Средневековая история

В результате часового копания в травах — Лиля поняла, что счастье есть.

Теперь она была обеспечена травами по самое дальше некуда. И на ближайшую осень и на весну. А там и свои поспеют.

Было даже несколько трав, про которые она не знала. Лиля подробно расспросила парнишку — и купила несколько пучков. Надо.

А мальчик — молодец. Из молодых, но ранних. Хотя здесь пятнадцать лет — это уже серьезно.

— а ты в травах хорошо разбираешься, — похвалила она.

Паренек поклонился. Злобы в глазах уже не было. Одно дело — отдавать свой труд безмозглому хаму. Другое — человеку, который оценил тебя по достоинству.

— Вы, госпожа, тоже в них разбираетесь.

— Если будет еще что интересное — ты найди графиню Иртон. Я куплю, — Лиля улыбнулась. — У тебя сборы хорошие...

— Бабка учила.

— А...

— Померла этой весной. Она хорошей травницей была, госпожа. Я хуже.

Лиля вздохнула. Жаль.

— Ладно. Если будет еще что хорошее — найди меня. Травы я куплю охотно. Я остановилась в 'Свинье и собаке'.

— Я запомню, госпожа...

Голова вроде бы и покорно опущена. А глаза дерзкие. Умные. Непохожие на коровьи глаза крестьян.

Интересный парнишка.

Ну да ей-то какое дело?

* * *

Травы сгрузили в гостинице. Пришлось для этого взять свободный номер. И Лиля с Ингрид аккуратно раскладывали свои сокровища по кучкам.

Лиля жалела только об отсутствии кофемолки.

Сейчас бы прогнать через нее сухую траву... а потом и хранить легче, и смеси составлять удобнее... интересно, а есть ли здесь ручные мельницы?

Мельницы были. Но когда их показали Лиле — та чуть со смеху не скончалась. Ага!

Мельница!!!

Два жернова один над другим. Из нижнего точит железный штифт, на него насажен верхний. Зерно подсыпаешь в отверстие на верхнем камне — а собираешь внизу. Песец!!!

Чтобы этим траву перетирать?

Нет уж. Вот о чем надо с кузнецом переговорить!

Но когда Лиля отхохоталась и объяснила Ингрид, что это дело можно сделать и проще и лучше — лицо вирманки стало серьезным.

— Ваше сиятельство, сделает вам кузнец эту игрушку. А потом что?

Лиля прекратила хохотать и задумалась.

А ведь и верно. Стоит ли дарить такое изобретение, как ручная мельница — легкая и удобная — просто так?

Сможет ли ее сделать деревенский кузнец?

Вряд ли. Не тот человек... Но кто тогда?

— госпожа, вам виднее, но...

Ингрид договаривать не стала. А Лиля в очередной раз подумала, что с вирманами ей повезло.

— Вот если получится сманить кузнеца с собой — задумчиво произнесла она.

— Ингрид покачала головой.

— Кузнеца? Если мастера — вряд ли. У него здесь дом, место, его уважают...

— А если подмастерья? — понятливо ухмыльнулась Лиля.

— а вот это возможно. А если им дать возможность стать мастерами — им ведь надо взнос в гильдию уплатить, а где деньги взять? Да и живут они обычно впроголодь...

Лиля сдвинула брови.

— Ладно. Попробуем.

С этим они и отправились к кузнецу. Да и врачебные инструменты заказать надо было. Лиля сначала думала про ювелира, но ей нужны были вещи серьезные, много и из хорошей стали. Хельке точно бы не управился. У эввира и так забот хватало с ее идеями. а потому — кузнец.

Кузнец располагался неподалеку от городской стены. Каменный домик, основательное подворье, чистый двор... Лиле понравилось. Пока она не услышала дикий рев из кузни:

— Ты, свинячье отродье!!!

И на улицу вылетел мальчишка, за которым несся здоровенный бугай, размером два на три, размахивая палкой.

Лиля даже 'мяу' сказать не успела. Вирмане сделали шаг вперед. Сверкнули лезвия топоров.

— Ты что себе позволяешь при ее сиятельстве графине Иртон?! — ледяным тоном осведомился Лейф у мужика.

