Дем Михайлов Низший 6

— Их кости как мокрый картон — выдал призм, стряхивая кровь с лезвий.

— И головы мнутся как бумага! — добавил орк — Крошатся!

— Химия — изрекла Джоранн — Или последствия болезни.

Я и Каппа остались безучастны к беседе — хотя я и был согласен с тем, что кости зомбаков не слишком прочны. Но при этом все покрепче мокрого картона — орк и призм не осознают свою силу. Они на голову превосходят по силе обычного доброса — даже такого подкачанного, каким был Тарлос Маг. Тренировки, уколы, видоизменные мышцы невероятно выносливого и сильного призма — все это сыграло свою роль. И мы продолжаем прогрессировать — я чувствую это и на себе. Понимаю, что для меня не ново, когда от силы моего удара ногой ботинок жалобно трещит, а шнурки бывает рвутся. Мы так часто меняем одежду и обувь не только по причине дыр от оружия и истрепанности из-за частых стирок. Одежда попросту не выдерживает стремительности и силы наших движений, постепенно расползаясь по швам и жалобно плюясь клепками и пуговицами.

— Стоять! — тормознул я Рэка, когда орк сунулся к ведущим на второй этаж распахнутым дверям — Выше!

Не произнеся ни слова, орк рванул вверх, я помчался следом. Никто из бойцов не стал задавать вопросов. Не потому, что им неинтересно — просто берегли остатки дыхания. А я не захотел соваться на второй этаж по очень простой причине — нас туда подталкивали всеми силами. Это самый очевидный вариант при заблокированном выходе и зарешеченных окон. Куда деться перепуганному гоблину улепетывающему от висящих на пятках голодных зомби? Верно — чуть выше — и в окно ласточкой! Простейший алгоритм действий. И я этот алгоритм сломаю нахрен.

— Выше! — повторил я и, даже не глянув на двери третьего этажа, Рэк затопал по ступенькам выше.

— Мама... — хрипло и устало произнесла Джоранн, хватаясь за перила и помогая себе завернуть.

Перила зашатались, вниз — на головы преследующих нас тварей — посыпалась штукатурка.

— Мама... — повторила рыжая, когда я ударом ноги открыл двери четвертого этажа и, круто свернув, побежал по коридору в сторону торца здания — туда, куда выходили входные двери этого сраного здания "Жопа-Т". Меня манил сраный козырек. Манил всей своей приподнятой душевностью и вроде как плоскостью. Ничем не хуже бодрой и добродушной плоскогрудой шлюхи готовой ублажить тебя по полной программе.

— Раму вон! — рявкнул я, впервые останавливаясь и подтягивая тяжеленный мать его контейнер — Дверь заблокировать, Хван! Вбей клин или собственную жопу в щель — но дверь чтобы осталась закрытой!

— Да!

— Н-на! — рявкнул Рэк, махом выбивая хлипкую раму из оконного проема и отправляя ее в полет вниз — Дальше?

— Связывайте! — я бросил ему пару веревочных концов, а сам кивнул Каппе и вместе с ним подтащил стальной ящик к окну. За нашими спинами закрылась дверь, захрустело дерево и пластик. Призм с помощью Джоранн укреплял баррикаду.

С натугой приподняв, мы взгромоздили ящик на подоконник, после чего я отошел на несколько метров, схватился за веревку руками в перчатках и кивнул. Каппа толкнул плечом и контейнер ахнул за окно. Я почувствовал себя подсеченной рыбкой, с такой силой меня рвануло. Невольно застонав от пронзившей поясницу боли, засеменил, подбежал к окну, уперся в стену подошвами и оглянулся на торопливо вяжущего узлы потного Рэка.

— Давай! — сипло выдохнул он, хватаясь за следующую веревку — Метров пять есть.

Кивнув, я стравил веревку, чувствуя, как стремительно нагреваются ладони. Выбрав весь доступный резерв, оставив за спиной жалкий хвостик, глянул на Каппу и велел:

— По веревке вниз.

Через миг азиат уже висел снаружи и быстро спускался. Я перевел взгляд на Джоранн и качнул головой.

— Мама! — со злобой выдохнула Джоранн, взгромождая красивую жопу на подоконник — Знала ведь!

