас это место казалось почти брошенным. Автобусный парк на улице пустовал, пассажирам, прибывшим на последнем поезде, предстояло уезжать домой на такси, водители которых терпеливо ждали своих клиентов, стоя у машин с зажженными сигаретами.

Настя нахмурилась, мысленно подсчитав, хватит ли у нее средств, чтобы некоторое время бесцельно ездить по городу и тем самым оттянуть возвращение домой. Как назло, денег у девушки с собой было немного.

Возможно, я смогу договориться отдать остаток суммы дома?

Не придумав ничего лучше, Настя поспешила к лестнице, как вдруг почувствовала чье-то присутствие у себя за спиной. Сердце гулко ударило в грудь, девушка постаралась рвануться вниз к стоянке такси, но не смогла: сильная рука дернула ее за локоть и заставила развернуться. Перед глазами Настя увидела нехорошо улыбающееся лицо Максима.

— А я все ждал, когда же ты окажешься одна, — хмыкнул он, настойчиво обходя девушку и преграждая ей путь к отступлению. Настя ахнула от страха и сделала шаг назад, на платформу. На этот раз у нее не было против Эмиля никакого оружия, да и эффектом неожиданности вряд ли можно было воспользоваться дважды. В том, что перед ней был именно Морган, можно было увериться, даже не видя его потенциал: одного взгляда в глаза было вполне достаточно, чтобы отличить прототип от оригинала.

Девушка почувствовала, что губы ее начинают нервно подрагивать. Она вновь попятилась, выставляя руки перед собой для защиты.

— Я… я буду кричать, — Настя попыталась придать голосу твердости, однако произнесенные слова больше походили на мольбу, чем на угрозу.

Эмиль усмехнулся и безразлично передернул плечами.

— Кричи, — кивнул он, делая шаг к девушке. Она вновь отступила, стремясь увеличить дистанцию. Ее глаза судорожно искали на платформе кого-то, кто мог бы помочь. Дежурная по станции — пожилая женщина с безразличным взглядом, сидела в стеклянной будке метрах в пятнадцати от Насти и со скучающим видом разгадывала кроссворд, не обращая на молодых людей никакого внимания.

Даже если я докричусь до нее, вряд ли она сумеет помочь. Да и Эмиль совершенно непредсказуем. А что бы он сейчас ни выкинул, отвечать придется Максиму…

— Что, передумала кричать? — хмыкнул Морган, вновь приближаясь. Он даже не пытался скрывать удовольствие, которое получал при виде чужого страха.

Настя храбрилась, с вызовом глядя в глаза убийце и продолжая отходить на непослушных ногах. Эмиль остановился, оценивающим взглядом окинув девушку. Улыбка его из угрожающей вдруг перешла в снисходительную.

— Ладно, не бойся, мой дорогой медиум. Рано еще бояться. Я ничего тебе не сделаю, — криво усмехаясь, Морган приподнял руки, — я безоружен, видишь?

Девушка недоверчиво склонила голову, сделав еще шаг назад. На этот раз Эмиль не спешил сокращать дистанцию.

— Что тебе от меня надо? — бросила Настя. Морган невинно развел руками. На какую-то долю секунды он сделался совершенно неотличимым от Максима, и это отчего-то только больше напугало девушку.

— Скажем так, я пришел уладить кое-какое недоразумение, — усмехнулся Эмиль, — знакомство у нас с тобой не заладилось.

Для наглядности Морган приложил руку к голове в том месте, куда пришелся удар бутылкой.

— Ты напал на меня, — низким голосом произнесла Настя. Эмиль хмыкнул.

— Но сейчас я не нападаю, — на этот раз он все же шагнул к девушке, и она тут же отступила вновь, — сейчас я просто хочу поговорить.

— Нам не о чем с тобой разговаривать, — обличительно отозвалась Настя.

— Напротив, — качнул головой Морган, — например, можем поговорить о том, что ты вот прекрасно знаешь, кто я такой, а я о тебе не знаю ничего, помимо того, что ты медиум и Мастер. Мне очень хочется узнать больше, и я надеюсь на твое содействие. Будешь умницей — останешься целой и невредимой. Начнем с имени. Как тебя зовут?

Девушка сжала кулаки, борясь с желанием ответить Эмилю потоком нецензурной брани. Однако сейчас, один на один с убийцей, она была не в том положении, чтобы хорохориться.

— Анастасия, — сквозь зубы процедила Настя. Эмиль внимательно вслушался в каждый звук непривычного ему имени и словно бы по слогам произнес его про себя.

— Вот видишь, Анастасия, все не так сложно, — примирительно сказал он, — итак, продолжим. Как ты вышла на Максима?

Девушка усмехнулась.

— Понятие «друг» тебе знакомо? Мы с Максом друзья.

Это понятие говорило Моргану о многом... даже слишком...

Он нахмурился и сделал шаг к Насте. Девушка вновь попятилась, нога вдруг не ощутила под собой твердого пола, повиснув в воздухе, и Настя с криком едва не сорвалась с платформы на рельсы. Реакция Эмиля была молниеносной. Он одним прыжком успел преодолеть разделяющее их с девушкой расстояние. Резким движением Морган схватил Настю за руку и дернул на себя, втянув обратно на платформу.

Девушка зажмурилась и вскрикнула, мир завертелся у нее перед глазами. Уже через секунду она почувствовала, что твердо стоит на полу, а Эмиль сжимает рукава ее куртки, часто дыша. Настя поспешила отстраниться от Моргана, сделав шаг к лестнице.

— Ты… меня спас? — неуверенно спросила она, — почему?

— Умирать тебе пока рано, — пожал плечами Эмиль, — у меня есть к тебе другое предложение. Надеюсь, пока ты будешь хаотично здесь перемещаться, успеешь уловить смысл?

Настя пропустила его насмешку мимо ушей и молча посмотрела ему в глаза в ожидании продолжения.

— Ты Мастер, — кивнув, начал он, — и у тебя огромный потенциал. Я хочу, чтобы ты развила его до достойного уровня, а для этого тебе нужно несколько самостоятельных прыжков хотя бы в этой реальности. И я подготовил тебе целое поле для тренировок.

Настя недоверчиво прищурилась.

— Тебе-то какое дело до моих навыков?

— Поверь, это в моих интересах, — осклабился Эмиль, заставив девушку неуютно поежиться, — в разных уголках вашего мира я оставил открытые порталы. Пространственно-временные дыры, как эта.

Морган указал в самый темный угол платформы, где вдруг засиял яркий огонек. Настя округлила глаза от изумления. Тихая сложнейшая симфония звуков вдруг зазвучала у нее в ушах.

Эмиль решительно направился к светящейся точке, и девушка не смогла побороть желание последовать за ним. По мере приближения к порталу на улице становилось ощутимо холоднее. Настя подозрительно оглянулась на дежурную по станции, которая продолжала увлеченно разгадывать кроссворд.

— Мне нужно, чтобы ты отправилась в Вихрь через этот портал, почувствовала и закрыла все остальные, после чего вернулась.

Девушка недоверчиво качнула головой.

— Вернулась… куда?

— Куда захочешь, — пожал плечами Морган, — к себе домой, например. Дальнейшие твои передвижения мне не интересны.

Настя вновь посмотрела на ширящийся портал. Он приковывал к себе взгляд, звал, притягивал. Девушка с трудом боролась с желанием протянуть руку к Вихрю. Она поняла, что всю жизнь ждала этой встречи — встречи с Потоком.

— Я не понимаю, зачем тебе все это, — покачала головой Настя, — ради чего этот… урок?

— От этих прыжков твой потенциал возрастет в разы, — улыбнулся Эмиль. По спине девушки пробежал холодок.

— И тогда ты убьешь меня? — воскликнула она, вновь отступая от Моргана, — ты готовишь себе задел?

Эмиль пожал плечами.

— Мой тебе совет: не забегай вперед. Если ты откажешься от этого, как ты выразилась, урока, мне не составит труда убить тебя прямо сейчас и получить твой потенциал, который и без тренировок кажется внушительным. Выбирать тебе.

Настя сжала кулаки. Она не доверяла Моргану, однако сейчас понимала: он не врет. Если она откажется играть по его правилам, он попросту убьет ее. На данный момент принять его условия было меньшим из зол.

Девушка вздохнула.

— Я согласна. Что нужно делать?

Портал к этому моменту достиг в диаметре полутора метров. Морган победно улыбнулся.

— Ты медиум. Ты почувствуешь.

С этими словами он толкнул девушку в спину, и притяжение Потока довершило начатое. С криком Настя полетела внутрь портала, и Морган тут же закрыл его. На это ушло много сил, однако Эмиль знал, что потратил их не напрасно. Теперь оставалось только ждать, когда потенциал девушки станет достойным экземпляром его коллекции.

* * *

Время потеряло для Максима всякий смысл. Вопреки ожиданиям, сил тела Эмиля хватило ненадолго: рана и сопутствовавшая ей кровопотеря оказались куда серьезнее, чем юноша предполагал. Каким бы обезболивающим не пользовался Шамир, его действие стремительно заканчивалось, и левое плечо с каждым шагом болело все сильнее.