Товарищ остановился. Затормозил. И рассыпался в поклонах и извинениях. Палку, правда, не выпустил. Мальчишка поспешил убраться подальше от карающей длани. Явно подмастерье. Тощий, конечно, но мышца прослеживается. А ты помахай молотом с утра до вечера. или меха покачай... Лиля плохо себе представляла этот труд, но полагала, что мышцы он накачивает на раз. Качкам двадцатого века это бы на заметку. никакого протеина не потребуется, еще и польза в хозяйстве будет.

Но рванина на парне была вообще невообразимая. Нищий — и то такому милостыню подаст.

Слушать мужика было противно. И Лиля оборвала его взмахом руки.

— мне нужен кузнец. Это ты?

Мужик опять рассыпался в уверениях. И да — он кузнец. И самый лучший на все окрестности. И круче него только звезды, а выше — только яйца всмятку.

Лиля еще раз махнула рукой.

— Помолчи! Мне нужно кое-что отковать. Справишься — награжу. Не справишься — ни копейки не получишь. Покажи-ка самую лучшую сталь, что у тебя есть?

Спустя полчаса Лиля признала, что кузнец и правда был профессионалом. Откованные ножи блестели хищной льдистой синевой и резали платок на весу.

Ну что ж...

Лиля потребовала бересту, с которой уже освоилась — и принялась рисовать то, что ей было нужно. Скальпели. Зажимы. Ранорасширители. Пинцеты. И кучу прочей прелести.

Кузнец только глазами хлопал. А получив на руки свиток, принялся чесать в затылке.

— Госпожа, а размеры-то...

Лиля вздохнула. Потом предъявила свою ладонь. И начала показывать на пальцах, что вот это — длиной как от кончика большого до кончика указательного пальца, это — до кончика мизинца, а это...

А что делать, если госстандартов и сантиметра тут нету?!

Кстати говоря — изобрести бы...

Ага облезнешь и неровно обрастешь. Ты вообще представляешь, откуда взялись метры с километрами? Даже отдаленно не...

Увы.

А если заговорить тут о меридианах — тебя лечиться отправят. Факт. Земля плоская. Так утверждает святая церковь. А знания — грех.

— Госпожа, а когда это вам надо?

— а когда сделать сможете?

— Дней за десять, если поторопиться, да ежели — вам ведь лучшая сталь нужна...

Лиля кивнула. И поторопиться, и нужна...

— а побыстрее?

— Госпожа так ить... у меня еще заказы...

— Ты считаешь, что ковать лошадей крестьянам — важнее желаний графини Иртон? — Лейф говорил вроде бы мягко, но... у Лили мурашки по спине побежали. Ровным строем.

— Ваше сиятельство! Альдонаем прошу! Не погубите!!! — кузнец плюхнулся на колени. — Стали мало! Дней за восемь — раньше никак не успеть!!!

Лиля сдвинула брови.

— Во сколько мне это встанет?

Кузнец посмотрел, прикинул...

— Восемь золотых, ваше сиятельство. И еще три серебряника.

Лиля рассмеялась.

— Да ты башкой об наковальню треснулся? Твоя кузня меньше стоит! Даю два золотых — за срочность и непривычность работы. А так и того бы не надо давать!

— Ваше сиятельство! Да как же ж!!! Да я по миру пойду, когда такую работу задарма делать стану!!!

— Задарма?! — взбеленилась Лиля. Ранний подъем не прибавил ей голубиной кротости — и девушка с применением армейского лексикона прошлась по доходам кузнеца. Мол, перебьешься, тебе еще сверх того платить! Стали потратишь мало, а что хорошей — так оно и понятно. А будет плохая — организую тебе визит дружественных вирман! Сам повесишься!

Лейф с интересом наблюдал за торгом. Вообще — ему было любопытно.

С одной стороны — графиня была непонятна. С другой же — прозрачна, как вода в горном ручье!!!

Она не знала самых простых вещей — но в чем-то другом ее познания были обширны и глубоки. Она могла спокойно заплатить серебром за траву, но в данном случае явно собиралась торговаться за каждый медяк. Где-то щедрость, где-то жадность.

