Главы 1 -20. Вивусзеро живое начало.

Я подошел к большому каменюке, оказавшему рядом и сел на него, ноги приятно заныли. Я подумал о колонии и сотнях погибших людей, но никаких чувств воспоминания не вызвали, лишь образ Ани кольнул сердце и я после драматической паузы продолжил:

— Калдрона больше нет. Ваши игрища в шпионов и вершителей судеб закончились гибелью всей колонии. Больше никто не выжил. — тут я немного скривил душей, но причислять Мерлина и Моргана к людям не хотелось.

Ковальский явно опешил. Даже на минуту растерялся, переглянувшись с подошедшим к нему человеком. Но потом собрался и твердым голосом, почти приказывая спросил:

— Рассказывайте! Как все произошло!

Из броневика вылез человек и позвал Ковальского:

— Полковник! Вас вызывает Скорпион!

Ковальский кивнул стоящему рядом и тот побежал к броневику, а сам подошел ближе. Я решил его немного позлить:

— У, полковник! У вас там все серьезно, и генералы должны быть! А звездочки есть, или у вас там орлы и ромбики! Я польщен Ковальский. Не знаю, много ли я в прошлой жизни говорил с полковниками, но на Вивусе точно впервые.

Ковальский усмехнулся и со сталью в голосе сказал:

— Хватит Артем. Не время для ёрниченья! Что случилось в Калдроном. Отвечайте!

Сверху послышался насмешливый голос, полностью совпадающий с моим тоном:

— О Ковальский, мне о вас Артем много говорил. Но то, что вы еще и полковник, просто меняет дело. Хоти узнать, что случилось Калдроном? Съездите и посмотрите! Ваши собачки: Морган с Мерлином хорошо постарались.

Ковальский смерил тяжелым взглядом спускающегося вниз Стоуна, но не стал отвечать, ожидая, когда тот подойдет. Стоун остановился в отдалении и принялся шкрябать подошвами ботинок о камни.

— Ух! — вырвалось у того, когда он подошел к нам, — Уже и забыл, как пахнут неприятности. Креветки в этом отношении самые лучшие. Убьешь и чувствуешь носом, что не зря! Или запах идет совсем не от туда? — и он прищурившись посмотрел на полковника.

Ковальский с достоинством, нарочито высокомерно начал:

— А это я так понимаю, тот самый Стоун. Давайте не будем оскорблять друг-друга, я понял ваш сарказм. Мое звание полковника уж никак не равно вашему званию пахана, оставьте его при себе. Поделитесь со мной информацией и в Вавилоне с вами поступят по справедливости.

Я почувствовал, что Стоун начинает накаляться. И опережая ненужный ни мне не ему взрыв начал говорить:

— Ковальский! Хоти знать, хорошо. Только это уже ничего не изменит. Калдрон погиб по вине таких как вы. Вы решили, что можете вмешиваться всюду, определяя плохих и хороших. Слушай те, если хотите. — и начал рассказывать, что произошло за последнее время в Калдроне и окрестностях.

Ковальский слушал молча, лишь один раз он задал вопрос о том, не подходили ли подкрепления к Зги. Но ответить на этот вопрос никто из нас не мог. Затем он попросил нас подождать, а сам направился к броневику, который так и не опустил ствол, и все по прежнему угрожал нашему холму.

Начинало темнеть. Огонь внутри сгоревшей техники стих, и теперь остовый пауков и улиток лишь еле чадили, где-то в глубине, выдавая небольшие полоски черного дыма. Стало очень тихо. В окруженной высотами низине дул приятный ветерок. На минуту, даже показалось, что это вновь родная Земля. Но иллюзия быстро скрылась, внутри. Глаза так и не захотели смириться с увешанными оружием динозаврами, то и дело появляющимися в поле зрения.

