Паргелий

— Знаешь, Мира, — ищейка обреченно вздохнул и отставил в сторону пустую тарелку, — хуже всего то, что тебе вообще не положено знать ничего об этом деле. А ты мало того, что увязла в нем по самые уши...

— ...так еще и знаю достаточно, чтобы понять все без твоей помощи, да? — закончила я.

Рино молча кивнул.

— Я бы предположила, что во главе заговора все-таки стоит герцогиня Лианна ри Шамри, — сказала я, — как бы маловероятно это ни казалось и как бы мне ни хотелось запереть где-нибудь графа Темера ри Кавини... понадежнее. Но у него нет никаких личных счетов к Его Высочеству, а заговорщики вполне явственно пытались его убрать. Это не было основной целью, но, тем не менее, все дело построено так, что Безымянный принц будет стоять на пути, и его все равно убьют — причем, скорее всего, посредники или перекупщики, а верхушка вроде бы и ни при чем. Кроме того, герцогиня имеет достаточное влияние на фрейлин, чтобы вынудить их запугивать меня.

— Ну, личные счета к Третьему у Темера уже есть, — криво усмехнулся Рино, по устоявшейся традиции не опровергая, но и не подтверждая мои слова. — Ты бы слышала, на какой яд изошли фрейлины!..

Я раздраженно отмахнулась.

— Сводить счеты с принцем из-за женщины — это, конечно, очень романтично, но отдает маразмом. Да и познакомились мы значительно позднее первого покушения, — заметила я. — А вот свести счеты с Третьим из-за того, что он шантажировал главу рода, чтобы та приняла в свой дом какого-то левого мужика, да еще назвала его вторым наследником, тем самым подставив под удар родного сына...

— А вот где-то тут я должен был тихо придушить тебя на месте, чтобы не допустить разглашения государственной тайны, — сказал ищейка и грозно вгрызся в булочку.

— Чем он ее шантажировал? — не удержалась я и, наткнувшись на укоризненный взгляд капитана поверх покусанной булочки, пожала плечами: — Ну, ты же все равно меня придушишь?

— О, придушу, разумеется, но твоя участь может быть куда страшнее, — посулил Рино и злорадно усмехнулся. — Вообще-то я зашел тебя предупредить...

— Что задушишь?

— Задушу, если не дашь закончить, — благосклонно кивнул ищейка, наливая себе остывший чай. Мне, что характерно, даже не предложил, но я сидела паинькой, ожидая продолжения. — Я хотел предупредить, что, если не хочешь в ближайшее время оказаться либо мертвой, либо замужем за одним из папиных бастардов, тебе нужно бежать и никогда не возвращаться ни сюда, ни в Храм.

— Что?! — я натурально уронила челюсть. — Это так выглядит королевская благодарность за помощь в раскрытии заговора таких масштабов?!

— Так выглядят королевские опасения, что ты растрезвонишь пару-тройку государственных тайн о распавшемся браке Его Высочества, — пожал плечами Рино. — Папа наверняка сочтет, что тебя легче убрать, а Третий... он из шкуры вон вылезет, чтобы этого не допустить. По целому ряду причин. — Тут меня окатили таким ледяным взглядом, что я невольно съежилась — как будто действительно была виновата в ряде этих самых причин. — Он предложит ввести тебя в семью, чтобы ты и сама была заинтересована в том, чтобы тайны оставались тайнами. Убить тебя все-таки гораздо проще, поэтому ему придется быть крайне убедительным... ну, и заодно предъявить кандидата, готового жениться на тебе. А еще ему нужно сделать все это очень, очень быстро. Думаю, фактически он уже опоздал.

Я вздрогнула.

А потом машинально оглядела опустевший поднос. Еда давно остыла и аппетита не вызвала бы даже у оголодавшего нищего, однако ищейка ухитрился не только слопать все содержимое тарелок, но и собрать второй булочкой остатки бульона, после чего съел и саму булочку.

— Понятно, — сухо кивнула я, сжав кулаки. — Ты принял противоядие заранее?

