— Извините, сэр, начальство приказало всё бросить, и мчатся на помощь парням на заправке. Там, похоже, латиносы собираются устроить поджог. Мой вам совет — я понимаю, что без дела вам сейчас сидеть невмоготу, поэтому попробуйте просто спрашивать всех подряд в этом универмаге о вашем сыне. Да поможет вам Бог! — с этими словами полисмен скрылся в темноте.

…

Осмотрев спортивный отдел и отдел радиотоваров и не найдя никаких следов Майка, Адам вышел на парковку перед зданием. Из универмага мародёры уже несли всё подряд. При этом в первых рядах грабили охранники и продавцы. Их можно было легко узнать по униформе. Гольдберг и сам был не прочь умыкнуть какой-нибудь телик, но искать мальчика с коробкой в руках? Он ещё до такой алчности не дожил.

Со стороны Меллроуза и Порт Морриса виднелись всполохи пламени. Ветер доносил вой пожарных машин. Адаму было не понятно, кому потребовалось ещё и поджоги устраивать, ну, товар, ну, мебель и оборудование вынесли, их хоть и с трудом можно будет потом продать, но от пожара какой прок?

Еще час он обходил тёмные проходы универмага, но следов Майка обнаружить так и не удалось. Все, к кому он обращался с вопросом, тоже ничем ему помочь не могли. Адам решил, что Тони что-то перепутал и, наверное, пацан пошёл в какой-то другой магазин.

Перед витриной магазина спорттоваров «Marshalls», что на углу 149-ой и Брук-авеню, перекрывая звуки ливня, шумела толпа. Персонал закрыл высокие стеклянные двери и забаррикадировал их изнутри мебелью и спортивными снарядами. Адам на подламывающихся ногах подкрался к забранному металлической решёткой витринному стеклу. Толпа ниггеров бурно сомневалась в нерушимости института частной собственности. Полиции поблизости видно не было. Скорее всего, их всех отправили защищать Бродвей, Уоллстрит и 5-авеню в Нижнем Мантеттене.

Ночную темноту подчеркивали лучи фонариков то и дело вспыхивавших в руках погромщиков и игравшими серебряными бликами в лужах. Над прибывающей мокрой толпой висел шмелиный гул, все чаще прорезаемый противными женскими взвизгами. Толпа, на самом деле, полностью управлялась тётками. Прислушавшись, в шуме можно было уловить некий нечеловеческий ритм; ему подчинялось все, начиная с перетаптывания и кончая тональностью отдельных выкриков. Адаму нужно было просто попасть внутрь, ведь если Майк здесь, то, скорее всего, он спрятался в самом магазине. Поэтому он с возрастающим интересом наблюдал образование из присутствующих, некоего сверхорганизма, жестко управляющего каждым своим элементом… Этот сверхорганизм явно себя не проявлял — однако каким-то загадочным образом всякий, стоящий перед магазином, четко знал: мы пришли за добычей. И мы ее возьмем и унесем к себе домой. И нам без разницы, как это произойдет. Стоящих на самом крыльце уже помаленьку начинали поддавливать, те отпихивались, все громче и злее матерясь, добавляли толпе градуса.

Адам стоял и ждал, когда толпа созреет до решительных действий, чтобы можно было в потоке громил попасть внутрь и начать поиск мальчишки.

— Сначала поднимусь на верхний этаж, если он там, то пока ниггеры туда поднимутся у нас будет больше шансов, — думал Адам.

План настолько понравился, что он невольно расплылся в широкой улыбке. Вдруг до него дошло, что гул толпы сменился криком, на крыльце уже стонало под ударами стойки из-под дорожного знака тонкое железо дверей. Какой-то высоченный детина рядом с Адамом, ловко вывернул из асфальта стойку декоративного ограждения и со всей дури саданул по стеклу. На фоне синего ночного неба было прекрасно видно, как металлический стержень откинулся назад, угодив сразу по нескольким головам, затем, ускоряясь, описала дугу — и глухим бум-м-м споткнулся об витрину.

— Дай сюда, дурень безрукий! Дай, тебе говорю! — завопила, стоящая рядом, черная баба. Она протиснулась в первый ряд, вырвала инструмент у мужика, и шарахнула по витрине. Звон стекла сменился коротким жутким хрустом распарываемых тканей и криками раненых; толпа охнула — и замерла. Адам в ужасе отпрянул от брызг и острых осколков. Тяжёлые острые плоскости рубанули по телам, прижатым к самому окну. Но покалеченные никого не интересовали. На решетку тут же набросили цепи, дёрнули каким-то пикапом, и прямо по телам убитых и раненых толпа ринулась в тёмное чрево магазина.