Максима мучила жажда, на плечи давила усталость, а глаза неприятно жгло, стоило хоть на секунду прикрыть их. Несмотря ни на что, юноша упрямо продолжал двигаться в неизвестном направлении, зная, что в Красном мире останавливаться посреди улицы, особенно будучи раненым и беспомощным, весьма небезопасно.

Вид красной земли и багряного неба сводил с ума, Максим не понимал, день сейчас или вечер, не имел понятия, сколько часов уже провел в этом мире, и мечтал вернуться домой, однако его концентрации не хватало на то, чтобы инициировать прыжок: отвлекали непрекращающаяся боль в плече и роящиеся в голове беспокойные раздумья. Максим предпринял несколько неудачных попыток призвать Вихрь, но, так и не сумев сосредоточиться, решил повременить с этой затеей.

Из головы не выходили слова Шамира о том, что, возможно, у юноши есть шанс на выживание. И как бы медиум ни убеждал его в том, что не стоит на это рассчитывать, Максим не мог последовать этим рекомендациям. Теперь, когда угроза скорой смерти нависла над ним, как Дамоклов меч, юноша с жаром осознал, как хочет жить, и готов был ухватиться за любую, даже самую жалкую на вид соломинку.

Раньше, задолго до того, как в его жизнь ворвался Вихрь, Максим, иногда сталкиваясь с трудностями, размышлял о параллельных мирах. Он часто воображал себе в моменты слабости, что где-то на просторах огромной вселенной живет точно такой же Максим Артемьев, у которого все получается. Которому сопутствует удача, у которого блестящие перспективы и беззаботная жизнь. Будь это возможным, юноша бы даже порадовался за своего двойника, однако никакого двойника не могло существовать априори. Максим Артемьев был создан только в одном мире — в единственном экземпляре — и осознание этого отчего-то нагоняло на него тоску, заставляло чувствовать себя одиноким и потерянным, как никогда раньше.

Запнувшись о камень, Максим едва не потерял равновесие и постарался удержаться от падения, ухватившись за небольшое деревце, растущее рядом. Левое плечо пронзила резкая боль, и юноша невольно вскрикнул, разом забывая все свои размышления. Казалось, это маленькое происшествие выбило из него остатки сил.

Тяжело дыша, юноша опустился на землю, привалившись к дереву, и запрокинул голову, глядя на алеющее небо Красного мира. Секунду назад он размышлял о нависшей над ним смерти, а сейчас ему уже было почти все равно: эти мысли сделались далекими и отстраненными, как осознание собственной природы прототипа.

А ведь если я изначально не должен был существовать, может, после моей смерти все забудут обо мне, как об исчезнувшем шраме на моей спине?

Эта мысль заставила Максима нервно улыбнуться.

Возможно, так даже лучше? По крайней мере, для всех, кто меня знал.

Какая-то часть души юноши осуждала его за эти мысли. Пока есть надежда, не стоит думать о смерти. Максим оправдывал себя лишь усталостью, одновременно думая, что Сабине все же не стоило раскрывать ему всех возможных перспектив.

Вспомнив о молодой женщине, Максим невольно представил себе ее лицо и словно почувствовал на себе взгляд ее темных глаз — сильный и пугающий, манящий и мягкий, своевольный и нежный. В памяти мелькнула их первая встреча, затем разговор у нее дома, затем… та страшная картина, когда юноше показалось, что Сабина мертва. Максим не мог объяснить даже себе самому, отчего проникся такими теплыми чувствами к молодому медиуму. Вспоминая те высокопарные слова, что он бросил напоследок Шамиру, юноша понимал, что ничуть о них не жалеет. Для него в этом мире Сабина действительно была единственным, за что стоило бороться. Возможно, не будь ее, Максиму и вовсе было бы наплевать на возможную гибель и без того умирающего мира.

Так, хватит. Эта хандра ничем и никому не поможет! Собирайся с силами и возвращайся домой. В конце концов, ты оставил Настю в одном мире с Морганом.

Эта мысль заставила Максима встрепенуться и подняться. Взгляд его невольно задержался на темно-бордовой листве дерева, под которым он сидел. Каждый лист ловил рассеянные лучи заслоненного красными облаками солнца, и свет переливался внутри искрящимися линиями. Юноша едва не ахнул, не понимая, отчего это зрелище так впечатлило его. Он вдруг понял, сколько жизни все еще теплится в этой якобы увядающей реальности. Вопреки убеждениям Максима с Красным миром не было покончено…