Странно.

Но — любопытно.

И это любопытство держало Лейфа рядом. А еще неясно на чем основанная уверенность в том, что за своих людей эта странная женщина жизнь положит.

Сторговались на трех золотых и двух серебрушках. Так что Лиля победила с разгромным счетом. Кузнец со стонами остался разглядывать ее чертеж. А женщина отправилась восвояси. Недалеко. К стеклодуву.

Стеклодув был один на весь городок. Мастерская его располагалась неподалеку от кузнечной, тоже широкое такое подворье. Единственное, что его отличало — мастерская. В окна которой были вставлены — стекла!!!

Зеленоватые, мутноватые, диаметром не больше сорока сантиметров, через которые ничего не разглядишь — но стекла!

Лиля уставилась на них, мысленно потирая руки. Что-то покруче мы придумаем. Усовершенствуем. Какой химик не знает, чем красить стекло? Оксидами кобальта, никеля, свинца, серебром и золотом! А пока...

Лейф забарабанил по воротам:

— графиня Лилиан Элизабетта Мариэла Иртон желает видеть мастера!!!

Выламывать ворота не стали. Они сами открылись минут через пять. То есть были открыты бледным оборванным пареньком.

Да что у них мода такая?! Подмастерьев в черном теле держать?

Лиля задумалась. А потом, пока подмастерье отправлялся за мастером — посмотрела на Лейфа. Вытащила из кошелька несколько медяков и шепотом дала указания.

Лейф кивнул — и отправил по поручению одного из подчиненных. Идея была любопытной. И попробовать стоило. А именно — поговорить с подмастерьем кузнеца. Чтобы приглядел за мастером, за качеством изделий, а понадобится — пусть сообщит ежели что не так.

Потом надо будет то же и здесь сделать.

Стеклу кузнец появился не сразу. Но только взглянув — Лиля сразу поняла. Они — не сработаются.

Высокомерный взгляд, не слишком почтительный поклон — графьев тут много ходит, а я такой один...

Не-ет...

И Лиля резко выпрямилась.

— Как тебя зовут?

Выкать она уже и не пыталась. Не поймут.

Мастер еще раз поклонился.

— Мастер Вельде, ваше сиятельство. Иоахимус Вельде.

Лиля прищурилась.

— Говорят, ты стеклу кузнец?

— Да, госпожа.

— Мне бисер нужен. Продашь?

Бисер и правда был нужен. В планах у женщины было кружево с бисером. Кто не знает — красота невероятная.

— Как не продать, госпожа... прошу вас пройти в лавку...

Лиля прошла. И ощутила разочарование. Глубокое...

Бисер был... ну больше всего это походило на бусины. Размером с ноготь мужского пальца. Тоненький бисер еще не придумали. Краски тоже так себе. Блеклые тусклые...

— и это все?

— вот вазу могу предложить вашему сиятельству, — бесом рассыпался мужик. — Чаши для омовений лица и рук, стеклянные кубки, пластины стекла, кои можно вставить в окна...

А Лиля смотрела — и тосковала.

Даже она в свое время выдувала получше.

Попробовать здесь, что ли?

Сделать печь на каменном угле, стеклодувную трубку — и вперед?

У нее когда-то неплохо получалось.

А это...

Стекло толстое, не меньше сантиметра, с пузырями, с вкраплениями, зеленоватое, мутное... короче, для понтов сойдет, а толку — чуть.

— Ваше сиятельство?

Кажется, она последнее произнесла вслух. М-да.

— Мастер Вельде, а цветное стекло вы варите? Хочу белую вазу с зеленью.

Мастер замялся.

— Ваше сиятельство... это дорого будет стоить...

Лиля кивнула.

— Знаю. Я сейчас вам нарисую сосуды, которые мне нужны. Сделаете?

— Ваше сиятельство....

Выяснилось, что сделает. Но дорого.

— А ваше стекло от кипятка лопается? Его на огонь поставить можно?

Выяснилось, что таки — да. Лопается. И вообще — даже в Венеции этого мастера мигом бы выгнали из мастерской. Пинками. На роль подмастерья он подойдет. Но не более того.