— Нет, — безоружно улыбнулся этот вулканов позер и тихо сполз под стол.

Глава 40. Как угробить ищейку

Знакомая ситуация: я в состоянии тихой истерики пытаюсь втащить бесчувственного капитана на пентаграмму и обнаруживаю, что он слишком много ест, а кое-кто (не будем показывать пальцем), напротив, маловато, — в связи с чем у этого кое-кого кишка тонка ворочать отравленных мужиков вручную и нужно плести заклинание левитации. Но наизусть я его не помнила, а искать конспект было уже некогда: ищейка синел на глазах.

Словом, стук в дверь спальни прозвучал прямо как по заказу. Вовремя.

— Какая у вас группа крови, Ваше Высочество? — поинтересовалась я, махнув рукой на транспортировку тела Рино и принимаясь за шнуровку его рубашки.

— Третья отрицательная, увы, — сдержанно ответили из-за двери. — Зато я могу помочь Вам втащить его на алтарь.

М-да, Верховная точно съела бы меня с потрохами, если б услышала, в каких выражениях я уточнила у принца, что же он в таком случае до сих пор делает в моей спальне...

Зато в четыре руки дело заспорилось. Пентаграмму, памятуя о неудачном опыте со столиком, я разложила прямо на полу, так что Его Высочество без особых проблем дотащил брата до нужной точки и аккуратно закатал свои манжеты, всем видом демонстрируя готовность помочь и в дальнейших процедурах.

— Противоядия, как я понимаю, у вас тоже нет? — без особой надежды на успех спросила я, оглядывая фронт работ.

Третий принц Ирейи виновато развел руками.

— Мы не знали, как именно Вас попытаются устранить, сестра Мира. Догадку насчет яда в пище высказал Рино, но к тому моменту, как он об этом подумал, обед уже разнесли по всем комнатам, и времени на рассуждения и подбор антидота у нас не было.

Кончик носа не в меру догадливого ищейки приобрел насыщенный, в синеву, темно-лиловый оттенок.

— А просто предупредить, чтобы я это не ела, не судьба?! — рыкнула я, опуская руки на пентаграмму.

— Сестра Мира, — тяжело вздохнул Его Высочество, — Вы не знаете моего отца. Если я просто предложу ввести Вас в семью, он даже не прислушается, потому что есть более легкий выход. Но если Вы спасете Рино жизнь, и тому будут свидетели, у короля не остается выбора. Он должен будет выразить свою признательность за спасение сына — пусть и незаконнорожденного. А я сумею позаботиться, чтобы после Вы никуда не исчезли.

Не дослушав, я образно обрисовала, куда он может пойти со своими многоходовочками и по уши благодарной семьей, и убрала руки с пентаграммы.

Кто бы ни подбирал яд, в системе обучения и уровнях умений жриц он явно разбирался лучше, чем Мия, и прекрасно знал, что сестры моего ранга не работают на движущихся объектах. Поэтому и не пытался отравить еду. Пока еще яд доберется до желудка, пока всосется в кровь, — времени полно, посланница Равновесия может успеть среагировать и добежать до пентаграммы.

Куда надежнее нанести, скажем, на чашку трансдермальный токсин слоем толщиной в пару-тройку молекул, чтобы жрица еще и почуять ничего не смогла...

— Эмболы по всей кровеносной системе, — прокомментировала я. — Закупорка по меньшей мере в трех местах. Я ничего не могу с этим сделать.

Принц изменился в лице.

— Я знаю, что это за яд!

— Я тоже, — мрачно кивнула я, — иначе попыталась бы хоть закупорку ликвидировать. Но это бесполезно. Вытяжка из аррианской сииденции все равно в течение получаса превратит кровь в желе. Противоядия не существует. — Я замолчала.

Единственный вариант, который я видела, — полностью заменить кровь. Но для этого нужно либо найти донора, готового пожертвовать собой, либо совершить набег на станцию переливания, — причем в течение пяти-семи минут, пока мозг еще жив и не слишком поврежден.

