Хорошая добыча — дракон: за одну только голову эльфийские архимаги заплатили пятьсот золотых. За клыки на ярмарке тоже можно большие деньги получить.
Кое-какие кости в хозяйстве применим. На вырученные золотые поможем вдовам и одиноким старикам хаты починить. А многодетным семьям вообще новые просторные дома отстроим. И еще несколько хат для будущих молодых семей. Вон парни в Кочетовку и Дубравушки зачастили. Да и тамошние женихи к нашим девкам бегают. Значит, скоро ждать сватов. Вот тогда и пригодятся новые жилища. Глядишь, не только ребята приведут в деревню новых жительниц, но и девчата притянут мужские руки на малую родину (особенно женихов из бедных семей, либо младших сыновей, родственники которых не в состоянии позволить построить еще один дом).
Прищурившись, я оглядел суетящихся заозерцев: народ доволен — чувствуют, что снизошло на них благословление дога удачи. Вон к его алтарю уже сколько корзин с фруктами натащили. Правильно, поблагодарить нужно.
Люди не страшатся даже того, что для погребения огромной туши понадобится копать котлован (мясо дракона отвратительно на вкус, как ни жарь и не засыпай его приправами). Иначе через неделю начнется разложение, вонь и обязательно какая-нибудь инфекция прилетит. И полбеды, если зараза только к скоту прилипнет, а если среди людей мор начнется? Это понимает каждый. Поэтому все, кто в состоянии держать в руках лопаты или хоть как внести в общее дело свою лепту, собрались на центральной площади деревни (даже ребятня с совочками прибежала).
Оглядел "похоронную команду" и разбил на три бригады. Во-первых, копать эффективней по очереди, а не толкаясь друг с другом — Дракон хоть и большой, но и нас толпа немаленькая. А во-вторых, негоже деревню оставлять без присмотра. Не ровен час, разбойники заявятся. О них хоть и не слышно уже несколько лет (наверняка, эльфы постарались), но лучше проявить бдительность, чем халатность.
— Пап, а кто это там? — прервала мои размышления Олика.
То, что я увидел в направлении указательного пальца дочки, вызвало у меня растерянность... Орки! Бог удачи и впрямь нам помогает. Заявись степняки чуть позже, когда многие сильные мужчины ушли бы в лес, — трагедии не миновать. А теперь повоюем.
— Орки! — тут же заорал с наблюдательной башни дозорный.
Бабы моментально похватали детвору и закрылись в домах Они сжимали в мозолистых руках топоры и внимательно выглядывали в оконные проемы, готовые, в зависимости от стечения обстоятельств, либо через задний двор бежать в лес, либо в случае чего прийти на помощь мужу, брату, соседу. Мужики побросали лопаты и, кто побогаче, схватили оружие (благо у всех наготове), кто победнее — вилы и колья. Натренированный народ своими действиями вывел и меня из замешательства. Раздавая на бегу команды, я поднялся на вышку, чтобы получше разглядеть врага.
Странные это какие-то орки. Нет, внешне они ничем не отличаются от тех, с которыми доводилось встречаться ранее. Та же грязно-болотная кожа, такие же клыки торчат из выпяченной вперед нижней челюсти. На мощных мускулистых телах как всегда минимум одежды. В основном только широкие ременные перевязи на поясе или крест-накрест через туловище (обычные доспехи орки презирают, как признак проявления трусости). Пояса, служат в качестве крепления для различных дротиков, кинжалов и метательных сетей, которые зеленые воины успешно применяют, если жертву требуется поймать живьем. Из оружия — огромные мечи и дубины. Вместо шлемов на головах красуются разнообразные прически. Косы всевозможных видов и замысловатого плетения (длинные, короткие, в виде рогов, елочкой, канатиком, шишечками и еще боги знают чем), "конские хвосты". Выбритые рисунки, раскрашенные в яркие вызывающие цвета пучки волос, а то и вовсе лысые, но обязательно татуированные скальпы. У некоторых орков на башке были заколки из костей поверженных существ (которыми могли оказаться не только животные, но и люди).
Отряд пожаловал к нам небольшой — всего около сорока воинов. Под каждым зеленым — прирученный степной скакун, порода некрупных, но удивительно выносливых лошадок. Стрелков, кажется, вообще нет. Если повезет, отобьемся малыми потерями.
Въездные ворота мы уже закрыли. Пусть частокол не крепостная стена, однако подспорьем обороняющейся стороне тоже послужит хорошим.
Команду для атаки лучникам пока не даю. Люди ждут штурма, но без моего приказа первыми в конфликт не вступают. А я все никак не могу понять, что же в степняках не так? Тем временем двигавшийся рысцой отряд остановился в сотне шагов от входа в деревню. В направлении нас продолжила движение только отделившаяся группа из трех орков (тот, который впереди, очевидно, вождь, а по бокам — телохранители). Главный держит в руке копье, на котором развивается белый флаг.
Вот оно! Теперь до меня дошло, что вызвало смятение: нападающая сторона двигалась не галопом и с воплями, а организованной неспешной колонной. К тому же еще этот видимый издалека белый стяг переговоров. На моей памяти такое впервые. Интересно, как будем общаться? Разве орки владеют человеческой речью?
— Мы пришли с миром. Кто у вас главный? — громко и почти без акцента (с иногда проскакивающими рычащими нотками) ответил на мой вопрос и задал свой вождь.
Уж не засада ли это? Еще раз внимательно вглядываюсь в чащу деревьев. Эльфов заметить в лесу невозможно, а этих "друзей" натренированному глазу охотника обнаружить нетрудно. Вроде чисто, никто не прячется.
Однако выходить за забор неразумно. Поэтому я крикнул из-за частокола:
— Меня зовут Фатун. Я — староста Заозерья. Если вы пришли без злого умысла, то оставьте на земле оружие и входите. Ворота вам сейчас приоткроют.
Риска тут нет никакого. Если стоящий вдали отряд кинется в атаку — закрыть успеем. И эти трое задержать нас не смогут — в миг будут истыканы стрелами. Люди, опять таки, не эльфы, но с такого расстояния даже ребенок попадет.
Оба охранника немного дернулись при требовании разоружиться, но их командир спокойно сказал:
— Мое имя Ытаргх. Я — вождь племени брагхков. Подтверждаю свои намерения. Пусть покарает меня Рагнар, если обману.
После этой фразы он слез с коня, бросил на землю меч и все ножи, которые висели у него не ремнях (я насчитал двенадцать штук). Свита повторила те же действия.
— Мы доверяем вам, и вы нам поверьте, — проговаривая эти словами, орк дал какой-то знак отряду.
Сначала я заволновался, но потом увидел, что те спешились и принялись разбивать лагерь.
— Предстоит долгий разговор, Фатун. Пусть воины отдохнут, — пояснил Ытаргх, уже войдя на территорию деревни.
Сергей
— Теона, можно задать вопрос?
— Конечно, котик, — ласково разрешила проказница, завивая пальчиками волосы на моей груди.
— Только не обижайся. Как бы так деликатнее спросить, чтобы не оскорбить тебя, — не знал я с чего начать.
— Хочешь узнать, много ли за двадцать веков у меня было секса? — не стала дожидаться и сама прочла мои мысли эльфийка. — И где я всему этому научилась?
— Что-то типа того, — признался я и тут же добавил: — Но не волнуйся, ревновать не буду. Прекрасно все понимаю: в наших мифах эльфы — крайне раскрепощенные создания. Наверное, не все, но часть правды в этом есть.
— По твоей логике получается, что девственницы в постели хуже прошедших богатый жизненный путь женщин?
— Вероятно, я не так сформулировал.
— А ты знаешь, что ради любимого даже самая скромная девушка готова превратиться в фурию? Будучи самой невинностью, решится сыграть роль настолько порочной и бесстыжей штучки, что даже портовые шлюхи будут от стыда краснеть. Сколько ты там уже десятков самцов мне приписал? Или сотен? Живу-то я уже достаточно долго, — привстала на локоть и с раздражением засопела Теона.
— Ну вот, обиделась. Прости меня, дурака — о глупостях думаю.
— Ты разве не помнишь, что когда у нас произошло это в первый раз, я была девочкой? Кажется, так это у вас называют? — не унималась девушка.
— Извини еще раз. Просто я отнес это к последствиям воскрешения: в книжке фэнтезийной читал, что у заново рожденных исчезают все болезни, приобретенные до смерти, восстанавливаются утраченные органы, зарастают шрамы, в том числе и девственная плева.
Темная эльфийка фыркнула.
— Поверь, для меня именно ты самая первая, самая настоящая и единственная. Ты — мое солнышко, и Луна, и звездочка. Моя курносая прелесть. Мое самое дорогое ушастое, длинноногое чудо. И самое красивое тоже, — попытался я успокоить девушку в своих объятьях.
— А ты мой самый первый и самый настоящий. И вообще достаточно того, что ты — мой. Возможно, тебе еще непонятно, но не волнуйся, скоро убедишься в том, как много этим сказано! — покрепче прижалась ко мне Теона.
Так мы и уснули...
На этот раз мне снова снилось, будто я негритянка Олика (пожалуй, все же мулатка, если судить по отражению в воде). У остальных жителей был иссиня-черный оттенок кожи и явно выраженные признаки негроидной расы. Я же коричневее и с чертами лица европейского типа.
Олику застал, когда та в одиночестве купалась в озере. На берегу тоже никого. Да и само место девушка выбрала так, чтобы скрыться от посторонних глаз: с одной стороны небольшую бухточку закрывает дерево, чем-то напоминающее огромную иву, ветви которого спустились почти до самой поверхности воды; с другой — небольшая скала, с водопадом, питающим озеро от небольшой речушки.
Мулатка развернулась к берегу и широкими гребками поплыла к тому месту, где на песке лежали ее вещи. Вышла из воды, отжала, словно выкручивала постиранное белье, длинные волосы, повернулась к солнцу и закрыла глаза.
Следуя наставлениям, я старался запомнить как можно больше. Но пока получаемая информация ничтожно мала. Сейчас вообще вижу только темноту. Но зато чувствую, как приятный теплый ветерок ласково обдувает тело. И вода, оставшаяся на теле, высыхает до крохотных капелек и постепенно испаряется.
Да уж, восприятие слишком реалистичное для сна. Понятно, что эти видения — не совсем сон. Как именовать это явление правильно, не знаю, поэтому буду пока называть по-старому — ведь у себя дома я сплю.
Минут через десять девушка полностью обсохла, открыла глаза и начала одеваться. А так как окружающий мир я видел ее глазами, то сразу же заметил, что водные процедуры принимали мы, в чем мать родила. Когда Олика наклонилась за платьем, моему взору открылась ее обнаженная грудь и черный треугольник курчавых волос между ног. "Ой!" — подумал я, и в этот момент мулатка выронила из рук одежду.
В любое другое время я воспользовался бы ситуацией и полюбовался прелестями темнокожей красавицы. Причем у нее есть, что показать. Но теперь меня не интересует никто, кроме Теоны. Поэтому пока девушка была раздета, я старался рассматривать то, что видно боковым зрением (раз уж отвернуться или зажмуриться не мог).
Ну вот мы оделись, бегом взобрались по идущей вверх тропинке, немного поползали по встретившейся на пути полянке, перенюхали на ней все цветочки и вернулись в деревню.
Первым делом Олика сказала большому негру Фатуну, что уже пришла. Затем заглянула в гости к упавшему с дерева Мидо. Парнишка намедни полез за яблоком, но хрупкая ветка не ожидала такой нагрузки и обломилась.
— Ну, как ты? — спросила лежавшего в кровати толстячка девушка.
— Ничего страшного, немного стукнулся головой. Йурен сказал: "Были бы мозги — было б сотрясение". А так — до свадьбы заживет. Ну и нога еще немного опухла — растяжение, наверно.
— В следующий раз аккуратнее, — улыбнулась мулатка и встала со стула. — Мне пора уходить — буду помогать дракона хоронить. А ты давай выздоравливай.
— Спасибо, что проведала.
— Пожалуйста. Кстати, чуть не забыла, у меня есть для тебя подарок! — Олика достала из кармана огромное желтое яблоко и кинула парнишке.
Тот поймал его на лету.
— Ну вот, реакция хорошая. Значит, идешь на поправку!
— То самое? — спросил Мидо, рассматривая фрукт.
— Ага. Я же легкая — меня выдержало дерево.
"Посмотреть на погребение дракона было бы интересно", — подумал я.
Однако, как только жители Заозерья уже собрались выдвигаться, на деревню напали орки. Или сначала все так подумали, а потом оказалось, что зеленые пришли заключать дипломатическую сделку.
Выяснилось, что мясо драконов люди не едят (хотя чем оно отличается по вкусу от той же говядины, непонятно). Видимо, из-за отвращения к ближайшим родственникам ящера — змеям. Но на Земле же некоторые народы едят ящериц, гадюк, улиток, жуков, червяков, мышей и много еще всякой пакости, непригодной к употреблению с точки зрения цивилизованного человека. В этом мире небрезгливыми и всеядными оказались пожаловавшие в гости орки.
Результатами переговоров стало то, что Фатун пообещал отдать на съедение племени Ытаргха останки дракона (самим же лучше — не придется закапывать). Откуда только зеленые узнали о чудище?
Орки в свою очередь пообещали старосте найти сородичей, которые лет тридцать назад напали на его жену и дочку (интересно, это была Олика, или еще кто-то?). Вождь заверил, что выполнить просьбу будет нетрудно, так как узор боевой раскраски, описанной Фатуном, Ытаргху известен, и он предположительно знает и место обитания того племени.
В качестве аванса брагкхам разрешили забрать печень и сердце огромного змея. Для выполнения задания зеленым дали срок в три недели (Степь большая, а обидчики за десятилетия перекочевали далеко в ее глубь). Но половину отряда орков решили оставить в деревне, чтобы те занялись солением и копчением мяса, иначе оно протухнет. Зеленые даже принесли временную (на период пребывания в Заозерье) присягу Фатуну и в случае необходимости обязались стать на защиту жителей поселения.
— А что в степях так плохо едой? — подошла Олика после переговоров к отцу и задала интересующий и меня вопрос.
— Нет, дочка. Это — политический шаг, — разъяснил Фатун. — Сейчас орки представляют собой разрозненный полудикий народ, который постепенно вымирает. Посмотри на них: за столько лет практически никакого развития. По их мировоззрению все мужчины — прирожденные воины, которые обязаны либо охотиться (на людей в том числе), либо участвовать в сражениях. Это их образ жизни. И если раньше все шло хорошо: были и богатые трофеи, и живая добыча, используемая в качестве рабов. То сейчас светлые эльфы, люди и гномы научились давать отпор. Про дроу вообще молчу: у тех охота на зеленых — один из этапов обучения в военной академии. А их методы подготовки кланов наемных убийц вообще вызывают ужас у степняков. Племена одно за другим мельчают. Оркам грозит участь гоблинов и троллей (последние, правда, еще встречаются, однако все реже и реже).
Поэтому Ытаргх — молодой, но мудрый вождь, решил объединить свой народ. Если у него получится, мы скоро станем свидетелями становления нового государства — Степь. Орк поделился со мной этой мечтой. Для этого ему необходим некий стимулирующий фактор. Ведь никто не захочет добровольно отдавать лидерство. Разве что только тому, кто обладает мощью дракона.
