-Народ не поймет — говорит начальник УВД — скажут, "а как мы после вечером домой, через чужой район"? Особенно автозаводские, у их молодежи с соседями давняя вражда. Как в деревнях бывало, стенка на стенку. До стрельбы не доходит, и нож считается "западло", а вот кастеты, кистени, да те же нунчаки, это запросто. Мы конечно, стараемся — но привычку не переломить.
Верно — нравы значительной части советской молодежи сейчас пока далеки от коммунистически-ефремовских. Поскольку гопники в эту эпоху — в значительной степени, наследие сельской традиции "стенки на стенку", молодецкой удали почесать кулаки о физиономии соседей. Но если в деревне это дело далеко не каждодневное — и расстояние между соперниками, несколько верст по полю или по лесу переться, и лишних ни сил ни времени нет, когда пахать, сеять, жать надо с ранней весны до поздней осени, от зари до зари — то для тех, кто в пролетарии подался, раздолье: чужаки на соседней улице живут, и "дело было вечером — делать было нечего", в итоге такое творится, наши бандитские девяностые отдыхают! Допрашивал я одного такого "ониждетя" семнадцати лет, и он мне попутно поведал, как домой добирается, если припозднившись.
-От автобуса мне еще шесть кварталов до хаты. А на остановке уже местные пацаны ждут толпой — таких как я, кто поодиночке. И тут главное, успеть — первым, в морду заводиле, и ноги скорее. Через два квартала уже наша Первомайка начинается — если туда добежал, уже не достанут. Ничего, мы привыкли уже — даже интересно.
И кто ж позволил вам такие сволочные порядки устанавливать? У деревенских было справедливее — тронуть тех, кто сам, по доброй воле в "стенку" не становился, а лишь мимо проходил, категорически было не принято. Так же как и нельзя было бить лежачего, или бить в спину — зато "закладочника (кто в руке свинец зажал) бей, даже если свой". У городской шпаны тоже какие-то правила есть — например, хотя сейчас даже стволы на руках не редкость, а ножик у уважающего себя пацана, это святое, но применять их в обычной драке считается "западло". С исключением — если ты барышню провожаешь, то имеешь право себя и ее защищать. А вот тебя при девушке тронуть считается недостойным — только когда ты назад пойдешь, ее проводив. Но соблюдают эти правила не из какой-то "чести", а чтоб лишнего внимания милиции не привлечь, на нары все ж не хочется — и соблюдают далеко не всегда. Так что работы у нас тут — непочатый край, и пряником и кнутом. А конкретная проблема — что на матче послезавтра у половины зрителей в карманах будут всякие предметы "для самообороны по пути домой". И билеты уже в продаже, с указанием мест, две трети уже разошлось. То есть, не выйдет четко рассадить по секторам — поляков, украинцев, русских и канадцев. Поскольку одному аллаху известно, кто и на какие места уже купил. Так что гремучая смесь уже налицо — и что с этим делать?! Срочно сооружать на трибунах перегородки — и наряды милиции, при малейшем беспорядке, зачинщиков тут же изымать вон,
На стадионе побывал несколько раз — и в составе комиссии, и единолично. Подумал даже о попытке массового гипноза — вот что над стадионом светящийся шар делает (подобие того, что на концертах и дискотеках моих времен — здесь тоже в моду вошли)? Да он еще крутится, световые зайчики как снежинки, по залу скользят — а ритмично меняющийся свет, это фактор внушения, как маятник в руке у гипнотизера. Нет, убирать это украшение не надо — но сделать так, чтоб он вращался неритмично. Как, это не мои проблемы — придумайте что-нибудь, или уберите его совсем. И по трансляции — чтобы никакого молчания не было: если не голос комментатора, то крутите песни, "выше знамя советского спорта", репертуар подберите!
Помнил я и что было в сорок пятом когда "водопроводчиков" генерала Исии брали, и наш Андрюха "Чечен" (тоже из "воронежцев") от японского газа погиб. Спецы по химзащите осмотрели систему вентиляции стадиона и вынесли вердикт, что для массовой потравы собравшейся публики, с учетом объема помещения и мощности вентиляторных установок, теоретически потребно совершенно неподъемное для малой группы злоумышленников количество любого из ныне известных ОВ. Что при этом думали (и наверное, говорили) про паранойю московских гостей, мне плевать — по мне, здоровее быть параноиком, чем раззявой. А когда я озвучил идею превентивно арестовать Ковальского, Бельковского, еще два десятка наиболее подозрительных лиц — то местные товарищи, люди из сталинского СССР, меня, выросшего при российской демократии двадцать первого века, сравнили с персонажем то ли Гоголя, то ли Салтыкова-Щедрина, кто там губернатору писал, "виновные, за неимением улик, сидят пока взаперти".
-А на каком собственно основании? Абсолютно ничего конкретного — и даже сформулированного обвинения нет. В то же время, весь актив польского культурного общества, и перед матчем, где Польша играет — это политический вопрос может получиться! Как же можно наш советский закон нарушать — люди известные, с заслугами, товарищ Ковальский орденами награжден — и "по подозрению в намерении", кстати, даже неясно в каком? У нас сейчас не тридцать седьмой год — и эту политическую линию Москва четко разъяснила.
И вот, сижу в ВИП-ложе (попросту, в одном из секторов, верхние ряды огорожены для руководящей публики), обозреваю поле и трибуны. Стадион флагами украшен, музыка по трансляции играет. Начало матча в семь тридцать вечера — а народ собираться начал, когда еще не было семи. По праздничному одеты — это ж для города событие, впервые город Львов хоккейный турнир Победы принимает. Милиция бдит, не только снаружи, между секторами тоже стоят — до чего же на царских городовых похожи в этих парадных мундирах (по крайней мере, на тех, кого я видел в кино). Пиво раздают — еще одна идея "антикризисного" штаба: поскольку стеклянные бутылки в руках толпы могут стать опасным оружием, то возникла идея специально для этого дня разливать пиво в бумажные стаканчики — торговцы-разносчики по рядам ходят, с ведерными армейскими термосами за спиной, к которым гибкая трубка с крантиком приделана. Пиво чешское, но здесь его поставил какой-то кооператив "Эврика", я документы видел. В общем, благодать, и опасаться нечего!
Ну вот, команды на поле выехали, гимны прозвучали, вводная завершилась — и пошла баталия! Кстати, про "тысячу буйных хулиганов, нанятых Госдепом", оказалось уткой из желтой прессы — но кто-то у нас то ли за чистую монету принял, то ли решил подстраховаться. А на мой взгляд, никакому Госдепу совершенно не было нужды тратить свои деньги — если эти приехавшие привыкли считать хоккеем то, что происходило сейчас на поле. "Как школьнику драться с отборной шпаной" — случая не упустят сопернику клюшкой ноги подсечь, или в свалке у бортика, кулаком сунуть в ребра, по почкам или поддых. Или, как их форвард, этот самый Ватрушефф, поляку локтем в лицо заехал — а судья-финн "не видел", или и правда, не заметил? Впрочем, играть канадцы тоже умели, просто давили панов агрессивностью — после первого тайма (тут терминология во многом, футбольная остается, привычная и зрителям, и игрокам — например, не периоды, а таймы) счет был четыре-ноль! Естественно, в пользу не поляков. Ну а меня беспокойство не отпускает, переходящее в паранойю. Поскольку не нашел пока, за что зацепиться. "Не видите суслика — а он там есть".
Был бы я врагом и шпионом, как бы выполнил задачу, быстро и эффективно вывести из строя большинство тех, кто находится на этом стадионе? Да подкатился бы к такой частной лавочке, которая всех поит, и ухнул бы в резервуар... нет, не цианид, тут что-то с замедленным действием нужно, чтобы панику прежде времени не поднять. Бред — ну так тревога учебно-боевая, чтоб не расслаблялись. Пиво "Эврика" условно отравлено американскими шпионами. Симптомы появляются в течении часа и сходны с сильным опьянением. При проявлении таковых, быть готовыми немедленно оказать помощь.
