Ознакомившись с документом, я поблагодарил Одноглазого и отправился домой.
К обеду меня вызвали к Хокаге.
Уже зная что в отчётах нет ни малейшего упоминания о происшедшем, я спокойно рассказал свою легенду.
Ввязался в бой, а когда был ранен, воспользовался демонической чакрой и убил нукенина. По лицу старого я понял что у него возникло ещё больше вопросов, но задавать он их не стал. Я даже для страховки активировал проклятье на время. Пусть не расслабляется.
Уже дома решил разобраться с остатками своего снаряжения.
Мда. Одно слово, лохмотья. Хорошо что я взял с собой второй комплект иначе вряд ли кто-то поверил бы что в такой вид мою одежду привёл нукенин. Этот же комплект придётся выкидывать.
Остальные проблемы, связанные с вопросами от свидетелей, не последовали. Многие отправились на миссии уже на следующий день, а меня пока не трогали.
Денег за миссию на границе отвалили не так уж и много, я насчитывал на большее, но и десять тысяч Рё приятно грели душу, пока я не вспоминал о чудовищном провале. Так спалиться, ужас.
Хотя теперь в моём личном деле стояла миссия ранга В.
Ещё одной неприятностью оказались мои эмоции.
Они были немного усиленными. Самоконтроль хоть и помогал держать себя в рамках, но давалось всё это тяжело. За малейший косой взгляд появлялось желание голову оторвать. При этом в прямом смысле.
За грубое слово в свой адрес, язык вырезать.
Я так понял, это сказывалось моё стремление купировать эмпатию. За столько времени я к ней уже успел привыкнуть и теперь чувствовал себя как инвалид.
Теперь осталось только привыкать, пока эта способность мне не доступна.
Хотя шанс что эмпатия, спустя время, вновь мне будет доступна очень велик.
Раздражительность и всплески ярости сменялись апатией и самобичеванием.
Я вообще обдумывал идею уйти куда-нибудь в горы, подальше от людей. Но эмоциональные приступы проходили и вновь, с каким-то остервенением брался за тренировки. Единственную отдушину для эмоциональных взрывов.
С командой Гая получилось уладить всё просто, Майто попросил своих подопечных помалкивать об увиденном. Какие он доводы использовал я не знаю, но меня заверили что мой секрет останется секретом.
Меня порадовало такое отношение со стороны, как Гая так и Какаши. Хоть мы и не говорили открыто об этом, но я понял что они меня прикрыли намеренно. Какие они преследовали цели, не знаю, но пока решил положится на джонинов. Если мне станет что-то угрожать, ну что же. Придётся сматывать удочки и рвать когти. Пути отходов я уже подготовил, да и была причина не сильно волноваться о глобальном изменении истории. Скоро мне станет полегче и меньше придётся скрытничать.
С Хинатой я старался не видеться. Было очень неприятно сознавать что она меня боится, а мой якорь до сих пор не ослаб.
Впервые я столкнулся с проблемой, которую не смог решить.
Чем больше я пытался жить спокойно, не сильно спеша со своими действиями, тем больше я понимал. Не приспособлен я к мирной жизни. Я даже нормально с людьми не умею ладить, если это не касается миссий.
Моя нелюдимость и одиночество сыграло со мной плохую шутку.
Совсем недавно я встретил Тен-Тен.
Просто так, на улице.
Возвращался из Леса, где готовился к скорому экзамену и именно тогда услышал как меня кто-то окликнул.
Разговор сразу же не заладился. Она не нашла ничего лучшего как поинтересоваться, как мои раны.
А как они могут быть, если уже на третий день моя тушка была как новая? Только цвет кожи в некоторых местах напоминал о происшедшем.
Моё бурчание что в порядке она поняла как предложение пройтись. В итоге она шла со мной до самого дома, пытаясь меня разговорить.
Я может был бы не против, но постоянно ловил себя на мысли что даже не могу подобрать общую тему. Только и могу отвечать на её вопросы односложными фразами.