Действуя по плану, Адам взлетел на подоконник, удачно перевалился внутрь. Под ногой хряснуло стекло. Не останавливаться! Надо бежать наверх, где же тут лестницы? Хорошо, что у многих в толпе были припасены фонарики, это позволяло хоть как-то ориентироваться. За спиной, грохнула, распахнувшись, входная дверь. Магазин на удивление быстро заполнялся “покупателями”. Всех, прежде всего, интересовал оружейный отдел и прилавки с ножами, луками и арбалетами. Поэтому грабители сразу же начали грызться между собой… Хорошо, что стрелковый отдел в уровне земли, до второго пока никому дела нет. Теперь главное, чтобы наш пострел догадался там спрятаться.

Холодная злоба мощным разрядом пронизала Адама. Вот же паскудный мальчишка! Знал, что будет грабёж и рванул в самое пекло.

— Майк! Ма-а-айк! — что было сил, закричал Адам в темноту второго этажа. Ответа не было… Немного остыв от всплеска злости, Гольдберг прошёл по всему торговому залу, время от времени выкрикивая имя пасынка. Через некоторое время на этаже начали появляться взбешенные отсутствием добычи «добрые соседи». Адам решил, что можно переключаться на поиски ребенка на первом этаже. Там тоже Мальчишки не было.

Выйдя на улицу, он наблюдал интересную картину. Напротив «Marshalls» располагалась небольшая ювелирная лавка. Казалось бы, участь её должна была быть уже решена, но почему-то народ вокруг неё всё ещё толпился. Вдруг шумы грабежа и крики налётчиков перекрыл выстрел «Ремингтона», старого, но грозного оружия. Толпа резко отпрянула от дверей лавки. Стало понятно, что хозяин решил обороняться по-серьёзному. Для начала пальнул в воздух, показав, что оружие у него есть и применять его он будет. Двое уверенных мужчин с дробовиками — и полтораста дикарей тут же вспомнили о цивилизации, — пришла посторонняя мысль в голову Адама. Он уже изрядно устал, очень хотел пить и, кроме всего, у него ужасно болела голова.

— Тут пять минут до дома. Дойду, посмотрю как там, перекушу, приму аспирин, а потом подумаю, где ещё можно искать парня.

Подходя к дому, Адам внезапно заметил в окнах перемещающиеся световые всполохи. — Кто-то бродит по дому с фонарём. Чёрт! Неужели наш дом кого-то заинтересовал? Там же ничего ценного нет. — Мысль промелькнула в голове и сменилась другой — как незаметно попасть домой?

Стараясь не производить ни малейшего звука, мистер Гольдберг подкрался сначала к парадному крыльцу. Подёргал дверь. Заперто. Приложил ухо к замочной скважине и вдруг услышал как будто тихое щенячье поскуливание. Вздох облегчения вырвался из его груди.

— Майк, мальчик мой, открой, пожалуйста, поскорее, на улице такой ливень, а я, кажется, забыл дома ключ.

— Дядя Адам! — через минуту раздался из-за двери знакомый голос. Майк от волнения никак не мог справиться с замком. — Подождите, я сейчас открою, сейчас, вот уже получилось. Дядя Адам, я проснулся, а никого нет, ни вас, ни мамы… и темно… и гром гремит, и дождь... Мне было очень страшно.

— Ничего, ничего, всё хорошо… Мама и Джуди у тёти Фиры в Куинсе. Я тут обыскался тебя, — Адам прижал мальчика к себе, — как хорошо, что ты дома. Сейчас запрём двери, придвинем к ним комод и пойдём спать.

За окнами сквозь пелену дождя пробивались всполохи пожаров. Больше тысячи возгораний было зафиксировано пожарными Нью-Йорка в ночь на 14 июля 1977 года.

39. ИСТИНА ГДЕ-ТО РЯДОМ

126

15 июля. Бронкс. 40-е отделение полиции. Джеф Баррет, сержант.

На исходе вторые сутки как мы на ногах. От напряжения и усталости просто с ног валимся. Кофе уже льется из ушей, но совсем не помогает. Держимся только на морально-волевых. Говорят, мэрия обещает прислать нацгвардию… Поскорее бы. Иначе сегодня вечером мы уже не сможем сдержать толпу мародёров. Вон детектив Артур Дин уронил голову на руки и спит за стойкой дежурного прямо стоя. Офицеры Солис и Собески спят прямо в патрульной машине. У Феликса внушительная ссадина прямо на лбу. По его словам, это его шарахнуло рекламным щитом, когда он вчера ночью оборонял заправку от поджигателей. Как же достали эти долбанные ублюдки!

А мои ребята молодцы! Показали слаженную и эффективную работу. Огнестрелов вроде на нашем участке нет. Самые печальные события это порезы витринным стеклом в универмаге «Marshalls». Говорят, там одну женщину чуть ли не пополам разрубило, врут, наверное, но кто его знает.

Ну, хватит прохлаждаться, пора назначать наряды на утреннее патрулирование.

— Подъём, парни! Подъём! Национальная гвардия ещё не прибыла, а утро уже наступило. Макдауэл из мэрии обещает, что к обеду помощь нам придёт, так что нам только шесть часов на ногах продержаться и в люльку. Так! Почему я не слышу радостных воплей?

— Шеф, а нельзя уже никуда не ездить? Поспим здесь, пока гвардейцы не приедут… Электричество дали. Ну, его в жопу, это патрулирование. Глаза сами закрываются, хоть спички вставляй. — Чёрный гигант Боб Мерфи и в обычное время не любит напрягаться, а тут, после двух бессонных ночей, он готов выпасть в осадок в любой момент.

— Нет, нельзя. Грёбаные ублюдки только и ждут, когда мы расслабимся, потом придётся ещё хуже. Тема закрыта. Приказ:

— Детектив Мартин Уингров, офицер МакКларен, — катаетесь от Большого перекрёстка до Монт-Хэйвена.

— Офицер Собески, разбуди ка напарника.

— Сержант, он не спит, он просто прикрыл глаза, чтобы искры не слепили. Его вчера так по лбу шваркнуло, что до сих пор искры из глаз. — Лили попыталась пошутить, но получилось не смешно.

— Отставить смехуёчки! Буди его, и езжайте на Александера до Брук-авеню.

…

Всем экипажам маршруты раздал, сейчас отправлю ночные сводки в управу и поеду проверять, а то знаю я этого Бобби. Вот, отчего черные такие ленивые?

Слава господу нашему, Иисусу Христу и матери его пресвятой деве Марии, ремонтники справились с повреждениями на ЛЭП и ночью электричество пошло в город. Осталось только всех этих бездельников разогнать по их норам и можно будет с чувством выполненного долга идти отсыпаться.

— Разрешите обратиться, сэр! — неожиданно передо мной появился Феликс Солис.

— Да, сынок, что ты хочешь сказать?

— Позвольте рассказать, сэр, нечто необычное, сэр.

— Не волоки ноги, Фел! Доложил и за работу! Что там у тебя?

— Есть, сэр! Вчера перед самым отключением, я помогал одному парню искать сынишку. Так вот, этот парень знал, что будет авария. Мало того, он знал точное время. Я ещё над ним посмеялся чуть-чуть, но всё именно так и случилось, сэр.

— Стоп! Нам сообщили, что авария произошла из-за нескольких ударов молний по узловым точкам подающей сети. Скажи мне, Фел, может человек угадать, когда и куда вдарит молния?

— Никак нет, сэр! Однако этот Гольдберг попал совершенно точно, сэр. Я сам во всей этой суматохе, не сразу понял, что это что-то аномальное, но сейчас допёр, сэр.

— Как говоришь, звали парня? — я всё-таки решил записать сообщение на всякий случай, — и прекрати называть меня «сэр».

— Он представился как Адам Гольдберг. Владеет бакалейной лавкой на 149-ой. Больше у меня ничего нового нет. Могу я приступить к патрулированию, сэр?

— Езжай уже, что-то ты меня подзадолбал. — Я проводил взглядом Феликса, проследил как он сел за баранку своего доджа и медленно тронулся в направлении патрулируемого участка.

Никогда раньше не замечал за Солисом склонности к фантазированию. Надо будет после спросить у его напарницы, каковы основания для этих странных выдумок. Ясно же, что человек не может так точно предсказывать природные явления и их последствия. Наверное, стоит позвонить кому-нибудь из управления. Ведь если это все-таки, правда, то какую-то пользу можно извлечь для улучшения охраны порядка на улицах. Ладно, так и сделаю, вот только дождусь окончания дежурства.