— Пшла!

Схватившись за веревку, звякнув тесаком о стену, рыжая вывалилась наружу.

— Хван!

— Может...

— Жопу вниз!

— Да!

— Рэк! Помогай!

— Держу, командир, держу. Еще пять метров есть... о дерьмо....

Перегруженная веревка сама собой выворачивалась из рук, захрустели запястья, онемевшие пальцы уже ничего не чувствовали.

— Они прыгнули? — прохрипел я.

— Нет! — привалившись плечом к стене рядом со мной, орк умудрился выглянуть.

— Прыгайте! — рявкнул я и в этот же миг по заблокированной двери нанесли страшный удар с той стороны.

Дверная створка выгнулась, застонала, но удержалась. Веревка резко полегчала. Настолько полегчала, что я кивнул Рэку:

— Пошел, громила.

— Давай я оста...

— Пошел!

— Не тормози только, командир! — рыкнул Рэк, мелькнул грязными ботинками у меня перед глазами и пропал. Веревка снова стала тяжелее — но все же не настолько.

— Прыгаю! — донеслось спустя пять секунд и три новых удара по двери.

Выждав еще пару секунд, я провопил:

— Ловите ящик!

Разжал пальцы и отпрянул от свистнувшего конца веревки. Подскочив, услышал тяжелый грохот, крики боли. С грохотом из двери вылетел здоровенный кусок, внутрь просунулось сразу несколько грязных лап. Хрипящий рык из коридора заставил остановиться не только меня — из дыры проворно исчезли все руки, а следом в царящем там сумраке проявились контуры чьей-то крайне мрачной физиономии. И я мог поклясться, что у этой твари чуток светились глаза — вернее светился узор капилляров в глазных яблоках. В угодившем в дыру солнечном луче сверкнул страшный оскал, хриплый властный рык повторился. Я инстинктивно нажал спуск, всаживая в дыру и в харю три иглы. В дыру я попал всеми тремя иглу. А вот харю едва зацепил одной — с такой скоростью отпрянул что-то рявкнувший ублюдок. Последовал новый удар по двери. Продолжения вечеринки я ждать не стал. Перекинул ноги наружу, глянул коротко вниз, сползя, свесился на руках и разжал пальцы, успев произнести:

— Дерьмо! — после чего ухнул вниз на козырек.

Полет длился мгновения. Но их хватило, чтобы я успел заметить торчащую из стены трубу отвалившейся лампы и успел схватиться. В пальцах хрустнуло, ладони сорвало, и я продолжил полет вниз. Сумев чуть развернуться, шлепнул впустую ладонями по выдающейся из стены полусфере и рухнул на полусогнутые. Сунулся тупой башкой вперед, перекатился до края козырька, сорвавшись с оного и рухнув на ступеньки совсем уже не грациозно. Поясница взвыла, застонали колени, полыхнуло болевой вспышкой бедро.

— Как куль с говном... — прохрипел я, заставляя орущее от боли тело выпрямиться — Рэк! Ту хрень на козырек!

Подхватив странную изломанную железную конструкцию, что раньше явно была внутренностями какой-то бетонной статуи, орк забросил ее на козырек и, схватившись за веревку ящика, рванул по аллее. Остальные, дружными усилиями, выломали из постамента еще один железный каркас статуи и забросили туда же, после чего побежали за Рэком. Я, как единственный стрелок, двигался последним, пятясь и стреляя, стреляя, стреляя по мерзким харям высовывающимся из окон и тут же бесстрашно прыгающих с четвертого этажа вниз. Падали они на тот же бетонный массивный козырек, ломая ноги, руки, шеи, разбивая в хлам колени, напарываясь на брошенные нами железяки, что буквально расчленяли их заплесневелые бурые тела. Вскинув игстрел чуть выше, я выстрелил по крайнему окну — и снова в сторону резко отпрянула стремительная тень. Да что же это за настолько крутой мудак? Он видит и мгновенно реагирует. Реакция выше моей. И силы наверняка больше.

Выстрел. Выстрел.