Пусть исполняют. Подумав — московское начальство озаботиться решило, чтоб пьяных не было.
Из рапорта мл.сержанта милиции Хомутова А.С.
13 апреля с.г. я выполнял задание по охране общественного порядка на Ледовом стадионе г.Львов во время матча на Кубок Победы, Польша — Канада. В паре с сержантом милиции Головней Ф.М. я находился на северной трибуне, в проходе между секторами "Б" и "В", на уровне 7 ряда.
Трибуны были заполнены, пустых мест в вышеуказанных секторах я не видел ни одного. Проходя на места перед началом матча, а также во время первого тайма игры, публика вела себя возбужденно, демонстрируя иностранную символику, а также неоднократно хором выкрикивая "Еще Польша не сгинела" — но явных нарушений общественного порядка не было. Также утверждаю, что лично я не видел среди зрителей никого в состоянии алкогольного опьянения и (в указанное мной время), с поведением, показывающим психическое нездоровье.
Во время перерыва перед вторым таймом многие зрители, покидавшие свои места, возвращались с бумажными стаканами пива. Также, перед началом второго тайма, я видел, как это пиво (продукт артели "Эврика") предлагали разносчики. Мой напарник, сержант Головня, так же взял порцию пива, я не стал, так как полагал, что употребление спиртных напитков при несении служебных обязанностей не совместимо с высоким званием сотрудника советской милиции. Также я видел, что отдельные несознательные граждане угощали пивом присутствующих тут же особ женского пола, что противоречит нашей советской морали. Однако же сержант Головня не позволил мне пресечь это безобразие, благодушно заявив, "да пусть, люди же пить хотят".
На восьмой минуте второго тайма (я точно запомнил время, так как перед этим взглянул на табло), я услышал женский крик. Товарищ капитан, ну если бы я это на улице в патруле услышал — то точно бы решил, это не в шутку и не семейная ссора, а всерьез кого-то убивают! Я обернулся, в десятом ряду гражданка билась в истерике, а сидевшие рядом пытались ее успокоить, не было никаких признаков преступления — припадочная что ли? И тут еще крик рядом, и еще. Не меньше десятка зрителей, в разных местах сидевших, как с ума сошли — кто-то пытался убежать, кто-то кричал, стараясь забиться под скамейку, а кто-то стал драться — не группой, а каждый за себя. Ну а остальная публика просто не понимала, что происходит и что им делать.
И тут сержант Головня выхватил табельный ТТ и был готов открыть огонь на поражение — без всяких "стой, стреляю" и предупредительных вверх. Кричал "бей фашистов", и глаза у него были совершенно бешеные. Я пытался ему помешать, поскольку не видел целей — тогда он на меня ствол направил с криком "получи фашист проклятый". Я подумал, что ему контузия в голову ударила, он же воевал — и пытался отнять у него пистолет. При этом он сумел сделать два неприцельных выстрела, в сторону поля — хорошо, что ни в кого не попал.
Отмечу высокую сознательность граждан, которые нескольких буйствующих скрутили самостоятельно и вывели с трибун, передали в руки милиции. Однако же случаи внезапного сумасшествия множились, и восстановить порядок на трибунах было невозможно.
О дальнейшем рассказать не могу, так как лишился сознания от сильного удара по голове.
Из милицейского протокола.
Да что вы, товарищ капитан, лично у меня и мысли не было порядок нарушать. Хоккей, да еще Турнир Победы — когда такое зрелище еще у нас будет. Ну и сознательные мы, не в мире капитала живем — радио слушаем, газеты читаем. Где предупреждение было, что поскольку такая игра, это дело политическое, то в случае чего, отвечать придется не по "хулиганке" административно, а сразу по "политике" 58й.
И милиции столько — никогда раньше не видел. И на стадион через эти ворота с пищалками проходить — у кого железо в карманах, нельзя. У меня даже к ремню с бляхой прицепились — едва упросил, ну не без штанов же мне на матч идти? Кто выпивши был, тех тоже не пускали. И я трезвый, ну ни в одном глазу — только уже на трибуне пиво выпил. Так это ж законно, раз дозволено было торговать — да и как с одного, ну двух, трех стаканов пива, не водки, опьянеешь? Даже девчата пили по стакану, по полстакана — хотя им и неподобает. Но душно было на стадионе, да и пиво чешское, как раз по случаю.
За кого я болел — за поляков, конечно! Все ж братья по соцлагерю. Хотя сам с Полтавщины — бабка рассказывала, с тех самых мест, где Гоголь когда-то жил. Откуда он и собирал свои сказки про всякую нечисть вроде виев и чертей. Товарищ капитан, так это самое прямое значение имеет к тому, что на стадионе было! Нет, я в церковь не хожу и попам не верю. Ну а сказки в детстве — каждый этого наслушался.
Так вот, сидим мы с Любашей — у нас все серьезно, я предложение ей собрался делать, и билеты на этот матч тоже я доставал. Жалеем, конечно, за наших братьев-славян, как их заезжие лупят. Четыре гола в первом тайме заколотили, и пятый уже успели — ну прямо, блицкриг! Да еще и по мордам бьют — особенно вратарь ихний, все ведь видели, он у своих ворот клюшкой махал как секирой. Но поляки еще держались как-то, что-то пытались изобразить, молодцы!
И тут Люба дико орет и на меня смотрит как на покойника. Я ничего понять не могу, хочу ее успокоить, а она меня и сумочкой, и зонтиком по голове, и кричит "сгинь!". Тут сосед с верхнего ряда к ней свои лапы тянет — вот те крест, не руки, а лапы с шерстью и когтями, я смотрю, а у него морда самая вурдалачья, не человеческая! Ну я ему конечно, в рыло — а как иначе? А тут гляжу, у всех вокруг хари чертячьи вместо лиц, ну прямо как бабушка на ночь рассказывала, "будешь плохо спать, внучек, нечистые придут и тебя утащат". Значит, наружу надо прорываться — я Любку подмышку схватил, а она вырывается, орет, но тут уже не до сантиментов — а я всех на пути свободной рукой охаживаю, чтоб с дороги убирались. Товарищ капитан, ну вот не помню я, чтоб вашего милицейского бил — я ж говорю, одних бесов вокруг видел. Помню лишь, как удивился, а что это черти передо мной, и не с вилами, а с "калашниковыми" — и приклад мне в голову летит. Очнулся уже связанный и в холодной. Еще доктор приходил, чем-то меня колол. Товарищ капитан, неужели мне — и пятьдесят восьмая?
-Гражданин Назаренко, успокойтесь. Медицинская экспертиза показала у вас в крови следы сильнодействующего психотропного препарата. Что позволяет вынести заключение о том, что вы за свои поступки не отвечали. Однако настоятельно рекомендую вам проявить сознательность и добровольно записаться на восемь часов, одну трудовую смену, общественных работ. Свободен!
-Товарищ капитан, так я не понял — если я за себя не отвечал, то есть невиноватый, так за что восемь часов?
-Ну а на стадионе чинить, что поломали, по-вашему, Гоголь будет?
Еще из протоколов опроса свидетелей.
-...я вдруг увидел, как лед горит! Все поле пылает, как облитое бензином, сейчас на трибуны перекинется. Ну и конечно, вскочил, и к выходу скорее, сгорим же все!
-...все стало качатся и трястись, землетрясение, или бомбежка? Ну я и подумал, сейчас крыша обвалится.
-...вода отовсюду, как всемирный потоп. Всех захлестывает, уносит, не выплыть.
