Мы в ответе за тех...

— Я подумаю, а теперь я хочу есть, и прошу без надобности не мешать. И осторожней там! Что-то на душе неспокойно. Выметайтесь отсюда!

Я расстроился. Бежал от проблем, а в итоге эти проблемы лавиной настигают и грозят похоронить меня под обломками старых тайн. Я уже сбился со счета, за что меня могут грохнуть или лишить свободы до конца дней. Я умудрился впитать в себя столько тайн этого мира, не получив от этого практически никакого достатка, кроме пожалуй, Марфы и бобика. Вот ещё одна тайна терпеливо стоит и так исподтишка подсматривает укоризненно. Мол, хозяин, когда начнём лечение? А я что могу сказать — сейчас и начнём, только успокоюсь малость. Я разлёгся на подушках, закинул руки за голову и с интересом рассматривал черного красавца. Высокий, крупный, грациозный, и весь какой-то ладный, что ли. Красавец!!! Только, раненый красавец. И раненый, между прочим, мной. М-да!! Вот уж это чувство под названием совесть везёт же тем, у кого её нет в принципе! Не мучаются по пустякам. Лечить буду после ужина. Дождусь, когда поесть принесут, а пока отдохну и может, малость посплю.

Сколько я находился в состоянии полудрёма, не знаю, но очнулся только тогда, когда полы палатки разошлись в сторону, и в проёме не появилась могучая физиономия Ферро, а за ним маячил стоящий с большим подносом, довольно улыбающийся Хэрн.

— Ужин подан, господин.— весело пропел Хэрн. Та-ак! Видно, уже успели принять на грудь и от Ферро чувствуется устойчивый винный запах. А мне принесли? Принесли! Тогда, прощаю!

— Кушать подано, Ваша светлость! — на полном серьёзе сказал с поклоном Ферр. Я с удивлением уставился на него, а потом перевёл взгляд на смеющуюся физиономию Хэрна. Опять всяких небылиц впечатлительному и доверчивому пацану в уши втюхивают, вот теперь и до светлости дошли, не удивлюсь, что к концу нашего путешествия я уже "высочеством" стану. Идиоты великовозрастные! Веселятся!!!

— Как у вас дела? — между делом спросил я.

Хэрн заулыбался во всю свою немалую пасть.

— Ты не представляешь! Гуляем в стане гвардейцев, но и все желающие лорды к нам присоединились, кто хотел, конечно, а захотело.... Магов, оказывается, никто не любил. Их только терпели, а особенно Верховного. Он, дурень, всех достал своей заносчивостью и надменностью! По понятным причинам мы к тебе всей толпой идти не стали. Сегодня ты спишь в палатке один, как король. Ферро, я думаю, будет спать в фургоне. А вот один или с кем-то я боюсь даже загадывать. Варги прекрасные девушки, а красивые... и наш гном пользуется у них заслуженным вниманием. — от этих слов здоровяк очень засмущался. — не побоюсь предположить, что завтра утром наш Ферро проснётся настоящим мужчиной. — ну вот, совсем ребёнка в краску вогнал своими предположениями, основанными на опыте.

Я наблюдал за ними и улыбался. Сегодня очень насыщенный день, сперва прощание с Марфой, затем неожиданная встреча, грозящая гибелью, потом маленькая битва с превосходящими силами противника. И сейчас пьянка у людей, а у меня просто отдых.

— Как Варги себя ведут? — спросил я Хэрна.

Хэрн вдруг резко стал серьёзным.

— Очень достойно себя ведут. А местные с ними, знаешь, какие предупредительные? Видно, что не просто их опасаются, а до дрожи в коленках боятся. Вокруг Варг всегда пространство, одни мы сидим с ними рядом и, чего скрывать, лапаем их почём зря. А они не против! Очень приятные девушки! Не знаю, как всё пойдёт дальше, но то, что сегодня мы будем со сладким, это точно. Мартин уже уединился с замом командира Варг, а Жак и вовсе с командирши глаз не сводит. Процесс идёт. Ладно, мы пошли, не скучай!!!

И я опять остался один со своим конём. Чем бы его покормить? Яблоки есть, но пока лучше попробую с его накопившейся манной разобраться. Поужинаем позже.

Переходим на магическое зрение, постепенно добавляем в картинку обзор и контрастности. Та-ак! Вон, похоже, и жгут силовых линий и энергетические скрутки. Даже не знаю, как назвать. Аккуратно присоединяюсь к этому клокочущему клубку энергетических змей.

— Ах! — ну опять в последний момент перенаправил лаву сил в камни. Объём у них небывалый! Я сам чувствую, что не алтарь бобика по количеству манны конечно, но по ощущениям, где-то рядом, а вот силы накачено в тело... я всю в себя вобрать не смогу, и в камни она неохотно идёт, словно что-то её не пускает. Работаю, как насос, вкачивая силы и пропуская их через себя, а потом пакую в камень "Души".

Ага, вот вроде и местный предохранитель перекрыл поток манны и забираемых сил. Отключаемся, всё внимание больному, тому явно нехорошо, его качает на трёх ногах, и весь какой-то вялый. Что с "камнями Душ"? Ого! Два полных и один на половину заполненный. Вот так объем! Теперь, не долго думая, воспользуемся насытившей меня силой и манной и я сразу, без подготовки распаковал руны магии жизни, начиная с самого первого и заканчивая пятым уровнем. С последовательным применением плетений, переходя по нарастающей к высшим уровням, я следил за изменением состояния пациента. Нога встала на место, сустав сросся, порезы зажили, не оставив следа на коже, общее состояние прекрасное, кожный покров лоснится, внешне могучий торс немного уменьшился или внутренних сил много потратил или просто сильно помолодел. И правда, передо мной гарцует на месте молодой, горячий жеребец. И глаза у него горят, и сам весь, аж сверкает в полумраке шатра. Вот и ещё одна тайна мира раскрыта. Я счастлив, но и одновременно сильно напуган. Как теперь быть? Шила в мешке не утаишь, а последствия могут быть страшные. Коня на ночь, пока все не улягутся, оставлю у себя. Но прежде...

Я вновь подключился к внутренним каналам энергетического комплекса по формам, повторяющего лошадиные очертания. И теперь уже обратно снова пропуская через себя, перекачивал манну и силы в здоровое тело. Процесс перекачки шёл очень сложно, и напрягая свой собственный колодец, приспособив его в качестве насоса импульсами вкачивая им заимствованную энергию. Я кожей чувствовал, что неожиданно изобрёл ещё один способ личной прокачки колодца и накопителя силы. Но сам процесс меня физически сильно выматывал и даже истощал. Всё, я на пределе, сил магических море, а вот физических просто нет. Я опустился перед лошадью прямо на пол. Сидел, ничего не соображая, переводил дух.

Устал сильно, руки трясутся и от мысли о еде желудок скручивает спазмом. Кушать, есть или по-простому жрать я хотел очень сильно, а вот сил, добраться до импровизированного стола, накрытого от меня в паре метров, уже не осталось. И я вдруг почувствовал, как кто-то меня приподнял за шиворот, и, подняв в воздух, аккуратно перенёс на лежанку, положив возле подносов с едой. Я обернулся!!! М-да, вот вам и личный носильщик. Чёрная бестия стояла передо мной, нагло уставившись на стоящую с правой стороны от меня корзину с яблоками.

— Нет уж! Сперва ем я! А потом, что останется, тебе!

Процесс насыщения я помню слабо, очнулся от накатившегося беспамятства только когда на подносах остались обглоданные кости. Резко потянуло в сон. Последнее, что увидел — лошадиная морда, торчащая в корзине с яблоками.

— Охраняй!!! Обжора! — зевая, пробормотал я и отрубился.

Глава 3

Я резко проснулся. В моём небольшом шатре темно. Ничего не видно, но я чувствую, что рядом со мной находятся враждебно настроенные личности. Их ненависть ощущается прямо физически, но откуда она направлена понять не могу. Вставать страшно. Позвал Хэрна. Но или спит или...

-Ах! — по каналу связи пришло всепоглощающее ощущение счастья и телесного наслаждения. Понятно, до канна мне не достучаться с такими сильными чувствами мне не совладать. Но, что делать?

