Другие наблюдатели отошли к внешнему иллюминатору, чтобы лучше видеть. Джеффри и Юнис неторопливо последовали за ними. В течение часа лайнер просто стоял там, освещенный медленно поворачивающейся Луной. Время от времени включался рулевой двигатель, выполняя какую-нибудь микрорегулировку или проверку систем в последнюю минуту. Некоторые зрители отошли в сторону, их терпение было на пределе. Джеффри ждал, полностью намереваясь довести дело до конца. Он почти начал забывать, что его тело все еще находится в Африке, все еще ждет на теплой крыше, когда какое-то добродушное насекомое решило впиться своими ротовыми частями ему в шею.
Вскоре заработали двигатели скоростного корабля. Три столба неоново-розовой плазмы вырвались из узла привода, а затем засветились с яркостью копья. Буксиры отстегнулись, используя рулевые ракеты, чтобы быстро оттолкнуться от бортов более крупного корабля, прежде чем у какой-либо его части появится шанс столкнуться с ними. Джеффри сосредоточил свое внимание на звездах на заднем плане. Быстроходному кораблю потребовалась почти минута, чтобы переместиться на свою собственную длину. А затем он явно начал двигаться быстрее, ускоряясь, с каждой секундой увеличивая скорость на своих часах еще на метр в секунду. Это было все равно что наблюдать, как дом сползает по склону горы, набирая обороты с ужасной неизбежностью.
Двигатели будут работать еще один день, давая стабильное ускорение, к этому моменту корабль будет двигаться со скоростью сто километров в секунду... быстрее, чем он мог легко воспринять, но все же — он подсчитал в уме — ошеломляющая одна тридцатая процента от скорости скорость света. Это, конечно, было неправильно? Должно быть, он пропустил десятичную точку, может быть, две. Но нет, его расчеты были верны. Двести лет космических полетов, двести лет неуклонного, методичного прогресса в сочетании со смелыми, интуитивными скачками... и это все еще было самое лучшее, что мог сделать человеческий вид: достичь такой низкой скорости, что в космических терминах это вообще едва ли считалось движением.
— Я думала, однажды у нас получится лучше, чем сейчас, — сказала Юнис, словно прочитав его мысли. — В конце концов, чтобы сделать это, у них была почти вся моя жизнь.
— Извини, что мы тебя подвели.
— Мы?
— Остальные представители человеческого рода, — сказал Джеффри. — За то, что не соответствуем твоим строгим стандартам.
— Ты пытался, — сказала Юнис. — Я прощу тебе это.
Утром он вернулся к слонам. Мемфис прилетел вместе с ним на "Сессне", и они приземлились на полупостоянной взлетно-посадочной полосе, примыкающей к исследовательской станции Джеффри. Это были три модульных домика, расположенных с трех сторон квадратного комплекса, где бездействовали древний полосатый грузовик и еще более древний, тоже полосатый джип. Брызговики и бронированные бамперы покрылись травой пшеничного цвета.
Он помог старику выбраться из самолета. Если у него и были какие-то сомнения по поводу адаптации его собственных мышц к земной гравитации, то они исчезли, когда он принял на себя вес Мемфиса, поддерживая его под локоть, когда тот выбирался из кабины. Мемфис казался легким и сухим, как мешок с хворостом.
— Извини, — сказал Джеффри, когда начищенные черные кроссовки Мемфиса коснулись земли. — Мне не следовало заставлять тебя проходить через это. Нет причин, по которым мы не могли бы захватить один из аэролетов.
