— Я заберу у вас один корабль, второй вам остается, идите домой сразу, пока не пришли готландцы. Вы можете взять себе рабов, посадите их на весла, а там продадите и получите компенсацию за утерянный товар.

— Так нас всего восемь человек, как мы ладью поведем?

— А ты привяжи рабов к лавкам как римляне делают и пусть гребут. А если издохнет кто, просто выбросишь за борт и посадишь другого.

— Ты подаришь нам рабов?

— Сколько возьмешь?

— Два десятка мужчин и сколько же молодых девиц, стоят они не дорого, но хоть что то.

— Я дам тебе своих товаров в долг, а всё твое заберу. Ты продашь мой мех и мёд и привезешь мне соль и зерно. Только вот боюсь я, что вас готландские купцы в море поймают.

— Нет, купцы с Гётланда, ходят по другому пути, их корабли идут от острова Гётланд до берега Саамского, потом на восток и только потом спускаются на полдень к устью этой реки. Мы же ходим вдоль берега полуденного и идем на полночь до ваших земель. Море мы поделили, гётландцы раньше на юг не ходили, а теперь вон оно, что получается. Землицу себе они тут присмотрели, даже крепость поставили. Если позволишь, мы бы хотели выйти в море уже сегодня.

— Ну что же, набирай рабов, можешь взять моего товара, что приглянется. Еды берите сколько потребуется и отправляйся, если придешь следующий раз поднимайся по реке до деревянной башни, там и есть наша крепость Полоцк, по реке нигде не останавливайтесь, ночуйте в ладьях на середине реки, там опасности нападения меньше. Везите все, я дам меха, мёд и воск, а еще дам железных товаров.

— Стародуб, сколько вы взяли меховой рухляди в селении песьеголовых?

— Много князь, больше чем у нас в крепости.

— Купец отбери себе сколько нужно, продай у себя на острове, прибыль пополам. Часть денег возьми себе за труды, а на мою часть привези соли, зерна и масла. Коль не обманешь в обиде не останешься, через пару зим станешь богатейшим купцом на Руяне.

— Нужно ли вам оружие, мы можем привезти оружие?

Я засмеялся.

— На вот посмотри купец — я протянул ему трофейный меч.

— Эй Стародуб дайка мне свой меч.

Я взял меч воеводы и протянул его купцу.

— А этот меч делают мои мастера, сравни их.

Купец взял меч покрутил и сказал:

— Неплохое железо, но сам меч плоховат.

— Я знаю, но это наши первые мечи, а теперь взгляни на этот — я протянул купцу своего волка.

Тот удивился.

— Хорошая сталь!

— Я знаю — засмеялся я — так что купец дружи со мной и ты станешь самым богатым купчишкой на этом море.

Я постоял, подумал, а потом махнул рукой, призывая купца к себе.

— Слушай Кондрат, у меня тут родичи бывшего вождя, забери их с собой, продашь, или у себя рабами оставишь.

— А ты что же не хочешь себе рабов взять?

— Да я и так их людей в свой городище забираю, а эти родичи старого вождя могут мне бунт устроить, а убивать я их не хочу, не так поймут, скажут что вождь с бабами да детишками воюет. А ежели ершится кто будет, так ты их в море просто выбрось и делов-то.

— А я уж испугался, подумал будто ты рикс крови боишься.

— Да вот именно сейчас не нужна мне их кровь, если бы сразу убил то можно было на помутнение и боевую ярость свернуть, а так уж после боя не могу я баб прирезать, а там бабы не простые, сестра да жены Бурого медведя.

— Хорошо, уважу тебя, а топить не буду, продам на Руяне.

Купец, встал поклонился, спасибо тебе рикс, пойдем мы собираться.

Когда купец уходил, я крикнул ему вслед:

— Называй меня князем Кривичским.

Когда купцы ушли собираться в путь, я собрал совет, с простым вопросом, что делать дальше. Пленников было больше двух сотен, что с ними делать, что делать с селением?

Я задумался и сказал:

— Мне тут не нужно это змеиное гнездо, я хочу взять всю реку под себя. Если можно, то хотелось бы поставить тут крепость, но у нас не хватит сил её защищать, сюда легко приходят корабли с моря, на которых можно привести много воинов.

Одна из женщин, что представляла боевой отряд 'валькирий' сказала.

— Всех детей нужно забрать в наши селения и растить как членов наших родов. Женщин тоже можно взять, но только в те рода, где есть много мужчин, а мужчины племен песьеголовых для работы не годятся, они дикари их нужно продать или убить.

Я удивился.

— Как так для работы не годятся? Они хорошие рыбаки, моря не боятся опять же лодки делать умеют и сети.

— Лодки сделать и наши мужи смогут, а удержать песьеголовых в повиновении нам не удастся.

Я осмотрел присутствующих.

— Отдайте самых строптивых купцам, а остальных заберем с собой.

Я встал.

— Стародуб, построй всех захваченных дикарей и каждому смотри в глаза, у кого в глазах увидишь злость или ярость, или кто не понравится тебе отводи в сторону и отдадим купцам, а остальных вяжите за горло веревками, нагружайте имуществом и гоните в Полоцк, часть людей посадите на галеру, привяжите к веслам. Мы останемся здесь с пятью десятками воинов будем ждать возвращения песьеголовых из похода на Чудинов.

К обеду загрузили галеру имуществом, посадили на весла пленников и галера медленно пошла вверх по реке, а по берегу побрел караван рабов. Всем на шею одели веревки, связали руки и отправили их в сопровождении женщин копейщиц к нам в Полоцк, а за караваном потащились собаки. Вот же животные, когда был бой они еще лаяли и даже кидались на врагов, но теперь смирившись пошли в плен за своими хозяевами. Да собаки мне пригодятся, собаки в этом мире нужнее некоторых никчемных людишек, собак можно прикормить и приучить к новым хозяевам и они станут послушно повиноваться людям, а пленные могут и через год и через три в сину ударь и в лес сбежать.

Старшим каравана ушел Стародуб, а я остался так сказать в засаде, у меня имеется еще и вторая трофейная ладья, одна из тех, что оставили Руянские купцы.

Я наказал Стародубу долго пленников в Полоцке не держать, дать отдохнуть и распределить между родами. Половину оставить в Полоцке, а остальных к Бажене и деду Вацлаву в Витебск отправить.

Трофеи были большие, что бы все свезти от сюда галере потребуется сделать несколько ходок. Самое ценное я загрузил в первую ходку, к ценному имуществу я также отнес почти два десятка неплохо сделанных лодок, четыре из которых были похожи на шести весельные морские шлюпки с парусом. Остальные так себе — лодки долбленки, больше похожие на грубые деревянные байдарки. К тому же сейчас ценность представляли и сушившиеся на берегу множество сетей.

Под ветвистым деревом сидело почти сотня стариков, раненных мужчин и что самое интересное женщин. Это те, кого отобрал Стародуб, как потенциально опасных.

Я подошел к пленникам и спросил:

— Кто понимает наш язык?

Вначале никто не ответил, потом один дед поднял руку.

— Кто ты? Назовись.

— Я несчастный пленник, зачем тебе моё имя? — с усмешкой спросил старик.

— Я хочу говорить с этими людьми, ты будешь переводить.

Дед кивнул, а я обратился к пленникам:

— Меня зовут Чеслав, я Белый волк — князь рода Кривичей, что живут в верховьях реки. С нами живут многие рода, есть и те, кто пришел с Данапраса, есть чудины и вепсы. Там моя земля, по этой реке мы торговали долгие годы, но вы напали на торговцев и создали мне угрозу. Поэтому я пришел сюда. Когда вернется ваш вождь Бурый медведь я убью его и повешу голову рядом с его отцом.

Услышав перевод, люди заулыбались, а мне это не понравилось. Они наверное подумали, что я слабоват для открытого боя с вождем. Идиоты, они думают, что я собираюсь бросить вызов их вождю.

— Но я считаю, что род не должен отвечать за деяния своих вождей, если вы отринете те клятвы, что давали вождям, и поклянетесь служить мне верой и правдой, то я вас отпущу, и вы будете жить на этой земле, но я назначу вам своего наместника. Я даже могу вернуть вам ваших жен и детей, но для этого вы должны доказать свою преданность.

Один мужик с горящими ненавистью глазами, что то прокаркал и толмач перевел его слова.

— Ты уже убил многих наших родичей, кто ответит за их кровь?

Я подошел к крикуну вплотную и заглянул в глаза.

— Вы убили моих купцов, вы убили гостей, за это вы все должны умереть лютой смертью, ибо закон требует относиться к гостям с уважением. Вы нарушили закон, но вот ты конкретно еще жив, и живы многие ваши родичи, ибо я пощадил вас, только от того, что верю в то, что вы не виновны в нападении на моих купцов, в том повинны ваши вожди, а вы только выполняли их преступный приказ. Или это не так? Скажи мне, что ты тоже принимал решение напасть на купцов и я повешу тебя вон на той ветке.

Людишки из этого века еще не знают, что такое англосакское коварство и хитрость. Я применял против местных идеологическое оружие Американцев. Мол, мы воюем не с вами, а с преступным режимом Каддафи, Садама, Асада, ну или Путина. Мы не воюем с народом, народ не виноват, что у него такие вожди, и если народ поможет наказать преступный режим, то этот народ в самых лучших традициях демократии может выбрать себе новых вождей и служить далее верой и правдой лично мне. Ведь я светоч демократии, я избран богами, что бы нести просвещение и свободу варварам.

Мужик оскалился и сказал, что решение напасть на купцов принимали на совете и на этом совете он был тоже, поэтому я если хочу, могу его повесить.

Ах ты, сука вот как, ну ладно. Я тебе покажу, что такое полит технологи 20-го века.

— Эй вы, а ну несите сюда самый большой стул или бревно — крикнул я своим воинам.

Те принесли, и я воссел на пьедестал, прочитал молитву отче нас, воздев руки к небу и начал суд.

Подсудимого вывели в центр поляны и поставили на колени, а потом по очереди стали вытаскивать на опрос свидетелей.

Вопрос был только один: "подтверждаешь ли ты человек, что этот негодяй является членом совета вождя племени Бурого медведя и входит в круг лиц участвующих в принятии решения".

— Признаю, это же уважаемый Люцаф, он лучший рыбак, поэтому его место в совете племени.

Ну и так далее, вторым был вопрос: "а участвовал ли этот Люцаф в нападении на купцов", хотя я знал, что в нападении участвовали почти все мужчины селения, но ведь все остальные молчали, а этот урод типа крутой, в оппозицию поиграть решил, нужно обломать и показать свой нрав, чтобы уважали и боялись.

Заслушав всех свидетелей, я торжественно объявил постановление суда.

— Сей муж виновен в нападении на гостей и убийстве невинных. Находящихся под защитой закона о гостеприимстве. В наказание преступнику смертная казнь через повешение.

Я три раза стукнул древком копья держа его как посох объявляя окончание суда и позвал двоих воинов.

— Повесьте этого урода вон там на ветке — показал я рукой.

Воины схватили несчастного, потащили к ветке потом накинули петлю на шею, перекинули веревку через ветку и потянули веревку на себя. Осужденный Люцаф взмыл вверх, там схватился руками за веревку, чуть проболтался, но через несколько минут кислорода не хватило и он обмяк. Воины подержали веревку еще несколько минут, убеждаясь в смерти подопечного, потом просто отпустили веревку и тело рухнуло на землю.

— Ну что скажете люди, кто хочет жить под моей рукой? Я князь справедливый, никого не обижаю, казню только по суду и за тяжкие поступки.

Одна из женщин подняла голову и прошипела — придёт мой брат, он тебя убьет.

— Я не отрежу тебе язык женщина, на том коле скоро буде висеть голова твоего брата, но ты этого уже не увидишь, сегодня ты станешь жалкой рабыней в руках того, кого обидел ваш род — я указал на купца.

— Кондрат забирай этих рабов себе.

Кондрат усмехнулся и его люди начали загонять на корабль два десятка самых нагловатых пленников.

Я встал, обвел всех оставшихся взглядом.

— Вы все должны понять, что тех кто не присягнет мне я всех продам в рабство, мне бунтовщики не нужны, убивать вас я не хочу, а вот получить пару десятков пудов соли за продажу рабов можно.

— Я хочу остаться здесь, если ты вернешь мне семью, я буду служить тебе — поднял руку волосатый мужичок.

Потом поднялись еще руки. Вот так пленники разделились на две части.

Я освободил тех, кто согласился мне служить их оказалось 52 человека. Я приказал им готовить большой погребальный костер, что бы сжечь павших, а остальных почти три десятка пленников я загнал в яму, где ранее сидели купцы и поставил охрану. Все можно этих даже не продавать, рано или поздно, но и эти согласятся присягнуть новому риксу. А не согласятся, распродам баб по местным родам. А мужиков продав пришлым купцам. Ведь сюда я пришел как защитник торговцев, а не как захватчик, значит легенды нужно придерживаться. Да еще и этот шаман с рогами, мать его так. Я типа должен стать хозяином реки, но когда я стану хозяином, то мне понадобятся подданные, а они вот тут в яме сидят.

Не далеко от селения мы собрали несколько больших погребальных костров и сожгли тела убитых. Потом, я приказал ремонтировать полуразрушенное ограждение вокруг селения.

— Забор должен быть вот такой — я показал рукой по грудь и освобожденные начали строительство.

На ночь я наказал спать всем в одном месте, под охраной. Пока я не убью старого вождя им придется находится под охраной, потом они будут полностью свободными людьми и смогут даже выходить в море за рыбой.

К вечеру, второго дня я отправил еще десять воинов и часть имущества в Полоцк на трофейной ладье, и приказал поторопится для совершения еще одной ходки. С моими людьми я отправил старика и несколько присягнувших песьеголовцев, что бы они нашли членов своих семей и семей тех, кто согласился служить мне. Их нужно собрать в Полоцке, но сюда пока не пускать, пока мы не отобьемся от готских людишек.

За пять дней мы построили две наблюдательные вышки, одну на берегу, а другую для наблюдения за лесом, селение обнесли частоколом.

На шестой день прибежали два посыльных и сказали, что к охотничьей стоянке в лесу пришли воины, почти три десятка вооруженных людей и с ними больше сотни пленников.

Вождь песьеголовых отправил двоих воинов вперед в селение оповестить о прибытии, но их на удалении от лагеря наши охотники убили.

Я объявил собрал в кучу своих вольноотпущенных рабов и разъяснив им ситуацию, приказал своим воинам всех связать и усадить внутри селения за огороженным частоколом.

Оставил на охрану десяток самых на мой вид слабых и раненных копейщиков. А сам с небольшим отрядом в четыре десятка человек направился навстречу врагу.

Мы шли медленно, я уже получил информацию от второй пары своих разведчиков, о том, что песьеголовые выставили охрану и готовятся отдыхать, так же я примерно уточнил количество врагов, двадцать семь человек.

У меня было три десятка копейщиков с сулицами и десяток лучников. Всех кого можно было я одел в трофейные кольчуги и броню, а сам напялил почти римскую лорику купца Кондратия. Рука болела пипец, но воевать я не собирался, я же командир, типа Чапаев. Поэтому буду сидеть на самом высоком холме и командовать своими дивизиями.

Расчет у меня простой. Воины Бурого медведя пошли не на войну, а на охоту, поэтому у них не должно быть брони, только лёгкое вооружение. И в связи с этим я уже имею огромное преимущество перед противником. Если учитывать внезапность нападения, то мое преимущество должно вырасти в разы.