Скитания некроманта

Взгляд его несколько затуманился и он откинулся на спинку стула.

— Они уже почти до меня добрались..., — начал он рассказ. — Две многотонные машины были в каких-то пяти шести метрах от меня. Мне даже, казалось, что я видел злорадное лицо немецкого танкиста. В этот самый момент, танки начали один за другим раздуваться, словно воздушные шарики. Броня трещала так, что заклепки вокруг летали похлеще осколков и пуль!

Своими громадными ладонями Петр даже попытался изобразить, что тогда происходило с танками. Большие, похожие на сардельки, пальцы складывались лодочкой и, потом медленно начинали расходиться.

— И потом раз! — вдруг, как рявкнул он, мгновенно переходя от таинственно, завлекающего голоса к громкому. — Они лопались, как гнилые помидоры, разбрасывая во все стороны ошметки метала... Это было страшное зрелище! Клепанное железо рвалось, как гнилая тряпка! Понимаете, на раз!

Майор даже не поднимал головы, лишь только его карандаш невесомой птицей неутомимо порхал по листкам.

— Так, а что-нибудь особенное вы еще заметили? — вновь попытался направить его в нужное русло майор. — Какие-нибудь странные вещи?!

— Странное? Особенное? — дребезжащим голосом засмеялся сержант. — Развалившиеся на части танки! Летающие по воздуху танковые орудия! Это, по вашему, что каждый день происходит?! Хотя, кажется, я понял, что вы имеете ввиду.

Он на мгновение замолчал, словно собирался с мыслями.

— Еще я видел какие-то, действительно, странные оранжевые шары! — задумчиво проговорил он. — Они вылетали откуда-то из-за спины.

— Вот это уже кое-что, — тихо прошептал следователь. — Кто еще рядом с вами находился в траншее? — уже громко задал он вопрос.

— Киря, кажется, -неуверенно протянул Петр. — Он всегда держался рядом со мной. Я, как это сказать, приглядывал за ним! Вот!

В конце концов, в ходе беседы удалось выяснить очень много интересного и уже поздно вечером майор для себя всю полученную информацию по данному вопросу разложил по нескольким полочкам. Во-первых, факт применения против танков противника неизвестного советской и, возможно, германской науке оружия подтвердил уже второй свидетель, показаниям которого причин не доверять не было. Во-вторых, было получено более точное описание самого процесса применения оружия и его последствий, а точнее результативности. В-третьих, определился очень странный фигурант — некий Кирьян, который скорее всего имеет к данному оружию самое непосредственное отношение. «Да уж, — пробормотал про себя майор. — Это просто какое-то пустое место! Появился не понятно откуда, звать непонятно как! Если честно, имя Кирьян, вообще, больше на какую-то кличку похоже. Русским владеет великолепно, безо всякого акцента. Хотя, согласно показаниям свидетеля, иногда выказывал незнание некоторых элементарных вещей. А вот это уже гораздо интересней! Значит, долгое время не жил на территории Советского Союза! Бывший эмигрант?! … Очень даже возможно! Правда, очень молодой. Может тогда из семьи эмигрантов?! Далее, что мы еще знаем о нем? Очень силен — это раз! Сообразителен, нет, умен — это два! Легко входит в доверие — это три! Еще, не любит огнестрельное оружие — это, выходит, четыре! Сержант упоминал, что тот очень хорошо владеет ножом. Прекрасно! А может, ты, мой дорогой друг, и мечом также хорошо рубить можешь? Уж не японец ли тут у нас объявился? Но откуда? ».

Результатом ночного бдения явилась новая ориентировка, с пометками «молния» и «огонь» разосланная по всем особым отделам дивизий и фронтов. В ориентировке призывалось обращать особое внимание на всех военнослужащих и гражданских лиц, выходящих из окружения в районе административного центра Барановичи. Разыскивался некий Кирьян. Фамилия — неизвестна, отчество — неизвестно, место рождения — неизвестно, происхождение — неизвестно. Особые приметы: высокого роста, черные волосы, нос прямой, глаза глубокие, русским владеет в совершенстве. Прекрасно ориентируется в незнакомой обстановке, хорошо сходится с людьми, быстро находит с ним общий язык. Телосложение среднее, обладает значительной физической силой. Возможно знание навыков специальной борьбы. При себе может иметь некое устройство, предположительно, оружие. Внимание! При задержании запрещается применение оружия!

Глава тридцать третья

Много ли у средневекового жителя было развлечений. Их буквально можно было по пальцам пересчитать: принародная казнь и приезд бродячих артистов. Вот и на этот раз выступление скоморохов собрало большую толпу. Кого здесь только не было: и нищие, жаждущие залезть какому-нибудь простаку в карман, и ремесленники, с любопытством озиравшиеся по сторонам, и бравые гвардейцы, высматривавшие себя подруг на вечер, и даже заносчивые аристократы, с презрением взиравшие на собравшихся.

В само центре дворцовой площади бесновались паяцы, выделавшие неподражаемые выкрутасы, и плыл красивый и чистый голос.

— Ой, вы, красны девицы и сильны хлопцы!

Ой, вы, почтенные матроны и отцы!

Позвольте рассказать вам историю,

Историю страшную и невиданную!

Во времена давние и далекие,

Во времена страшные и ужасные!

Жил в славном королевстве Китонском,

Великий и ужасный маг Фариан.

Знал он заклинания смертельные,

Имел артефакты мощные!

Не было во всем Китоне для него равных,

Не было сильных супротивников!

Выйдет бывало Фариан силой похвастаться,

Магию свою честному народу показать!

Молнии небо темное рвут,

Вихри по улицам кружат!

Была у него тайна заветная,

Тайна от всех скрываемая!

Перстень он имел хитрый,

Перстень со слезой Драконьей!

Силу неимоверную он давал,

Силой немереной наделял!

Сказочная мощь из него сочилась,

Могута безумная рвалась!

— Кто-то по дороге едет, — встрепенулся капитан, осторожно высовываясь из-за мощного дуба. — Можно у них спросить.

— О чем? — засмеялся принц. — А не подскажите ли вы нам, как найти осужденного преступника, Килиана Барториуса?

Настолько явная издевка сквозила в его словах, что магистр невольно нахмурился.

— Зря вы паясничаете, Ваше высочество, — менторским тоном проговорил Зенон. — Господин капитан высказал очень здравую мысль. Однозначно ясно, что здесь произошло какое-то сражение и судя по оставшейся картине оно было очень сильным! Такое событие точно не могло пройти мимо местного правителя.

Маг вслед за капитаном также выглянул из-за дерева.

— Если вы посмотрите внимательно, то можете заметить, что люди в повозке одеты в некое подобие формы, — вновь продолжил магистр в своей учительской манере. — Скорее всего, они служат у этого правителя и в курсе, что именно здесь произошло!

До этого внимательно слушавший его капитан мгновенно сориентировался:

— Люк, отдай свой меч! Сейчас мухой к этим людям. Поспрашивай их, может они и знают чего о нашем Килиане!

В этот момент обиженно заревел Ханс:

— Командир, а почему не я?

— Ты себя хоть в зеркало видел? — буркнул ему в ответ дель Като. — С твоей рожей только закоренелых убийц в городской тюрьме пугать! Думаю, вряд ли кто устоит! А Люк, хоть и плут по своей натуре, но лицом вышел…

— Я тоже с ним пойду! — тоном не терпящим возражений заявил вдруг Краен. — Хватит мне тут сопли подтирать!

— Хорошо, Ваше Величество! — почему-то быстро и без всяких возражений согласился капитан. — Люка должен кто-то подстраховать и пусть вы будете этим человеком. Все, хватит разговоров!

Повозка, медленно выплывавшая из-за поворота, внешне практически ни чем не отличалась от тех, которые использовали китонские крестьяне. Здесь были те же деревянные колеса, грубо сколоченные ложе, многочисленные кожаные ремни и ни одной железки. Лишь сидящие в повозке люди грубо выделялись из общей картины: они совершенно не походили на вечно забитых и от всего шарахающихся крестьян. У этих рожи были чересчур наглые и сытые, особенно у того, кто сидел спереди. Возница был похож на борова, которого обрядили в человеческое платье и заставили погонять лошадей. На его пухлом теле едва сходился какой-то диковинный кафтан, на рукаве которого виднелась красновато-черная повязка.

— Гляньте, хлопцы, яка странная парочка! — усмехнулся жирный возница, натягивая вожжи. — Здоровяк и гарный парубок, ну прям девица красная! — при этих слова он кивнул на Краена. — … Вот бы его обер-лейтенанту Винцу отвести?! И ему было бы развлечение, да и нам точно премия перепала бы!

В ответ раздался мощный хохот трех здоровых глоток. Сидевшие в повозке мужики так громко ржали, что напугали даже лошадей.

— Ни слова, Ваше высочество! — незаметно прошептал Люк. — Не говорите ни слова! Я знаю, как разговаривать с этим отродьем.

Принц лишь с силой сжал кулаки, непроизвольно покраснев при этом.

— Здравствуйте, добрые люди! — почтительно поздоровался Люк, с трудом придавая своему лицу благоговейное выражение. — А не скажете ли вы двум бедным путникам, двум сирым погорельцам, как до города добраться к родственникам?

С людьми в повозке случилась настоящая истерика.

— Слышишь, Мыкола! — наконец-то, заговорил одни, едва отойдя от буйного смеха. — Он назвал тебя добрым человеком! Мыкола — добрый человек! … Нет! Я это точно расскажу нашим!

Вдруг прямо перед его носом нарисовался огромный волосатый кулак и сразу же грозно пробурчал его владелец:

— Ты, это видел? Запомни получше!

Из задней части повозки поднялся здоровенный мужик, рядом с которым, наверное и медведь, был бы показался всего лишь его младшим родственником.

— Ну-ка! — гаркнул он, спрыгивая на землю. — Сейчас я покажу вам добрых людей! Чего, черви земляные, совсем забыли как надо обращаться к представителям доблестной германской армии и великого вождя Адольфа Гитлера? Ты, морда, чего так уставился?! Показывай свои бумаги!

Растерянность лишь на мгновение мелькнула на лице у Люка, но он быстро почувствовал, как надо себя вести. Выражение на его лицо поменялось столь стремительно с благостного и постного на крайне испуганное, что этому мог бы позавидовать и профессиональный актер. Спина быстро выгнулась дугой.

— О, благочестивый стражник! — в его голосе сквозил настоящий страх. — Прости нас! Мы погорельцы и у нас нет с собой нет никаких бумаг, но мы с настоящим почтением и благоговением относимся к твоей очень тяжелой и почтенной работе. Прими от нас в знак нашего безграничного уважения небольшой подарок. Это все, что у нас осталось от нашего имущества, но мы с радостью пожертвуем все, чтобы ваше королевство крепло и богатело!

В его руке, словно по мановению волшебной палочки, появилась небольшая золотая монетка, слегка надкусанная по краям. Он поклонился еще сильнее и нерешительно вытянул руку в сторону здоровенного бугая. Люк был уверен, что прием, который в Китоне был верным способом поладить с местной стражей, будет с радостью воспринят и здесь.

Однако, реакция стражников оказалась совершенно иной. Начавшийся было по новой ржач мгновенно прекратился, едва они увидели, как в руке Люка сверкнул желтенький кругляшек. Как встревоженные тараканы мужики посыпались из повозки и взяли в кольцо двух путников.

— Смотри, командир, у него золото! — первым удивленно воскликнул Мыкола, своей огромной ручищей схватив монетку. — Золото! Ей, Богу, золото!

— Ну-ка, разойдись! — растолкал всех невысокий человек, в темной пилотке. — Михай, возьми их на прицел! Чего встали, как бараны?! Дай сюда монету!

Люк, продолжая испуганно щуриться, незаметно для остальных толкнул принца в бок и показал тонкое жало кинжала, хищно выглянувшее из его рукава.

— Точно золото! — удивился начальник. — Это интересненько получается. Смотрите, робятки, мы с вами встретили на дороге каких-то подозрительных людей, одетых в непонятно что. Говорят они в добавок как-то непонятно и не по нашему. Правильно я говорю, Михай?

Остальные и даже туповатый Мыкола, радостно и понимающе загалдели, полностью соглашаясь с мнением своего начальника. Они уже давно поняли, что он собирался сделать.

— Как говорит обер-лейтенант Винц, подозрительный человек — это кто? — с улыбкой спросил он своих товарищей и сразу же сам и ответил. — Подозрительный человек — это партизан или подпольщик! Вы поняли?

Происходящее для Люка не было особым сюрпризом. При возвращении с какой-нибудь слишком шумной попойки в городе, ему случалось встречаться с честными стражниками из городского патруля, которые ни в какую не брали предложенные деньги, или с не менее отпетыми проходимцами, желавшими в добавок к твоим деньгам забрать еще и твою жизнь. «Похоже, нам не повезло — мы встретили настоящих подонков! — со злобой подумал он. — Эти точно не отпустят! Прирежут, как пить дать!».

— И что мне с вами прикажете делать? — с милой улыбкой обратился начальник теперь уже к путникам. — Что я, как честный начальник полиции, должен с вами сделать? Может вас прямо здесь расстрелять? Или может быть арестовать вас и отвезти в город, к обер-лейтенанту Винцу?

В этот момент принц, стоявший как статуя, вдруг спокойно произнес, глядя прямо в глаза начальнику полиции:

— Ты слишком много говоришь! Ты должен был сделать вот что!

Его рука выстрелила вперед и с противным чавканьем пробила грудь, закрытую в темный мундир. Начальник полиции, скосив глаза вниз, с удивлением лицезрел кровавый ошметок, который принц медленно вынимал из его нутра.

— А-а-а-а-а! — взорвался писклявым криком Мыкола, который, позабыв про винтовку, начал бестолков размахивать своими ручищами. — А-а-а-а-а! Господи! А-а-а-а-а!

Другие двое полицаев оказались лишь чуть сообразительнее и быстрее, чем их туповатый друг. Они успели даже приподнять оружие, когда острый клинок с силой вспорол им горло. Заливая кровью пыльную дорогу, они свалились бесформенными мешками на землю.

— А ты, куча дерьма, хочешь еще потоптать землю? — громко засмеялся Краен, лениво отмахиваясь от кулаков Мыколы. — Дать тебе еще пожить?

С края леса уже бежала на помощь вся их остальная команда. Капитан с Хансом, размахивая мечами, неслись гигантскими прыжками. Следом за ними едва поспевали оба мага.

— Ваше Величество, Ваше Величество, не трогайте его! — стараясь, чтобы его услышали, магистр орал изо всех сил. — Он нам нужен живым!

Чуть замешкавшись с ударом, принц вместо испуганной рожи здоровяка снес деревянные борта повозки.

— Живи, каинское отродье, — с шумом выдохнув из себя воздух, пробормотал Краен. — Сел! Быстро! На землю! — сразу же начал кричать он на последнего полицая.

Огромный бугай с кулаками с голову ребенка как послушный бычок сел прямо посередине дороги и с надеждой стал смотреть на новые лица, которые, как ему наверное показалось, были более дружелюбными.

— Ну, Ваше Величество, вы даете! — присвистнул от удивления капитан, глянув на рваную дыру в груди одного из трупов. — Рукой?! Обыкновенной рукой!

Горделиво выставив вперед ногу, принц выглядел в этот момент очень воинственно. С него вполне можно было писать картину известного военноначальника, только что вернувшегося с поля боя. Когда-то изысканное в своей простоте платье у его было вымазано в крови и кусочках чужой плоти. «Он слишком быстро меняется, — с тревогой смотрел на него Синко дель Като. — Какая к Каину неделя! Все может случиться в течение нескольких дней! Надо срочно найти этого изгнанника».