— Она же эльф. Если эльф принимает решение, он не терзается прошлым и выбором. А ещё, эльфы могут быть жестоки, но при этом они довольно прямолинейны и очень редко идут на подлость. Коварство да, но не подлость. Судя по всему, эта девушка решила жить и оставить произошедшее позади. Я не всё понимаю, но, возможно, находясь в отключке, она всё же сохраняла часть сознания.
— Как это? — не понял я.
— Что ты вообще знаешь об эльфах? Точнее, каковы твои представления о них? — чуть подумав, поинтересовался Грин.
— Ну... Красивые, вечно молодые, мудрые, уши длинные, гадят радугой и мороженым, — порывшись в своём багаже стереотипов, выдал я.
К моему лёгкому удивлению, окончание предложения показалось Грину и Антону смешным. Антон перестал излагать девушке оперативную обстановку и самоотверженно расхохотался. Грин более сдержанно попыхтел следом.
Отсмеявшись, маг что-то произнёс на эльфийском, девушка заулыбалась. Ну вот, прощай конспирация.
Происходящее вернулось в прежнее русло.
— В целом, за исключением последнего конечно, сказанное тобой соответствует истине, но при этом, подозреваю, поверхностно, — произнес Грин. — Постараюсь внести ясность, — продолжил он. — Перед нами эльфийка из знатного рода и если у людей знатность в основном указывает на наличие денег и положения, то в случае эльфов это, безусловно, кровь. Или, чтобы было понятнее, гены. И это при том, что даже обычный эльф почти во всем превосходит человека. Эльфы сильны и быстры, они лучше слышат, видят, чувствуют. У них острый разум и глубокое сознание. Магию, в текущем её виде, создали именно эльфы. Именно их рунной вязью мы пользуемся, визуализируя магические формулы.
— Есть правда один интересный момент, — сделав паузу, продолжил старик. — Пусть по нижней планке эльфы значительно превосходят людей, им куда сложнее прорывать пределы. Маг первого круга для эльфов чуть ли не норма. По суммарному количеству магов уровня Пика они превосходят все расы континента вместе взятые. Но вот архимагов, представь себе, у них меньше, чем у людей, а с прорывом на небесный уровень так практически швах. Касается это и воинских искусств. Любой эльф с точки зрения человека прекрасный воин, однако с высококлассными, я имею ввиду действительно высококлассных мастеров, у них не густо.
Произнеся это, Грин замолк, видимо предлагая мне задать вопросы.
— А по тому как она корешки шинкует и не скажешь, что знатная леди, — стараясь не пялиться на девушку, прокомментировал я.
— Хм... — хмыкнув, Грин принялся теребить свою белую бороду. — Вот за это людская знать недолюбливает знать эльфийскую. У нас, людей, властная вертикаль держится во многом за счёт монополии на знания. В высшие учебные заведения принимают лишь при наличии титула или мешка золота за спиной. При этом ты вряд ли найдёшь барона, способного поменять подкову у своей лошади. У эльфов всё по-другому. Знатный эльф должен знать и уметь всё то, что умеют эльфы обычные. При этом очень желательно, чтобы во всех делах он был на голову лучше простых соплеменников. А теперь добавь к этому обширные знания о магии, истории, философии, математических науках, астрономии и военном деле.
Переварив услышанное, я бросил на эльфийку уважительный взгляд. Проследив его, сидящий рядом с девушкой Антон прокомментировал:
— Расслабься, ей девятнадцать лет. Всему перечисленному знатные эльфы учатся обычно до тридцати шести. И, кстати, готов поспорить, что именно за подобные разговоры этого белобородого хрена выперли из столичной академии.
— Ну да, я любил порассуждать о недостатках нашей социальной системы, — помрачнел Грин.
— Так вот, — встрепенулся он, — в дополнение к перечисленному, эльфы презирают людей. Более того, своё презрение они особо не скрывают, а то и подчёркивают, чем вызывают со стороны людей немалое раздражение. Хотя люди, что уж душой кривить, дали им массу поводов для недовольства.
Далее Грин принялся излагать мне много постной, но всё же довольно интересной информации об истории, географии и социальной системе эльфов. Так я узнал, например, что пусть биологически эльфы действительно бессмертны, примерно через шестьсот лет жизни, они теряют желание жить. Большинство уходят сами, сжигая себя в магическом огне или сливаясь с лесом. Кто-то ищет смерти в круговороте войн и приключений.
На этой теме новую ремарку внёс Антон.
— Элирум... — произнёс маг одно единственное слово, чем заставил Грина замолчать.
О чём идёт речь похоже поняла и следящая за закипающим супом эльфийка. Подняв взгляд, она нахмурилась.
— Да, элирум... — пробубнил Грин.
— Это та штука, которую ты принял чтобы безболезненно прорваться на Пик? — вспомнил я.
Старик кивнул.
Заговорил Антон:
— Эльфийские патриархи подсели на элирум. Он наполняет их силой и желанием жить. Когда-нибудь ты задашь вопрос, из-за чего началась творящаяся вокруг глупая война, — обратился маг ко мне. — И разные люди предложат тебе множество ответов. Выбирай подходящий. Однако, основной производитель элирума Империя. И Империя долгое время использовала его поставки как средство давления на Белый лес.
— С этой точки зрения Империи нет смысла нападать на королевство, — возразил Грин. — Нет хорошего отношения с Императором, нет элирума.
— Повторишь мне это после того, как война закончится. Точнее после того, чем она закончится, — скривившись, ответил Антон.
Старик подвис, но подвис, как оказалось, вовсе не от глубокомыслия сказанной магом фразы.
— С нами хочет связаться посредник, — сообщил он к Антону.
Антон сделал нетерпеливый жест, мол, не тупи, подтверждай.
Как и пару раз до этого, на высоте около метра от земли возник овал пространственного разрыва. На фоне лазурно-синего пространства возникла уже знакомая женская фигура в чёрной мантии. Хотя, кто там скрывается за белой маской, тот ещё вопрос. Голос, впрочем, прозвучал знакомый.
Поклонившись, Мидия произнесла:
— Если вы продолжите двигаться на север, то примерно через день пути выйдете к небольшому городу Совиборгу. Он расположен у границы магических земель и специализируется на заготовке алхимических компонентов и целебных трав. В городе есть несколько мастеров зельеварения способных приготовить 'Сияющий разум'. У них наверняка найдётся пара флаконов на продажу. Один из этих мастеров оставил запрос в гильдии авантюристов. Ему необходимы услуги иномирца. Оплата договорная.
— Какого рода требуется услуга? — поинтересовался Антон.
— Необходимо лишить девственности его дочь... — бесстрастно произнесла женщина.
— Отлично, наш 'племенной осеменитель' вот-вот созреет, — сделав пошлый жест, подмигнул мне маг.
— Эй, эй, эй, помедленнее на поворотах. Я вам что, мужчина по вызову? — запротестовал я.
— Ты хочешь выжить или нет? Мы же тебя не людей резать заставляем. Хотя да, придётся 'пустить кровь'. И вообще, ты чем-то недоволен? Местные девушки, как ты, я надеюсь, заметил, вполне ничего себе...
Говорил Антон строго, но готов биться об заклад, за напускной строгостью скрывалось желание улучшить настроение за мой счёт.
— Однако, обсуждение после, — прервал мои протесты маг, обратившись к посреднику:
— Даже с учётом имеющихся у нас денег, подобное тянет максимум на два — три флакона.
Женщина понимающе кивнула:
— Семь дней на северо-запад. Пограничное герцогство Ангерот. Заказчик — местный герцог. Мы взяли на себя ответственность озвучить ваше имя. Герцог готов предоставить двадцать флаконов и облегчающие снадобья только за то, чтобы вы выслушали его просьбу. Увы, но я не могу озвучить подробности при посторонних, — кивнула женщина на меня и эльфийку.