Лиля вздохнула. Для очистки совести заказала мастеру несколько змеевиков разного диаметра, попрощалась и ушла. Мысли были невеселые.

Стекло — отпадает. Самой, что ли, заняться?

Почему нет?

Нужна печь. Муфеля тут, конечно, нет. И замечательной маленькой печки, на которой они варили шихту с дядь Володей — тоже. Стеклодувные трубки... ей нужно несколько видов, с баночками и без.... Ну это можно заказать у кузнеца. А вот химикаты...

Где бы взять химикаты?

Сама она ну ни разу не геолог. Да, ту же селитру — тут все ясно.

А вот где искать медный купорос? Соединения никеля? Кобальта?

Внешний вид она представляет. И даже качественные реакции примерно помнит. Если поднапрячься. А вот где оно живет.... Эх, не геолог она ни разу!

— Ваше сиятельство?

Лейф. Видя, что графиня притормозила, сидит на лошади перед таверной и даже не думает двигаться с места — он решил вмешаться.

— Все в порядке.

Лиля сползла с лошади и отправилась перекусить. Как-никак уже глубоко за полдень. А лучше нажраться на обед, чем на вечер.

Вареная говядина имела отчетливое сходство с подметкой. Такая же мягкая и сочная. Лиля резала ее ножом, отправляла куски в рот и думала, что надо бы заказать кузнецу вилку. С четырьмя, а не с двумя зубцами. А в идеале — кучу кухонных приборов. Но это лучше обсудить с Хельке. Есть ведь вещи... сито, дуршлаг, интересно, могут ли здесь получить проволоку? И осознают ли полезность пружин?

Надо бы уточнить....

Лиля решилась — и позвала Лейфа. Ну и его жену заодно. За одним столом они не ели — неуместно. Но сидели рядом.

Выслушав графиню, вирманин почесал в затылке. Зато Ингрид захлопала в ладоши.

— Ваше сиятельство, так это же замечательно! У нас свой кузнец есть на корабле...

— Свой кузнец?

— Олаф, — буркнул Лейф. — Только он не совсем кузнец, он походный....

Лиля уточнила — и выяснилось, что да, кузнец. Но по грубой работе. И уже кольчугу он не скует. Так, заплатку поставит. И что-то типа ожерелья ему тоже будет сложно.

Ожерелье? Да на фиг!

— Это мелочи. Что надо — я скажу. А там придумаем, как это делать. А вот где бы нам разжиться...

Лиля долго объясняла, что такое химикаты. Договорилась до цветных водорастворимых кристаллов и горючей жидкости, которая прожигает все, на что попадает. Но, как ни странно, ее поняли.

— Ваше сиятельство, это бы у красильщиков и дубильщиков поспрашивать...

— А где они?

Выяснилось, что их мастерские в обязательном порядке стоят за городской стеной. И подальше от города. Ибо — воняет.

Лиля только фыркнула. Вот она — средневековая экология. Воняй, но подальше. Хотя ей-ей.... Она на улицах города почти задыхалась. Как же должны вонять мастерские, что даже местные ужасаются? А что выбрасываемые отходы производства могут попасть в реку, а ты из этой реки морду моешь — это пустяк.

Женщина прикусила губу и задумалась.

Ладно. Надо обеспечить себе набор химикатов. А потом уже решим, кто, чего, куда и как...

Но еще....

Больного забывать не надо, ага?

* * *

Али Ахмет дин Тахирджиан лежал на кровати. Старшая жена поила его молоком. Лиля распорядилась — молоко в обязательном порядке. Заодно узнала, что тут делают неплохой творог и сметану. А вот йогурт — не умеют. И про взбитые сливки не знали. Но рецептом делиться не тянуло.

При виде графини женщины подскочили. Лиля улыбнулась и подошла к кровати.

— Доброго дня. Как вы себя чувствуете?

— Не слишком хорошо...

Отрывистое приказание на непонятном языке — и обе женщины вымелись за дверь. Лиля взяла пациента за руку, посчитала пульс, коснулась губами лба...

— Я ожидала худшего. Но у вас почти нет жара.