Усталый мозг уже плохо контролировал происходящее, когда утреннюю тишину разорвал резкий звук телефонного звонка. С трудом проглотив горькую от кофе слюну, я дотянулся до трубки:

— Сороковой участок, Южный Бронкс, полиция Нью-Йорка, сержант Баррет вас слушает, говорите.

— Хай, Баррет, это Стив Симпсон из информационной службы Центра. Как у вас дела? Ночью ничего нового не сожгли? Меня тут журналюги атакуют, вот собираю новости с участков. Так что, вспомни что-нибудь забавное.

— Отвали, Симпсон! Не до журналистов сейчас. Мы тут две ночи носились как бобики, а тебе всё бы прессу ублажать. Одну тётку витриной разрубило, пойдёт тебе такой «юмор»? Офицера Солиса чуть не убило рекламой, когда он мародёров и поджигателей отгонял.

— Вот видишь! Самое то! Пипл любит кровавые подробности. А что-нибудь мистическое было?

— Когда ты отстанешь, чёртов буллшит! Мистику ему подавай! У нас один бакалейщик знал, когда случится роковой удар молнии!

— О! Вот это сенсация! Готовь адрес этого бакалейщика, я выезжаю. Никому не отдам такой крутой материал, сам буду интервью с ним делать.

Похоже, что усталость сыграла со мной злую шутку. Нельзя было рассказывать этому пройдохе про Гольдберга.

К счастью, материал, который Симпсон подготовил к публикации, увидело наше полицейское начальство. Материал задержали, а Гольдберга увезли для разбирательств. Как мне позже рассказывал старый мой приятель по академии Бобби Роулингс, Адам Гольдберг не стал ничего утаивать. Он действительно знал об этой аварии. Информацию получил не от инопланетян, и не от ангелов небесных, а от своего шурина, который неделю назад позвонил из России специально, чтобы остеречь сестру и её семью от возможных опасностей. Гольдберг говорит, что не поверил ни единому слову, но просто на всякий случай отправил жену и дочь к сестре в Куинс. На кануне отъезда пасынок Майк исчез, Гольдбергу пришлось идти его искать. В процессе он и столкнулся с Солисом и Собески. Вот такая история. Мальчик, кстати, нашелся, цел и невредим. Слава богу!

40. ЭТУ ПРЯНУЮ ПЕРИНУ МОРЕ ВЫНЕСЛО НА БЕРЕГ

22 июля. Тамань. Оля Коваленко.

Сегодня вечером после головокружительного скачка в тысячу километров, мы наконец прибыли на «юга». Последняя наша ночёвка прошла на берегу речки со смешным названием Ворона, протекающей по западной окраине Борисоглебска. Это маленький городок в Воронежской области. Как это ни странно, Боря всю дорогу ведёт себя очень скромно. Мы, конечно, целуемся напропалую, но не более того. Даже немного обидно. Мог бы попытаться, я бы конечно отказала, но совсем не делать попыток…. Впрочем, что это я, в самом деле.

С транспортом нам сегодня повезло. Мы ни разу долго не стояли на трассе. Стоило только выскочить из одной кабины, как тут же тормозил следующий кандидат в добровольные ямщики. Уже к четырем часам мы были в Ростове. До Ростова нас вёз колоритный такой дядька. Настоящий донской казак, прямо как со страниц Шолохова. Усатый, мордатый, с заскорузлыми и черными от масла пальцами. Представился Михалычем. Как обычно пригласил к себе, познакомил с женой, детьми, прочими чадами и домочадцами. Главное, жена у него — спец по борщам. С чесночком, с перчиком, со свежей зеленью… Борщик зашёл просто на ура. Хозяевам мы тоже чем-то приглянулись, потому что уламывали они нас долго. Я уже почти сдалась. Даже стало интересно посмотреть донскую столицу, но Боря — кремень. Нет, говорит, у нас план, а план — закон. Сегодня надо быть в Крыму и точка. Михалыч, на прощанье вывез нас аж за Батайск, где сдал какому-то своему приятелю, двигавшемуся в сторону Тамани с грузом матрасов, подушек и одеял для какой-то воинской части. Тут вообще ехать было просто наслаждение. Борька сел в кабину, а я угнездилась среди мягких тюков с томиком Чехова и через полчаса уснула как убитая