Заброшенная больница буквально блевала зомбаками, выплевывая их одного за другим. Но главный вал уже миновал и ворочался сейчас на козырьке и ступеньках под ним. Все же мы новички и система не сумела послать по наши души настоящих ублюдков. Эти... сильные, живучие, но туповатые и неумелые. Вон как шмякнуло толстым пузом по бетону огромная бабища, щедро расплескав все внутренности и, придерживая разорванный хлюпающий живот, сумевшая вставшая и побрести за нами, волоча за собой кишки. Подняв руку, она схватилась когтями за израненную левую грудь и рывком отодрала этот шмат, отшвырнув в сторону. Выстрел в голову заставил ее рухнуть и некоторое время пролежать неподвижно. Зато остальные — числом не меньше дюжины — с хрустом и чавканьем продолжали шагать, брести, ползти и просто перекатываться в нашу сторону, пятная аллею всяким дерьмом.

Вот один чуть очухался и, сжимая расколотую падению башку ладонями, побежал ко мне подобно молодому бычку. Я прострелил ему правый локоть, руку сорвало с башки и при очередном шаге череп развалился. Над моим плечом свистнул кирпич, угодивший точно в развороченную башку, расплескав мозги. Тварь упала и затихла, недоуменно глядя в стальное небо.

— Неплохо он раскинул мозгами — хохотнул призм и, спустя пару секунд, добавил — Как шутка?

— Дерьмо! — буркнул я и, коротко глянув на призма, поинтересовался — Какого хрена с твоей рукой?

— Вывернуло правую в плече. Шипы обломало. Левое колено не гнется. Джоранн разбила лицо. Рэку тоже харю разворотило. Каппа почти цел — ему только пальцы упавшим контейнером расплющило к чертям.

— Ускорьтесь.

— Хреново выглядишь, командир.

— Ускорьтесь — повторил я, отпуская висящий на ремне игстрел и хватаясь за "пиги" — Прямиком к базе.

— Двое! — рявкнул Рэк, спустя пару секунд послушались звуки ударов и его яростный рык.

— Добью! — крикнула Джоранн.

— Сучью голову в куски! — добавил призм.

Через пару шагов мой ботинок наткнулся на кровавую лепешку с человеческим расплющенным лицом. Придавленная ребристой подошвой харя загримасничала, хрупнули зубы, лопнуло глазное яблоко.

Двумя короткими очередями уронив пятерку самых шустрых подранков, я развернулся и тяжело побежал, бухая ботинками и с тревогой прислушиваясь к ощущениям в пояснице. Там творилось какое-то дерьмо с позвонками. Такое впечатление, что кто-то ворочал монтировкой у меня в хребте, медленно выворачивая позвонки. Если сейчас тупо переломлюсь пополам и превращусь в неподвижную мясную куклу... Это будет дерьмовый конец моего путешествия...

Но пока орущая от боли поясница держалась. Да и аптечка с шипением и щелчком выбросила мне в кровь какой-то коктейль, что буквально оживил мои вялые ноги и резко прибавил скорости. Выпрямился и хромавший Рэк. Хорошо... хорошо... но как же сука больно.

Полуобернувшись, полоснул иглами по начавшим догонять тварями, целясь в головы. Те вяло изображали из себя грациозных воинов могущих легко увернуться от пули. Но получалось хреново. Да и плевать мне на этих недобитков. Я боюсь одного — того хренососа, что, похоже, пока оставался внутри больницы и не спешил явить свою ублюдочную красоту солнечному свету.

— Сто метров, воины! Чуть левее здесь и напрямки! Сто метров! — с хрипом ожило большое старое дерево, выплюнув из чрева ободряющие слова — Да, вот так!

Голос старого сурвера Джона Доуса прогнал сгущающийся туман в голове и я еще немного ускорился. Трижды щелкнула аптечка и... я перестал чувствовать низ спины полностью. Спина держалась, в ногах и руках легкость, голова чиста как весеннее облачко смотрящее на писающего радугой оленя. Мне вкололи боевой коктейль. Еще одно доказательство того, что моя спина собирается вот-вот отказать.

Перевалив через канаву, уронив и буквально затоптав какого-то тощего гнилого старикана, размочалив ему башку о выпирающий корень, мы проломились через заросли, обогнули старую беседку с отрубленной головой лежащей на пустом столе, пробежали чуток узкой тропкой и оказались рядом с заброшенной детской площадкой, где уже торчал цилиндр лифта, а старый Джон Доус, держащий наготове игмур, поприветствовал нас сверкающей улыбкой.

— Вы дали! Вы сука дали!

— Мы взяли — со стоном поправил я, опускаясь на колени и медленно опрокидываясь на пол — Принимай!

— Тащите сюда, ребятки.

— Рэк. Забирай все, что причитается нам. Подлатайте себя.

— Командир? Ты как?

— Я ща. Дайте пару минут...

На меня, вместе с новой волной боли от спины, накатывал знакомый туманный вал. Флешбэк. Как вовремя и невовремя одновременно.

— Лезь — велел старый Грим.

— Шутишь? — уточнил я, с надеждой глядя в выдубленное ветрами черное ехидное лицо — Ты сказал — щель.

— Это щель — кивнул старик.

— Но тут нет дна!

— Лезь.

— Но...

— Мне ударить тебя? Хотя... можешь отказаться. Разворачивайся и уходи.

— Ладно — сдался я, делая шаг к узкой щели, проходящей между двумя почти сомкнутыми стенами. Кирпич, бетон, куски торчащей арматуры. Ширина щели по моим прикидкам от тридцати сантиметрах до метра — зависит от места. Щель бездонная, это, по сути, пропасть, а внизу ревет злой океан.

— Продвигайся до середины стены.

— И там? — спросил я уже из щели, удивившись тому, как гулко и чуть испуганно прозвучал мой ломающийся голос.

— Живи — пожал узкими жилистыми плечами почти обнаженный старик — У тебя рюкзак. В нем армейский рацион, два литра воды, пара интересных на мой взгляд книг и даже коммуникатор с системой солнечной подзарядки. Да ты богач, пацан! К тому же скоро пойдет дождь.

— Тут нет дна — напомнил я, вслушиваясь в шум океана под упертыми в стену коленями — Что значит "живи"?

— Минимум что я ожидаю — трое суток — жестко предупредил старый Грим и шагнул, пропав из видимости — Это минимум! Не разочаруй меня! Если ты хочешь стать действительно кем-то, если ты не пустое место, если ты полон жажды жизни — то ты просидишь в этой щели трое суток самое малое!

— Как тут спать? Пропасть... У меня нет веревки. Нет карабинов.

— У тебя есть штука получше — твой мозг! Воспользуйся им, пацан!

— Мозг — недовольно пробурчал я, ощущая, как начинаю медленно соскальзывать — Вот черт...

Темную щель я покинул через неделю, проведя в своем темном тараканьем убежище семь полных суток. Выбравшись, с хрустом выгрызая остатки мяса из панциря гигантской мокрицы, я швырнул еще одну целую и смачную мокрицу к ногам сидящего под тентом чернокожего старика и, сплюнув кусочек хитина, недовольно пробурчал:

— Книги — фуфло!

— Хорошо — со столь редкой для него ширкой улыбкой кивнул Грим — Хорошо, пацан...

Судорожно закашлявшись, я охнул от боли в спине и начал вставать, ворочая головой. Я по-прежнему на детской площадке. И отрубился, судя по увиденному, не больше чем на пару минут. Но ситуация все же чуть изменилась — приложившись к навороченному игмуру Джон Доус с каркающими воплями всаживал в шумящие заросли иглу за иглой, а висящая за его спиной кукла для траха подбадривала его. Контейнер уже был задвинут в лифт, сидящие рядом бойцы спешно занимались собой, наматывая бинты, заливая раны и ссадины медицинским клеем.

А это?

Увидев мерцающую перед глазами информацию, я хищно оскалился:

— Поздравляю, герои!

— О да — оскалился в ответ Рэк — Охренеть!

Задание выполнено. Личный статус дополнен. Статус группы дополнен.

Баланс: 111.

Эрыкван (ОДИ) (2Б+2Н.) ГЕРОЙ.

— Вы стали героями? — изумленно проскрипел Джон Доус.

— Ага.

— Во время первого же захода в Зомбилэнд?

— Ага.