Прижатый к земле лишь икал и с ужасом смотрел на меня, выпучив глаза. Ну да, вид у меня не сильно дружелюбный. Скорее наоборот. С перепугу можно запросто в штаны наделать. Морда неделю небритая, да еще шрам через все лицо привлекательности не добавляет. Я иной раз как в зеркало гляжусь, так сам себя пугаюсь. Особенно когда не в настроении...
Но это совсем не повод, чтобы игнорировать мои вопросы. Пленный молчал и лишь бессмысленно лупал глазами. Я уже понемногу начал злиться по настоящему.
— Чего ты телишься, упырь? Я с кем тут разговор веду, не с тобой что ли? Давай отвечай, да не мешкай. А то я тебе сейчас яйца отрежу тупым ножом!
И переместил кинжал вниз, пощекотав рукояткой в области паха.
— Живо давай, а то я уже терпение теряю! Тебе какое яичко первым чикнуть, левое или правое?
— У ме-ме-ме-ме — наконец начал тянуть немного пришедший в себя солдат. Затем судорожно выдохнул и продолжил.
— У ме-ме-ме-ме — добросовестно старался вытолкнуть он из себя, неподвластные ему звуки.
— У ме-ме-ме — старательно пытался он что-то сказать, но у него ничего не выходило, как только он не пыжился.
— Тьфу ты черт, нарвались на заику! — произнес я с искренним сожалением, негодуя про себя о такой почти анекдотичной ситуации. Из всей многомиллионной армии немцев нам попался такой язык, которого бесполезно допрашивать. На все вопросы он будет только мекать, не в силах справиться со своей бедой. Да еще усугубленной сильным испугом. И что теперь нам делать?
— Может прирезать его и допросить другого? — обратился я к Юргену.
— Он еще без сознания — без энтузиазма доложил мой подельник.
— Ты его не убил?
— Вроде нет, крови совсем немного — неуверенно ответил он. — Я и кинул-то не сильно, какой-то хлипкий воин оказался, голова совсем слабая.
— Называется взяли в плен двоих. Один в отрубоне, другой ни слова вымолвить не может. Как теперь быть, может на второй пост замахнуться? Столько времени потеряли! ... Давай немец скажи хоть что-нибудь, только не молчи. Уйми мою печаль и докажи значимость своей тушки.
— У ме-ме-ме -ме — снова завел старую пластинку первый пленник и наконец, превозмогая себя, сумел закончить фразу.
— У ме-ме... меня нет яиц. Вот! — Писклявым, хрипловатым голосом сообщил тот, видимо самую важную, на его взгляд информацию. И выдохнул с облегчением.
Нашел придурок чем гордиться и что сообщить первым делом, с досадой подумал я. На кой хрен мне его яйца, неужели он всерьез воспринял угрозу? Понятно же, что это просто мера психологического воздействия и не стоит ее воспринимать буквально. Но тема меня уже зацепила и увлекла необычайным раскладом.
— Как так. Кастрат что ли? Или в бою потерял? — Поинтересовался я неожиданным поворотом сюжета, сразу понимая отчего у бойца такой тонкий голос. И даже по мужски слегка сочувствуя ему.
— У меня их никогда не было, потому... потому, что я девушка. — Уже нормальным голосом пояснило тело подо мной.
Несмотря на абсурдность ситуации, я заржал как конь. Рядом так же хрюкал и давился смехом Юрген. Но нельзя все принимать на веру. Любые показания задержанных надо проверять. Желая удостовериться в сказанном, свободной рукой раздвинул полы шинели и тщательно пошарил между ног объекта. Не найдя искомого, переместил ладонь на грудь, под шинель. Да сиськи имеются, хоть и незначительные, не соврала паршивка. Девка шипела змеей, и искрила глазами, как боевыми бластерами, но благоразумно помалкивала.
— Чего это в Вермахт баб стали набирать? — просмеявшись и немного успокоившись, подозрительно осведомился я у прижатой. — Совсем ваш фюрер сдурел, вместо мужиков стал баб призывать в армию. Из какого года вы сюда провалились, из 44 или 45?