— То есть Вы можете заново запустить кровообращение? — отчего-то повеселел принц.

— Могу, — уже не так уверенно сказала я. — Но он не протянет...

— Запускайте, — велел этот шизанутый оптимист и резко подскочил, как будто внезапно нащупал своей высокородной задницей торчащее из пола гигантское шило. — Это не сииденция, откуда ей тут взяться? Времени на подготовку у папы тоже не было... — скорее для себя пробурчал Его Высочество и бодро стартанул в мою спальню. Я еще успела поднять голову, но взгляд уперся в уже закрытую дверь.

Я закрыла рот — мои возражения по делу все равно некому было слушать — и опустила глаза.

Синий от нехватки кислорода ищейка будто специально ждал этого момента, чтобы перестать дышать.

Вернувшийся десять минут спустя принц застал меня в слезах, сидящей на полу и равномерно распределяющей избыток влаги между лицом, рукавами и ладонями.

Недвижимый капитан Рино по-прежнему лежал на пентаграмме, имел уже вполне приличествующий нормальному человеку цвет кожи, приемлемый уровень кислорода в крови и питательных веществ — в мозгу, что ничуть не мешало ему быть безнадежно мертвым.

Это действительно была не сииденция, но итог оказался практически тот же.

— Я не могу запустить сердце, — выдавила я между всхлипами и, почувствовав очередное изменение в составе ищейкиной крови, с упрямой обреченностью снова наклонилась над пентаграммой, наотрез отказываясь смириться с реальностью.

— Та-ак, — Его Высочество глубоко вздохнул, медленно выдохнул и сел на пол рядом со мной, аккуратно отвинчивая крышку маленькой непрозрачной бутылочки. — Сможете заставить его сделать глоток?

— Смогу, — буркнула я и снова прошлась рукавом по щеке — без особого результата: мокрым было и то, и другое. — Но что толку?..

— Делайте, — приказал принц и, бесцеремонно сцапав брата за подбородок, влил ему в рот какую-то густую и крайне мерзко пахнущую субстанцию.

— И что теперь? — спросила я, отчего-то успокаиваясь.

— А теперь я намерен опять сделать неимоверную глупость, — признался Третий и спрятал опустевшую бутылочку за пазуху. — Что Вы знаете о хелльской методике магической реанимации, сестра Мира?

— Что у меня на нее сил не хватит, — честно призналась я.

Хелльская методика подразумевала, что целитель должен иметь весьма неслабую степень в некромантии и личную "дверь" за Грань, аж к самому Древу Жизни, так что мои знания непосредственно о ритуале ограничивались весьма краткой рекомендацией сестры Загиры оставить дело профессионалам и не соваться, куда не просят, — тем паче что к этой ветви магии люди относились более чем скептически. Даже на Хелле большинство обывателей считало, что от прогулок на ту сторону недалеко до несанкционированной практики на свежих трупах, а уж там рукой подать до создания зомби и организации беспокойных кладбищ, — хотя на кой ляд оно может кому-то понадобиться, население, как правило, ответить затруднялось.

— Я смогу провести Вас за Грань, к Рино, — не очень уверенно сказал Его Высочество. — Думаю, он еще не ушел от Древа, поскольку тело фактически живо... пока что. Но его придется уговорить вернуться. Тогда, если он действительно захочет жить, Вам удастся запустить сердце заново.

— Думаю, по части уговоров вы однозначно лучше меня, — открестилась я и повернулась к пентаграмме, снова возвращая жизненные показатели тела ищейки в норму. Но принц эту наглядную демонстрацию принципа разделения труда невежливо проигнорировал.

— Здесь — может быть, — не стал отпираться он и, пожав плечами, тяжело вздохнул. — Видите ли, сестра Мира... Рино не вернется ради семьи. Он сделал для нас более чем достаточно, чтобы не чувствовать себя в долгу перед теми, кто подарил ему жизнь...

