Колокольный звон в ушах, сдавливающая боль в груди и искры из глаз, похожие на фейерверк ко Дню Империи. А еще злость. Во-первых, на себя — за то, что вот уже дважды позволил поступить с собой подобным образом. Во-вторых, на Аверре — за то, что не добил уродца, как его собратьев. И, в-третьих, разумеется, на самого аборигена — за то, что решил, будто и в этот раз подобное сойдет ему с рук.
Лишь вскочив на ноги, я осознал, что нахожусь в подвале один, а с лестницы доносятся крики отчаянной борьбы. Похоже, чудом оставшийся в живых махди не счел меня достойным своего внимания и ринулся прямиком за Эйтн. В тот момент, когда унижение и боль преодолели пик раздражения, я решил, что больше в стороне не останусь и бросился наверх.
Ворвавшись в торговый зал, я стал свидетелем того, как длинные узловатые пальцы с когтями сжимали горло повисшей в полуметре над полом девушки. Сильно пораненный в схватке с Аверре абориген явно обезумел и что-то злобно шипел на собственном наречии, брызжа слюной на дорогущий наряд Эйтн. Сама же леди отбивалась, как могла, пинала его ногами и царапалась. Она будто бы вовсе не боялась, свободной рукой шаря по полкам в поисках чего-нибудь увесистого и пригодного для удара.
Только ждать от нее чудес я не собирался.
Узел, до того стягивавшийся в центре моей груди с самого приезда на Боиджию, наконец, расплелся. Сосуд терпения лопнул, как накачанный гремучим газом пузырь. С неистовым воплем я рванул вперед, одним прыжком преодолев расстояние в четыре метра, и сбил синекожую тварь с ног. Вцепившись в шею и волосы аборигена, я пролетел еще метр или полтора верхом на нем и врезался в стойку.
Я только и успел расслышать тяжелые хрипы пытавшейся заново дышать Эйтн, да крики спешащей с улицы Ридж, когда в голову прилетел удар. Новый звон в ушах и россыпь светляков заставили на мгновение потерять ориентацию, чем и воспользовался махди, снова и без особых усилий сбросивший меня с себя.
— Хватит опытов! — проорал он, а я, благодаря освещению, наконец, понял, что именно его видел на видеозаписи в номере Аверре.
Вскочив на ноги, махди кулаком разбил ближайшую витрину и вытащил оттуда один из церемониальных кинжалов. Но успел сделать лишь шаг в мою сторону, прежде чем прямое попадание из бластера сшибло его с ног.
Заряд плазмы, выпущенный Ридж оглушил аборигена, но не убил и, даже, не парализовал. Уцепившись за стойку, туземец упрямо занес кинжал над головой, чтобы метнуть в меня.
Действуя чисто рефлекторно, я выставил перед собой ладони, надеясь, что мощная сотканная из Теней волна переломает ему ребра, но она прошла сквозь него, даже не всколыхнув почерневших ритуальных перьев на головном уборе. Впервые я стал свидетелем того, что сказки Занди о невосприимчивости махди к силам лейров оказались правдой. И тут, словно молния пронзила мое затуманенное тучами ненависти сознание: если я не мог причинить туземцу вред, то как тогда Аверре умудрился превратить его собратьев в кучу обезображенных трупов?
Я успел сгруппироваться и отскочить в сторону, прежде чем брошенный кинжал воткнулся в пол там, где только что находилась моя голова.
Изменив вектор силы притяжения по отношению к своему телу, я, точно паук, прицепился к стене и с ответной злобой уставился на махди. Гнев и ненависть ко всему его роду в этот миг переполняли меня и, подобно раскаленной магме, рвались наружу. Но это был не бездумный прилив ярости, какой часто накрывает в минуты отчаянья. Это был концентрированный поток того, что принято называть темными эмоциями, и сейчас он оказался направлен на то, чтобы испепелить аборигена дотла.