Три хижины на сваях, похожие на большие куски мыла пластиковые конструкции с закругленными углами, были соответственно жилым модулем, исследовательской зоной и складским зданием. На практике Джеффри нуждался только в исследовательской хижине, поскольку именно там он обычно спал и готовил себе еду. Все его оборудование, образцы, ветеринарные препараты и документация занимали лишь треть хранилища, а остальное было отведено для использования выпускниками или аспирантами-ассистентами, исследования которых бюджет Джеффри пока не тянул. Он предполагал, что теперь все изменится. Новые фонды, несомненно, позволят оплатить одного помощника, возможно, двух, а также гору блестящих новых учебных пособий. Ему пришлось бы перенести свои домашние дела обратно в жилую лачугу, чтобы освободить место и навести подобие порядка в исследовательском помещении. Этому месту не помешало бы немного больше порядка, это было правдой. Но только сейчас он осознал, что дни одиночества, тишины и покоя, возможно, сочтены.
А пока они просто проходили мимо. Джеффри приготовил чай для Мемфиса и усадил его в исследовательском домике, пока тот разбирался с оборудованием, упаковывая его в коробки, которые затем погрузил в "Сессну". Он подошел к одной из башен по периметру и заменил модуль в солнечном коллекторе, затем заменил кабель, ведущий от другой. Все это время он размышлял о том, как ему поднять тему Юнис в разговоре с Мемфисом.
В конце концов, Мемфис упростил задачу. Они снова были в воздухе и летели на запад в сотне метров над верхушками деревьев.
— Возможно, я ошибаюсь, — сказал он, — но что-то подсказывает мне, что эта поездка не только для того, чтобы навестить слонов.
Джеффри попытался с улыбкой отмахнуться от этого замечания, бросив взгляд на своего пассажира, прежде чем снова переключить внимание на управление. — Что заставляет тебя так говорить?
— Ты думал о задачах, которые нужно выполнить, но которые легко можно отложить на неделю или месяц. Как будто ты чувствуешь, что тебе нужен предлог на весь этот день.
— Я могу только откладывать дела на потом, — сказал Джеффри. — Ты же знаешь, как это бывает.
— Тем не менее, — сказал Мемфис. Он выглянул в окно, заметил вдалеке каких-то жирафов и проследил за ними взглядом. Они скакали вприпрыжку, пересекая землю огромными, как ножницы, шагами, словно циркули чертежника, которым водят по карте. Они видели летающие машины уже двести пятьдесят лет и по-прежнему вели себя так, словно каждый раз были первыми. Охваченные паникой сгустки инстинктов и страха, вечно пугающиеся собственной тени.
— На самом деле, кое-что есть.
— Конечно, — сказал Мемфис. — И надо полагать, это связано с твоим недавним путешествием. И что это также то, о чем ты не хотел говорить в доме, опасаясь, что тебя подслушают.
— Боюсь, ты слишком хорошо меня знаешь. Послушай, я прошу прощения за отговорку, но я не мог придумать никакого другого способа завести этот разговор.
— Тебе не нужно извиняться, Джеффри. Мы оба прекрасно понимаем друг друга.
Джеффри огляделся в поисках следующего места посадки и посадил "Сессну" почти без толчков, уделяя особое внимание своему пассажиру. Они выбрались наружу, и на этот раз Мемфис спустился сам, без посторонней помощи. Они не приближались ни к одному из стад, но это было сделано намеренно. Джеффри не хотел, чтобы слоны ассоциировали его с работой, которую предстояло выполнить.
В одном из ящиков с оборудованием обнаружилось изящное полупрозрачное существо, похожее на гигантскую доисторическую стрекозу. Джеффри осторожно держал его между пальцами, обхватив под черным килем грудной клетки из углеродного волокна. Он перевернул "стрекозу" вверх дном, открыл крышку и из другой коробки зарядил шесть дротиков для наведения на цель. Дротики напоминали миниатюрные аватары одного и того же существа, вплоть до сложного оригами из их крыльев, сложенных в виде складных лезвий.
— Ты знаешь, почему кузены отправили меня на Луну?
— Семейное дело. — Мемфис поставил левую ногу на обтекатель шасси и начал перевязывать один из своих шнурков. — Это было все, Джеффри, что хотели мне сказать Гектор и Лукас. Ради твоего же блага, возможно, было бы неразумно говорить мне больше этого.
