+/- магия

— Что ищешь? — выскочила вдруг ниоткуда Рыжая.

— Да вот пытаюсь понять, почему переход от поляны к лесу такой резкий.

— Просто это земля Демьяна. Ему так нравится.

— Значит, таки заколдовал...

— Нет. Это не магия. Вот я, это ожившая магия, а здесь это природа. А природа всегда была сильнее. Ведь она может породить магию, но магия не породит природу. Но нам пора продолжать. Прыгай. — И Влад прыгнул. — Опять не получается? — расстроилась Рыжая.

— Ничего, просто нужно попрактиковаться.

— Нет, дело не в этом! — белка прыгнула с одной ветки да другую. — Поняла! Просто тебе не нужно прыгать!

— Чего? А как же мне тогда прыгать не прыгая? — запутался Влад.

— Антон не столько прыгал, сколько бежал. Он бежал. Понимаешь?

— Ну, для хорошего прыжка нужен разгон, это я понимаю.

— Нет, нет! Беги на ветру.

— Но... Думать не надо? — перебил сам себя Искра.

— Не надо, не надо, — подтвердила элементаль. — А, от нее действительно иного не добьешься. Лучше просто следовать советам. Влад медленно, будто собирался бежать марафонскую дистанцию, затрусил по листьям. — Кто его знает, как это бежать по ветру, или на ветру? Стоп, не думать! — Влад вдохнул и отбросил мысли, оставив только чувства. Прохладный ветерок щекотал лицо. Воздух был свеж и полон весенних запахов. В груди упруго колотилось сердце, заставляя кровь отзываться тихими, уверенными толчками в ушах. Четыре шага и два коротких вдоха носом, еще четыре шага и таких же два коротких выдоха. Откуда взялся этот ритм маг воздуха не заметил, как и того, что он неплохо ускорился.

Рыжая, что следовала за ним по ветвям, вдруг спрыгнула на землю и побежала перед ним широкими прыжками. Без задней мысли Влад последовал за ней. Но элементаль не просто указывала путь. Уже через несколько секунд Рыжая начала отрываться, и Владу пришлось еще больше ускориться, чтобы хоть видеть рыжий пушистый хвост перед собой. Внезапно впереди появился толстый ствол поваленного дерева. Белка легко перескочила его. Да и Влад тоже, поскольку такое было под силу и обычному человеку. Правда, на короткий миг он почувствовал легкость. Состояние, для которого он был рожден, состояние, к которому он так долго шел всю свою жизнь. Белка начала вилять между молодых деревьев и Владу поневоле пришлось повторять все ее маневры, изменяя направление своего движения короткими прыжками, что неумолимо отзывались эхом той самой легкости.

Скорость Влада сильно возросла, но он так и не заметил этого, поскольку надо было следить за белкой, землей, и деревьями, чтобы не зацепиться за ветку и не налететь на старый пень. Следующее дерево не просто лежало на земле. Старая сосна была сломлена, примерно в двух метрах от земли, но ствол ее хоть и лежал на земле, все же был покрыт ветками с зелеными иголками на верхушке. Проскочить под стволом было невозможно, поскольку то место густо заросло кустарником и молодыми сосенками. Рыжая вильнула пушистым хвостом и вскочив на поваленный ствол метров с пяти, прыгнула дальше на широкую дубовую ветвь.

Влад последовал за ней без раздумий. Ощущение легкости вновь пришло и вынесло его прямо на сосну. Он прыгнул дальше на дуб, уверенный в том, что приземлится точно на ту же ветку, с которой уже пикировала вниз белка. Он взлетел, взмыл в воздух навстречу ветке. Вот только последняя была недостаточно низко. Или вернее слишком высоко. Неожиданно маг воздуха осознал, что он врежется в толстую ветвь животом. И он очень сильно удивился этому, но не растерялся. Руки мгновенно создали воздушный шар. Влад сумел сгруппироваться так, чтобы руки оказались ниже ног. Он раздавил шар и полетел дальше, отброшенный и полуоглушенный взрывом.

После кувырка, полет был неконтролируемым. Небо и земля находились где-то там... А здесь, хлестали по лицу мелкие ветки с молодыми почками. И это сильно раздражало. Влад попытался создать воздушное лезвие и прорубить себе проход, но совсем тоненькая веточка попала в ладони, и он только больно порезал руку. Это разозлило его. Но последней каплей стало столкновение его лица с нетолстой веткой. Под тяжестью тела та прогнулась, и Влад проехался по ней щекой примерно от середины и до последней почки. Все разодранное лицо адски запекло, ярость накрыла его с головой.