Додумать я уже не успел, на меня кто-то навалился сверху. И как я ни сопротивлялся, всё бесполезно. Чья-то грязная рука прижала мой рот, закрыв его, не было возможности произнести не звука.

— Зажги свет, не видно ничего. Шатёр хороший ничего видно не будет. Да и посторонних рядом никого. Весь лагерь гуляет. А в фургоне Варгу кто-то "жарит", слышишь, как орёт? Настоящий ей мужик попался. — прошептало тело, что крепко держало меня в своих объятиях.

— Тише говори и держи его покрепче. Я сейчас светляк запущу.

В шатре стало немного светлее. Но я ничего не видел. Меня, как куклу, перевернув лицом вниз, вязали, при этом сильно стягивая верёвкой или кожаным жгутом руки.

— Готов! — произнёс довольно нападавший. — Что дальше? — спросил он у подельника.

— Нам больше ничего не надо, вот только коня этого можно с собой забрать, смотри какой красавец. Настоятелю понравится. Ну-ка, переверни мальчика на спину.

Меня осторожно перевернули и положили спиной на лежанку. Никакой грубости, но и нежности тоже не ощущалось. А лица у дядечек очень знакомые, только одеты в чёрные комбинезоны, "ниньзи" местные. И чем интересно я так насолил паладинам?!

— Брат, поставь полог молчания, теперь можно и мы поговорим с нашим новым... другом! — он таким голосом выделил слово "другом," что мне стало очень грустно. Вот и первые ласточки наших похождений в селе. И какого чёрта я лез с этим снятием манны?

Два силуэта с прикрытыми чёрными масками лицами. Одни глаза и больше ничего, но я их всё равно признал. Вечно настоятеля сопровождали. Тот, что пониже, присел рядом со мной и тихим голосом начал.

— Убирай руку, теперь пусть кричит хоть обкричится. У нас времени немного есть, подождём, пока все улягутся, а потом спокойно уйдём. А теперь с тобой разберёмся, парень. Мы к тебе любовью не пылаем, поэтому, в случае чего, нож под рёбра и до свидания. Но ты зачем-то понадобился настоятелю, поэтому у тебя ещё есть возможность пожить. Поэтому, лежишь тихо, и тогда больно не будет, а мы пока посмотрим, что у вас хорошего есть.

С этими словами он поднялся и повернулся к своему напарнику.

Что он хотел ему сказать я так и не узнал, раздалось два удара, слившиеся в один звук, и два тела поломанными куклами пролетев пару метров впечатались в стенку шатра, чуть не снеся его вовсе. Не понял, кто их так? Никого не видно, кроме довольной лошадиной рожи. Лежать очень неудобно, незваные гости, спасибо хоть не на сырую землю меня положили. А спеленали меня на совесть, уже и руки стали затекать. Самому без посторонней помощи не освободиться от верёвок. Я посмотрел на склонившуюся ко мне конскую голову. А взгляд у него и правда осмысленный. А если...

— Что смотришь, верёвки убери, неудобно лежать. Не видишь, что ли?

В глазах коняги промелькнуло удивление. Я смотрел ему в глаза, а он мне.

— Мне перевернуться на живот? — спросил я.

Морда ответила мне молчанием, только глазами моргнула — то ли просто моргнула, то ли согласие выразила. А, чем чёрт не шутит! И я, с раскачки, перекатился на живот. Лежу, жду. Вдруг к верёвкам на моих руках прикоснулось что-то влажное и мягкое. Губы видно, а зубы, как болгаркой, перепилили спутавшие меня веревки.

— Я-а свободен!!! Словно птица в небесах. Я-а свободен!!! Я забыл что значит страх!!! — проорал я великую строчку из песни Кипелова.

Перевернулся на спину, сел и, распутывая верёвки, огляделся. В шатре, над самым верхом весит небольшой светлячок, или заклинание или артефакт, типа моего, применили. А где посетители? Вон они валяются, и оба, кажется, в сознании. Встать не могут, потому что хребты переломлены. Вот так удар! Копытами передними и точно по пояснице, а дальше — паралич. Нормальный у меня сторож появился. Молодец, коняга!!!

