— Коля, а мы будем спать в одной постели? — спросила Тина, перехватив его нескромный взгляд. — Да? И ты снова будешь ко мне приставать?
— Не буду, если... — он наклонился к девушке, поцеловал её и что-то прошептал на ушко.
— Как тебе не стыдно!
— Ты же сама предложила попросить, если я чего-то очень захочу, — развёл руками Коля.
— Да... Очень хочешь? — Тина притихла, позволила Николаю положить ладонь на свою маленькую, но очень чувствительную, как оказалось, грудь, сама дотронулась пальцами до бугорка на его трусах, вздохнула и прикрыла глаза: — Не могу понять, что я делаю и зачем? Но ты такой честный и добрый, что мне не страшно... Только не торопи меня, пожалуйста, и не торопись сам...
Свечи в гостиной догорели, но романтика вернулась. Несмотря на сомнительную предысторию их встречи, Коля и Тина тихо целовались и ласкали друг друга. Они напоминали двух влюблённых, впервые получивших возможность узнать друг друга близко... Немного позднее Николай сидел на диване уже полностью обнажённым, а девушка расположилась у его распахнутых ног... Спустя ещё полчаса Коля на руках вносил Тину в спальню, а она шептала, целуя мочку его уха: "Тебе, правда, понравилось? Я всё хорошо сделала, да? Я старалась, Коля... Теперь мы можем спокойно заснуть?" Удовлетворённо кивая, Николай положил девушку на постель, укрыл одеялом и лёг рядом, не предпринимая попыток продолжения интимного контакта, как и обещал...
— Ну, теперь-то и мы можем расслабиться! — воскликнула Ольга в комнате наблюдателей. Поглядывая на мониторы, они с Андреем лежали на диване одетыми, и Господин не позволял ей вольностей.
— Давно мы не оказывались в подобной ситуации, не правда ли, Оленька? — в глазах Андрея появился хитрый блеск. — Вероятно, из-за долгого перерыва ты теряешь в моём присутствии свою хвалёную интуицию. Посмотри внимательно: они оба не спят! Тина не может заснуть от сомнений, а Коля сохраняет бдительность.
— В принципе, он прав, но в чём сомневается она?
— Николай понравился ей. К собственному удивлению, Тина испытывает к нему доверие, стремится продлить общение, но не может вспомнить существенных подробностей жизни до встречи с ним. Она недоумевает, тревожится, тщетно напрягает память... Сейчас Тина дожидается, когда Коля уснёт, чтобы осмотреться, попытаться понять, где она и почему? Пусть цель Испытания, в принципе, достигнута, но Николай явно стремится к тому, чтобы девушка сама пришла к пониманию новой реальности. Думаю, мне следует помочь в этом им обоим...
— Как помочь? — ахнула Оля.
— Потерпи чуть-чуть, скоро всё увидишь сама...
Ровное дыхание мужчины, уткнувшегося губами в её плечо, позволяло Тине без опаски совершить задуманное, но она выждала ещё несколько минут, прежде чем бесшумно подняться с постели. В так и не снятых с неё трусиках в белый горох, девушка вошла в гостиную, нашла в баре распечатанную пачку сигарет, закурила, разгоняя рукой табачный дым, допила шампанское из бокала Николая. Задержавшись на несколько минут в туалетной комнате, она продолжила осмотр дома, заглянув и в ванную, и в "чёрную" комнату. Остановившись перед дверью, за которой ещё не бывала, и ведущую, по предположению Тины в другие помещения дома, она застыла в сомнении и волнении. Первая попытка отворить дверь не удалась, но девушка повторно, с силой надавила на ручку двери и... отшатнулась, едва удержавшись от крика.
За распахнувшейся дверью стоял седеющий брюнет в дорогом костюме и пристально смотрел на неё. Раздираемая желанием немедленно убежать, Тина не могла пошевелиться, стояла, как вкопанная, и молчала, не в силах оторваться от гипнотизирующего взгляда мужчины. Она забыла, что бродит почти голышом по чужому дому, забыла о спящем Николае, в голове не осталось ни одной мысли — только огонь, разгорающийся в глазах незнакомца. Девушка не смогла бы определить и промежуток времени до того момента, как парализующий огонь начал тухнуть, и мужчина произнёс:
— Ищешь того, кто поможет снять твои милые трусики?
— Нет, — выдавила из себя Тина, поперхнувшись собственным голосом.
— Тогда возвращайся к Николаю, пока не поздно. Если он дорог тебе, конечно...
— Да, — ахнула девушка. Она наконец-то почувствовала своё тело, сорвалась с места и опрометью бросилась в спальню...
"Разбудить, рассказать, просить, умолять!" — мелькало в её сознании, прежде чем Тина остановилась перед постелью, где, прислонившись к подушкам, с открытыми глазами полулежал Коля. Девушка кинулась в его объятья:
— Как хорошо, что ты не спишь!
— В ванную ходила? — поинтересовался Николай.
— Да, но... не только... Хотела посмотреть, где я? Прости, могла бы просто спросить... Но... там... за дверью...
— Ты пыталась отворить дверь наружу? — улыбнулся Коля, поглаживая светло-рыжие мелированные волосы девушки. — Та дверь закрыта, чтобы нам не мешали...
— Но она открылась! — Тина подняла на Вершителя расширенные от волнения глаза: — Да-да! Открылась, а за ней... твой отец!
— Отец? — удивился Николай и мельком вопросительно глянул на скрытую видеокамеру. — Он напугал тебя?
— Да... Я не знаю... Я таких не видела... Он — не человек!
— Ты ошибаешься, малыш! Ещё какой человек, только... особенный...
— Правда? — ошарашено воскликнула Тина и заговорила быстрым шёпотом, горячо и несвязно: — Коля, ты... такой... мягкий... милый, но чем-то похож на своего отца! Скажи, где мы? Что с нами случилось?.. Я не дома... Здесь всё другое... Но есть ты! Коленька, пожалуйста, сними уже с меня эти дурацкие трусики... и... сделай, что хочешь! Я тоже хочу этого... Хочу, чтобы ты был рядом... совсем близко... во мне... и не гнал меня после...
— Не прогоню, — Николай опрокинул девушку спиной на постель и принялся неторопливо целовать её тело от шеи и ключиц вниз. Стянув надоевшие всем трусики Тины, он дотрагивался губами до её худеньких ног, а затем до гладкого лобка. Наконец расслабившаяся и содрогающаяся от нежных прикосновений, девушка разжала ножки, допуская мужчину до сокровенного, и застонала в сладкой истоме, почувствовав скользкий язычок Коли внутри себя.
— Да, Коленька, да... Делай со мной всё, что пожелаешь... Ты такой нежный... Я хочу быть твоей... девочкой... ласковой кошечкой... Тебе же понравились мои ласки... мои поцелуи... губы на твоём теле... — Тина изогнулась, принимая Николая внутрь, как мужа, как своего Господина и, через пролетевшие мгновеньями минуты, забилась в сладких судорогах вместе со своим мужчиной... Немного позже она покрывала поцелуями тело Николая от макушки до пальцев ног и повторяла: — Тебе же нравится твоя маленькая девочка Тина? Тебе хорошо со мной? Ты развеешь мои страхи... и не станешь гнать свою малышку?..
— Положи свою головку на моё плечо, малыш, и ничего не бойся, — облегчённо вздохнул Николай. — Рядом со мной тебе нечего бояться...
— Да, милый, с тобой я успокаиваюсь, — шептала девушка, прижимаясь к нему. — Но чувствую, что со мной случилось плохое... И я попала в какой-то чужой, злой и страшный мир...
— Чужой? Пройдёт немного времени, и он станет твоим. Страшный? Иногда да, особенно если бродить по нему в одиночку, не чувствуя человеческого тепла и дружеской руки. Злой? Многое зависит от тебя, Тина! Как ты относишься к миру, так и он к тебе... А сейчас отдохни, все разговоры оставим до утра...
Ольга прильнула к экрану монитора и даже не заметила, как Хозяин снова вышел из комнаты наблюдателей и вернулся с бутербродами и выпивкой.
— Вот теперь можно и отдохнуть, — с улыбкой заявил он. — Будешь пить мой бурбон со льдом?