Фаллу все это время держались в стороне. Они деловито рыскали среди камней, отыскивали телах павших, и возились возле креветок, что-то забирая с трупов. Теперь их можно было рассмотреть подробней. Ростом они были немного повыше людей, но габаритами не впечатляли. Их следовало назвать тонкими. Ящеры имели сплющенную с верху голову на длинной мощной шеи, с желтыми глазами, и змеиный языком, который то и дело высовывался наружу. В отличи от возникших в памяти образов динозавров, у них были длинные мускулистые руки с четырьмя пальцами, один из которых, как и наш большой, был крупнее и располагался отдельно от остальных. Ноги и хвост походили на те что были у древних рептилий, знакомых по картинкам.

На головах у Фаллу имелся обязательный для каждой особи атрибут. Что-то вроде детской шапочки с ушами, выглядело это очень комично, если учесть что у некоторых наверху были нашиты самые настоящие бумбоны. Остальную одежду составляли плащи с вырезом для хвоста, облегающие ноги штаны, с третьей штаниной, или "хвостиной", которая покрывала не весь хвост и заканчивалась широкой манжетой. Некоторые ящеры форсили защитной амуницией, и патронташами, очень похожими на тот, что был у меня для обреза. Основным оружием у них была уже виденная мной ранее электромагнитная винтовка. У Вилли такая тоже имелась и еще у нескольких парней в команде. Да и в других бандах оружием фаллу не брезговали.

Ковальский отсутствовал не меньше получаса. Стоун решил его не ждать и опять вскарабкался на верх. Он сказал что идет к Африке, засевшему с пулеметом на вершине. Когда полковник, наконец, вылез из броневика, то он махнул мне рукой. Так уже он делал несколько раз подзывая подчиненных. Я остался сидеть на месте. Почертыхавшись несколько секунд он все же пошел ко мне.

— Не вижу причин для хамства Артем. Это вы в Калдроне были уважаемым другом главаря бандитов, а Вавилоне вам придется начать все сначала. Рядовым для начала, если проявите себя, заслужите другое звание. — начал он выговаривать мне с ходу.

— А мне и без погон хорошо Владислав. Я всегда сам по себе. Не стройте меня, лучше скажите, что вы там решили?

— Посмотрим, посмотрим Артем! Я хотел бы надеется, что вы выбрали ту сторону, которую нужно. — назидательно сказал он, и добавил уже по делу, — Центр, требует разведать Калдрон и проверить вашу информацию. Вы поедете с нами.

— Это с какого? — моему возмущению не было предела.

— С такого! — начал он наступление, — Это у вас, кажется, есть раненый? А у нас есть автономный медицинский модуль. Вам такие также должны были прислать. Все просто. Мы оказываем помощь, я так понимаю ранение серьезное, а вы не делаете глупостей. Если все действительно так, как вы рассказываете, то мы быстро все выясним. — и он вопросительно посмотрел на меня.

Дика нужно было спасать. Долго он не протянет и я скрипя сердцем согласился, и пошел наверх, уговаривать Стоуна. На удивление Стоун не стал спорить. Еще не успело окончательно стемнеть, как медик вместе с увесистым ящиком перешел на нашу сторону к ховеру. Дик храбрился, но по нему было видно, он очень рад. Замаячила надежда, что он не загнется в ховере от заражения, а возможно даже сможет ходить.

Прибывший медик вколол Дику обезболивающее, затем поковырялся в ране и надел на ногу что-то вроде очень толстой шины, это и был медицинский модуль. Дик отрубился еще раньше. Несмотря на требования медика, мы его оставили пока в своем ховере.

С Ковальским договорились что выйдем утром, каждый по своей дороге, и встретимся где получится. Вместе с нами поехал один из его головорезов, но это было не предосторожностью, а скорее присутствием флага. Мы петляли по лабиринту несколько часов, пока не встретились в одной уютной долинке. Тут была уже пара броневичков и два ховера. Ковальский вчера отправлял куда-то еще одну группу и она видимо догнала его. Далеко впереди поехал один из броневичков, а мы запылили большой по меркам Вивуса колонной следом. Весь наш путь повторялся с самого начала, только мы ехали в обратном направлении. Я искренне наделялся, что на своем пути мы не повстречаем одичавшего Моргана, и наш бородатый знакомый уже переваривается в чреве какой-нибудь зубастой бестии.

Делать было нечего, на этот раз я сидел внутри ховера, а место справа от водителя занял прикомандированный вояка, отзывающийся только на словосочетание — "Сержант Рамке". Африка его к пулемету не пускал, Дик был все еще под кайфом, а Зои не отличалась говорливостью, сидела в углу поджав под себя ноги.

Стоило мне только подумать, что такая скукота вскоре меня доконает, как вояка крикнул внутрь машины:

— Приготовиться, остановка!

Я даже успел немного понервничать, так как подумал, что случилось что-то экстренное. Но мы остановились планово. Выйдя из ховера через боковую дверь, я увидел один из предметов нашего опасного путешествия.

В небольшом овраге на боку лежал развороченный и обгоревший ховер. Все колеса по правому борту сорвало, в самом корпусе зияла внушительная дыра с рваными закопчёнными краями. В одном из склонов виднелось несколько воронок, а поодаль, у небольшого выступа густо блестели металлические гильзы. Ковальский и еще несколько человек стояли у края оврага. Стоун даже не вышел из машины, решив, что его дело просто крутить баранку.

— Ковальский, этого достаточно, в подтверждении наших слов? Вокруг Калдрона полным-полно мохнатых. — обратился я сразу ко всей группе.

Владислав посмотрел в мою сторону, и ответил:

— Нет, не достаточно. Мы видим, что уничтожен наш разведывательный дозор. Предположительно из пневматического оружия Зги. По крайней мере следов воздействия порохового оружия нет. Это подкрепляет ваши слова, но нам нужно знать наверняка.

— И куда мы теперь поедем, к стенам Калдрона?

— Нет, но у нас есть точки где мы все можем это проверить. — многозначительно сказал Ковальский.

Мы еще постояли у оврага, затем к Владиславу подбежал еще один вояка. Они отошли в сторону и начали о чем-то говорить. Я уже было забеспокоился, все таки, где-то рядом мог бегать Морган, всякое может быть. Но Ковальский махнул докладчику рукой и с безразличным видом и спустился к ховеру. Из оврага он обратился ко мне.

— Артем, не позовёте вы сюда Стоуна. Он может кое что прояснить! — обычным тоном произнес он заглядывая внутрь.

Я крикнул торчащему из люка Африке, чтобы тот позвал Стоуна. Наверняка он этого ждал, так как через минуту уже стоял рядом. Ковальский выбрался с помощью одного из своих починных из оврага и махнул рукой. Двое стоящих с ним автоматчиков, взяли нас на прицел, еще один зашел сбоку. На ховер навел башню один из броневиков, и ещё несколько стрелков взяли оружие на изготовку.

Стоун покачал головой и посмотрел на меня:

— Вот такой он Вавилон Артем. Я тебя не виню, нам деваться некуда. — и уже повернувшись к Ковальскому добавил, — Полковник, и стоило так долго тащить нас за собой. Могли бы и раньше решиться!

Немного выждав, Ковальский с триумфом начал говорить:

— Не стройте из себя невинную овечку Стоун. С нами вышел на связь Морган. Он смог добраться до секретного убежища. И это не говорит в вашу пользу. Мне кажется, что все рассказанное вами, в какой-то мере правда, только вот вашу роль в уничтожении Калдрона вы убрали из повествования. Я думаю, что все было с точностью, до наоборот и мне жаль, что вы втравили в свои игры Артема. — и он посмотрел на меня добрым, слегка осуждающим взглядом.

Я засмеялся, нахальному лицемерию Владислава, хотя ничего смешного в нашем положении не было:

— Ковальский, какой же вы идиот и те, кто вами командует! Вы не видите очевидных вещей. Морган ублюдок, а Мерлина я даже не знаю как назвать. Вы разрушили поселение людей и обрекли на смерть сотни человек, а теперь не хотите верить в то, что ваши ставленники такие же убогие засранцы как и вы. — от злости я стал задыхаться, пришлось выдохнуть прежде чем продолжить. — У нас не сошлось ещё там на арене, надеюсь, вы реализуете свои амбиции здесь. Нам, правда, некуда идти. Вы всё уничтожили. Морган нам все рассказал, про Барноби и вашу первую попытку прибрать к рукам Калдрон, про банки с живым и пропавшие разведгруппы. Вы воняете еще хуже, чем эти дохлые креветки! — и я сплюнул себе под ноги.