— Какой фюрер??? — совсем уж выпучила глаза девка. — Ты о чем? Мы реконструкторы из Германии, отыгрывали наступательную операцию на Восточном фронте. И ночью во время сна провалились сюда. А вы кто такие?
Вот это пердимонокль с вывертом! Так это обычные ряженые придурки в бутафорской форме, а не обученные, матерые солдаты. У них поди и оружие с дырявыми стволами и все патроны холостые? А мы-то получается зря насторожились. Или не так? Ведь хватило наглости у захватчиков перегородить дорогу и выставить вооруженный пост. Не с проста же?...
Что тут умничать, надо проверить. Не долго думая, сунул кинжал в ножны и взял в руки стоящий рядом карабин. Оглядел внимательно, вес, внешний вид соответствуют оригиналу. Отщелкнул патрон из обоймы, хм, он оказался настоящий, боевой. Ну что ж, можно подвести первые итоги. Получается против нас играют любители с амбициями, подкрепленными реальным оружием. Но все равно, теперь можно спокойно вздохнуть и слегка расслабиться. Гражданские любители это не матерые солдаты, успевшие повоевать несколько лет. Продолжаем разговор в стиле грубого и злобного дядьки-самодура.
— Я барон местный, вы мою деревню оккупировали — заявил с важным видом.
— Я и за гораздо меньшие прегрешения захватчиков вешал. И это все, что тебе знать положено, заткнись и не вздумай вякать без спроса. Вопросы здесь задаю я. А будешь возбухать, снова вернемся к началу беседы. То что у тебя яиц нет, это ерунда, глаза-то пока на месте. Так что береги их и не зли меня. Уяснила девка? — со злобной ухмылкой сообщил я ей.
Та лишь молча кивала головой, плотно сжав губы. Словно боясь что они сами начнут выдавать несанкционируемые звуки и этим навлекут мой гнев на невиноватые части тела.
— Из какого года вы сюда провалились?
— Май 2020 года.
— Понятно. Из окрестностей Оберхофа?
— Да так и есть.
— Контрольный вопрос. Назови имя федерального канцлера.
— Ангела Меркель — выдохнула с облегчением моя собеседница, а потом все таки не выдержала и спросила дрожащим голосом, с плохо скрываемым страхом.
— Вы меня изнасилуете?
— Даже не мечтай дурочка — обломал я ее. — Шлюх у нас хватает и без тебя. Они прямо в очередь встают на эту процедуру. Но ее еще заслужить надо, как и вазелин. Мы вас всех просто перевешаем. Такой вот неупотребленной целкой и вздернем на суку.
И с доброй улыбкой легонько пошлепал ее по щеке.
Девка вновь побледнела, закатила глаза и хлопнулась в обморок...
— Андрей, зачем ты девушку пугаешь? — раздался из-за преграды насмешливый голос Маши. — Даже толком и не расспросил, сразу огорчать вздумал.
— Ничего ей не сделается, сейчас оклемается. Так надо, чтобы серьезностью момента прониклась. По всему выходит, она девка крепкая, кисейные барышни в реконы не идут. Есть у кого вода?
— Сейчас найдем, подожди пять секунд... На лови — ответила жена и почти сразу перекинула мне через завал полторашку с водой.
И действительно, как только струя ледяной воды полилась ей на лицо и за ворот форменного кителя, допрашиваемая очнулась. Она отфыркивалась и ошалело водила головой во все стороны и наконец остановила осоловелый взгляд на Маше с Евой. Которые уже обошли преграду и подходили к нам.
— Не бойся девушка — ласково начала жена. Она в компании с Евой подошла вплотную, оттеснила меня и присела на корточки перед пленной. Сзади подходили остальные дружинники и располагались полукругом, внимательно разглядывая незваных гостей. Затем Маша пояснила ситуацию спокойным доброжелательным тоном.
