Легенды Ассиора. Война

Слуга удалился, а Федор задумался, глядя на молодого человека. Он понял, что спасти юношу можно, но, очень сложно. Без друзей он не справится. Они промолчали еще около часа. Но вот дверь открылась, и вошли друзья.

* * *

Когда все собрались Федор посмотрел на них, и кивнув на молодого Медяного спросил:

— Ну, что скажете, гости дорогие, я один не управлюсь.

Все уставились на юношу, Федору это напомнило медицинский консилиум. Смотрели долго и, молча. Молчание прервал сам Дир Медяный:

— А почто вы смотрите на меня баторы, я что враг вам?

Тут дверь открылась, и в комнату просочился, а не вошел, слуга, и зашептал что-то на ухо начальнику полиции.

— Я так понял, второго привели? — угадал Федор.

— Да, Ваше сиятельство.

— Ну, так давайте его сюда.

Когда ввели Буреслава, все присутствующие маги тяжело вздохнули. На плечах второго брата сидела такая же зверюга.

— Заходи боярин, — улыбнулся Федор, — ссылку мы отменим, но грамоте тебя обучим, и бучим быстро, не обессудь. Есть у меня один метод.

Теперь все смотрели на Федора. Он жестом предложил магам сесть, и спросил, обращаясь к братьям:

— Давно ваша семья болеет этим недугом?

— О чем ты, княже? — сурово спросил старший из братьев.

— О грудной болезни вашей, — ответил Федор. — Как я понимаю, болеют ей только мужчины вашего рода, или женщины тоже?

— Только мужчины, — глухо ответил младший.

— Так, а еще родственники мужеского полу имеются?

— Нет, княже, мы двое остались.

— Ну, тогда подождите, добры молодцы, нам с магами поболтать надо.

— И, что будем делать, уважаемые, дадим угаснуть роду боярскому?....

После короткого совещания, от которого у присутствующих, не магов, волосы стали дыбом, Сунильда начала опрос.

Выяснилось, что род болен уже пятое поколение, доживают лет до тридцати, а потом..... Рождены оба брата примерно в один месяц, камнем оберегом, Нея назвала изумруд.

— Дорогой камешек, ну да бояре у нас люди богатые, нужные, пожертвуй Сунильдушка, потом вернут.

С этими словами Федор протянул руку ладонью вверх. Он давно приметил на посохе у новоиспеченной дери, изумрудную подвеску, на серебряной цепочке. Придумать лучшее было сложно. Как укрощать таких монстров он не знал, но, попробовать стоило, опыт имелся, кроме того, были идеи.

— Ну, держите их родимых, — сказал он, и перешел на магическое зрение. Порождения тьмы не имели глаз, и видимо, выполняли роль паразитов, на теле человека. Федор решил, что, если на каждом человеке по одному паразиту, значит, они живут по принципу, выживает сильнейший. Не такой уж необычный принцип, и в природе и у людей.

Оставалось непонятным, как паразиты на братьях не передрались, почему они не переходили на других людей, или они были разумны?

Медленно, он поднес руку к плечу одного из братьев, и начал не спеша, тянуть из него энергию, на себя. Паразит зашевелился, забеспокоился, освободил несколько щупалец, и направил их в сторону руки Федора. Лекарь быстро убрал руку, паразит успокоился.

Федор пришел в нормальное состояние, и казал:

— Дайте еще винца, посадите их рядом плечом к плечу, на расстоянии ладони, привяжите к стульям, и держите. Дайте вина и мне, а магов приглашаю посмотреть цирк, если получится.

После этого он опорожнил кубок красного вина, перешел на магическое зрение, и протянул руки к сидящим братьям.

Потянув энергию с обоих, он даже удивился, казалось, что братья вообще не имеют никакой защиты, против всякого рода энергетических паразитов. А эти просто обнаглели. Но, почувствовав, что кто-то тянет энергию с их тел, они освободили по нескольку щупалец и энергично начали изучать ситуацию. Федор потянул руки на себя, поднял вверх, и перекрестил, щупальца разных паразитов встретились. Федор перестал тянуть, и сделал шаг назад.

Цирк получился. Существуя на праве сильного, оба паразита, не терпели соперников. А их находить они умели, кроме того, разума у них было не много, если был вообще. Драка получилась, не на жизнь, а на смерть, до последнего, получилась драка. Когда основная масса обоих паразитов оказалась между братьями, Федор схватил одного из братьев за противоположное плече и потянул в сторону. Ворон проделал ту же операцию со вторым братом.

Магические паразиты упали на пол с таким стоном, словно были материальны. Но в дело вмешалась, не принимавшая до этого участия в действии, Сунильда. Где она взяла огонь, бог весть, но, полыхнуло так, что Федор, аж вздрогнул. Паразиты пропали, словно их никогда не было.

Раньше всех пришедший в себя Федор, посмотрел на начальника полиции, который не видел происходящего магическим зрением, но сидел с белым лицом. Видимо визуальные внешние эффекты были еще те. И хриплым голосом попросил:

— Налей всем, и побольше.

Пришедший в себя Ворон присосался к кубку так, словно от этого зависела его жизнь, и выпил его до дна, за мгновение ока. Сунильда проделала то же самое. Последним пил Федор, но и ему не удалось сохранить приличия. Едва вино коснулось горла, он понял, что остановиться уже не сможет. Он осушил, примерно полулитровый кубок, в три глотка, и полегчало, сразу.

Он тяжело сел в кресло, и уставился на братьев Медяных, красными от напряжения глазами. А братья, судя по всему, чувствовали себя совсем не плохо, хорошо они себя чувствовали, даже очень. Видимо их смущало только то, что на них в упор глядят князь и два мага. Щеки братьев покраснели, стало заметно, что кислород свободно пошел из легких в кровь, глаза заблестели, и они, молча, преданными глазами, смотрели на князя.

— Жалко, таким хорошим ребятам, башки рубить, — глухо сказала в наступившей тишине Сунильда.

— Почему? — честно удивился Федор.

— А ты, княже, не понял, — присоединился к Сунильде Ворон.

— Нет.

— Они родня тебе, княже, кровная родня, близкая, и на стол Ростокский права имеют. Иначе ты бы их так просто не выручил. Эти проклятия, они тебя за их ребенка приняли, вот и пошли к тебе. Почудил князь Ингвар, дед Руета, стало быть. Вот тебе еще родичи, только как от них избавиться.

— Ну, а другим способом, это доказать можно? — задумчиво спросил Федор.

— Другим, наверное, нет, — ответил за всех начальник полиции.

— А раз генетического анализа у вас нет, то и нечего беспокоиться, — отрезал Федор. — Дело такое, что его доказать еще надо. Они не докажут, а мы и не скажем, дураков нет?

— Нет.

— А боярина Буреслава Медяного, мы назначим Ростокским воеводой, правда плясать ему придется под дудку Алварда Шило не боярина, а начальника полиции. Он у нас человек умный, а под умным началом, да еще и тайным, и походить не грех. Верно, я говорю, Ворон?

— Только пущай сперва читать обучится, — степенно ответил тот. С улыбкой глядя на главного полицейского Ростока, который с ужасом взирал на князя, понимая, что занесло его так высоко, что падать уже некуда, костей не соберешь.

— Да это не долго, мы его как Антоша управляющего вмиг обучим.

Ворон и Сунильда дружно захохотали, остальные присутствующие удивленно уставились на них.

— Ты у нас Буреслав женат или нет? — спросил Федор старшего Медяного.

— Вдов, — опустил голову боярин.

— А второй раз, присмотрел кого?

— Да присмотрел, из бояр Сторных девку выбрал, хороша, да умна, — вмешался начальник полиции, бедна правда, но, родовита — Любавой кличут.

— А грамотна та Любава?

— Грамотна.

— Стыдно боярин, умнее себя девку брать, — попенял Буреславу Федор.

— Слышь советничек, букварь да книжку подходящую найдешь? Да чтоб книжка без картинок была.

— Найду, — улыбнулся Ворон.

— Значит так, девку едем сватать, чай князю не откажут, а потом на три недели в кремле запрем, пусть грамоте учит. Пока не научит свадьбе не бывать.

— Так куда сватать, у нее брат в кремле сидит.

— А он что, в семье за старшего?

— Так, по тому его Стас и таскал с собой.

— Еще один невольник боярина Шило?

— Ну, давай так, накрывай стол, чую без пьянки не обойдется, и давай сюда этих подневольных сынов боярских, с новостями познакомим. А, у кого грех на душе, те пускай посидят еще, ты Алвард Шило знаешь, кого выпускать, вот и займись. А у меня на сегодня все, могу только пить.

* * *

Пить в Ростоке не умели, а учить Федор не собирался. Но девку, сосватали, или сговорил, как здесь назывался процесс сватовства, при отсутствии невесты. Сначала Сторный заартачился, но когда узнал, что сватается к его сестре, почти Ростокский воевода, да еще князя Готлинга сватом заслал. Согласие дал, на том и порешили. Повод для пира был о-го-го, так, что сели за столы.

Под утро, детей боярских, за исключением десятка, развезли по домам, хмельных и веселых. Они сами были рады, что ушли целыми, да еще из-за княжьего стола. Поскольку за то, как они попались на таком деле, не сносить бы голов, при другом князе.

Утром в его палаты пришел Ворон, и уселся в кресло, сурово глядя на князя.

— Что случилось советничек? — спросил мага Федор.

— Ты помнишь, что вчера детям боярским наобещал? — сурово спросил тот.

— Что?

— Обещал из них команду создать, для охраны Руета и его матери.

— И все?

— Да они их порешат, как только ты уедешь!

— Ну, во-первых, — не сносить им тогда голов, а во-вторых, — кто сказал, что Готлингов будут охранять именно они.

— Ты.

— Чудак ты право, не будут они охранять Готлингов, по-настоящему. Почетный караул, на приемах, это да. Форму им сошьем красивую, палаши закажем, строем ходить научим, да не как ни будь, а красиво.

Будет у нас рота почетного караула, которая будет стоять везде, но, конкретно никого охранять не будет. Для этого, мои спецушники есть.

— Хитер княже, — уставился на Федора Ворон — ох, хитер. Это они будут перед девками красоваться, героев из себя строить, а на деле пшик, ни кто, только и умеют, что ходить красиво.

— Ну, примерно так.

— Поймут скоро.

— Некогда им понимать будет, мы к ним таких сержантов приставим, небо в овчинку покажется. Ты думаешь ходить красиво строем, это так просто, не питай иллюзий маг, они проклянут тот день, когда согласились на это. А в роту мы будем принимать только боярских детей. Служить там будет ох как почетно, и очень тяжело.

Да вот, надо моих спецушников позвать, давненько для них дела не было.

— Да тут, — замялся Ворон, — как ты говоришь, засада, с твоими, спецушниками.

— Это как?

— Да так, новый плечевой знак у них появился, не видали еще такого. Не Готлингам они служат, а не поймешь кому.

— Так, давай сюда командиров, разбираться будем, кому они еще присягали, — решил Федор.

Корист и Асторн прибыли быстро. Они находились в городе, и были размещены в казармах кремля. Федор даже не успел, как следует одеться, поэтому встретил подчиненных в шелковом халате. Они вошли, строевым шагом, и встали на вытяжку в центре комнаты. Князь мрачно посмотрел на вошедших, и жестом предложил сесть. Когда офицеры сели в кресла у камина, он сел напротив них, и коротко сказал:

— Рассказывайте.

— Вои скупо, но полно, доложили о проведенных ими операциях. В другое время, Федор за них только порадовался, но сейчас было не до того.

— Что произошло с наплечными знаками ваших воев? — напрямую спросил он.

Оба офицера опустили головы.

— Быстрее и проще, — проговорил Федор, стиснув зубы.

Корист молча, откинул клапан рубахи. На его плече красовался тот самый новый знак, о котором говорил Ворон. В кругу, на фоне шлема, красовался кулак, направленный на смотрящего. Все остальное было так же, как у любого вольного шлема, присягнувшего Федору.

— Тьфу, ты блин, напугал старый! — чертыхнулся Федор. — Я думал, вы кому еще присягу принесли, а тут просто вас сила по родам войск разнесла.

— Чего, разнесла, — не понял Асторн.

— Знак вам сила поставила, что вы не просто вои, а лучшие вои! Ясно!

— Ясно! — хором рявкнули офицеры, вскакивая с кресел.

— И много у вас таких кулаков наберется?

— У нас все, да по войскам еще сотня.

— Вот и забирайте эту сотню себе, я указик подмахну. Но задача у вас теперь другой будет, не менее тяжелой, так что ребята, не расслабляться.

Оба офицера внимательно посмотрели на князя.

— Слушай задачу, — прокомментировал он. — Охрана моих родственников, Руета и Арлиты Готлинг. Слишком много желающих им кишки выпустить, а на вас я надеюсь, вы показали, что многое можете. Теперь о людях.

И завертелось: создание учебного центра, вне, городских стен, деньги выдели. Переодеть всю вольницу, деньги выдели, расселить с боярской когортой, — опять. В общем, развели Федора на пятьсот золотых. Но Федор остался доволен, командиры знали нужды своих людей. По крайней мере, он надеялся на это. Теперь он мог отдохнуть, просто поваляться с утра в постели. Если бы, все было так легко и просто, он бы был счастлив.

* * *

Следующим, явившимся к нему, в это утро, посетителем, после того как ушел Ворон, был начальник полиции. Он прошел в комнату, сразу после дежурного ястрега, доложившего о приходе гостя. Лицо его было взволнованным, за ночь, явно что-то произошло.

— Что у вас, — с тоской спросил Федор.

— Мы получили эффект обратный ожидаемому, княже. Эти придурки, приняли за признак слабости, то, что мы отпустили отроков.

— Что всех?

— Нет не всех, но теперь родители, требуют, чтобы всех отпустили.

— Так, давай сюда этих родителей, они что, в кремль пришли?

— Нет, они бунтуют народ на улицах.

— Ага, крови бояре захотели, будет им кровь, только не та, которой хотят.

— Казнить ублюдков?

— Нет, мы обещали их магистру ордена, в солдаты, туда и отправим. А сейчас скажи, где народ собирается?

— На вечевой площади.

— Много собралось?

— Да много уже, они ж в вечевой колокол звонят.

— После того как это кончится, колокол вечевой, перетащить на площадь перед кремлем, что бы, не звонил кто попало. Они в прошлый раз здесь пожгли все, вот пусть купцы, там, где нынче вечевая площадь и строятся.

— Так оно, до воеводы Шило, так и было.

— Вот пусть и будет, как было, а сейчас так, ту площадь можно перекрыть.

— Да, на нее только три улицы выходят.

— Значит так, один проход займут тролькары, в полной боевой, другой вольные шлемы, они еще здесь друзей не имеют. А третий, тот, что ведет к кремлю, двенадцатиградская пехота и твои люди.

— Да маловато у меня людей.

— Зато, знают всех в лицо, ты дальше слушай. Пусть пехота перекрывает, а твои пусть сзади стоят им еще приказы будут.

— Но двенадцатиградцы своих знакомцев отпускать будут, — попытался возразить Шило.

— Это входит в их задачу, выполняйте, когда окружите площадь сообщите.

Как только за полицмейстером захлопнулась дверь, Федор вызвал командиров и отдал соответствующие распоряжения.

Через два часа, на доклад к Федору прибыли начальник полиции и войсковые командиры, принимавшие участие в усмирении толпы.

— Что скажете, много народу на площади? — спросил Федор, нервно расхаживая по кабинету.