Я поднялся. Ну что же, я вас к себе не звал, сами пришли. Интересно, а сообщник у них есть? Наверняка. А это значит, что надо его нейтрализовать.

— Хэрн! — позвал я — Хэрн ответь, это приказ!

По менталу пришло чувство крайнего недовольства.

— Малыш, ну, что там у тебя опять?

— Я всё понимаю Хэрн, но меня посетили два незваных гостя и где-то рядом наверняка шляется ещё один или парочка.

— Кто это, ергонцы? — в его мысленных посылах начал проступать гнев.

— Увы, нет. Паладины!

— Кто? О, боги! только этого не хватало. Жди!

— Только не спеши и не отсвечивай, возможно, за палаткой наблюдают. Конец связи!

Надо найти артефакт, что включили паладины. Притом, наверняка их два. Один на освещение, а второй — полог тишины поставил. Я подобрался к неподвижным телам паладинов. Живые гады. Пусть пока поживут, их расспросить надо, кому это мы так понадобились. Я снял с ног своей коняги браслеты, и, осторожно приблизившись к нежданным гостям, застегнул на их шеях. Обыскал карманы и у того, что был пониже ростом, обнаружил знакомые кубики. Так, вот этот очень похож на светильник, а второй, весь окрашенный в чёрный цвет, наверное, отвечает за полог тишины. Взяв его осторожно в руки, нажал на выступ. Точно, вот и звуки с улицы появились. Кто-то песни поёт. Вот недалеко девица заголосила весьма своеобразно, и в штанах шалунишка зашевелился, а вот около шатра какой-то шорох, наверное, Хэрн пришёл. Я повернул голову к входу, где задралась шторка, и обомлел. Ещё один гость! Я хотел выхватить метательный нож, но так и застыл в движении, тело мне не подчинялось, и только мозг, продолжавший работать, с помощью навыка быстрого изучения, зафиксировал применённое противником плетение. Я его так и держал в памяти, смотря за дальнейшими событиями, как зритель в кинотеатре. А дальше происходило следующее. Очередной раз взлетела шторка входа шатра, и в спину наблюдающей за мной чёрной фигуре впился метательный нож, а следом в палатку ворвался Хэрн. Плетение, которое спеленало меня, сперва ослабло, а потом его действие и вовсе прекратилось.

Я, не обращая внимание на Хэрна, метнулся к своей сумке, достал записную книгу и быстро перерисовал запомнившееся плетение. Есть!

— Спасибо, что успел. Этот пришёл не политесы разводить, а мстить за своих напарников. Он, видно, и был у них главным. Но что понадобилось святошам от нас?

Хэрн, сделав выдох, от которого мне неудержимо захотелось закусить, произнёс слегка запинаясь:

— Я, гык, думаю они тебя вычислили, когда мы снимали, гык, с алтаря тёмную энергию. — он зевнул — поняли, что ты снимал энергию или, гык, когда плату забирали. Кулон-то твой тоже церковный. Гык!

— Может быть. Ты куда собрался?

— Малыш, будь человеком, меня там такая женщина ждёт, а я уже сотню лет без любви, — он ажно икать перестал — а ты здесь сам приберись и с мальчиками поговори, я их тебе только свяжу покрепче. гык!

Достав откуда-то верёвку, Хэрн связал руки и ноги посетителям.

— Я убежал! — мысленно крикнул в проходе Хэрн и шторки отделили меня от ночного, прохладного воздуха.

Я повернулся к мирно стоящей коняге. Ты посмотри на этого скромника, одним двойным ударом чуть жизни не лишил разбойников, а сейчас из себя невинную овечку строит!

Я присел возле последнего нападавшего. Протянул руку к его лицу и стянул с него платок. Святоша, что перед поединком артефакты расставлял. Вроде, в сознании, но очень плох. Видно, в очень опасное место нож Хэрна ему попал, недолго ему осталось.

— Поговорим? — спокойно спросил я — Зачем?

Он прикрыл глаза. Дышит тяжело, ему очень больно. Ещё немного помолчав, он прошептал: