Господин

"Что?!! — опешил старпом. — Кто ты такой? На "Фениксе" сменилась власть?"

"Говорит третий помощник капитана звездолёта-исследователя "Феникс", — и глазом не моргнув, соврал юнец, — Берри Лиар. Повторяю: я требую..."

"Нет такой должности! — рявкнул взбешённый командир "Лайки". К глубокому сожалению экипажа, капитан корабля сейчас отсутствовал.

Сбитый с толку, парень ошарашено примолк, но быстро очнулся.

"У вас нет. На "Фениксе" есть. Я — запасной пилот-универсал, если так будет понятней. Однако мы отвлеклись. Я требую..."

"Требуешь?! Мальчик, пилот-универсал и прочая, прочая, прочая... Мы уже закончили, так что, добрый тебе совет, убирайтесь отсюда и не позорьтесь!"

"Вы не закончили — вы только начали", — улыбнулся "милый ребёнок".

"Но у нас лучше оборудование, хороший щит и неплохое вооружение..." — начал было старпом, но юнец перебил.

"А как насчёт матрицы языка?" — и снова улыбнулся. Улыбнулся так, чтобы показать — он знает о проблеме конкурентов. Откуда бы ни черпал информацию мальчишка, он не ошибался — у "Лайки" имелся отличный телепат. К сожалению, нелегал, которого арестовали. И который был капитаном звездолёта. Экипаж, радея и о командире, и о собственной шкуре, решил вытащить капитана до того, как его переведут в центр. Для спасательной авантюры... э-ээ, операции требовались деньги — именно поэтому "Лайка" не поджала хвост перед разгневанным "Фениксом". И именно поэтому решилась на сделку.

"Условия?" — спросил старпом — цена данных по планете, если к ним добавить хороший пси-переводчик, увеличивалась в разы.

"Пятьдесят на пятьдесят".

"Что?! А восемьдесят на двадцать не хочешь?"

"Он слишком добрый мальчик, — на экране высветилась физиономия Труя. Его на "Лайке" знали и до сих пор ругались, когда вспоминали, кого прохлопали. Кто же мог подумать, что из плохонького ксенобиолога получится замечательный пилот и удивительный маклер? — Ясные звёзды! С такого расклада и следовало начинать".

Он не стал уточнять, в чью пользу шёл перевес.

"По рукам! Пятьдесят на пятьдесят!" — старпом не стал искушать судьбу — с Труем цена повышалась ещё, как минимум, в полтора раза.

Оба экипажа не прогадали — куш сорвали хороший. "Лайка" вернула себе капитана... но на том её везение и закончилось — капитан уже познакомился с МАТом. Очень быстро корабль чёрных колонизаторов нарвался на йоттийский патруль — капитан сдал всех. Поэтому-то Алата знал, что Берри Лиару уже нельзя доверять...

Те, кто выжил и не успел сбежать, сели. Алате повезло — судьба улыбнулась ему и дала второй шанс. Тюремный лайнер терпел крушение, и бывший пилот-универсал "Звёздной лайки" помог, не дал погибнуть ни кораблю, ни людям. За мужество, отвагу и так далее его амнистировали и на ближайшей планете освободили из-под стражи... Вот только никто в его услугах не нуждался. Поваландавшись лет пять по космосу, Алата вновь встретил Лиара.

"Алата Шилоджит?" — он подошёл сзади, дело было на бирже труда.

"Да", — нахмурился безработный. Он сразу признал мальчишку — тот не очень изменился, лёгких морщинок только и добавилось. На парне красовалась строгая форма.

"Берри Лиар, капитан исследователя "Феникс", — юнец протянул руку. — Нам нужен грамотный пилот".

"А не пойти бы тебе со своими шуточками?.." — нахмурился Алата.

"То есть, вы согласны?" — не убрал руки Лиар. И Алата вдруг пожал её.

Глава 16. Стационарная точка

Кто придумал, что

(Героический эпос "Со щитом", эпилог)

Если в первый раз беглецы выбрались из-под гор на вечерней заре, то в этот им посчастливилось встретить рассвет. Они взирали на местное светило сверху вниз — ход вывел их на скалы у самой кромки альпийских лугов. Отсюда хорошо просматривались склон и долина, поросшие деревьями, и солнце, величественно и торжественно восстающее из-за похожего на сосновый леса.

