Не долго раздумывая, решил ехать в Мемель напрямую через Вильно. Хотя лето было в разгаре, память о дороге в прошлом маршруте запечатлелась негативом. Переписал все грамоты и полномочия посла на Па Тоя, с чистым сердцем и спокойной душой отправился в путь. Хотелось, конечно, встретиться с дядей Фёдором, узнать его дальнейшие планы, поделиться собственным видением развития Московии. Но желание не усиливалось необходимостью, поэтому встречей с московским царём решил пренебречь.

-Государь, потому и разделили флот на пары, чтобы караваны местных купцов сопровождать. Мзду берут великую, да ещё и полонили два корабля купца из Гданьска. — Докладывал Наум о сложностях в датских проливах.

-Шесть рот отправляются со мной в Аркаим на Вороне и Перуне, но прежде мы навестим датского короля и решим вопрос. Напомни, купец, чьи корабли задержали — что вёз? — Жадность и беспринципность датчан привела к моему огорчённому состоянию, мы не отказывались платить за проход, но меру знать надо.

-Вестимо, государь, людишек нам потребных, а ничто иное нам от этих дикарей и не нужно. — Даже удивился вопросу адмирал Колесников.

-Гхм. — Я чуть не подавился. — Они же себя считают цивилизованными людьми, да и ты сам из этих мест, что Московия, что Литва разницы нет.

-Эдак я тоже себя считаю пером Ворона, а как волной окатит, так наваждение спадает. А что из этих мест, так уж прости государь, не в том прок, где родиться, а в том, где пригодиться. — С гордостью произнёс бывший стрелец.

-Хорошо, когда будет готов караван с переселенцами?

-Вчера только возвернулись последние купцы, надо хоть пару дней на роздых им дать. А людишек в город прибывает бессчётно, успевай вывозить.

-Наши команды готовы?

-Наши всегда готовы, да и прибыли мы ужо третьего дня.

-Тогда мы выходим завтра, а купцам скажешь, что мы их ждём в проливе возле Копенгагена. — Решение было принято, заодно выполнялась задача по утилизации позапрошлогодних боеприпасов.

К сожалению, неожиданным наш визит не получился, ещё на подступах к порту, пара корабликов решила нас остановить. Как пояснил Наум, для проверки и взимания платы. Отдал приказ топить без разговоров, вот эти выстрелы и услышали в городе. Две наши яхты датчане никак не были готовы рассматривать, как вторжение, поэтому ограничились готовностью береговой охраны, даже сделали несколько выстрелов в нашу сторону. Тяжело рявкнули в ответ наши корабельные пушки, десантные умиаки понесли на абордаж штурмовые команды. К моему удовольствию, в порту стояли восемь красавцев, совсем новеньких галеонов, к ним я и направил штурмовые команды. Сами же, неспешно причалили к свободному пирсу, выпуская гвардейские роты и шесть пушек(остальные оставили Джако в Недригайлове).

Знаменитой цитадели с русалочкой ни в первом, ни во втором приближении не наблюдалось. В любом случае, всё шло по уже привычному распорядку: пушки разворачивались в фронт и давили артиллерию противника, гвардейцы под огненным валом атаковали подавленную пехоту. Гранаты приказал не жалеть, что с успехом выполнялось. После окончательной выгрузки сказал адмиралу пройтись до северного сужения пролива и обратно, попутно утопив все корабли под датским флагом.

Уже к ночи весь город был под нашим контролем, Слава Роду, местный король с семьёй выжил после артобстрелов и был посажен в тюрьму. Мобилизованные туземцы под руководством моих гвардейцев усиленно грабили склады, дома местных богатеев и перетаскивали казну короля на захваченные галеоны. Другой задачей было наполнение свободного места на кораблях детьми от 10 до 14 лет. Поскольку брать взрослых датчан не хотелось, детей отбирали только способных самостоятельно за собой ухаживать. Так продолжалось все четыре дня, пока не прибыли первые купцы, отправляющиеся с нами в Квебек.

-Прошу прощения, ясновельможный пан, незачем собирать команды с наших кораблей, когда и тут можно набрать достойные команды. А для спокойствия можно по десятку ваших воев наблюдать поставить. — Втолковывал мне купец из Гданьска, которого я пригласил, как переводчика с датского.

-Так они же датчане, обидятся за город порушенный, и взбунтуются!

-Что ты, ясновельможный пан, ты им положи оклад добрый и они за тебя будут радеть не щадя живота своего. Да, в моей команде треть данов, пять германцев, ещё и словене разные, поляков — я, боцман и помощник капитана. Однако уже пять годиков ходим вместе. — Никак не мог понять Анджей Скарга, почему я отказываюсь от славных мореходов, коими являлись датчане.

-Хорошо, тогда ты поможешь моему адмиралу подобрать команды на галеоны, а вечером придёшь ко мне, пойдём с местным королём говорить о жизни и судьбе. — Навесил на бедного торгаша работу.

Обсудив проблему набора моряков на захваченные галеоны с Наумом, утвердился в решении брать местных, хотя внутри всё противилось этому, я никак не мог привыкнуть за последние полтора года в Европе, что народ прохладно относится к национальному вопросу, служат сюзерену, вне зависимости от его национальности, даже вероисповедание вторично. Более того, скорее сюзерен поменяет веру, вливаясь в среду, чему пример знаменитая фраза, про то, как Париж стоит мессы. В этом и минус был тоже: преданность подобных вассалов даже меньшая, чем простых, но честных наёмников. Не к месту вспомнился Курбский из истории с Иваном Грозным, теперь понятно, почему он выглядел предателем лишь в глазах самого Ивана и наших современников. Такие смены сюзерена в этом мире обыденное явление.

Впервые почувствовал отсутствие Тамилы и Па Тоя, когда решил выяснить количество и качество награбленного в Копенгагене и окрестностях. Оказалось, что никто не вёл никакого учёта, а поскольку на галеонах руководством занимались катланы и старшины, успешно фиксирующие дебет с кредитом, только под руководством хозяйствующих командиров. Пришлось в срочном порядке выделять опытных руководителей для подготовки к походу, чтобы дети не умерли с голода. В одном из галеонов, например, весь трюм был завален тканями, посудой, различным инструментом, но среди всего барахла не нашлось ни единого мешка с крупой, кроме небольших запасов, оставшихся от бывшей команды.

Сидя за письменным столом в одном из королевских дворцов, я готовил договор с Датским королевством. По гамбургскому счёту, мне это было вообще, как собаке пятая нога, но для купцов свободный проход через датские проливы сильно уменьшал стоимость перевозки, а значит, и я буду платить куда меньше. Только закончил переписывать второй экземпляр, как резко возникший сквозняк принёс зловоние бомжацкой помойки.

Два гвардейца, подталкивая прикладом в спину, завели уже обрюзгшего, но явно молодого пока, ну никак не старше 30 лет, короля. Чуть позади с гордо поднятым подбородком мерно шёл Анджей Скарга, словно король — это он. Действительно, сложно было увидеть правителя в существе, умудрившемся провонять за четыре дня хуже старого бомжа за зиму.

-Анджей, ты что, как лебедь на пруду, шевели ногами! — Ускорил вплывание в зал толмача.

-Негоже гонор ронять перед чужими монархами! — Пояснил своё поведение купец.

-Садись уже, у меня времени мало, других дел невпроворот.

Местный монарх с растерянностью наблюдал одинокого меня в огромном зале, то и дело, оглядываясь по сторонам в расчёте увидеть невидимую свиту. Я сначала вообще хотел провести встречу в кабинете, но слабое освещение через узкие щели вертикально вытянутых окон смущало. Благо в этом же дворце был довольно просторный зал с выбитыми вдоль одной стены окнами, что позволяло качественно осветить помещение естественным светом. Пригнали десяток мужиков, которые очистили зал и перетащили стол из кабинета. Я попросил гвардейцев усадить контрагента в нескольких шагах от меня, чтобы зловоние грязного тела не раздражало. Несколько минут, пока я объяснял Анджею его задачи, король сидел молча, потом обратился с вопросом, не выдержав напряжения, державшее его с самого выхода из темницы.

