Сделав пару секущих ударов, располовинивших гомункулуса, Гарри пригнулся, пропуская над головой горизонтальный удар змеиного хвоста, волной воздуха взлохматившего волосы на макушке, подскочил к подруге и вместе с ней аппарировал обратно к Хогвартсу.

— Ты хитрая и коварная ведьма, — сказал он, едва встав ногами на вполне ещё мягкую сентябрьскую траву. Впрочем, ни укора, ни хотя бы язвительности в его голосе не было.

— А ты шовинист, как и все мужчины, — улыбнулась Гермиона. — Помнишь, в сне перед матчем ты видел картинку с очень низкой позиции? Ниже подлокотника кресла. И доложил хозяину о прибытии маггла на парселтанге. То есть наличие змеи можно было предположить.

— Я ждал присутствия коротышки или Барти. А когда не увидел ни того ни другого, нанёс ещё пару ударов для надёжности. Хотя планировал только один. Думаю, ты меня спасла, — признался юноша. — Слишком я сосредоточился на том, чтобы нанести как можно больше гарантированно смертельных ранений.

Свернув плечи и поникнув головой, Гермиона тряслась в объятиях своего парня, словно от холода.

— Думала, ты скандал мне закатишь. Разругаемся, — невпопад произнесла она. — Я разозлюсь, надуюсь и заставлю тебя вымаливать прощение за резкости, которых так и не дождалась.

— Где ты спрятала алебарду? Чары внутреннего расширения? В рукаве?

— Дезиллюминационные, — девушка всё ещё чувствовала себя замёрзшей и отвечала лаконично и безжизненно. — Эту змеюку сталь не брала! — воскликнула она совсем другим тоном. — Ни остриём навершия не проколола, ни рубящим лезвием не рассекла. И удержать я её смогла недолго, только пока эта тварь кольца перекладывала. Навалилась на этот дрын, просто упала и прижала собой, а она всё равно… А какая она страшная!

— Я вообще удивлён, как ты сумела дотащить такой тяжеленный ковыряльник, — неуклюже попытался разрядить обстановку Поттер. — Боюсь представить, чего ещё открою в тебе интересного после начала совместной жизни!

Несколько минут Гарри поглаживал спину подруги, шепча на ушко ласковые слова. Вообще-то его тоже изрядно плющило, но уж тут приоритет явно принадлежал вопросу не его душевного равновесия.

* * *

Оружие почистили заклинаниями и вернули прежним владельцам. А потом проникли в кабинет директора и затаились под шкафом и секретером — чутьё подсказывало, что их действия должны непременно вызвать последствия, которые не пройдут незамеченными самым авторитетным волшебником современности.

Дамблдор что-то колдовал с штуковинкой, позвякивающей на одной из полок. Из под шкафа не так-то много можно разглядеть, но чуткие уши котов запоминают акустические картинки мест, где они бывают. Так вот, в звуковом “пейзаже” директорского кабинета явно произошло изменение.

Мягко полыхнуло в камине пламя — очевидно туда бросили щепотку летучего пороха.

— Северус! — прошелестел голос директора. — Загляни, пожалуйста, ко мне.

— Да, Альбус! — спустя минуту откликнулся зельевар, появляясь из камина. Голос не сонный, но с явными нотками недовольства: видимо, опять полуночничал, с чем-то экспериментируя.

— Давай осмотрим твою метку. Хм, она побледнела, ты не находишь?

— Действительно, — судя по тону, гость, как и хозяин кабинета, был немало озадачен. — С начала лета наливалась цветом и становилась рельефней, стремясь к тому состоянию, в каком была при живом Тёмном Лорде. А тут вдруг снова стала еле различимой, как тогда, в ноябре восемьдесят первого, — пробормотал Северус Снейп. — Что же произошло?

— Думаю, у Тома Риддла появился очень опасный враг, — глухо вздохнул Дамблдор. — Хорошо бы узнать, кто это, и какие цели преследует? Ты ведь понимаешь, что нам ни к чему вместо известного Тёмного Лорда неизвестный.

— А почему вы полагаете, что этим врагом является именно кандидат в новые властелины? — поинтересовался Ужас Подземелий.

— Почерк. Очень характерная манера действий, — тоном знатока разглагольствовал старик. — Расправа с Пожирателями на чемпионате мира по квиддичу была поистине ужасной. Даже, на мой взгляд, показательной. Словно кто-то громогласно дал понять, насколько опасно оказывать поддержку сошедшему со сцены лидеру. А тут вдруг неожиданная и негласная расправа над самим этим лидером, — директор откинулся на спинку кресла, пальцы отстучали короткую дробь по столешнице. — Что, кстати, говорит о немалом опыте неизвестного — сумел ведь найти!

— Полагаю, неизвестный пока не уверен в своих силах, — предположил зельевар. — Но цели перед собой уже видит ясно и настойчиво к ним стремится. Кто же это? Судя по эффективности действий, должен быть кто-то из старых семей. Неужели Блэк? Ведь его так и не поймали.

— Всё может быть, мальчик мой.

На этом разговор увял. Сложилось впечатление, что Дамблдор с удовольствием выслушивает любые версии, но не торопится озвучивать свои.

* * *

На следующий день после урока зельеварения Северус Снейп попросил задержаться Поттера и Грейнджер.

— Итак! Вы прислали мне записку с просьбой уделить вам несколько минут для приватного разговора, — произнёс он неприязненным голосом, едва последний из учеников покинул аудиторию.

— Сэр! Из разрозненных источников нам стало известно, что существует раздел магии, занимающийся воздействием на сознание, в частности на память, — без вступления начала Гермиона. — Те, кто вырос в волшебных семьях, наверняка хотя бы фрагментарно осведомлены об этих направлениях магии, но нам, воспитанным обычными людьми, не у кого спросить ничего на затронутую тему. Не могли бы вы хотя бы намекнуть, в каких разделах библиотеки искать, и за какие термины зацепиться?

— Подробней о том, что вам известно, — нахмурился зельевар.

— Известно, что волшебники умеют стирать память, но не всю сплошняком, что превратило бы человека в овощ, а определёнными участками, — вступил в разговор Гарри. — Известно любовное зелье, вызывающее в человеке вполне определённые намерения. Веритасерум, восстанавливающий в мозгу повреждённые или ослабленные связи и снимающий барьеры, заставляющие человека скрывать правду. Непростительное заклинание “Империус”, подчиняющее волю, “Конфундус”, сбивающий логический ход мыслей. Наконец, довелось как-то раз услышать про подсаженные воспоминания.

— В логике вам не откажешь, — с мучительной гримасой на лице выдохнул Снейп. — Действительно, существует область магии, занимающаяся подобными темами. Но, как вы справедливо отметили, она тщательно скрывается. В первую очередь от таких недорослей, как вы, — нехорошо сверкнул он глазами. — Будучи преподавателем, я не должен способствовать тому, о чём вы просите. Свободны.

Увы, попытка заморозить надоед голосом ни малейшего успеха не имела.

— Сэр! Но это нелогично! — вскричала Гермиона. — На первом курсе вы спасли Гарри от покушения Того-Кого-Нельзя-Называть, чем заслужили нашу глубокую признательность. А сейчас, в момент, когда возникла опасность, что этот… ну, которого нельзя… лазает в голову вашего студента, как в собственный карман, отказываетесь помочь!

Судя по характерным движениям губ, слова «минус пятьдесят баллов Гриффиндору» застряли у мужчины в горле.

— Я спас мистера Поттера от покушения Тёмного Лорда? — проговорил зельевар, разглядывая собственные пальцы, барабанящие по крышке преподавательского стола. Посидев так с полминуты, он поднял взгляд и встретился с пылающим взором Гермионы. — Не говорите ерунды, — воскликнул он. — Это был лишь ничтожный Квиррелл. К тому же я не знал, что метлу Поттера заговаривает именно он.