Во взгляде Ковальского поместился бы целый океан торжества. Он просто упивался собой:

— Артем, очень жаль, что вы встали не на ту сторону. Вы бы смогли прижиться в нашем обществе. Но вы тоже не без греха. Помните наше с вами пребывание на арене? Вы хотели власти, вместе с тем стариком оттеснили меня от командования. Только чудо нас спасло тогда. Вы такой же как все! Жадный, самолюбивый, эгоистичный. Я вас уже давно раскусил! — последние слова он сказал протяжно на высокой ноте.

Я посмотрел на Стоуна, но он предупреждающе покачал головой и ухмыльнулся:

— Нет, Русский! Я хочу посмотреть этот спектакль столько, сколько смогу. Впервые мне интересно, что будет дальше.

Нас разоружили, связали руки за спиной и усадили в грузовом отсеке ховера. А вот Зои наоборот куда-то увели. С нами теперь ехало еще двое вояк, и уже знакомый сержант Рамке. В молчании мы тряслись около часа. Затем последовала длительная остановка, прервавшаяся выстрелами из автоматической пушки невдалеке. Серия разрывов, стук комков земли о броню. В наш ховер тут же забежало еще несколько человек и мы тронулись.

Один из новоприбывших был вавилонцем, а вот двое других из Калдрона. Лысого типа с выбитыми передними зубами я видел в команде Мерлина, а чернявый высокий азиат входил в одну из маленьких самостоятельных банд. Эта парочка принялась волками смотреть на нас, но к счастью вели они себя тихо. Перестрелка все продолжалась. Сухое буханье автоматической пушки слышались даже сквозь мощную какофонию, которой непременно сопровождалась передвижение ховера по бездорожью. Где-то левее изредка громыхали взрывы, пару раз по броне застучали осколки. В темном чреве машины все ощущалось намного тяжелее. Давила неизвестность, которую только усугубляли путы. Наши конвоиры нервничали, но по их разговорам нельзя было понять, что происходит. Они знали ровным счетом столько же, сколько и мы. Патруль на броневичке заметил мохнатых, и начал прикрывать отход. Гонка продолжалась несколько часов, не раз ховер подпрыгивал на кочках и ухабах, скрипя механизмами, и сбрасывал нас с сидений словно бешенный скакун. В одной из подобный эскапад я даже разбил губу. Потом машину перестало бросать. ховер стал ехать спокойней, мы оторвались. Остановка произошла на закате. Самом красивом закате, который я видел на Вивусе.

На горизонте небо отливало золотом постепенно переходя в серебро над головой. Неизвестный смотритель стер вечную серую пыль купола, обнажив ослепительную красоту гаснущего солнца. Его лучи еле заметно касалось лица, лаская кожу теплыми невесомыми пальцами. Близлежащие каменные гряды отливали желтоватыми язычками и казались не мрачными каменными свидетелями былых эпох, а смотрителями нового яркого мира. Сердце запело, боль в связанных руках улетучилась и я понял, чего мне не хватало здесь. Солнца. Светило разогнало унылость, сняло серую пелену наполнив душу надеждами. Стало хорошо, несмотря на резь пут в запястьях. Но всю прекрасную картину вмиг уничтожила мерзкая бородатая харя.

— Что не ждали, ублюдки. Думали я кони двину, тупые идиоты! Морган всех вас переживет! — шепеляво выплевывал мерзкий рот, лишившийся накануне передних зубов.

Сзади послышался голос Стоуна:

— О, мерзкая обезьяна! Живая еще. Вижу ты и свою подружку притащила. Помирились уже!

Морган было бросился с кулаками, но его остановил Рамке махнув стволом.