— Моё время заканчивается, — продолжила она. — Детали я передам вам завтра.
Как я знал из условий контракта, за исключением особых случаев, посредник мог приходить к члену гильдии не чаще одного раза в сутки.
Прежде чем женщина исчезла, Антон произнёс:
— Север королевства, дикие земли. Дай догадаюсь, Жиллес Де Райс?
— Завтра... — неодобрительно покачав головой, ответила женщина.
Окно пространственного разрыва исчезло.
В этот момент я заметил, что Грин побледнел. Но Грин то ладно. Он, несмотря на возраст, человек впечатлительный. Услышав данное имя, побледнела эльфийка.
Похлопав глазами, я поинтересовался:
— Кто это такой?
— Нам нужны птичьи яйца. В сыром виде они самый лучший продукт для восстановления сил и регенерации спермы, — сделав вид что он пропустил мой вопрос мимо ушей, излишне громко пробормотал Антон.
— Нам не стоит связываться с Жиллес Де Райс! — испуганно пропыхтел Грин.
— А мы и не будем с ней связываться. Дело наверняка касается возглавляемого ею культа. Скорее всего необходимо отвязать от него какого-то из родственников Герцога. И мне вполне по силам это сделать. Почти халява, — произнёс Антон.
— Да о чём вы наконец? — возмутился я.
— О том, что тебе необходимо восстанавливать силы, — кивнув на кипящий на костре котелок, произнёс маг. — И это, не отвлекайте, мне необходимо завершить разговор с Элианорой. И так как у нас здесь все свои, вы можете называть её просто Эли.
Вот же засранец.
Хотя, на счёт супа я не возражаю. Особенно при том, что запах от котелка исходит божественный.
* * *
Привал вышел неоднозначный. С одной стороны, всем привалам привал. Часа два ушло на приготовление еды и саму еду, а после, лично мне удалось пару часов поспать. И не привалившись спиной к сырому дереву, а засунув себя во вполне сухой спальный мешок. И плевать, что от него вполне уловимо пахнет прошлым владельцем, после интенсивной пипец-терапии подобное воспринималось на удивление легко.
С другой стороны, для полноценного отдыха упомянутых двух часов не хватило. Будь моя воля, спал бы и спал до следующего утра.
Но поспать, к моему сожалению, не удалось. Решив, что рассиживаться хватит, Антон первым делом объявил, что Элианора временно присоединяется к нашему отряду, а после погнал нас в путь.
Вопреки объявлению, получив во владение мой трофейный меч, эльфийка ретировалась. Точнее, так я подумал поначалу, через какое-то время заметив девушку в полусотне метров от нас. Она то солидно обгоняла отряд, то мелькала слева или справа от нас. Впрочем, несмотря на некоторый мой интерес, поговорить с ней не выходило: препятствовал языковой барьер. Да и ей, судя по всему, было не сильно интересно находиться рядом с тремя разговаривающими на незнакомом языке мужчинами.
Идя по лесу, Грин и Антон принялись обсуждать что-то на местном, я же погрузился в размышления о своём предстоящем задании. Квестик, скажем так, выходил неоднозначный.
Молодость — это прекрасно. Если бы десять лет назад мне намекнули, что на горизонте маячит ночь с симпатичной девушкой, это как минимум была бы интрига. А как максимум... Вот он я, полный страсти и ментальных сил!
Но студенческие годы, когда после принятия на грудь пары стаканов мозгоотключающего препарата я лазил в окна женского общежития, прошли. И сейчас идея переспать с девушкой, с которой мы даже Пушкина вместе не читали, уже не казалась мне столь привлекательной.
Но и возразить Антону, мол, давай как-нибудь по-другому добудем этот ваш 'Сияющий разум', у меня не хватало духу. Точнее хватало, но дух этот всё ещё помнил мрачноватые будни имперского подземелья, ночные крики безумного француза и картину распадающегося в пыль веснушчатого Ларса.
Сейчас, когда опасность похоже миновала, Атон производил впечатление чуть ли не рубахи-парня. Шутя по поводу и без повода, он скрашивал наш путь и разряжал атмосферу. Однако, я не настолько туп чтобы не понимать, у этого человека есть реальные возможности, от которых очень сильно зависит моё дальнейшее благополучие. И мне вроде как положено писать кипятком от факта, что кто-то решил чему-то меня научить.
Кипяток, однако, не шёл. В связи с его отсутствием, решено было зайти издалека. Дождавшись, когда товарищи смолкнут, я сразу же поинтересовался:
— Этот ваш 'Сияющий разум', что это такое и с чем его едят? И мне тут показалось, что не всё с ним так радужно...
— А с ним как-бы совсем нерадужно. Особенно для тебя, — обернувшись, бросил мне идущий впереди Антон.
Не дождавшись продолжения, я вопросительно повернулся в сторону Грина, ведущего нашу груженную поклажей лошадь.
Пожав плечами, старик прокомментировал:
— Ну почему же. Данное зелье очень положительно повлияло на развитие магии. Оно в каком-то смысле уравнивает талантливых и просто способных магов.
— Ага, тогда объясни ему, почему ты его ни разу не принимал, — через плечо кинул Грину маг.
— У меня очень хорошая память, — с нескрываемой гордостью заявил старик. — Был конечно соблазн выучить с его помощью несколько особо замороченных формул, но стоимость и побочные эффекты...
— Какие такие побочные эффекты? — насторожился я.
— Умножь убойное похмелье на десять, а после растяни его на месяц, — вставил очередной комментарий Антон.
Т-а-а-а-а-к...
— Ты иномирец, у тебя всё пройдёт за неделю, — поспешил успокоить меня Грин.
— Какая неделя, будем пичкать его катализаторами. Двое суток, не более, — вставил маг.
— Катализаторы ускоряют очищение, но они же 'уплотняют' негативные эффекты, — осторожно заметил Грин.
— Я буду отрубать его на время острой фазы. А что до остального... Не нравится, пусть поищет себе других учителей. И другие источники финансирования заодно.
Блин, только настроение начало улучшаться и вот тебе, опять.
В этот момент Антон стал серьёзен. Остановившись, он смерил меня строгим взглядом, после чего попросил Грина:
— Объясни-ка ему всё по-человечески. А то как-то некрасиво выходит.
Старик на ходу завздыхал, мол, опять отдуваться.
'Кого ты обманываешь своими вздохами? Я же знаю, что тебя мёдом не корми, дай прочитать очередную лекцию', — оценив вздыхающего и собирающегося с мыслями Грина, подумал я.
— 'Сияющий разум' — многокомпонентное зелье высокой сложности приготовления, — начал Грин. — Наиболее ценный его эффект: оно многократно повышает восприимчивость и обостряет память. Более того, то, что было выучено под действием данного зелья, очень редко забывается. Маги пользуются им чтобы запомнить длинные магические формулы, сложные пентаграммы или освоить глубокие концепции. Средняя продолжительность эффекта шесть — семь часов.
— И всё бы было хорошо, — многозначительно поднял Грин палец вверх, — если бы 'Сияющий разум' не являлся крайне токсичным препаратом. При этом токсичность его имеет две стороны. Первая — токсичность самого зелья, а вторая — выделяющиеся при работе мозга 'отходы', которые из-за многократного разгона не успевают выводиться естественным путём. И если избавление от вторых ещё можно как-то ускорить, то первые покидают организм крайне неохотно. Различные облегчающие препараты помогают, но лишь частично. Головная боль длится примерно месяц, а процесс полного очищения организма занимает полгода. В течение этого срока крайне не рекомендуется принимать новую порцию препарата.