Но я знал, что все мои попытки сделать это заранее обречены на провал, поэтому прыгнул снова. Быстрее, чем капелька крови упала с рассеченной скулы Эйтн, проворней, чем палец Ридж, собравшейся снова нажать на курок. Энергия, направленная внутрь меня, придала нечеловеческую силу пальцам, нацеленным на горло будущей жертвы. Возможно, махди подумал, что от страха я потерял рассудок. Вероятно, он решил, будто это последний крик отчаянья, рывок к неминуемой гибели.
Может быть.
Хотя, не думаю, что он успел.
Мгновение — это отрезок времени. Сами определите для себя его рамки и сократите наполовину. Это и будет моментом смерти аборигена, когда мои руки свернули ему шею, переломив ее с такой легкостью, какой дети разламывают высохший прут.
Сраженный наповал, махди безжизненным кулем рухнул на пол и я вместе с ним, но только непосредственно на нем. В эти последние секунды пелена гнева, застлавшая зрение, растворилась, явив всю мерзость совершенного только что убийства.
Резко выпрямившись, я отскочил назад, возможно испугался, что он может подняться — точно сказать трудно, — но глаз отвести от неподвижного тела с неестественно завёрнутой назад головой просто не мог. Распутавшийся вначале узел стянулся заново в два раза туже, и на сей раз виной тому послужило осознание себя как убийцы.
Я хотел убить его, и я это сделал, но вместо удовлетворения получил только ощущение внутренней пустоты, да озабоченный и, кажется, осуждающий взгляд Ридж. Сердце все еще ходило ходуном, а воздух с трудом просачивался в легкие сквозь крепко стиснутые челюсти.
Мыслями я оставался где-то далеко, пока из прострации меня не вытянул мрачный голос Красноволосой:
— Ты что наделал?
Если бы я действительно знал ответ на этот вопрос, я бы, пожалуй, даже сказал ей, но момент был неподходящий.
— А что оставалось делать? — резко вскинул голову я. — Ждать, пока ты справишься со своим чертовым бластером? Нас, вообще-то, пытались убить, на случай, если ты не заметила!
Ридж опустила руку с оружием и огрызнулась:
— Я-то заметила! Только вот не собиралась марать руки в крови этого дикаря.
Я все еще оставался на взводе и потому без усилий заставил воздух вокруг вспениться потоками ветра — невесомый такой намек на угрозу.
Но тут вступилась Эйтн:
— Успокойтесь. — В отличие от своей приближенной, она казалась на диво хладнокровной, хотя почему меня это до сих пор удивляло, я, хоть убейте, не понимал. — Что сделано, то сделано. Нет смысла теперь препираться.
— Ты что с ума сошла? А как мы объясним все это в полиции?
Но даже одного брошенного взгляда со стороны леди Аверре хватило, чтобы Ридж замолчала.
Будь я на тот момент чуть более собран, это, возможно, показалось бы мне странным, но я не обратил на ее слова внимания, а все, что говорила и делала Эйтн дальше, лишь отчасти задевало мой занятый самокопанием мозг.
— Платье порвал... Ублюдок.
— Что делать-то будем? — спросила Ридж.
— Мы так и не выяснили, где Батул. Надо найти его.
Но на это я ответил скорее по инерции, чем осознанно:
— Что его искать? Я больше чем уверен, он у махди.
— Значит, мы должны каким-то образом попасть туда, — сказала Эйтн.
— Что значит "мы"? — удивился я новому повороту, который в свете последних событий ничуть не прибавил радужных чувств. — Нет никаких "нас" и быть не может. Как бы там ни было, я с вами по разные стороны.
Занятая бесполезными попытками привести наряд в порядок, Эйтн медленно выпрямилась и посмотрела на меня:
— Ты в этом так уверен? Взгляни себе под ноги, и если успел забыть свой подвиг, освежи память. Ты теперь, друг мой, убийца, так что не тебе вставать в позу и говорить мне, что делать. Даже интересно представить, что будет, когда полиция все-таки нагрянет сюда. Думаю, капитану Гетту будет весьма любопытно узнать, какую роль во все этом спектакле сыграл один малоопытный лейр. Что ты тогда им скажешь? Уж кого там в первую очередь станут слушать, так это меня.
Не надо особо мудрствовать, чтобы понять, какие эмоции во мне данное заявление вызвало. Со стороны девушки достаточно было не отводить от моего переменчивого лица глаз.
— Умные девочки не играют с убийцами, — мрачно сообщил я, сжав кулаки, и просто сделал шаг...
Дуло бластера Ридж сразу же уперлось мне прямо в сердце.
— Не так быстро, дружок. Мертвые убийцы обычно никого не пугают.
Медленно подняв вверх руки, я отступил на шаг назад. Ни спорить, ни пререкаться с ними сил уже не было. Кажется, последние крохи воли вытекли вместе с жизнью аборигена, изуродованное лицо которого, как я подозревал, теперь будет преследовать меня множество ночей подряд.
— Все, чего я сейчас хочу, это вернуться в отель.
В следующую секунду что-то настолько необычное промелькнуло во взгляде Эйтн, что поначалу я даже не поверил, возможно ли такое. Может быть, мне просто померещилось, но это действительно походило на сочувствие.
Она сказала:
— Что это?
Я сначала не сообразил, о чем речь, да и Ридж нахмурилась явно. Однако проследив взгляд леди Аверре, направленный на труп, увидел причину, побудившую ее задать этот вопрос.
— Сомневаюсь, что это входит в стандартное обмундирование махдийских воинов, — проговорила Ридж.
Прежде, чем кто-то из них успел пошевелиться, я протянул руку и маленький, незаметный инфочип послушно скакнул ко мне на ладонь. Край пластиковой оболочки был подплавлен, и вся она покрылась сажей, но не узнать предмет, при схожих обстоятельствах добытый мною с тела мертвой госпожи Чи"Эмей, я не мог.
Инфочип только лишний раз подтверждал догадку, что все это дело рук Аверре. Вот только, каким именно образом такому опытному лейру удалось превратить в ничто сразу трех аборигенов, которым, в принципе, навредить не мог, а с одним — промахнуться, оставалось загадкой, дать подсказку на которую могла лишь она...
— Мне нужно в отель. Сейчас же!
Глава 19
Переходные моменты
Близился конец дня, но в комнате еще оставалось достаточно светло. Мне бы испытывать облегчение, да только куда там! После мрачного сумрака убогого магазинчика и темных деяний, совершенных в нем, ясная погода выглядела как насмешка над убийцей, больше всего мечтавшего скрыться в самой глубокой тени, какой только можно.
Два часа прошло с тех пор, как мы вернулись из Си-Джо, и я, слоняясь из угла в угол, точно запертый в клетке китх, ждал ответа с Яртеллы, который все не торопился приходить. Как будто она знала, что произошло, и хотела намеренно позволить мне подольше повариться в собственном соку.
Запрос на разговор с Бавкидой я отправил, едва оказавшись в номере отеля. Ни вопросов, ни возражений у Эйтн мое неожиданное требование не вызвало, разве что лишний раз заставило ее проявить удивление. Только Ридж вела себя как подобает, не стесняясь в выражениях, поведав, что обо мне и лейрах думает.
Инфочип наставника оставался со мной; никто из дам на него претензий предъявлять не собирался. Дорогой обсуждали последующие действия. Хотя, опять же, слово "обсуждали" в данном случае не совсем подходит, поскольку я находился не в состоянии давать полезные комментарии и, глубже погружаясь в себя, пропустил мимо ушей большую часть того, что говорила Эйтн. Из сказанного я понял лишь, что полицию решили не привлекать до тех пор, пока не найдем Аверре, и если по какой-то причине капитану Гетту станет известно об убийствах в Си-Джо, мы трое неизменно будем хранить молчание. И говоря "мы трое", я не просто прибегаю к обобщению. Случившееся в лавке в каком-то смысле объединило нас. Полагаю, за спасение своей жизни, Эйтн испытывала нечто вроде благодарности и тем, что не спешила отправить меня за решетку, выражала ее. А Ридж просто некуда было деваться, так как совершить что-то против воли своей начальницы для нее было равносильно смерти. Все мы, таким образом, оказались на борту одной лодки, и шаг одного за ее пределы — это шаг в бездну.
Или же мне просто так приятно было думать, ведь если Эйтн и ее помощница имели выбор, то у меня его не было. Стоило одной из них открыть рот и мой обратный путь на Яртеллу затянется очень и очень на долгое время.
А между тем, они даже не задумались над тем, каким образом Аверре удалось совершить столь впечатляющее по своим масштабам и ужасающее жестокостью действо, когда я не сумел даже элементарно сбить аборигена с ног.
Невольно взглянув на свои ладони, я вспомнил, с какой чудовищной силой они сжимали шею обезумевшего махдийского воина, заново прочувствовав каждый позвонок, каждую мышцу и артерию, и то, как легко они ломались и рвались под давлением моих пальцев. Это было вдвое ужасно.
Прекратив метаться из стороны в сторону, я тяжело опустился на край кровати.
Когда в дверь постучали, я подскочил, будто ужаленный, испугавшись, что это полиция, но по ту сторону оказалась только Лита. Без обычного ехидства и колкостей, и даже с надеждой, спросила не видел ли я одного из ее гокки. Я, разумеется, солгал, и вновь совесть, словно пинцетом, отщипнула крохотный, но такой драгоценный кусочек моей души. Девушка ушла вдвойне расстроенная, ну а я, будто драконами, терзаемый душевными муками, вернулся за стол, и в который раз за вечер вперился в разложенные передо мною инфочип и пузырек с семенами минна.
Несмотря на желание, во что бы то ни стало выяснить информацию, хранящуюся внутри этого маленького носителя, я так и не осмелился подсоединить его к разъему компьютера. Случившееся в лавке существенно изменило мои мотивы и, путаясь в каше собственных мыслей, я боялся добавлять новые ингредиенты. Во всяком случае, до тех пор, пока не обрел бы хотя бы часть утраченной уверенности, а для этого я должен был посоветоваться с Бавкидой.
Наконец замаячил долгожданный сигнал напульсника. Нажав кнопку приема сообщения, я откинулся на спинку кресла, наблюдая, как из клочков света передо мной материализуется голограмма старухи в своем неизменном плаще.
— Что такого срочного могло произойти, раз ты не мог подождать спокойно несколько минут? — лишенный всяческих эмоций голос вдруг напомнил мне, почему Бавкида считалась могущественнейшей из адептов Адис Лейр.
Но подавлять в себе раздражение оказалось слишком тяжело:
— Два часа — это не пара минут!
Даже несмотря на тень, ниспадавшую на старухино лицо, я почувствовал, как сузились под капюшоном ее глаза:
— Что произошло?
Я уже сломал себе голову, решая, как лучше всего обрисовать ей ситуацию, но подходящих слов за все время ожидания так и не нашел.
— У меня проблема возникла, — наконец сказал я.
Притворившись, что вся обратилась в слух, Бавкида позволила мне изложить ситуацию кратко, насколько это было возможно. Когда я умолк, она еще добрую минуту сверлила меня призрачным взглядом. Затем заговорила:
— Насколько я поняла, ты сам вполне успешно избежал связанных с этим проблем?
Я моргнул. Затем еще раз. Да ведь не о том совсем речь-то!
— Смотря, что считать под словом "избежал", — ответил я. — Эйтн Аверре пока молчит, но что будет дальше, я не знаю.
— Дальше будут ваши совместные поиски Батула. Сомневаюсь, что это займет много времени. Уверена, что насчет аборигенов ты не ошибся.
— Мне от этого намного легче, — истекая сарказмом, проговорил я. — Спасибо.
— А, — улыбнулась под капюшоном старуха. — Так вот, что тебя волнует...
Недоумение отразилось на моем лице:
