Сегодня - позавчера_3

— Устал я, Пятачёк. Устал. Простым бойцом хочу быть. Сражаться и погибнуть. Ничего больше не хочу. Устал. Бывает так, что человек морально выгорает? Бывает. А я — уже выжжен дотла.

— Это ошибка. Нерациональное использование своих возможностей.

— Могет быть. А могет и не быть. Вот в чём вопрос. Это моя ошибка! Я устал быть марионеткой большого, грозного и справедливого дяди Ёси, при всём уважении к нему. Харош!

— Тогда, прощай, боец. Внук Сварога. Я усыпляю тебя. Когда проснёшься — жди дальнейших инструкций.

Особист был сегодня ещё более мрачен, чем обычно.

— Продолжим, — сказал он хрипло, — так вы застрелили обоих ваших спутников?

— Я посчитал их предателями. Да. Убил.

— Основываясь только на собственных подозрениях и показаниях пленного немца. Вы не допускали, что немец мог вам умышленно солгать?

— Допускал. Я не собирался выживать. Более того, я не собирался никого оставлять в живых. Откуда мне было знать, что надо сдвинуть пенёк, что под ним будет рычаг, открывающий лаз? И пока я не убил этих двоих товарищ "Пяткин" мне ничего не говорил.

— Лаз куда?

— Сеть каких-то бункеров. Я нёс товарища туда, куда он показывал. Делал то, что он велел. Я принёс его в какую-то щитовую, где было полно рубильников. Под его управлением, я соединял рубильники. Когда появился свет, он показал мне, где лежит блокнот и карандаши. Он мне написал, что тут всё подготовлено к подрыву и написал план моих действий. Я всё выполнил.

— Что именно?

— Я положил его у рычага подрыва, сам на электровагонетке уехал по тоннелю в другой бункер, где соединил цепь. Потом на этой же вагонетке я вылетел в озеро. На резервном пульте я и подобрал нож. Чёрный такой. Там был ящик. Было два ножа в ящике. Я взял один. Вагонетка вылетела из тоннеля прямо в воду. Как не утоп? Я не ожидал подобного. Потом ещё и рвануло. Хорошо так рвануло. Пришёл в себя я в камышах. Как не утоп?

— Что было потом?

— Потом? А потом я пошёл на восток. К своим.

Падение с небес.

Открываю глаза. Та же матовая поверхность прямо перед носом. Нае...ал он меня! Так и лежу в этом опостылевшем "реакторе"! Как может мед-агрегат называться "реактором"? "Высокие" технологии! А нормального переводчика — нет. Балабол.

В ушах у меня тренькнуло, перед глазами в воздухе повисли какие-то пиктограммы. Что это?

— Подгружается база "Нейросети" 1 ранга, — прозвучало в ушах, — ошибка: нет соединения. Ошибка: нет данных.

— Эй, заткнись! — оборвал я голос.

Заткнулся.

— Ты кто? — спросил я. Тишина.

— Кто сейчас тут блеял про ошибки?

— Тактико-баллистический аналитический самообучающийся вычислитель.

— Вычислитель?

— Ответ положительный.

— О, как? А просто "да" — можно сказать?

— Да.

— Вот, уже лучше. А ты где?

— В 0,789 метрах от Вашей головы.

— Ага. А я где?

— В спасательном модуле класса ААА.

— Ага! Всё-таки он меня выкинул. А где корабль, из которого и выплюнули этот ААА?

— Ошибка: соединение не установлено.

— Абонент не абонент? Бывает. Нот конебибал нау. Смылся?

— Ошибка: нет данных.

— Какой же ты тупой, Вычислитель баллистический, аналитический, самообучающийся. ВБАС. Я буду звать тебя Бася.

— Принято.

— Бася, как мне выбраться из этой ловушки?

— Ошибка, ошибка. "Ловушка"?

— Этот ААА?

Одна из пиктограмм заморгала. Мысленно потянулся к ней, мысленно надавил. Шипение, матовая поверхность перед носом исчезла, на меня хлынула вода. Твою-то дивизию! Поплыли!

— А нельзя было сделать что-то типа режима "всплытие"? — спросил я, когда выплыл на поверхность водоёма.

— Это ты о чём? — спросил меня Громозека, стоящий в начищенных сапогах прямо на воде у моего носа, аки Иисус Христос.