-Кто вы такие и что вам надо? — Весьма неприветливо и даже грубо задал вопрос пленник.

-Минуту, уважаемый король, сейчас вы всё узнаете. — Ответил я, когда Анджей перевёл.

-Сказал, что подождёт! — Не отрываясь от переписывания договора на датский, сказал толмач.

-Итак, уважаемый Кристиан, настало время и нам познакомиться, увы, в весьма неприятной для тебя обстановке, но винить ты можешь в этом только своих подданных, чья жадность и наглость застила разум. Я директор, это вроде вашего канцлера, царства Аркаим. Сейчас возвращаюсь из Московии, где был с посольством и заключал торговые договоры. Да вот на пути наших торговых караванов встали ваши чиновники, поэтому я приехал к вам прояснить это недоразумение.

-Зундская пошлина, есть право короны.

-Есть, так есть, никто не спорит. А зачем было суда захватывать? Теперь, как было уже не будет. Анджей, прочитай договор товарищу Кристиану.

В целом, договор был достаточно условной формой закрепления взаимоотношений, и я, и король, это понимали, поэтому демонстрация силы была главной, хоть и незримой частью договора. Загонять оппонента в угол я не стал, поэтому в договоре была прописана только возможность беспрепятственного прохода проливов и ответственность за безопасность судов в водах Дании. Более того, подобное условие касалось исключительно судов под флагом Аркаима, все прочие должны решать вопросы сами, даже если груз предназначен для нас. Только в отношении переселенцев в Аркаим, предлагалась половинная пошлина, если есть у капитана договор с воеводой мемельского острога. Московиты, русины и литвины, которые собирались в нашем мемельском лагере были более предпочтительны для нас, чем те же чехи, поляки и германцы, которых тоже в немалом количестве везли гданьские купцы.

-И это все ваши требования? — Задал вопрос король, когда прослушал весь договор.

-Нет, есть ещё одно, главное, не нарушать этот договор, как можно дольше, в противном случае мы вернёмся с большей армией. А для закрепления нашей дружбы, твоего сына мы заберём с собой погостить лет на пять.

-Это невозможно, Кристиан единственный сын и наследник престола! — В негодовании воскликнул монарх.

-Ну других детей у тебя нет, не будем же мы брать в аманаты девочку, да ещё вдобавок младенца. — Меня уже просветили о семейном раскладе Кристиана. — Пять лет, и если Дания будет соблюдать договор, то парень вернётся живой и здоровый, в качестве исключения, готов разрешить отправится с ним двум твоим надёжным слугам, которые будут следить за его сохранностью.

-О боже, но ваша страна так ужасающе далека, а океан не каждый взрослый осилит пересечь и остаться в живых, а Кристиан ещё ребёнок. — Сделал король ненужную попытку надавить на жалость.

-Этот вопрос решён и не обсуждается, другие возражения есть?

-Умоляю, сберегите моего сына. — Увидев, что я выжидающе на него смотрю, добавил. — С договором я согласен.

-Твоя королевская печать, чернила, перо. — Пододвинул Кристиану набор для письма, увидев недоуменное выражение на его лице, при виде авторучки, милостиво произнёс. — Перо дарю.

Глава 6

Прибытие огорошило меня новостями, о которых Тлехи в письме не упоминал. Квебек выглядел приблизительно, как я и представлял. Что-то среднее между Зюзино и Какан-тек, обычный торговый пост, который городом можно назвать с большим натягом. Одна широкая улица с аккуратно, по линеечке, выстроенными домами и большая площадь с огромными амбарами.

-А для нас есть другой причал? — Спросил я Наума, когда мы прошли мимо Квебека.