— Потому что ты думаешь, что у них был бы способ это выяснить?
— Потому что есть, по крайней мере, шанс на это. Можно также предположить, что за этим поручением стоял какой-то стимул?
— Да, и, по крайней мере, нет ничего плохого в том, что я расскажу тебе об этом. Ты знаешь, с каким бюджетом я работаю, так что ты бы первым заметил, когда стало поступать больше средств.
— Возможно, тебе будет довольно трудно в это поверить, — сказал Мемфис, меняя ногу на другую, — но у твоих кузенов добрые намерения.
— Это то, в чем я обычно в конечном итоге убеждаю себя. — Джеффри запечатал дверцу в брюхе и повернул "стрекозу" нужной стороной вверх. — Они продажны и склонны к манипуляциям, и их единственный реальный интерес — это размер прибыли, но на самом деле они не злые. И я не думаю, что даже они понимали, во что меня втягивают. — Он энергично взмахнул стрекозой, заставив ее крылья раскрыться на полный размах. За исключением тонких прожилок, похожих на усики, они были почти невидимы. — Если бы они знали, то никогда бы не вовлекли меня в это дело.
— Возможно, было бы лучше, если бы ты больше ничего не говорил по этому поводу, — ответил Мемфис.
Джеффри прикоснулся к контактному узлу на голове стрекозы, и крылья начали бить по воздуху — неторопливый пульс, который постепенно ускорился до ровного жужжания часового механизма. — Мемфис, что-нибудь случилось с Юнис перед тем, как она отправилась в изгнание?
— Довольно много чего, — сказал Мемфис.
— Я имею в виду, помимо того, о чем мы уже знаем.
Джеффри отпустил стрекозу, позволив ей оторваться от его руки. Примерно в метре над его головой она остановилась и ожидала дальнейших указаний. Прищурившись от яркого неба, он едва мог разглядеть ее. Крылья были мерцающим нимбом в форме бабочки, а удлиненное тело — с грузом стрел — просто пятнистым пятном на его зрении.
— Я не говорю обо всех приключениях и подвигах, которые уже стали достоянием общественности, — продолжал Джеффри.
— Вряд ли я смогу тебе помочь.
— Юнис что-то сделала, — сказал Джеффри. — Нет необходимости вдаваться в подробности, но это похоже на то, как если бы она что-то подстроила, ряд улик, которые не должны были всплыть на свет до ее смерти.
— Поездка Санди на Марс, — задумчиво произнес Мемфис. — Это как-то связано с этим делом?
— Делай свои собственные выводы.
— Я так и сделаю.
— Кузены отправили меня на Луну, чтобы я кое-что разузнал, и они не ожидали, что эта деталь приведет к чему-то значительному.
— Я так понимаю, ты доверился своей сестре?
— То, что я там обнаружил, было... совсем не тем, чего ожидали кузены. Я не мог держать это в секрете от Санди.
— Ты собираешься рассказать мне, что это было?
— Не хочу, чтобы все это повторилось и причинило тебе боль, а если расскажу тебе слишком много, это может случиться. — Джеффри остановился, чтобы направить стрекозу в том направлении, где в последний раз видели стадо. В его верхнем центральном поле зрения уже открылось окно расширения, показывающее вид стрекозы на окружающий мир, когда она несется над местностью. — Все, что я хочу знать, Мемфис, это одну вещь. Прежде чем она вернулась из глубокого космоса в 2101 году — дни, месяцы или годы, я не знаю, какие именно, — она, должно быть, обошла все вокруг, расставляя эти подсказки по местам. Либо она сделала все это сама, либо ей кто-то помог. Прямо сейчас я не знаю, что именно. Но если когда-либо и был человек, к которому она обратилась бы за помощью, то сейчас я разговариваю с ним.
— Ты называешь эти вещи уликами. Можешь ли ты быть уверен, что это именно то, чем они являются?
— Если это не так, то мы все воображаем связи там, где их нет. Однако вот что я думаю. Незавершенный процесс, то, что кузены послали меня расследовать, всплыл на свет не случайно. Юнис, должно быть, спланировала все именно так. Она должна была знать, что после ее смерти будет выполнена тщательная проверка ее активов, проводимая внутри семьи.
— Если она хотела передать послание из могилы... почему бы просто не передать это послание напрямую?
Джеффри заметил стадо примерно в километре от "стрекозы". — Может быть, все прояснится, когда Санди вернется с Марса.
— А до тех пор, однако, тебе интересно, смогу ли я пролить свет на этот вопрос.
— Мне жаль, что я так поступаю с тобой, Мемфис.
— И я хотел бы быть более полезным.
Настроение Джеффри упало. Возможно, это было нереально, но он надеялся на нечто большее. И все же, после стольких лет службы, насколько вероятно было, что Мемфис просто сдастся при первом же мягком допросе?
Предполагая, что он вообще что-то знал.
— Если она что-то сказала или сделала... вообще что-нибудь, что могло бы иметь отношение к делу... ты бы сказал мне, не так ли?
— Было бы полезно, если бы у меня было хоть малейшее представление о том, какую форму могли принять эти улики. — Мемфис посмотрел сурово, затем ободряюще улыбнулся. — Но я понимаю твою сдержанность. Просто поднять эту тему оказалось для тебя значительным напряжением.
— Последнее, чего я хочу, — это навредить нашей дружбе.
— Для этого потребовалось бы нечто большее, Джеффри. — Мемфис похлопал его костлявой рукой по плечу. — В этом нет никакой опасности.
— Спасибо тебе.
— Тем не менее, ты разочарован.
— Я надеялся, что ты знаешь больше. Тогда, возможно, ты смог бы сказать мне, в каком я положении, что мне следует делать дальше.
— Звучит так, как будто Санди сама приняла решение.
— Я бы пошел с ней, если бы не слоны. Не то чтобы я не думал, что ты не сможешь хорошо за ними присматривать, но...
— Есть разница между отъездом на неделю и несколькими месяцами. Все в порядке, Джеффри, ты не обязан передо мной оправдываться. Ты нужен этим слонам.
— Мы нужны им, — мягко поправил Джеффри. — Люди-стюарды. Они нам не принадлежат, и у нас нет никаких претензий на моральное превосходство. Но после всего, что сделали с ними в прошлом, мы действительно обязаны оберегать их до лучших времен. — Он улыбнулся, спохватившись. — Черт возьми, я говорю почти как Пан. Вот что делает с тобой времяпрепровождение с друзьями Санди.
— Надеюсь, это не причинило тебе вреда. — Мемфис слегка кашлянул. — А теперь, могу я оказать тебе какую-нибудь практическую помощь? В конце концов, такова была предполагаемая цель этой поездки.
— Я почти догнал стадо, — сказал Джеффри. — Расширение покажет тебе малышей, которые все еще нуждаются в имплантации. Обозначь их с помощью стрекозы, затем позволь дротикам найти свой собственный путь. Это тот же протокол, что и в прошлый раз.
— Постараюсь запомнить. — Мемфис остановился и принял вертикальную сосредоточенную позу, заложив руки за спину и слегка подняв лицо к небу. — Ты доверяешь мне это?
— Никого другого я бы и близко к этому не подпустил. Поручаю тебе "стрекозу"... сейчас же.
Мемфис позволил своим векам почти сомкнуться. — Я принял ее. Сейчас кружу над стадом. Вид открывается изумительный. Увидят ли они меня?
— Некоторые из них, но они не свяжут стрекозу или дротики ни с кем из нас. Они ничего особенного не чувствуют, когда входят машины, но всегда лучше перестраховаться и избегать любых негативных ассоциаций.
— Сейчас я определил первого из малышей. Похоже, это Мелисса.
— Две близко расположенные зарубки на правом ухе — это она.