— Ну еще бы, — брякнула я. — Он же вообще Адриану пальцем не тронул!

Третий принц Ирейи отвел взгляд в сторону.

— Да, Рино уехал в ссылку, взяв на себя мою вину, — помолчав, признал Эльданна. — Поэтому он не вернется и ради меня тоже. Но ради Вас, сестра Мира...

Я дернулась, как от удара, и беспомощно уставилась на лицо этого вулканова "казуса". Клиническая смерть расслабила все мышцы, и стало видно, что на самом деле он всегда немного хмурится.

Я знаю, как пробить его скорлупу. Только простит ли он мне это? И, главное...

— Если и вернется, то исключительно чтобы меня придушить, — хмыкнула я. — Насчет брака вы тоже решили все за него, не так ли, Ваше Высочество?

Но принц вместо того, чтобы смутиться и наконец отстать, хитро прищурился.

— За Гранью невозможно солгать, сестра Мира. Почему бы Вам не спросить его, чья это была идея?

— То есть если он спросит меня, согласна ли я выйти замуж, я отвечу правду? — уточнила я.

— Разумеется, — уверенно кивнул Его Высочество. — Заодно и сами ее узнаете.

Я открыла рот, чтобы сообщить свое нецензурное мнение о его знаниях насчет загадочной женской души, но сказать ничего не успела: высокородный паршивец сплел заклинание наведенного сна с быстротой, говорящей о подозрительно частой практике.

Кажется, кое-что насчет женской души Его Высочество знал получше меня.

Глава 41. Как использовать главный женский аргумент

Сестра Загира говорила, что по ту сторону растет огромное дерево, окруженное неизбывной метелью, и каждое живое существо — от мельчайших вирусов до гигантских одушевленных звездолетов Тенериана — привязано к Древу тонкой нитью, которая пересекает Грань и уходит в наш мир. Я не могла представить. Это означало, что Древо Жизни не просто огромно — практически бесконечно.

Что ж, примерно так оно и было, но толком осмотреться все равно не получилось.

Сияние миллиардов тоненьких нитей, привязанных к темным кривым ветвям Древа Жизни, ничуть не разгоняло густую черноту вокруг. Сделай пару шагов — и не увидишь собственного следа, а спустя минуту его уже занесет снегом: потусторонняя метель и вправду не утихала ни на секунду, злобно завывая в вышине.

Наверное, люди, впервые попав сюда, бывают удивлены, поражены этим миром за Гранью, или, на худой конец, испуганы его бесконечностью и чуждостью.

Лично я для начала замерзла.

А потом сделала вдох и с шипением схватилась за голову.

В воздухе было разлито так много сырой магической силы, что ненароком забредшие люди выступали как своего рода энергетический вакуум, который, разумеется, тотчас же попытался заполниться. Но мой главный канал оказался слишком узок, и теперь его буквально распирало изнутри.

— Внизу еще хуже, — оптимистично просветил Его Высочество из-за моей спины. — Исследователи утверждают, что магическая энергия тяжелее воздуха, и... о. Не знал, что за Гранью жрицы светятся.

— А? — я обернулась — и вздрогнула.

Я однажды уже видела у него такую беспечную, спокойную улыбку. Правда, помнится, тогда это оказалось наваждение за авторством покойного внушителя...

А в этот раз к странностям добавилась еще и мерно пульсирующая тоненькая нить, уходящая из левой половины его груди куда-то ввысь, где терялась в сияющих переплетениях таких же нитей, тянущихся за Грань.

— У тебя такая же, — хмыкнул принц. — Хотя выглядит гораздо занятнее.

Кажется, я ошарашенно вытаращилась, потому что он счел необходимым пояснить:

— За Гранью невозможно лгать и двуличничать. Если мне кажется, что обращаться на "Вы" к девушке намного младше меня, несколько странновато, то здесь я этого делать не смогу. Даже если по-прежнему считаю вежливость необходимой. Держу пари, ты мне "выкнуть" сейчас тоже не сможешь.