— Мой муж, барон Кригс, прямолинейный и не сильно образованный мужчина. Он старается, но пока не научился разговаривать вежливо, особенно с женщинами. Из всех доводов всегда упоминает одно и то же. Или глаза или яйца, если они имеются, или на виселицу, или на кол. С фантазией у него не очень. Но Андрис очень справедливый и порядочный, выполняет все свои обещания. Коли что пообещал, то обязательно сделает. В душе он очень добрый человек и не желает никому зла. Если все расскажешь правдиво и без утайки, я обещаю похлопотать за тебя. Барон Андрис отходчив и милостив. Только не пытайся хитрить и лукавить, мы все равно дознаемся до истины. Уяснила?
— Да, да, я все поняла госпожа.
— Ну тогда начинай милая, мы все внимательно тебя слушаем...
23 человека из клуба военной реконструкции " Новый порядок " из города Эрфурта, очутились в незнакомом зимнем лесу, прямо из мая 2020 года. Собравшись на слет любителей исторических событий периода ВМВ, с такими же участниками из других городов, они собирались отыграть самое начало военного вторжения в Польшу, осенью 1939 года. Прибыли раньше других за сутки. Разместились с комфортом в трех больших армейских палатках. Руководитель клуба, тридцати восьмилетний Мартин Клебе, сильно тяготел к идеям национал-социализма и был ярым расистом. Высокий полноватый шатен с румянцем на щеках, получил от своих соратников партийный псевдоним Борман и явно этим гордился. Вскоре среди одноклубников его стали называть только так и никак иначе. Сам Мартин был не бедным человеком и удачливым предпринимателем. Являлся владельцем крупного тюнингового ателье для легковых автомобилей. Имел личный бронетранспортер Ганомаг, приобретенный несколько лет назад и доведенный усилиями собственной мастерской до идеального состояния. Купил его специально, чтобы красоваться на реконструкторских сборах и выставках ретро техники. Полугусеничный БТР привезли на платформе эвакуатора до края асфальтированного шоссе. После съезда на грунтовку, он пересел на него и покатил, одетый в фельдграу с погонами фельдфебеля. Рядом находились пятеро переодетых одноклубников с двумя подругами, тоже наряженными в солдатскую пехотную форму того времени. Добирались до назначенного места весело, изредка останавливаясь, чтобы сполна насладиться красотами окружающей природы. Пили заранее запасенное баночное пиво и во все горло орали старые солдатские песни. Хохотали и красовались на фоне пулемета, вертя стволом и фотографируя друг друга.
Трое его наиболее доверенных соратников приехали к месту сбора отдельно, на микроавтобусе, и привезли с собой три ящика боевых патронов. Два ящика винтовочных и один к пистолет-пулеметам Мр-38, которые имелись в количестве двух штук. Каким бы придурком Борман не был, он все же не рискнул разъезжать на БТРе с пулеметом МГ-34 и возить с собой полный боекомплект. В Ганомаге находились только холостые патроны со всевозможными разрешительными документами. Соратники привезли и его нелегальный пистолет Вальтер Р-38, с которым он собирался покрасоваться на ролевке. Боевыми патронами, руководитель намеревался пострелять еще до прибытия остальных участников реконструируемых событий. Поэтому и приехали на место раньше всех. Что за сбор крутых вояк без стрельбы боевыми патронами? Не война а дешевый выхолощенный фарс. Борман несмотря на здравый предпринимательский ум, по мировоззрению был упоротым нацистом, помешанным на идеях чистоты арийской расы и величии Третьего Рейха. Одноклубники в той или иной степени разделяли его жизненные взгляды, но лишь трое из них были его приверженцами и непримиримыми нацистами.
Чуть позже, нанятый микроавтобус привез остальных членов клуба, выгрузил их вещи и укатил восвояси, напоследок посигналив и рыкнув двигателем. Приехавшие тоже были одеты в форму солдат Вермахта. Борман лично обошел всех и проследил чтобы в обмундировании и амуниции участников не осталось предметов из 21 века. Все вещи не относящиеся к тому времени, убрали в Мерседес, пристроив его рядом с БТРом.
— Три дня мы будем солдатами Великой Германии — с пафосом провозгласил он, поднимая за ужином солдатскую кружку с шнапсом.