Откуда иду? Из леса.
Что там делал? Травы собирал.
Зачем? Продавать.
И в том же духе.
Ну что поделать, я не могу нормально общаться. Мало у меня опыта. Даже не смотря на свои прожитые жизни.
В итоге я распрощался с ней у своего дома так и не переборов своё косноязычие.
В последнее время я сам себя спрашиваю, что во мне хорошего нашла Мирабель.
Кровавый маньяк, тиран и узурпатор. Умеющий убивать и пытать, но не способный на сострадание и сочувствие.
Да, сейчас я уже изменился, человек постоянно меняется. Меняются жизненные цели и приоритеты. А следом и само мировоззрение. Такие изменения неизбежны. Человеческая психика в основе не постоянна, пытается подстроиться под окружающий мир. Пластичность обеспечивает некий баланс. Не просто так есть пословица, человек такая тварь что ко многому привыкает.
Я встряхнул головой.
Ну вот, опять занялся самокопанием.
Взглянув на часы, я решил собираться.
У меня встреча с Хокаге. Зачем я ему понадобился, не знаю, но для меня это повод оказаться в кабинете и деактивировать проклятье. Шумиха уже улеглась.
Выйдя из кабинета, я задумчиво осмотрелся.
Вот и снова миссия.
С командой Асумы.
Сопровождение того же каравана, но уже в сторону Суны и также до границы.
Выход завтра.
Итак, дел у меня нет, проклятье отключено, иначе обезьян и правда не доживёт до экзамена.
Я заметил что всего несколько дней работы проклятья и старый пень стал путаться, постоянно сбиваясь с мысли. Последняя стадия действия проклятья. Следом шло выпадение из реальности, то есть сумасшествие и, либо самоубийство либо нервный срыв. Человек становился буйным, при этом с завышенной агрессивностью.
Пойти что ли в Ичираку перекусить, готовить что-то не охота.
За прошедшие месяцы за мной числилось пятнадцать миссий ранга С и две ранга В. Я постоянно менял команды. Пару раз даже работал с Какаши и остальной седьмой командой. Отношения с Учихой перешли в состояние холодного нейтралитета. Он делал вид что меня не существует как и я по отношению к нему. Сакура, на второй совместной миссии постаралась подробнее узнать у меня о случившемся на границе, но я не собирался делиться с ней своими секретами. Хотя был удивлён что с её лица пропал страх. Что-то мне подсказывает, тут замешана одна одноглазая рожа.
Меня, кстати сильно удивило, Какаши занимался её тренировками. Более глубокие основы контроля чакры, теории простого гендзюцу. Саске так и тренировался самостоятельно, причины я не выяснял, мне плевать.
А вот с командой Куренай у меня была одна миссия, но для меня она превратилась в мучения. Постоянно видеть в глазах Хинаты страх и опасения. Даже для меня это тяжело. Якорь уже ослаб, но всё равно, стремление её защищать никуда не делось.
Теперь, когда я оказывался рядом, она бледнела и старалась оказаться подальше от меня.
От следующей миссии с этой командой я уже отказался, хотя и пришлось разговаривать со стариком на повышенных тонах. Но стоило ему напомнить о нашем соглашении как он тут же отстал.
Сегодня, с утра меня вновь ждал Хокаге.
Предстояла миссия с командой номер семь.
В кабинете сидели Старый мартышка и Ирука, что меня немного удивило, а он что тут забыл?
Оказавшись в кабинете, я заметил, как Сарутоби переглянулся с Какаши. Что за перемигивание?
— Итак, ваша миссия, сопровождение и охрана одного человека.
Дверь открылась и в кабинете появилось пьяное тело. Вернее сначала появилась бутылка, а потом появился Он.
— И что это тут у нас? Это сборище молокососов будут защищать меня? — Пьяные возмущения прервались горлышком бутылки. Это недоразумение стало пить прямо у нас на виду.
Саке текло по бороду прямо ему на грудь.
