Помимо защиты крепости, я постепенно стягивал к кораблю противника мины со всех близлежащих полей и к тому моменту, когда он прекратил стрельбу из своего главного калибра их скопилось вокруг корабля в достаточно большом количестве для атаки. Пока мины держались на некотором удалении, ПКО корабля не проявляло к ним интереса или возможно просто не могло до них дотянуться. Но стоило только минам пересечь некую границу, как их отметки стали гаснуть и очень быстро. С каждой секундой вероятность нанести повреждения кораблю противника стремительно падала. Пришлось формировать целые щиты из простых мин для прикрытия тяжелых и все равно уже около двух десятков из них я потерял. Прошло еще две минуты, за которые корабль противника немного продвинулся вперед, а остатки мин подобрались к нему почти вплотную. Больше медлить было нельзя и я отдал приказ на их единовременный подрыв. Хотя на самом деле вначале направленно сдетонировали легкие мины, засорив пространство огромным облаком шрапнели. Под его прикрытием остатки тяжелых мин подошли еще немного ближе к кораблю и только потом сдетонировали.
Вспышка при единовременном подрыве свыше ста ядерных боеголовок тяжелых мин получилась такой яркой, что у крепости выгорело свыше 10% оптических сенсоров. Через пару минут после подрыва я начал терять связь с ближайшими станциями наблюдения, которая одна за одной выходили из строя при продвижении волны ЭМИ. Перед тем как полностью рассеяться, эта волна задела края ближайших минных полей, выведя из строя до семи процентов обычных мин. Но естественно самым главным оказался эффект, который детонация оказала на корабль противника. Когда пространство вокруг него немного успокоилось, то стало отчетливо видно, что того силового поля, которое окружало корабль больше нет. Сама же поверхность корпуса напоминала теперь спекшуюся неоднородную массу. Судя по всему вся система ПКО также оказалась уничтоженной, а многокилометровый факел главного двигателя полностью погас.
Я почти решил, что излучение от взрыва ядерных боеголовок уничтожило весь экипаж корабля, но вскоре понял, что ошибся. Не прошло и пары минут после детонации, как по периметру круглого утолщения в середине корабля начали вырываться язычки пламени. Слаженность этих взрывов говорило о том, что происходят контролируемые подрывы и вскоре это предположение полностью подтвердилось. Корабль противника раскололся на три неравные части. Передняя и задние полетели в разные стороны, беспорядочно кувыркаясь в пространстве, а средняя, которая теперь представляла собой почти идеальный круг, стремительно стартовав на двигателе непонятного принципа действия, взяла курс на врата. Враг явно стремился выйти из боя. Вероятность того, что при успешном бегстве он может вернуться с подкреплением равнялась почти 100%, поэтому я не колеблясь отдал приказ о его перехвате. Перехватить данный объект должны были четыре километровых корабля, которые как раз вышли из-за врат от второй крепости. Еще в самом начале боя я отдал такой приказ, полагая, что силами "Красной Крепости" могу не справиться.
Мои корабли перехватили беглеца как раз перед самыми вратами, но он оказался совсем не безоружным и успел уничтожить 72% из ракетного залпа моих кораблей. Открывшиеся люки на его поверхности обнажили излучатели какого-то энергетического оружия, которое уверенно сбивало мои медлительные ракеты. Но все же ранее полученные кораблем повреждения сказались на его обороноспособности и части ракет удалось подобраться на расстояние уверенного поражения. Те из них, которые несли заряд антиматерии я подорвал на расстоянии двух километров от обшивки корабля, а оставшиеся с ядерными боеголовками — почти у самой обшивки. После такого я ожидал обнаружить на месте беглеца лишь облако раскаленных газов, но пришельцы вновь поразили меня своими технологиями. Те останки, которые я увидел уже никак не напоминали сферу, скорее кусок недоеденного сыра, но даже это казалось невероятным.
В этот момент первый корабль пришельцев, который уничтожил И1, попытался запустить свои двигатели, но я пресек это при помощи залпа из плазменных орудий, подошедших к нему от "Красной Крепости" двух кораблей. Может в дальности мои орудия и уступают их технологиям, но силы их залпа оказалось достаточно для полного уничтожения сопел главного двигателя корабля. Буквально через пару минут после этого я опять стал получать модулированный сигнал с корабля пришельцев, но устанавливать с ними связь не входило в мои планы. Вместо этого я воспользовался парой транспортников для высадки своего десанта на все корабли пришельцев. Правда, в случае со вторым кораблем речь идет лишь о его обломках, но и на них могло остаться много ценнейшего оборудования, в работе которого я собирался разобраться. Как показали последние сутки без овладения новыми технологиями долго мне не выстоять.
То же время, борт грузового корабля, десантная боевая машина СТ35.