— На это время уберите свои сотовые телефоны и прочии гаджеты и почуствуйте что испытывали наши деды, воюя за мировое господство бессмертных идей великого фюрера!
Дальше он задвинул возвышенную патриотическую речугу о наследии предков и величии потомков ариев и прочей мутной политической белиберды.
Не все присутствующие разделяли его взгляды, и слегка морщились, когда он на полном серьезе и с умным видом разглагольствовал о великих идеях фюрера. Но открыто выражать свое недовольство никто не решился. Ведь это все не всерьез, это лишь игры взрослых мужчин и их подруг на свежем воздухе. Люди в военной форме сидели у костра и с аппетитом наворачивали густую наваристую кашу с тушеным мясом. Кто хотел, тот выпивал. Желающих принять на грудь было большинство. Общались, вспоминали веселые случаи, произошедшие на прошлых ролевках. Один из парней неумело но старательно наигрывал на губной гармошке. Шутили и хохотали, несмотря на начинавшую портиться погоду и густой туман, спускающийся с близлежащих гор...
Утреннее похмелье было тяжелым. Непонятно каким образом они переместились в редкий лес среди высоких гор. И вдобавок вокруг была зима! Мобильные телефоны не работали, молчало и радио в микроавтобусе. Штатная рация, установленная в Ганомаге, тоже молчала и лишь шипела на всех частотах. Сломаться она никак не могла, рация была новоделом, с полной имитацией внешнего вида раритета. Но начинка была из современной электроники. Ситуация казалось непонятной и оттого особенно пугающей. Но разброд и шатания вскоре закончился. Глава клуба объявил себя командиром подразделения, а всех присутствующих своими подчиненными. Впрочем так оно было и раньше, поэтому никто не возражал. Борман быстро навел порядок, назначил караульных. Тут же снарядил четыре поисковых группы, каждая из трех человек, в разные направления. Вернувшись ближе к вечеру, одна из них доложила что обнаружила большую горную долину с селом. И то что обстановка вокруг сильно смахивает на Средневековье.
— Завтра утром едем туда всем составом на транспорте и выясняем обстановку — заявил их командир. Кажется, он один из всех не утратил присутствия духа, знал что делать в данной ситуации и выражал полный оптимизм.
Раздал всем боевые патроны и посоветовал быть настороже. Проезд по труднопроходимой местности даже для БТРа был непрост. Микроавтобус пришлось взять на буксир, и то он постоянно тормозил движение, садясь на пузо. А под конец и вовсе, на левом колесе вышла из строя шаровая опора. Кое-как, с горем пополам, дотащились до гостиницы и заселились в нее. Расспросили хозяина и всех слуг о местных реалиях. На следующий день ушлый Борман, посовещавшись со своими соратниками-нацистами, сделал следующее. Он во всеуслышание объявил себя владетелем местных земель, с громким титулом — фюрер. Пришедших с ним людей назначил своей дружиной а жителей деревни своими подданными. Когда хозяин трактира попробовал возмутится и заявить, что тут уже имеется своя власть, то попросту дал ему в зубы. Кинувшегося на него вышибалу, пристрелил из пистолета. Идти в услужение местной власти он не собирался и небезосновательно полагал что с таким вооружением ему не страшны никакие мечи и стрелы.
Все бы еще можно было спустить на тормозах, но позавчера в трактир приехали расслабиться два дружинника местного барона. Их понятно, такие новости крайне возмутили. Произошел конфликт и одного из них убили, второй раненый сумел вырваться и ускакать, пырнув кинжалом одного из приспешников нового фюрера. После этого стало понятно что войны с местными не избежать. Борман согнал сервов и заставил их сделать завалы с обоих концов дороги. Известие о том что барон вот-вот должен вернуться из города с новыми дружинниками, его заметно нервировало. В сказки о магии он не верил, а вот то, что у местных имеется огнестрельное оружие, наоборот, крайне напрягало новоявленного диктатора. Но деваться было некуда, оставалось только вступить в бой и доказать превосходство арийского духа над всеми остальными унтерменшами...