— Ну и уё...ище. Может слить это задание? Пусть его прирежут? Подумаешь, провалю одно ранга С. Невелика потеря. — Моё тихое бурчание услышал только Какаши, но и он не остался в стороне.
— Может ты и прав.
Оторвавшись от бутылки, старик перевёл дух и посмотрел на нас свысока. При его объемном животе и роже, отёкшей от пьянства смотрелось это... глупо.
— Они мне не нравятся, особенно вон тот, коротышка. Эй! Ты, шиноби что ли?
Его палец указывал на меня.
Я показательно медленно вынул кунай из рукава.
— Убью.
Я успел сделать только первый шаг, как меня остановил голос Какаши.
— Наруто, успокойся. Это наш клиент, так что его нельзя убивать.
Тут вмешался этот.
— Я эксперт по строительству Великих мостов. Тадзуна. Я ожидал, что вы обеспечите мне хорошую защиту для возвращения в мою страну, а вы назначаете мне в охрану сопливых детей...
— Значит Тадзуна, строитель. Будет что написать на его могилке. — Я оглянулся на старого. — А если я его прирежу после окончания миссии?
Я сказал это особенно громко, даже Тадзуна замер на мгновение, прервав свою обличительную речь о безответственности руководства деревни, посылающих на миссию детей.
Старик поперхнулся дымом.
— Э-э-э. Не стоит. Это плохо скажется на репутации деревни.
Я с напускным сожалением убрал кунай.
— Жаль, а то этот... клиент вызывает у меня желание угостить его чем-нибудь острым в печень. Всё равно он её пропивает.
Сарутоби откашлялся, пытаясь как то сгладить моё поведение.
— Итак, ваша задача, сопроводить его в страну Волн.
Вот оно! Мостостроитель, страна Волн. Ну, здравствуйте триста тысяч Рё. Именно во столько оценивается голова Забузы.
Хоть и придётся делить на всю команду, но я не позволю Какаши зажлопить основную часть награды. Я уже кое-что понял, основную часть вознаграждения за миссии получают наставники, я же к командам не приписанный и на меня такое не распространяется. Да и есть задумка, как провернуть всё так чтобы он, потом, не отвертелся. И пусть после миссии я собираюсь вернуть своё наследство, чуть раньше своего совершеннолетия, но мне же надо амуницию пополнять и усовершенствовать.
Да ещё один комплект не помешал бы.
— Все свободны.
Уже на выходе из кабинета, проходя мимо Тадзуны, я окинул его немного плотоядным взглядом. От такого он даже вздрогнул. Никогда не забываю оскорблений в свою сторону. Да и про рост он не прав я практически одного роста с Сакурой.
Итак, следующая миссия станет отправной точкой моего первого шага к моей первой жертве.
Ну что же, Сарутоби, таймер твоей жизни затикал в обратном направлении.
Утром, у ворот, собралась команда номер семь, такой, какой она должна была быть.
Сакура стояла чуть в стороне от Учихи. Видимо этот сноб всё-таки высказал ей своё мнение о ней и её стремлениях сблизится с ним. Потому что было сразу заметна какая-то прохладность между ними.
При моём появлении Сакура тут же встрепенулась.
— Наруто, опаздываешь.
Я посмотрел на неё удивлено. Я вообще-то пришёл вовремя. Даже чуть раньше.
— Нормально.
Учиха кинул на меня подозрительный взгляд и опять натянул маску невозмутимости.
— Наруто, можно с тобой потом поговорить? — Сакура покосилась на Учиху. — Наедине.
Она что, пытается таким методом попробовать сыграть на ревности этого... Этого.
Нет уж, я не буду третьим в этой пьесе.
— Нет.
Готовый сорваться вопрос Сакуры прервал Какаши, появившийся рядом со мной.
— Доброе утро. М— м -ма. Нашего заказчика ещё не было?
Я решил не оставлять опоздание наставника без мщения.
— Уже был. И сказал что не собирается ждать нас и пойдёт вперёд. А мы решили дождаться вас наставник.
Мой монолог вызвал реакцию у всех. Какаши смотрел на меня с подозрением. Сакура удивлённо. Даже на лице Учихи проскользнуло злорадство.
А что? Шутка может и грубая, но я не учился искусству словесности. Он может врать о своих опозданиях. А кто мне запрещает ставить его в неудобное положение? Вот как он теперь поступит. Обвинит меня во лжи, переспросит у других или самое невероятное, поверит.
Неловкую ситуацию разрешило появление Тадзуны. Это чмо уже с утра прикладывался к бутылке с саке.
— Опаздываете, Тадзуна-сан. — Какаши выразил своё неудовольствие и зашагал по дороге, даже не ожидая ответа Великого мостостроителя. Мою провокацию он решил игнорировать. Давай, давай, впереди у меня много времени потрепать тебе нервы.
Пока Тадзуна раздумывал что ему ответить, вся команда последовала за наставником.
Вообще, дорога должна у нас занять трое суток, большую часть которой придётся протопать своими ножками. И ведь никак быстрее передвигаться мы не сможем, не с этим алканавтом. Можно было бы его понести, но кто на это согласится? Я уж точно, нет.
Только во время пути я наконец-то понял, почему Учиха не учится у Хатаке. Он считает что теория, которую тот в основном и преподает Сакуре, ему не нужна.
Какаши не давал техники Сакуре. Скорее передавал свои знания о тактике. Наверное, поэтому Учиха смотрел на всё это презрительно. Хотя зря, ему стоило прислушиваться.
Хатаке Какаши был учеником Минато и, как и многие генины, сразу после Академии попал на фронт. Так было практически со всеми выпускниками.
Деревни бросали в битвы все свои силы, стараясь удержать свои позиции. Пройдя всю войну, он набрался многого. И сейчас он рассказывал.
Если бы я был сопливым генином, то ловил бы каждое слово.
Меня, если честно всё это удивило. Я думал что Какаши попал на войну уже под самый конец, но я ошибся. Хоть они с командой и не были на передовой, но несколько миссий разведки на его счету было. Кажется в одной из таких миссий и погиб Обито Учиха, глаз которого теперь скрыт под протектором.
Именно свой опыт он и передавал ученице. Сакура всегда отличалась хорошим усваиванием теории, а тут от неё ничего сверх сложного и не требовалось. Слушай и запоминай..
Несколько раз, когда Какаши упоминал Четвёртого, я ловил на себе его взгляд единственного виденного глаза. Смотрит на мою реакцию? Смотри, смотри. Всё равно ничего не дождётся.
Также на меня косился Тадзуна. Этот алкоголик, за время пути, успел выдуть два кувшинчика, по объему, где-то на пол литра.
А мне было фиолетово.
Хотя, от желания отомстить ему за оскорбление я не отказался. Даже знаю как.
Уже к вечеру мы оказались в небольшой лощине, где и решили переночевать.
А у этой пьяной макаки оказался неплохой запас продуктов. Во всяком случае, Сакура смогла приготовить нормальный ужин. Хм. Ей плюсик, умеет готовить.
Хотя, она уже итак изменилась. Меня немного удивляло её поведение, по отношению ко мне. Если Хината меня опасалась, после случившегося, то Сакура наоборот, стремилась узнать больше об увиденном. Хоть в открытую, при всех, она и сдерживалась. Видимо помня об обещании держать всё в секрете.
Видимо кое-какую информацию по джинчуурики она всё-таки смогла накопать, потому что вопросы она задавала грамотные. К тому же, она доказала мне что в ответственный момент может быть решительной. Зверь воспринял её поступок забавным, именно поэтому так и не напал в тот раз. Клоны всё видели, так что я был в курсе всего случившегося.
Я, как не странно, так и не воспринимал то существо, в которое перекинулся на памятной миссии как часть себя. Именно поэтому относился к появившемуся, на краткий миг зверю, как к своей оплошности.