— И ты здесь?

— А где мне быть? В ту штуку прозрачную я попасть не смог. Дико любопытно — что там.

— Сам ничего не видел. Всё время пролежал взаперти.

— Я вижу — тебя подлатали. Везучий же ты. Как у кошки — девять жизней.

— Это — да. А где немцы?

— Кто его знает? Тут когда ты исчез с этим паралитиком, немцев набежало! Даже танки пригнали. Ничего! А через три дня — как жахнуло!

Я вышел на берег. Так и знал — голый. Только трусы из какого-то эластичного шелковистого материала. Трусы, кстати, почти мгновенно высохли. С интересом осмотрел свои руки-ноги. Остались только шрамы. Рука работала, как новая. На левой — все пальцы целые. Потрогал ухо — полное. В смысле — комплект. Прямо, как после капремонта.

— Эй, Бася! — крикнул я.

— Это кто? — спросил Громозека.

— Ещё один глюк в моей башке. Сейчас молчит. Слушай, душара, а ты только по воде ходить умеешь, как поплавок, или и занырнуть можешь?

— Могу. И занырнуть.

— Ну, так иди. Погляди, откуда это я выплыл? И что там ценного можно экспроприировать?

Громозека пошёл, шаг за шагом погружаясь в воду. Вода, кстати, никак на него не реагировала. Не было Громозеки. Ложки — не существует.

— А ты меня слышишь? — спросил я. Мысленно.

— Ага.

— Круто. Ну, рассказывай тогда, как жахнуло?

— Я пройти к тебе не мог, но чувствовал, где ты. Ждал. А потом ты стал удаляться вверх. Потом ты стал удаляться вбок. Я — за тобой. А там потом какое-то светопредставление началось. В небо как будто кто-то кляксу чёрную посадил. Она росла, потом полыхнула красным, потом фиолетовым. Взрыв был просто чудовищный. Весь лес лёг. Немцев по земле всех размазало. Даже меня в землю забило. Казалось, горел воздух. А деревья — не горели. Я видел, как чёрная молния прорезала небо и опять шарахнуло. Ещё сильнее.

— Тебя же в землю забило?

— Что мне выбраться? Не отвлекай. А рыбы меня бояться. Странно.

— Ты сам не отвлекайся.

— Вот после чёрной молнии посыпался метеоритный дождь. Вот тогда стало страшно. Ад разверзся.

Я подпрыгнул.

— Обломки посыпались? Сколько, каких размеров? На какой площади?

— Откуда ж я знаю? Одно знаю — плохие это обломки. Нельзя к ним приближаться. Плохие они.

— Что значит — плохие? Радиация?

— Не знаю. Это как мины. Я тебе говорил, что умел мины чувствовать? Знал, куда нельзя наступать, что нельзя трогать. Чувствовал. Так вот и это. Даже мне сейчас — нельзя. Плохие они. И каждый — разный. Около одних воздух жгутами крутится, другие к себе всё тянут, а потом то, что подтащили — исчезает. Большая часть заражённых мест так и делает — в них всё исчезает.

— Аномалии. Вот тебе и Зона. Вот тебе и Сталкер. Артефакты, кровососы. Ежануться! Немцы чё?

— На них и смотрел. Каких в кровавую пыль развеевало, какие исчезали, какие в воздухе растворялись. Какие успевали поорать, какие — не успевали. Вот он. Яйцо размером с Эмку. Большой люк открыт. Там — ложе, повторяет форму тела. Лампочки меленькие горят ярко. О, багажник. Отсек пустотный. Тоже открыт. В нём — ящик необычный. И нож. Чёрный. Остальное забито оборудованием непонятным. Ничего взять не могу, сам понимаешь.

— Всплывай вертикально вверх. На тебя сориентируюсь.

Громозека, как баллистическая ракета с подводного пуска, взлетел над водой и встал на глади озера, как на паркете. М-да. Ему-то хорошо. А мне — опять в холодную воду лезть! Иэ-ее-х! Стиснуть зубы, напрячь фаберже, впердэ!

Только нырнул, появился перед глазами прямо в воде слегка подсвеченный тоннель. Ага, понятно, у Баси зона доступа маленькая. Вот и капсула. Правда — яйцо. Вот и люк отсутствующий. А где багажник? Ага, Бася услужливо подсветил контур.

Ящик-контейнер. Пиктограммы прямо в воде. Вот эта, что пульсирует? Нажимаем. Освобождаются захваты. Ага, нож. Просто штык-нож. Берём. А то у меня даже пистолетика теперь нет. Буду, как Конан, с колюще-режущим геройствовать. Ящик на вид — тяжёлый. Но, ящик как-то сам отрастил жесткие лямки, превращаясь в рюкзак. Закинул на спину. Всё одно — не всплыть. В воде рюкзак тяжелый, а из воды когда достану?

Ё! Это же аппарат! Он должен уметь двигаться. Ну-ка! Всплывай, грёбаное корыто! Не хочет. Почему? Бася?

— У Вас нет права руководства капсулой.

— А у тебя?

— Есть.

Ха-ха. Какие же вы железки тупые.

— Бася! Прикажи этой капсуле нас доставить на берег.

— Противоречит команде более высокого приоритета.

— И в чём заключается команда более высокого приоритета?

— Обеспечить сохранение жизни и высадку пассажира, консервация.

— Я — задыхаюсь. Если этот аппарат меня не доставит на берег — я утону!

В глазах стало темнеть — в лёгких кончился кислород. Я вплыл обратно в капсулу, намертво уцепился в рюкзак и нож. Давай, железяка, соображай быстрее.

Вот так-то! Я стоял по колено в воде у берега, нож в руке, рюкзак за спиной. Матовое чёрное яйцо полностью заделало все отверстия, сползло обратно в воду.

— Бася, а ты на каких платах обитаешь? В капсуле?

— Да.

— Ты теперь нас покинешь?

— Нет. Мои вычислительные мощности сократились.

— Ты в рюкзаке?

— Да.

— Значит, пришло время вскрывать подарки.

Дары "богов"

Комплекс для работы в среде с агрессивностью "А". Именно так этот аварийно-спасательный боевой скафандр и называется. "А" — значит отсутствие агрессивности. Второго поколения скафандр. С чистым, девственным искусственным интеллектом. ИИ — это Бася. Самообучающийся. Комплекс — это костюм Железного Человека. Не, не агрессивная среда — шлем, жёсткий нагрудник, наручни, поножи, экзоскелет, встроенный ИИ, огнемёт, гаусс-пушка, плазменная пушка. Это не для агрессивной среды. А для агрессивной среды тогда какие?

Вот это подарок, так подарок!

Но, Пяткин подстраховался — в энергоконтуре только 4,67% запаса ёмкости, огнемёт — полон, но к электромагнитному ускорителю только 50 шариков, а плазмобой прямо зависит от энергоёмкости. А там — 4,67%. Так что, побаловаться — хватит, а мир завоевать — обломись! Спички детям — не игрушка.

Кстати, на любом другом существе, кроме меня комплекс не больше чем груда чешуек непонятного материала. Всё управляется через тактико-баллистический вычислитель, а Бася — через нейросеть, которая вживлена только у меня. Кроме того, после "запечатления", т.е. синхронизации Баси и меня, Бася больше не будет работать ни с кем, кроме меня. до полной замены ИИ. Который интегрирован. Такая вот противоугонка.

Перестраховался Пятачок, но не учёл, что мы обязательно разберём все его подарки на запчасти и будем изучать. Одним этим мы двинем науку на следующую ступень. Или немцы это сделают, если им попадут образцы. Одним словом — не дружит Пятачок с логикой. А также с последовательностью и целесообразностью. А рядом отдыхают дисциплина и принципиальность. И почему люди думают, что пришельцы будут прямо сверхразвитые безупречные существа, как живые боги? Такие же они несовершенные и не постоянные, как и люди на Земле. Сначала — "самого не отпущу", а потом такой подгон делает. Прямо "дары богов"!

Костюм очень интересный. При отсутствии угрозы он похож на костюм для подводного плавания — мягкий, эластичный, облегающий. Тёплый. Из несоответствующего водолазке — наручни с интегрированным оружием — левая рука — огнемёт, правая — ускоритель. Типа — пулемёт. Нагрудник на первый взгляд похожий на облегающую короткую жилетку из толстой жёсткой кожи. Мнётся довольно легко. Не в боевом режиме. Шлем выползает на голову из обруча на шее. И рюкзак за плечами. Плазмобой, кстати, выскакивает из рюкзака, сидит на правом плече турелью.

Если комплекс перевести в режим "0", то есть — "нуль", то поверх него можно нацепить обычную одежду. Рюкзак только не спрячешь. Но, можно и без него. Там только плазмобой. И емкости хранения. Сейчас — пустые.

А есть ещё режим мимикрии. Это когда ты становишься как Хищник из одноимённого фильма.

В боевом режиме комплекс значительно наращивает свою толщину и жёсткость, "шлем" не снимается, "забрало" не убирается, весь комплекс покрывается чешуйками различного размера и толщины.

Про экзоскелет. Я думал, что это должен быть набор трубок допскелета и искусственных мышц, гидравлических насосов или ещё как-то. Оказалось — экзоскелет комплекса — это набор внешних искусственных усилителей. Внешних, значит не моих, а самого костюма. Незаметный и неощущаемый. Одно название, словом. Ну как можно уместить и броню, усилители в 5-8 мм материала? Ладно, 10 мм. Не может быть.

Одел всё, покрутился, переводя комплекс в разные режимы, "поигрался" с функционалом.

Да, нож. С виду — просто штык-нож необычного чёрного цвета фиолетово-бардовыми оттенками. Но, при мысленной моей команде нож включал режим "Вибро". Не тот, что на мобиле. Нет. Нож становился виброклинком. Вибрация была такой частоты, что не ощущалась. Но, нож резал стволы деревьев, как меч джедаев. Нож проходил сквозь ствол дуба, как сквозь столб дыма. Сам себе ноги отрежешь, не почуешь. Чем не световой клинок? Теперь — я точно джедай!

— Наигрался? — спросил Громозека.

— Ну?

— Домой пойдём?

— Пойдём. А где он, дом?

Красив осенний лес. Да-да, иду лесами да зарослями. Оврагами да перелесками. В Комплексе идти одно удовольствие — тепло, сухо, Бася и Громозека пасут окрестности. Хотя, Громозека больше языком трепет, если это выражение применимо к призракам. А Бася не умеет волынить и сачковать — железяка, пусть пашет.

Бася сканировал округу самыми разными видами локации. Обычное видеонаблюдение, как моими глазами, так и камерами шлема, что я надел ввиду удобства, инфракрасное, рентгеновское, которое Бася называет изотропным, ультразвуковым, каким-то пульсирующим. Интересно было смотреть на мир всеми этими видами зрения. И каждым отдельно, а особо — всеми разом, когда на обычное моё зрение накладывался рентгеновский снимок, тепловые отметки и волна пульсара, как у летучих мышей. Кстати, Бася Громозеку в упор не видел и не слышал. А я — видел. И в шлеме — тоже. Особо гротескно смотрелся цветной Громозека при включенном изотропном видении. Как наложенное в фотожабе цветное изображение на чёрно-белое старое фото.

Мы шли, беседовали. Бася в беседе не участвовал — тут я ему, самообучающемуся, арбуз закатил — он думал как сделать так, чтобы и со снятым шлемом я видел так же, как в шлеме, теми же видами зрения. В качестве отправной точки оттолкнулся на слова Пяткина "индуцирую прямо на нерв". Вот и пусть думает. И сканирует радиоэфир. С него станется. Мощностей арифмометра хватит.

— Хорошо идти по белу свету, с карамелькой за щекою. И ещё одну для друга... — пропел я детскую песенку Фунтика.

— Что это?

— Навеяло. Из детства. Продолжим?

— Ну почему ты не хочешь тут остаться? С таким оборудованием мы тут славно бы попартизанили!

— Согласен с вами, коллега. Но, войны партизаны не выигрывают.

— Ну, во-первых, тебе войн не выигрывать, а во-вторых, сам же знаешь, чего стоит один человек с пулемётом в нужное время в нужном месте, вот!

— Знаю. Но, неправильно это как-то.

— Что неправильно?

— Тут отсиживаться. К своим идти надо.

— Ты броню сдавать будешь?

— Нет, конечно!

— Без неё будешь выходить?

— Ну, да.

— Прятать? А немцы найдут?