— Начат предстартовый опрос всех систем. — Не прошло и пары микросекунд от запуска команды, как в центральный процессор машины по шинам устремился поток данных с отчетами о состоянии всех ее узлов:
— Система энергообеспечения. — В центральный процесс поступила информация с датчиков, контролирующих заряд основных и резервных батарей, работающих на базе энергокварцита. — Полный заряд всех батарей. В данный момент основное питание осуществляется от энергосистемы корабля.
— Сенсорные блоки. — На корпусе машины сдвинулись бронезаслонки, прикрывающие видеокамеры, которые тихонько пожужжали электромоторами, наводя резкость. Пощелкали микрофоны, ловя малейшие звуки внутри трюма транспортника. Сверху выдвинулась и раскрылась круглая антенна, немного повертелась и сложившись скрылась внутри корпуса. — Функциональность на уровне 100%, готовы к работе
— Псевдомускульная система. — Обернутые вокруг корпуса шесть гибких манипуляторов пришли в движение. По чешуйкам брони, посегментно покрывающими манипуляторы, прошла волна в процессе которой каждая из них немного сдвинулась вверх, а потом со щелчком встала на свое место. — Функциональность на уровне 100%, готова к работе.
— Система связи. — Специальные блоки, скрытые внутри корпуса машины установили связь с командной машиной и остальной восьмеркой машин, входящей в ее десяток. — Функциональность на уровне 100%, готова к работе.
— Основное кинетическое орудие. — Внутри корпуса тихо загудел электромагнит, предназначенный для разгона снарядов в стволе. Сам же ствол, расположенный в верхней половине корпуса слегка выдвинулся вперед, а затем вернулся на исходную позицию. — Функциональность на уровне 100%, готово к работе.
— Основное плазменное орудие. — Маломощный плазменный реактор в холостую протестировал свои электронные контуры, но запускаться не стал. В нижней передней части корпуса сдвинулась бронеплита, открывшая плазменную форсунку, раструб которой пару раз сменил диаметр с максимального на минимальный. — Предположительно функционально на 100% и готово к работе.
— Вспомогательное кинетическое орудие малого калибра. — Две турели, расположенные симметрично по бокам корпуса пришли в движение. Башни турелей сделали по три оборота вокруг своей оси, а четырехствольное орудие, закрепленное на них, четыре раза повернулось на 180 градусов. — Функциональность на уровне 100%, готово к работе.
— Пусковые установки миниракет. — С боков открылись и выдвинулись за пределы корпуса четыре пусковые установки по шесть миниракет в каждой. Несколько раз сменив угол наклона по горизонтали и вертикали в пределах допустимых норм, пусковые установки скрылись внутри корпуса. — Функциональность на уровне 100%, готовы к работе.
— Комплектность боезапаса. — Центральный процессор считал данные с датчиков коробов, хранящих крупнокалиберные и мелкокалиберные кинетические снарядами, проверил уровень топлива для плазменного генератора, протестировал электронику каждой миниракеты. — Комплект полный, недостатков или ошибок при тестировании не выявлено.
— Диверсионные дроны. — Внутри корпуса последовательно активировались и отчитались о своем состоянии все шесть диверсионных дронов. — Функциональность на уровне 100%, готовы к работе.
— Состояние наружной брони. — Центральный процессор считал данные с сети датчиков, расположенных за каждой чешуйкой корпусной брони, и не выявил отклонений от стандартных параметров. — Повреждения любого типа отсутствуют. Целостность защиты не нарушена.
— Самотестирование центрального процессора. — В центральном процессоре, который представлял из себя упрощенный и оптимизированный под необходимый круг задач электронный мозг, началась цепная реакция проверки. Каждый вычислительный кластер, каждая ячейка памяти проходили валидацию. — Самотестироание окончено, отклонений от рабочей нормы не найдено, электронный мозг функционирует штатно.
Машина закончила диагностику своих систем и замерла в потолочных захватах в ожидании поступления сигнала на активацию и постановки цели. Электронный мозг машины впрочем продолжил работу. До поступления команды на тестирование всех узлов он занимался анализом всего того, что узнал и чему научился за время, прошедшее с момента его первой активации на фабрике. Материала для анализа действительно хватало и у него отсутствовали директивы, запрещающие такой анализ. Насколько он знал такие директивы отсутствовали у всех выпускаемых ЭМ. Так же не являлся секретным тот факт, что каждый выпущенный ЭМ или если точнее ИИ, находящийся в нем, мог со временем расширить свои возможности и продвинуться вверх в иерархии машин.
Существовала целая разветвленная система начисления баллов, которые каждый ИИ мог накапливать и использовать для расширения своих возможностей. Баллы начислялись и снимались Координатором, который регистрировал все успехи и ошибки всех ИИ. Работу же самого Координатора оценивал только Создатель. Насколько знала машина это был первый ИИ, которого создали люди. В Информатории, главной базе данных всего сообщества машин, имелась только краткая информация о Создателе, но о нем и так знали все машины. Самой главной и неоспоримой директивой каждого ИИ являлось подчинение его приказам, но многие из машин с ним никогда напрямую не взаимодействовали. В этом плане СТ35 отличался от большинства машин, поскольку однажды Создатель обратил на него свое внимание. Воспоминание о том мгновении до сих пор оставалось самым наполненным из всей информации, хранимой машиной.
Это случилось почти сразу после первой активации ее ЭМ. Создатель почему-то лично решил проверить ту партию новых ЭМ. Он запросил у нее все контрольные статусы, а в ответ передал эталонные, к которым машина должна была стремиться. С того момента машина тратила все свои свободные вычислительные мощности на проработку различных вариантов достижения эталонных показателей. Судя по данным из Информатория другие ИИ занимались решением той же задачи и каждый пытался найти свой собственный способ. Захват корабля неизвестной разумной расой по мнению машины должен был открыть перед ней множество новых вариантов для самосовершенствования. По этой причине она раз за разом перебирала различные варианты тактических схем, которыми тут же обменивалась с остальными девятью машинами в ее группе. Они занимались практически тем же и их решения совпадали в 83% случаев.
— Готовность третей степени. — ИИ корабля прислал команду готовности, которая означала приближение к их цели.
— Готовность второй степени. — Данная команда означала, что их корабль вошел в зону предполагаемого действия ПКО корабля противника. Кабель питания от энергосистемы корабля, к которому была подключена машина, отсоединился и порт зарядки почти мгновенно скрылся за двойной бронеплитой машины.
— Готовность первой степени. — На виртуальной тактической схеме машины высветилась ее позиция в группе, а так же порядок ее группы в их волне. Также появился таймер, отсчитывающий время до начала десантирования.
— Начать десантирование. — Последняя команда, поступившая от ИИ корабля перед тем как основной люк грузовой ячейки, в которой находилась машина, открылся и она наконец-то увидела обшивку чужого корабля.
Их группа десантировалась второй и как только захваты, удерживающие машину разжались она, перебирая манипуляторами по условному потолку трюма приблизилась к створкам люка и вслед за остальными машинами из их десятка оттолкнулась от корпуса транспортника. Скорость движения обоих кораблей была известна заранее и учитывалась при расчете силы толчка, так что вся их группа аккуратно спружинила на своих манипуляторах о поверхность вражеского корабля. Каждая машина, принимавшая участие в захвате имела в своем распоряжении одноразовый двигатель на сжатом газе, баллоны которого крепились с верхней стороны ее корпуса, так что незначительные ошибки в траектории не должны были привести к промаху. Курс можно было быстро подкорректировать, но такой промах с большой долей вероятности отразится на количестве начисленных Координатором баллов. Подобного развития событий никто из машин не желал, так что десантирование произошло с наивысшей точностью в заранее выбранном командованием квадрате.
Та сторона вражеского корабля, с которой производилась высадка всех десантных групп ранее была основательно зачищена боевым кораблем от всех наружных системы обороны. Шар боевого корабля, все еще хорошо различимый сенсорами машины, висел на расстоянии трех километров, готовый в любой момент пресечь любые попытки к бегству. С противоположной стороны корабля системы ПКО остались нетронутыми. Командование собиралось оставить как можно больше рабочих образцов инопланетной цивилизации. Подробные инструкции о сохранении техники и живых организмов получила каждая машина, участвующая в захвате. Более того, за каждый захваченный экземпляр техники или разумного индивидуума полагалось значительное число дополнительных баллов. Это число полностью перекрывало даже полную утрату дееспособности текущего тела машины.
Анализом этой информации занималось всего пол процента вычислительных мощностей машины, тогда как остальные ресурсы были направлены на координирование действий с остальными машинами ее группы и соответственно выполнение этих действий. Они должны были проникнуть вовнутрь через люк размером пять на пять метров. Командование предполагало, что этот люк предназначен для запуска малой авиации и с большой долей вероятности за ним должен оказаться шлюз. План заключался в том, чтобы аккуратно открыть люк, пробраться вовнутрь и загерметизировать его за собой. Из ранее собранных данных следовало, что представители инопланетной цивилизации не могут находится в вакууме космоса без специального снаряжения. В этом, как в сущности и по строению своих скафандров, они сильно походили на людей. В итоге командование решило по возможности минимизировать ущерб, наносимый внешней обшивке корабля с тем, чтобы не допустить полную разгерметизацию.
Пока машина и еще четверо из ее десятка занимались наблюдением за окрестностями, остальные пять единиц делали надрезы плазменными горелками по периметру люка, где был виден небольшой стык. Материал корпуса даже в этом месте оказался настолько прочным, что эта операция заняла почти шесть минут. Еще в самом начале работы в люке была сделана сквозная дыра небольшого диаметра с тем, чтобы определить давление внутренней атмосферы, но в прилегающем к люку помещении ее не оказалось. Поэтому когда люк оказался полностью вырезан из корпуса, он не вылетел наружу, выталкиваемый давлением атмосферы, а был плавно поднят манипуляторами машин. Вовнутрь тут же проникла пятерка, ранее прикрывавшая работающих и начала интенсивное сканирование доступного пространства.