Спускаться им пришлось дольше, чем подниматься по ту сторону хребта, или, если говорить точно, труднее. Часто попадались обрывчики, выступы и навесы, которые требовалось обходить, хотя, имей беглецы специальное снаряжение... обычную верёвку, путь в низину стал бы короче.

Через час светлую траву и низкорослый кустарник сменили разлапистые ели и пихты, или бесконечно похожие на них растения. Зелёные мохнатые ветви прогибались от шишек, где торчавших кривобокими свечками, где свисающих весёлыми праздничными игрушками. Несколько унылое в своём изобилии украшение разнообразили мелькающие разноцветными искорками пушистые хвосты — рыжие, серые, голубые до синевы и едва заметные зелёные, все с обязательным чёрным треугольничком на самом кончике. Целиком обладатели этой роскоши не показывались — лишь качались потревоженные ветви, изредка падали задетые шишки и доносился цокот, то ли недовольный, то ли заинтересованно-удивлённый.

Вскоре ели и пихты уступили место соснам — чем ниже спускались путники, тем выше и прямее были лесные красавицы. Под ноги стелился мягкий ковёр из старых, выцветших иголок, непривычно сильный аромат хвои кружил голову и наполнял тело силой. Невольные гости Фиалки ещё никогда столько не ходили, и им, чудилось, что усталость поселилась в них навсегда, но стоило лишь войти в бор — и хотелось бежать, танцевать, прыгать, только бы не стоять на месте, не копить энергию внутри, выпустить её наружу, подарить товарищам...

— Тихо! — шепнул, будто крикнул, Слай и замер, подняв сжатую в кулак руку. Снова военный знак, приказ остановиться. Отряд не ослушался.

Между стволов хозяином-ужом ползла тропинка — узкая, однако утоптанная и удобная, по ней часто ходили. На дорожке почти не было мелкого лесного мусора, да и никого и ничего другого тоже — лишь на плоском камне, у очередного изгиба сидела пушистая зверушка, серо-бурый с прозеленью комочек, напоминающий мехового Дло в миниатюре. Заметя беглецов, местный обитатель легко, без испуга соскочил с валуна и вперевалку удалился вверх по склону — благодаря окрасу, зверёк мгновенно исчез, словно растворился, среди светло-коричневых сосен.

— Опасность, — всё так же почти беззвучно пояснил абориген и опустил руку, держа ладонь параллельно земле. Повёл в сторону, поглаживая воздух. — Осторожно, вдоль тропы. — И повторил: — Тихо.

— Разведаем? — предложил Берри. Сказал он одними губами, поэтому, наверное, ни он, ни кто другой не заметил, что слово было фиалкийским, из того языка планеты, которым предпочитал пользоваться Слай.

Юноша задумчиво, с толикой удивления посмотрел на бывшего капитана, затем кивнул — кажется, разумная мысль проверить, что впереди, прежде чем идти туда всей компанией, парню в голову не пришла.

Командир, получив согласие, махнул товарищам рукой — всё та же ладонь, параллельно земле, но движение более энергичное, требовательное. Члены отряда присели. Местность отличалась завидным удобством: в самый раз для засад — вроде и просматривалась, а укрыться имелось где. Команда устроилась в ложбинке — не спряталась, но и в глаза не бросалась. Одобрительно хмыкнув, Берри по очереди ткнул пальцем в Хрома и Дло — охрана; скорчил дикую рожу Натин, чувствуя, как Слай за спиной подмигивает Дениле. Правильно: юный телепат — мальчик умный, но лишняя предосторожность не помешает. Теперь, после молчаливой просьбы друга ребёнок подождёт объяснений рядом с матерью, не пытаясь по обыкновению лезть на рожон.

Разобравшись, Берри вернулся к фиалкийцу.

Они медленно и бесшумно двинулись рядом с тропой. Подлеска, который бы скрыл разведчиков, не было, зато в случае опасности они успели бы отскочить и отгородиться от неё хотя бы смолистыми соснами. К счастью, отгораживаться не пришлось — прогалину оба заметили сразу. Располагалась она за очередной партией холмиков, скал-малюток, поэтому те, кто облюбовал полянку, на гостей не обратил внимания.

Несмотря на выстроившиеся теневыми стражами сосны, местное светило не забывало навещать лесной закуток. Тот укрылся светло-зелёным ковром низкорослой травы, спокойным и умиротворяющим рисунком его оживляли голубенькие цветочки. Ближе к деревьям, очерчивая почти идеальную окружность, удивлённо всех разглядывали малютки с пятью овальными лепестками, центр захватили растения покрупнее. Берри прищурился — снова колокольчики. Мигом в памяти всплыла первая встреча с Фиалкой и Слаем, а с ней забили красную тревогу вопросы, которые сейчас никак не задать, потому что на полянке, у тлеющего костерка скучала пятёрка крепко сложенных мужчин. Настроя — в целом, расслабленного, но воинственного.

— Он точно явится? — Берри неожиданно легко перевёл слова одного из присутствующих. — Мы его который день караулим!

Говоривший в сердцах пнул мшистый валун на дальнем от разведчиков конце прогалины.

— Потише ты! Не оскорбляй Хозяина Леса — это его Камень! — прикрикнул на буяна товарищ, наверное, главный в шайке. Внешне он от прочих, кроме взгляда и короткого меча, не отличался.

Все пятеро при небольших арбалетах, обязательно двух (что лучше всего выдавало в них команду) кинжалах в поясных ножнах — отдалённо те напоминали кобуру — и, вне сомнения, нашпигованные метательными ножами. Из одежды — свободные рубахи на шнуровках, узкие, но не стесняющие движения штаны и сапоги из мягкой, которая не скрипит и глушит шаги, кожи. Поверх — лёгкие плащи-накидки с глубокими капюшонами. В целом наряды кроем и стилем походили на тот, что красовался на Слае, но если юноша предпочитал яркую, праздничную расцветку, то эти — лесную. Охотники. Или, судя по болтовне, воины, кого-то поджидающие.

— Да плевал я на Хозяина! — неуверенно огрызнулся первый и отошёл от камня. Если приглядеться, то с обращённой к солнцу стороны валуна на окружающих безучастно взирало лицо — какой-то первобытный скульптор неумело, но долго и старательно долбил неподатливый камень, потом бросил, оставив труд времени с его главным инструментом — природой. Вышло неплохо — и до сумасшествия напоминало Меха. — Если он у матери... Говорят, его мать...

Вместе со словами приходили образы — они-то и помогали разбираться со смыслом сказанного. На этот раз перед Берри раскинулась багряно-алая пустыня. Неприятно знакомая по беседам со Слаем картинка.

— Чушь, — вклинился третий. Пожалуй, он всё же выделялся: у него, как и у главаря, имелось оружие ближнего боя — палка, маленький резной жезл. Напоминал тот украшение, но почему-то им не казался. На рубахе парня проглядывалась выцветшая вышивка — то ли вьюны, то ли змеи. И ещё он был светловолос, в отличие от остальных, чернявых. — Кому приятно быть выблюдком? А так — выблюдок с легендой.

— Ну, не скажи, — откликнулся командир. — Я краем уха слышал от господина Ремида... — Он осёкся. Ниже по склону раздался треск и вскрик, сдавленный, будто кто-то попытался зажать рот рукой, но вовремя не успел. — Пошли.

Четверо двинулись на звук. Один — который с палкой — остался на поляне, напряжённо озираясь. Берри и Слай отползли прочь и вернулись в импровизированный лагерь. Отряд встретил разведчиков молча. Все были на месте.

— Кто это? — спросил капитан. Он так и не перешёл на родной язык.

— Разбойники, наверное, — недовольно поджал губы фиалкиец. Юноша казался сердитым и на удивление серым, даже блеклым. — Развелось их в последнее время...

— Скорее, охотники, — возразил Берри и уточнил: — На людей.

— И конкретных, — кивнул проводник. — Обходим.

— Мы, разве, беспомощны?

— Явное дело, нет. Мы далеко не беспомощны, Лиар, — покачал головой абориген. — Но среди нас две женщины и ребёнок. Мы — соблазнительны. Оно нам надо?

Капитан не ответил — здесь не требовалось отвечать — и развернулся к подопечным. На пару со Слаем они вкратце обрисовали ситуацию, быстро набросали план действий, которому благополучно, без ссор и пререканий, последовали.

Их засекли.

Отряд, не таясь, но и не привлекая излишнего внимания, обогнул потенциально опасный участок бора, однако разбойники, как выяснилось, решили прочесать лес несколько дальше, чем предполагали Слай и Берри.

Беглецы выбрались на очередную тропу, удобную, ведущую от гор. Не сделав и пары шагов, гости Фиалки завернули за скальный выступ (они всё ещё регулярно встречались) и наткнулись на одного из шайки. Парень, тот самый, нервный, который пинал резной валун, никого не ждал, поэтому обе стороны ошарашено замерли. Вернее, замерли "охотник" и Слай, зато шедший за аборигеном Дло притормозить не успел и пролетел вперёд проводника. Эффект получился хороший: уже направивший на возможного врага заряженный арбалет мальчишка — а разбойник вряд ли обогнал Слая больше, чем на пять лет — выронил оружие и застыл, с ужасом рассматривая карлика. Оно и понятно — чересчур ремонтник походил на пресловутого Хозяина Леса или на его каменное изображение. Дло, не особенно разбираясь, рванул с пояса станнер — туземец мешком осел на землю.

— Жив? — уточнил фиалкиец.

— Жив, — поморщился карлик. — Я заряд экономлю. — И вдруг прытко отскочил в сторону. — В лес!!!

Он был прав — туда, где ещё мгновение назад стоял Дло, врылись по самое оперение два арбалетных болта. Прятались стрелки рядышком, на скале. Видимо, разбойники пришли недавно и потому отреагировали инстинктивно: заметив раненного (или убитого) товарища, они напали, вместо того, чтобы разобраться и дождаться удобного момента — ведь их дружок мгновенной помощи не требовал, а они поторопились, чем спасли карлика, не успевшего расслабиться. Да и Слая привели в чувство — юноша сиганул, как и весь отряд, за Дло. Вовремя — местные расщедрились ещё на два болта и одну, а через миг ещё одну, длинную стрелу. Совсем плохо: лучника разведчики в биваке на полянке не видели, из чего выходило, что о численности шайки ничего они не знали. На что она способна — тоже.

Напутствованный приказом командира быстрее остановиться, Слай легко обогнал карлика — теперь отряд вновь следовал за фиалкийцем — и вывел всех в довольно-таки удобное для передышки местечко.

Земля вытолкнула из своих недр ещё одну каменную занозу, но так до конца от неё не избавилась — скальный уступ был высок, его кучерявой бородкой укрыл кустарник, всё та же смесь лещины и шиповника. Здесь легко скрыться от ищущего взгляда. Но приди в голову кому забраться наверх — ни спрятаться, ни сбежать. К счастью, указующей тропы на вершину никто не заметил.

С другой стороны, сверху открывался замечательный вид на окрестности — сосновый бор, иной раз терявшийся перед крупными зарослями псевдоореха, и дорожку, степенно огибающую скалы. Хороший наблюдательный пункт, а не секрет для пряток... Но было поздно.

— Дложалло! — не успев толком остановиться, рявкнула Натин. — Зачем вы стреляли?!

— Спасал Миша, — отрезал Берри и неожиданно легко, как давно, вечность назад, погасил гнев телепатки. Отдохнуть бы ей...

— Тот парень не собирался никого убивать.

— Ты права: Мех переоценил опасность, — капитан поднял руку. Этот жест ничего не значил, но Натин обратила внимание — и Берри, будто бы ненароком, махнул в сторону Диньки. Женщина ахнула (вспомнила мамаша), но интереса к разговору не утратила. — Уже ничего не переделаешь — по мне, спорить бесполезно.