— Буду! Когда же ты успел, Андрей? Это я должна за тобой ухаживать, — Ольга отхлебнула из стакана и схватила бутерброд с форелью. — Знаешь, теперь и я начну тебя бояться! Что ты вытворил с этой Испытуемой?
— Ничего, — пожал плечами Князь. — Посмотрел на неё вблизи и произнёс пару фраз. Ты же сама всё видела и слышала.
— Всё ли?! Так я и поверила лукавому монстру! "Посмотрел вблизи"! — произнесла Оля с вызовом. — Признайся: ты захотел её?
— Нет, Оленька, — засмеялся Андрей, — я хочу другую женщину...
Утром следующего дня Николай посвящал свою Тину в особенности её новой жизни, насколько считал нужным. Спектр чувств, который испытывала при этом девушка, оказался весьма широк, но рядом с ней находился мужчина, с которым она чувствовала себя защищённой и желанной. Тина и сама тянулась к молодому, но не легкомысленному, внимательному и ласковому Коле, искренне даря ему свою нежность и юное тело. Впервые в жизни это получалось у неё легко и естественно. Утомившись от разговоров, она начинала провоцировать мужчину, демонстрировать свои чары соблазнительницы, а то и просто крутить своей девичьей попкой, которая немедленно оказывалась в уверенных руках Николая... Нового Вершителя никто не торопил с окончанием Испытания, уже признанного состоявшимся. И только ближе к следующей ночи Коля подмешал в молочный коктейль Испытуемой безопасное снотворное и лично отнёс уснувшую девушку на руках в карантинную зону, временно располагавшуюся здесь же, в западном крыле Замка...
— Что произошло, мой Господин? — поинтересовался Николай, с видимым удовольствием принимая поздравления Князя с присвоением ему высокого статуса и звания действующего Вершителя. — Вы напугали Тину до полусмерти!
— Не преувеличивай, "сынок", — засмеялся Андрей. — Явление "тени отца Гамлета" имело другой смысл и произвело нужный эффект.
— Да, оно сильно упростило задачу, которую я поставил перед собой в дополнение к основной цели Испытания. Вам... э-э-э... понравилась малышка?
— Вы с Ольгой сговорились что ли? — всплеснул руками Князь. — Мне понравилось, как осторожно ты изучаешь и приближаешь к себе новоявленную рабыню Вершителя Николая!
— Рабыню? Вы сразу поняли! Да, это — правда, — неожиданно покраснел Коля. — И благодаря Вам, мне не пришлось долго убеждать Тину в существовании новой для неё реальности, нашего сумеречного мира... Как долго продлиться её карантин, Хозяин?
— Всего лишь четверо суток. Но это не моя епархия, Николай! Подобные вопросы стоит задавать Блюстителям, которые анализируют перемены в сознании Испытуемого, назначают и осуществляют карантинные мероприятия. Учитывая твои добрые отношения с Блюстителями и знание основ их языка, они вряд ли откажут новому Вершителю в дополнительной информации...
— Спасибо, мой Господин! Я могу пригласить Вас на рюмку хорошего коньяка?
Этому простому мужскому жесту уважения и благодарности Андрей был обрадован так, будто общался со своим повзрослевшим сыном, наглядно продемонстрировавшим свою самостоятельность и значимость. Они уединились в небольшом рабочем кабинете Николая, здесь же, в Замке. Пили коньяк понемногу и говорили о жизни, о недавнем прошлом, настоящем и будущем. Коля тревожился о грядущем приезде к нему Натальи Ивановны: как она примет неожиданное известие о том, что он стал Вершителем; как уживётся с очень юной на вид первой рабыней Николая. Долго оставаться наедине мужчинам не позволили. Сначала в дверь постучалась Эмма, в отличие от Василия и Владилены, ещё не успевшая поздравить Колю. При ней новый Вершитель завёл разговор о нюансах посвящения в рабыни.
— Тина узнает меня после четырёх суток карантинной... обработки, Хозяин? — спросил он.
— Не сразу, — пожал плечами Андрей.
