Путин играет со смертью

— Ну, что господа, хотите увидеть бесплатный призрак, да еще на сказочном фоне, украшенных пышной растительностью скал! — Воодушевленно воскликнула журналистка.

— Вы миссис Ватсон элементарно сбрендили! — Бычков не преминул, выдать остроумный пассаж.

— Прямо сонмище сумасбродных мегер! — Уже без шуток и такта выпалил Колобков. — Плетьми надо вышибить сию дурь!

— Ну как знаете, через несколько десятков шагов сможете увидеться сами! — Алиса была весела, и казалась школьницей поставившей в тупик, выставившей на посмешище всего класса учителя-педанта.

Небольшой отряд после этого прибавил хода, Виктория, наоборот сникла и захромала на обе ноги, цепи за которые скованы её руки натянулись, жандармы уже волокли, упирающуюся преступницу.

А вот Алиса, дрожа от нетерпения, указала рукой на расщелину в скалах, где и в самом деле серебрилось нечто вроде рассеянного света прожектора или комка перекрученной воздушной, сахарной ваты. Неопознанный объект, который по мере приближения к нему принимал все более четкие контуры.

Карташов, щурясь сильнее, отметил:

— Что за дьявольщина! Если это мистификация, то я проверю материальность объекта, свинцовой пулей.

Алиса скривила рожицу:

— А может этот дух обладает, могуществом, на фоне которого даже пулемет, а не точно револьвер — хлопушка неспособная даже отпугнуть бродячую кошку.

Бычков явно насторожился и поднял револьвер, немецкие овчарки, внезапно остановились и начали трусливо скулить. Колобков тоже вытащил их кобуры оружие, потер себе стволом переносицу:

— Не знаю, почему, но... Как-то стало неуютно, словно вдруг, ты стоишь не на твердой почве, а на тоненькой корочке льда, под которой бездна.

— Самая бездонная бездна, эта в которую можно запихнуть, все человеческие страхи и суеверия! — Выдала Алиса.

За время разговора они подошли уже на полтораста шагов, но призрак не двигался, хотя проступила отдающая световыми бликами, словно облаченная в отполированные латы фигура.

Собаки отстали, боясь подходить к привидению. Напыщенные следователи-генералы, как-то резко сбавили свой высокомерный тон, а жандармы, трусливо выставив ружья стали замедлять шаги.

Жорж Бычков заметно побледнел и остановился, причем его, похоже, больше пугало не само видение, которое можно было бы изобразить с помощью фосфора, или вообще обычный мираж, оптический эффект. В пустыне, за полярным кругом и покруче бывали видения . Но вот почему собаки не слушают команду и упрямо отказываются идти вперед... А может и в самом деле это сверхъестественный дух или демон? Ведь тысячи лет, многие сотни миллионов людей верили в богов, а Православная церковь до сих пор является официально господствующей, а не может же столь сильная и массовая вера возникнуть на совершено пустом месте?

Да на спиритических сеансах и самом деле чудеса случались, например Папюс вызвал дух Александра Третьего...Тут по неволе остановишься.

Более грубый, прошедший русско-японскую войну полковник оказался немного смелее, но увидев нерешительность остальных, также заколебался, и притормозил ход. Только журналистка Алиса подчеркнуто спокойно направилась к фантому, видно он ей казался всего лишь цирковой афишей

Полковник с удивлением выпалил:

— Ну, баба и дает! Неужели совсем вам не страшно?

— Есть женщины в русских селеньях, к которым любовь и почет! Коня на скаку остановит в горящую избу войдет! — Пропела Алиса.

Полковник так и остался стоять с открытым ртом, а вот Карташов и Колобков борясь со страхом, двинулись далее. За ними волокли в цепях и Викторию.

Бесстрашная журналистка легеньким шагом пересекла обширную пустошь, которая, постепенно поднимаясь, переходила в скалистый мыс. Местность напоминала пологий холм с отрезанной водопадом половиной. В потустороннем свете луны трава походила на длинные седые волосы, зачесанные гребешком ветров и сбегающими потоками воды по часовой стрелке. Там, где скала, выветрившись, обнажила зеркальный базальт, словно сияющая тень, пришла в движение персона цвета бледной поганки. Алиса подмигнула призраку, словно старому знакомцу. Тот не обращая на нее внимания двинулся к скованной узнице.

Виктория истерично завопила и рванулась так, что вырвала цепи из рук охранников, рухнула на колени и забилась головой об песок.— Боже пощади меня, не забирай в ад! Пусть лучше я пойду на каторгу и честным трудом отработаю свои прегрешения.

— Ты ничуть не грешнее меня моя дочь! — Приветливо ответил призрак и погладил Тараканову ладонью о головке. — Встань и ступай с миром.

Арестованная тоненько вскрикнула и упав в обморок затихла. Оба следователя бросились к ней, а Колобков ткнул мнимый призрак в колено, после чего расхохотался в полную глотку:

— А он-то живой, хоть и мокрый! Вот это номер!

Бычков так же подскочил и, пожав руку олигарху, обрушил на него ворох вопросов. Что же случилось на самом-то деле?

Хинштейн оказался словоохотлив. И сразу всех удивил, оказывается, это он сам пригласил Викторию де Тараканову, для того, чтобы падавшая надежды художница нарисовала не карикатуру, а его подлинный портрет с натуры и большущей пойманной рыбешкой в руке. Но вот случилась незадача, миллионер отступился и запутавшись в сети заскользил вниз.

Виктория пыталась помочь ему, но совершенно безуспешно. Сети лопнули, а баснословный богач полетел вниз и заодно разбил себе нос, что объясняет кровавые пятнышки на шляпе.

Спасение же пришло случайно, кустарники эвкалиптов, привезенные из Австралии, высаженные вдоль русла водопада( одни должны были улучшать качество воды в водоеме из которого Хинштейн и его гости выуживали рыбу!).

При падении, старика капитально тряхнуло и, временно отключившись, он не слышал, собственных поисков, плюс еще гул водопада.

Сталин-Путин прервался в написании своей повести-детектива. А вот у крутой воительницы, пусть и начинающей, был такой сон.

Рафаила оторвавшись от стены, посмотрела во двор. Сверху хорошо были видны вспомогательные помещения — очевидно подсобки и казармы ублюдков. Девчонка проверила свое оружие: автомат и четыре гранаты, дюжина магазинов, для драки хватит, хотя возможно придется сражаться с целым отрядом монстров...

Появились как ангелы из тьмы, остальные воительницы. Перебирая словно танцовщицы ножками, они спустились с очень крутой, каменной лестницы. Чтобы ходить по ней даже при дневном свете, нужно обладать ловкостью акробата. Причем ступени не ровные, с обрывами. Дарья сама жутко нервничала, ощущая подошвой босых ног разницу температур, от льда, до раскаленной плиты каждой ступеньки. Так что спуск напоминал изощренную пытку. С другой стороны, голые ножки, лучше чувствовали поверхность, и ни одна девушка не потеряла равновесия, хотя тяжелое дыхание выдавало напряжение, подавленные стоны от боли.

Мирабель беззвучно шепнула:

— Странно! Даже я со своим слухом эльфийки, почти ничего не могу различить. Что они погрузились в анабиоз.

Дарья сострила:

— А что! Это замок спящей красавицы! Только за ней идет не сказочный принц, а целая группа принцесс лесбиянок!

Мирабель вздохнула:

— Как не приятно ласкать женское тело, но с мужским, все равно не сравнить! Может в коже юноши есть особые витамины?

Дарья тихо фыркнула:

— Не только в коже! А вообще мужчины — это такое... Нет лучше пока умолчу, а то вдруг попаду в Ад и буду целовать исключительно чертей!

Мирабель игриво усмехнулась:

— А я уже занималась любовью с чертями: очень они темпераментные и приятные, а запах муската и серы так возбуждает!

Дарья искренне удивилась:

— Ты занималась любовью с чертями?

Девушка-эльфийка гордо произнесла:

— И не только с ними, я более двухсот различных видов живых творений перепробовала. Все-таки мне скоро четыреста...

Дарья глупо переспросила:

— Четыреста пятьдесят чего?

Мирабель оскалилась:

— Лет, а чего же еще! Или ты думала дней!

Дарья пожала плечами:

— Ты выглядишь на шестнадцать, такое невероятно свежее личико и стройная фигура. Талия как у дюймовочки.

Воительницы шагали по двору. Похоже, вурдалаки убирались не часто, грязные твари. Пыль устилала весь двор тонким налетом. Девчата оставляли изящные, следы соблазнительных, босых ножек.

Анжелина и Марина шагали по флангам, умело прикрывая небольшой отряд. Автоматы в их ручках смотрелись вполне безобидно, словно малютки на руках сказочно красивых матерей. Валентина шла в арьергарде, при этом она довольно ловко поворачиваясь, и даже кинжалом умудрялась, сбивать мух.

Мирабель философски заметила:

— Людской век конечно короткий! И что самое паскудное, женщины с возрастом теряют свою красу, превращаясь в невероятных уродин.

Дарья зло сверкнула глазами:

— Это до поры, до времени! Скоро я верю: старость будет побеждена!

Эльфийка охотно кивнула:

— Да вам это уже частично удалось! В вашем отряде девчонки не стареют, зато умирают... Хотя... Вот для того вас и отправили в замом, чтобы люди никогда не старели, и самое страшное проклятие человечества было побеждено!

Трехэтажный донжон, сложенный из массивных блоков, безмолвствовал. Черные окна, словно что-то похожее на гробы. Лунный свет, безуспешно пытался прорваться сквозь стекла. Но скользил по поверхности...

Водосток поддерживали статуи каких-то тварей. Они были вроде гибрида кактуса, саблезубого вепря и с крыльями летучей мыши. Ставшая во сне взрослой воительница Дарья: потерла саднящую ступню об шершавую поверхность:

— И тут не могут обойтись без мерзости!

Мирабель заметила:

— Это хокифири! Такие существа в свое время миллионов так сто назад, претендовали на вселенское господство, а затем совсем одичали. Взлет и падение велико расы.

Хокифири сидели на углах здания, взобрались на покатую шестигранную крышу и взгромоздились на небольшой каменный выступ над дверью. Дарья, испытывая отвращение: неожиданно выдвинула предположение:

— А они, похоже, плодятся! Такое ощущение, что эти статуи каким-то невероятным образом размножаются!

Мирабель кивнула:

— Определенно, это вполне возможно! Я знаю такие случаи.

Дверь была вылита из бронзы и украшена драгоценными каменьями. Закрыты при этом, на огромный как пивная бочка резной замок. Мирабель слегка ударила ладошкой по этому "произведению охранного искусства".

— Ничего страшного! Сейчас я его открою!

Босая ножка девушки-эльфийки маленькая, как у девочки-принцессы. Мирабель её сунула в отверстие и стала поворачивать коленку. Пальчики ножек поворачивали сложный и проржавевший механизм. Девушка скривилась, по носику скользнула капелька пота. Ей, похоже было больно:

— Врешь! Не возьмешь!

Дарья, жутко нервничая, предложила:

— Дай я тебе помогу!

Эльфийка рукой отпихнула товарища:

— Не мешай глупышка!

Замок, тихо поскрипывая, открылся. Дарья удивилась:

— Ну и ну! Что в замок, эльфы ножки совали, я никогда не видела! И даже не читала в глупом фентази.

На уровне плеч зияли драконьи головы, с извергаемыми клубами пламени в форме ручек.

Дарья ухватила за кольца, и почувствовала жжение, будто держала в ладонях угольки. Напряглась, вздулись бицепсы на руках. Дверь раскрылась без скрипа, видимо все же вурдалаки не до конца опустились, маслом петли все же орошали и даже слишком щедро: видны подтеки.

Ножка эльфа Мирабель сильно покраснела, пальчики чуть-чуть поцарапали острые грани замка. Но она по-прежнему была словно кошечка.

Воительницы проникли через дверь. Растворились в строении... Дарья, словно прожженный джигит, покрутила кинжалом:

— Дело идет к развязке!

Освещение было скудным, и девчата даже не щурились. Потом свет даже стал ярче, в потолок было вмонтировано несколько разноцветных, в форме необычайно уродливых черепков каких-то тварей лампочек. Причем запыленные до безобразия, свет от этого казался грязным и угнетающе действовал на психику. Канавки на потолке изогнуты так кривобоко, словно хребет Бабы-Яги.

Вдоль стен стояли лишь пара изрядно покореженных доспехов. Металл, из которого и были сделаны, даже не заржавел, а просто увял, и засох как осенняя трава. Дарья наступила голой подошвой на осыпавшуюся штукатурку, хруст на фоне равномерного гудения ламп был почти неуловим.

На пороге воительница заприметила двух вурдалаков. Они прислонились к стене. На одном была громадная, нелепая каска, такую деру, обычно рисовали на карикатурах с фашистами. Она закрывала свиные глаза вурдалака, он сипел носом. А на каске подобие свастики, только лопастей целых шесть и еще кривые словно нарисованные лапой не успевшего опохмелиться алкаша: мерзость!

В отличие от караульных эта пара имела на плечах эполеты, с голубыми полосками

и красными красками вместо звездочек. А рыла столь дебильные... Но все не совсем уж тормознутые. Четырехствольные ружья рыпнулись, готовясь обрушить каскад огненной смерти!

Ставшее стальным тело у Дарьи: среагировало, словно она целый век занималась убийствами. Скорость броска кинжала, как профессионального бейсболиста, прямо от пояса. Причем девчонка подкрутила оружие с поворотом бедра и пляской ног. Какие у нее ручки — словно на шарнирах. Кинжал несколько раз прокрутился и перерезал горло вурдалаку. Тот захлебнулся в собственной крови. Мирабель навскидку выстрелила из арбалета, стрела промчалась с такой силой, что вонзившись в грудь, отбросила вурдалака к стене.

От удара посыпалась плитка, и на голову рухнул ночной горшок из фарфора. Шум от разбитых горшков был не особенно громким, казалось что эхо, пробежалось по коридорам, отражаясь от стен. А стенам больно и они звали на помощь.

Ставшая крутой Дарья перевернулась, сверкнув в воздухе голыми пятками, он бросилась на пол. Играя в футбол девчонка, меньше всего любила стоять на воротах. Дарья в прошлой жизни, обожала движение и удары по мячу, но если её все, же уговаривали встать. Это уже была настоящая, практически не пробиваемая пантера. Третий монстр возник, словно дым из лампы Аладдина. Он проревел и получил голой, девичьей пяткой в челюсть. Продолжая движение, девушка распорола вонючей твари пах и нижнюю часть живота. И даже расхохоталась:

— Ради таких нежных ручек, можно и навек отказаться от секса! Хотя мужчина с такой густой шерстью...

Девчонка крутилась, касаясь пола щекой, а он был в тупых шипах. Четвертый монстр уже наводил свое пятиствольное ружье. Эго облезлая лапа, вяло передергивал затвор.

Мирабель уже перезарядила арбалет, и выстрелила в прыжке. Стрела эльфийки на сей раз мелькнула, почти неуловимо для человеческих глаз. И прямо в артерию, кровь выбросилась с такой силой, словно их шланга полицейской машины разгоняющей демонстрацию!

Чудовище стало скручиваться, на глаз теряя массу и съеживаясь. Но пальцы все же успели сжаться и полыхнуло. При выстреле грязно-коричневая кровь твари, стала ярко-желтой, а вурдалак почти моментально исчез. Камни просто дробились, прошивали плитку, осыпав мозаику, изображающую непристойные сцены. Ружье било не хуже автомата, только пули не куски свинца, а сгустки энергии.