— Посмотрите мне в глаза, профессор, — настойчивым гермионским тоном протянул Гарри — он уже понял, что Снейп считал воспоминание подруги о его первом выступлении в квиддиче. И максимально подробно показал своё: картинку со снятием тюрбана в комнате преподавателя защиты.

Снейп мгновенно побледнел и просто на глазах осунулся. Близко пролетевшая смерть мало кому способна прибавить настроения.

— Мы были уверены, что вы знали о квартиранте Квирелла, — вздохнула Гермиона. — Что сознательно вступили в схватку за жизнь студента против одного из самых сильных колдунов. Поэтому пришли, как к союзнику. А оказывается, это была просто случайность. Простите, что побеспокоили, сэр.

Гриффиндорцы быстро ушли, оставив зельевара в растрёпанных чувствах. Как-то он оказался не совсем готов к тому, что увидел в воспоминаниях старательных, хотя и раздражающих его студентов.

========== Глава 32. Выход на контакт ==========

Ночь. Бархатная темнота коридоров, разгоняемая лишь светом редких факелов, большую часть которых погасили. Тишина, густая, почти абсолютная, в которой можно было различить стук собственного сердца, а если очень прислушаться, то еле уловимое сопение жителей волшебных картин на стенах. Хогвартс спал.

Впрочем, не весь.

В этот поздний час в классе зельеварения не было ни преподавателя, ни других студентов, и, наверное, слава богу — здесь беспредельничал Гарри Поттер, а значит, предсказать результат безумной деятельности было почти невозможно даже для него, а уж для стороннего наблюдателя — тем более. На партах булькало сразу семь котлов, на четырёх досках разделочные ножи крошили травы и резали корешки. Варево помешивали две мешалки и черпак, а в ступке перетирал в порошок змеиные зубы неугомонный фарфоровый пестик.

Над всем этим, словно дирижёр над оркестром, царил щуплый подросток с нездорово блестящими глазами, управляющий процессами с помощью волшебной палочки. Неудивительно, что он не заметил, как неслышимо отворилась дверь, и на пороге возник горбоносый профессор. Только сидящая на стрёме изящная выдра успела среагировать и спрятаться под одной из парт — из-за стремительности Ужаса Подземелий подать сигнал она уже не успевала.

Набрав в грудь воздуха для гневной тирады, Снейп на секунду замер, а потом, стараясь не шуметь и вообще не совершать резких движений, аккуратно выдохнул — перед его глазами вывернулся из шкурки дремоносный боб. Секунду спустя над одним из котлов послушно выпотрошился флоббер-червь, отчего его содержимое присоединилось к вареву. А потом лягушачья икра из глубокой чаши потянулась сразу в три котла, оставляя оболочки на отдельном блюде. С точки зрения профессионального зельевара со стажем и опытом исследовательской деятельности, Поттер творил сущее нелепие. Но с точки зрения волшебника, постоянно пользующегося заклинаниями, перед ним развернулось великое чародейство. На подобный контроль способны, наверное, только Флитвик и, может быть, МакГонагал. Сам же Северус… привык готовить ингредиенты вручную.

Некоторое время диспозиция сохранялась: увлечённо работающий Поттер, не замеченный им Снейп за спиной и спрятавшаяся под партой выдра. Булькали кипящие котлы, постукивали ножи над разделочными досками да изредка поскрипывал о дно ступки пестик. А заклинания? Этот мерлинов Поттер колдовал невербально! Примерно через полчаса измельчения ингредиентов, их загрузки, активного помешивания и подогрева в разных режимах все процессы благополучно завершились, а потом черпачки разлили зелья, а их оказалось только три, по низким стеклянным банкам.

Ещё несколько взмахов волшебной палочкой и: пламя под котлами погасло, сами они очистились и встали в ряд на стеллаже, мусор исчез, а инструменты разложились по ящикам.

Лохматый гриффиндорец сделал жест циркового артиста, картинно разведя руки, и повернулся в то место, где раньше сидела выдра.