— Всё будет хорошо, Коля! — удивляясь немногословности мужа, проговорила Эмма, привычно смущаясь своему положению на его коленях. — Ты обнимешь, поцелуешь свою девушку, она и вспомнит. В крайнем случае, напомнишь ей что-нибудь личное о вас двоих...
— Да, я понял, — кивнул новоявленный Вершитель, розовея, как красна девица. — У меня есть ещё один... нескромный вопрос: что я должен сделать, чтобы Тина была официально признана моей...
— Надеть заранее подготовленный для неё ошейник рабыни, разумеется! — заулыбался Князь. — Всё остальное ты с ней уже проделал, даже юную попку не пощадил!
— Андрей, прекрати вгонять нас с Колей в краску своими... княжескими шуточками! — возмутилась Эмма.
— Ну, извините, своего гадкого Князя, стыдливые мои! — засмеялся он, целуя щёку жены и, будто ненароком, касаясь её груди. — Я же любя... Кстати, Николай, отдай мне или уничтожь свой ошейник. Вершителю он ни к чему, к тому же официально у меня нет больше рабов. Вы все — свита Князя!
— Извините, Ваша Светлость, но свой ошейник я сохраню. Пусть в тайне, но он будет служить мне напоминанием...
— Как знаешь, спорить не буду, — махнул рукой Андрей. — Но для того, чтобы ты помнил не только старое, налей-ка ещё по рюмке и выпьем на "ты"!
Николай наполнил три рюмки, мужчины поднялись на ноги, чокнулись с Эммой, а затем переплели руки и выпили брудершафт, после чего искренне по-мужски расцеловались. "Не представляю, как ты воспримешь это, но знай, Коля, что отныне я отношусь к тебе, как к сыну! — воскликнул Андрей и добавил: — Я горжусь тобой, сынок!" Улыбка Эммы, часто напоминавшая Андрею светлую улыбку Ма, добавила в мужское общение домашний уют и умиротворение. К тому же, Эмма очень удачно заметила, что возмужавший Николай и вправду становится похож на её мужа внешне. В глазах Коли стояли слёзы, когда он решился на ответную речь: "Мой любимый Господин! Мой Отец! Мой Учитель! Мой Друг до конца дней моих! Это — всё... ты, Андрей! Я благодарен судьбе, что оказался рядом и..." Большего новый Вершитель произнести не смог, да и не надо было. На прощанье Эмма расцеловала окончательно смутившегося Николая, а Князь перевёл разговор на другую тему. Он завёл беседу о деятельности Коли в ближайшей перспективе, когда Служба Вершителей полностью восстановит ритмичную работу, а у Николая появится время пользоваться своими новыми, большими возможностями. Заглянувшую к мужчинам Ольгу попросили остаться, тем более, что Коля заговорил о знакомом всем троим деле.
— Так получилось, что я сроднился со студией "Альфа", с нелёгким, но благодарным делом, связанным с искусством кино и театра... Вообще, с искусством! Если и не все люди нуждаются в нём, то очень многие... А те, кто мне дорог, кого я люблю — не только нуждаются, они живут им, чем бы ни занимались по долгу службы. В Ультра-Петербурге, к сожалению, нет студии "Альфа", а значит, мы... создадим её!
— Восторг! — подскочила на месте Ольга, сидевшая на диванчике подле Андрея.
— Об этом я и хотел поговорить, — улыбнулся Князь. — Только почему обязательно киностудия, почему именно "Альфа"? Мы окажем тебе всемерную помощь, но родителем, организатором и хозяином нового проекта будет Вершитель Николай, и предназначение, идеологию, название ты можешь придумать любое...
— Пойми же, Андрей, — воскликнул Коля. — "Альфа" — больше, чем название. Это наша альма-матер, как ты — наш Отец и Господин!
— Ого! Сильно сказано! Полностью поддерживаю! — не сдержалась Ольга. — Но наш Николай говорит Господину "ты", я не ослышалась?
— Ну, к чему ты сейчас об этом, Оля? — поморщился Андрей. — Не ослышалась! Мы выпили с Колей брудершафт и в неформальной обстановке общаемся, как нам хочется...
— Тогда позвольте и мне выпить с Николаем по-дружески и избавиться от этого надоевшего мне "выканья"!