-Нет, государь, здесь только товарами торгуют, поселенцев выгружаем в конце пути.

-Так, а где Тлехи сделал главный город? И что за конец пути?

-На реке этой много порогов, вот как в первый упрёмся, то и конец пути. Там стоит город Ребров, оттуда всех поселенцев и распределяют, а где главный город, то мне не ведомо, я же дальше порогов не ходил, а зимой мы на южной стоянке стоим. Разве я не рассказывал?

-Южная стоянка, это где вы верфь строите? Кулибин?

-Кулигин, кулига — это место где выкорчевывали деревья, и теперь пахать можно. Дубы добрые на корабли идут, потому и верфь строим, не сидеть же без дела, покуда штормы. Плотницкого дела мастеров сразу туда отвезли, да поначалу целой ротой сидели, однако не потребны вои, народ в тех местах приветлив и не злоблив. — Набирая темп, начал вещать адмирал про своё любимое детище.

-Это я слышал, где Ковригин твой на карте, пошли — покажешь. Долго нам ещё до конца пути?

-Это как Ворон ветер погонит, то к вечеру будем. Кулигин, государь, я уж и в реестр внёс, и карту в Аркаим отправил. — Настойчиво продолжил меня поправлять Колесников.

Под словом "южная стоянка" я мог предположить всё, что угодно. Видимо за последний год с небольшим, проведённый безвылазно на Сулимской вотчине, я совсем замшевел и не могу теперь верно оценить размах стрелецкой души. Город, основанный адмиралом Колесниковым, находился за две тысячи километров от Квебека, а если по морю, то все три, в бывшей/будущей Южной Каролине на месте Чарльстона. И в этом ключе меня резко стали интересовать подробности, от которых я отмахивался во время путешествия. Выяснилось, что весь последний осенний завоз поселенцев Наум делал с учётом поиска места под верфь, с возможностью спокойно перезимовать. Соответственно, население Кулигина составляло, по словам адмирала "пять сотен мужиков да наших граждан с аркаимской верфи десяток". На вопрос, а как они без женщин, последовал толерантный ответ: "А то, как же, с бабами, иные и с детишками, да кто же баб да мальцов в учёт берёт!"

Обмозговав будущее этого города с адмиралом, решили, что просто стоянки и верфи недостаточно. Необходимо иметь гарнизон, на случай бандитских налётов, продовольственное и материальное обеспечение лучше местное, а значит, каждый год привозить новых людей, налаживать торговлю с местными, в том числе с теми, кто в глубине материка. Рекомендовал построить второй город чуть южнее и там начать высаживать хлопок из Перу. Не говорить же Науму, что если мы это не сделаем, то через 5-10 лет этим займутся англичане. Только мы будем завозить ирландских рабов и переселенцев из Мемеля, никаких негров. Для обеспечения саженцами крайне важно переправить их быстро, а потому захват панамского перешейка выглядел не блажью, а государственной необходимостью. Несмотря на отсутствие новостей из Аркаима, я был уверен, что, как минимум один караван мы сумеем провести, даже если не удержим перешеек навсегда. Наум предложил послать две яхты следующим летом, чтобы встретить посылку, а я тем временем пошлю гонцов, чтобы Олег организовал всё с той стороны. Очередное наступление на испанское владычество в Новом Свете сулило хорошие дивиденды, а в успехе я не сомневался.

К вечеру до конечной не дошли, лишь через два часа после рассвета впереди по курсу показались дымы. На левом берегу уже показались первые деревни, явно европейского вида. Череда поселений продолжалась ещё целый час, когда Наум объявил о прибытии. Увиденное, повергло меня в ступор: гигантский муравейник со стройками, уже построенные стройные ряды улиц уходили в бесконечность, на сколько хватало глаз, то тут, то там, виднелись растущие остовы каменных строений, пока не ясного предназначения, на острове напротив, мирно паслись коровы. Ущипните меня — я вижу город, которому едва исполнился год?