— Вуаля, — сказал он победно, с торжеством глядя на зрителя… ещё где-то пара секунда ушла на осознание того, что органы зрения его не обманывают и зритель немножечко не тот. После чего Поттер увял, встретившись с неодобрительным взглядом хозяина кабинета.

— Итак, после перерыва, продлившегося около полутора лет, мистер Поттер решил снова вернуться к точному и тонкому искусству зельеварения, — прошипел Снейп всем своим видом выражая глубочайшее презрение. — Да-да, не удивляйтесь, юноша. На территории под моей, — железной ноткой выделил он слово, — ответственностью не может твориться ничего, о чём я бы не знал. И разумеется, о ваших ночных экспериментах я также был прекрасно осведомлён, — язвительно подытожил он, торжествующе глядя на студента. А у студента в голове крутилась только одна мысль: “Во я лопух!”

— Будучи преподавателем, — продолжил вербальную экзекуцию профессор, — и учитывая, что варите вы из того, что принесли с собой, а беспорядка не оставляете, я не могу порицать устремлений студента к знаниям, однако намерен получить ответы на некоторые вопросы. Почему вы не работаете руками, как это заведено с давних пор среди специалистов, а напропалую колдуете?

— Сэр! Вы не раз давали понять, что зелья следует варить, используя для этого исключительно ручную работу, — Гарри приободрился: если сразу не забили по самую шляпку, значит, есть шанс отбрехаться. — При столь огромном количестве бытовых чар, использующихся волшебниками и домовиками в поварском деле, вопрос о причине такого положения дел не мог не возникнуть. В конце концов, это просто нерационально! — чуть экспрессивно взмахнул он руками. — В поисках ответа я этим летом сварил одно несложное зелье на пару со знакомым магглом. Вернее мы варили одновременно одно и то же, но каждый своё. Так вот — у меня всё получилось, а у маггла ничего не вышло. Хотя тот, как и я, мешал в котле волшебной палочкой.

Видя, что прерывать его преподаватель не торопится и вроде как даже заслушался, юный исследователь продолжил выпадание на умняк.

— Из чего следует — какое-то количество магии через варево волшебник пропускает. И это строго дозированные порции, подаваемые по определённому графику на соответствующих этапах. Что задаётся количеством помешиваний и их направлением. А исключение волшебства на других этапах приготовления препятствует несанкционированному и неконтролируемому проникновению магии в зелье. В только что проделанной работе, — плавное движение рукой в сторону пузырьков, — я поставил обратный эксперимент — насытил зелье своей волшебной силой до предела.

— И к какому выводу пришли? — иронично заломил бровь Снейп.

— Выводы будут сделаны после проверки результата на реальных объектах. Это всего-навсего крем от морщин. Один из, полагаю, тысяч аналогичных снадобий, столь активно рекламируемых сейчас по маггловскому телевидению.

— Рецепт тоже маггловский?

— Почти, сэр. Во всяком случае, идея навеяна развернувшейся шумихой вокруг так называемых стволовых клеток, на которые надеются как на универсальный источник материала, способствующего регенерации тканей.

— Стволовые клетки! — иронично посмотрел на студента профессор. — Откуда вы собираетесь их взять?

— Конечно, из икры, сэр. Ведь из казалось бы однородных икринок формируются самые разные органы головастиков.

— Головастиков? — голос препода стал бесцветным, судя по лицу, он просто не поверил в то, что услышал.

— Лягушачья икра самая доступная, профессор.

Возникла пауза. Проверив на всякий случай легиллименцией горящую во взоре ученика железобетонную уверенность в собственных словах, Снейп страдальчески прикрыл глаза. Такого сказочного бреда он не слышал за всю свою профессиональную карьеру, начиная со времён учёбы, а это показатель. “Эх, а ведь была надежда, что хоть кто-то из рода Поттеров всерьёз возьмётся за ум. Ну, хотя бы не дебоширит, как его безумный папенька. Пытается заниматься конструктивной деятельностью. Глядишь, через пару поколений и выйдет нечто достойное называться человеком.”