Внезапно ветки кончились, и перед Владом показался ствол высокого ясеня. Удачно спружинив обеими ногами, он полетел на землю. — Рыжая! Это она виновата! — внезапно осенило его. И как назло Рыжая оказалась как раз там, куда он приземлялся. — Ах ты! — воздушное лезвие само сорвалось с его рук. Белка едва успела уклониться и отскочить к молодому ореху. Еще одно лезвие впилось в кору ореха за миг до того, как элементаль успела прыгнуть. Она отскочила к елке, но следующее лезвие снесло старую ветку, едва не придавив Рыжую.

Бешеная гонка по лесу продолжилась, но теперь элементаль была впереди не потому, что указывала дорогу. Она убегала. Убегала от обезумевшего мага воздуха. Теперь, когда злость накрыла его с головой, Влад не ощущал нехватки ни скорости, ни точности, ни силы. Он, как дикий зверь гнал беззащитную дичь. Но ярость все больше и больше закипала в нем. Она не находила выхода в лезвиях. В руках мага затрещали разряды. Как живая злость, и в то же время, как холодная справедливость с его руки слетела кривая молния.

Внезапно впереди между деревьев показалось небольшое сизое облачко. Грянул гром, и одновременно с ним навстречу Владу понеслась молния. На полном ходу от нее было не увернуться, но Влад стал настолько быстр, что смог различить ее движение. Совсем обезумев, он прыгнул ей навстречу, рыча как безумный зверь. Неожиданно молния тоже зарычала, обретя очертания зверя. Лапы гигантского белого волка ударили Влада в грудь. И не важно, насколько сильным он стал. Волк был сильнее. Влад полетел на землю, еще даже не успев толком и прыгнуть. От удара перехватило дыхание, и весь мир закрутился в неясном танце.

— Доигралась! — грозно, злым человеческим голосом сказал зверь.

— Я не виновата! — высунула голову из-за ореховой ветки Рыжая.

— А кто виноват?

— Никто...

— Сначала Антон, теперь еще и он! Сколько тебе говорить, ты была рождена из легких ветров, поэтому и не знаешь злости, а люди они сложнее.

— Я не хотела.

— Не появись я, тебе пришлось бы искать новое тело.

— Я буду осторожней.

— Кажется мне, я это уже слышал и не раз, — не поверил волк. — Антон хоть готов был. А этот... Справится ли он с новым умением. Я чувствую в нем запах урагана.

— Он справится, — сказал голос, а потом из тонких, невесть откуда взявшихся струек дыма и тумана, соткалась фигура человека в темно-синем костюме. — Они всегда справлялись. Хотя, это знание действительно новое. Это ведь Берсеркер, правда, Серый?

— Правда, хотя Рыжая и учила его не этому. А ты изменился, Дым.

— Позволишь? Мне тяжело здесь находиться.

— Бери, — и Дым взял. Совсем немного, только чтобы хватило поговорить.

— Иду в ногу со временем, да и ты вижу тоже.

— Я?

— Белые волки нынче популярны.

— Правда? Последний век я провел здесь, так что не очень знаю, о чем идет речь.

— А как же твои?

— Меня оторвали, Дым.

— Ого! — Дым уселся по-турецки на землю.

— Здесь, в пределах охранных камней все обрызгано кровью Демьяна. Он сделал это для меня. Вовремя кстати, я уже почти растворился.

— Ну, сейчас-то ты просто пышешь силой.

— Демьян регулярно тренирует здесь воздушных. Но твой скоро очнется, а нам еще о многом нужно поговорить.

— Ты приглашаешь меня... на ту сторону?

— Да.

— Не помнится, чтобы ты был столь безрассуден раньше.

— Ты же был.

Глава 49

— Вот скажи мне, Юрий, за кем это твои орлы следят? — Шумовецкий набрал коллегу из офисного и не выпускал секретаршу из кабинета.

— Как обычно деловые партнеры, неверные мужья, обычный контингент, — невозмутимо ответил Кудин.

— Ай-я-яй. Вот нынче мужья, с деловыми коллегами пошли. Уже и абсорберов избивают. Ну, спасибо хоть назад в офис приносят. А то они после избиения больше на мешки с картошкой похожи, чем на людей, — на другом конце провода затихли. — Молчишь? И правильно, что тебе остается после такой-то лажи.

— Это мое дело Андрей, — сухо произнес Кудин.

— Дома свои дела решай! — внезапно проорал в трубку Шумовецкий. Да так, что Людочка, аж подпрыгнула в кресле. — А здесь ты на работе! И я должен знать все. Слышишь? Все-все, такой был договор.

— Я пришлю за ребятами.

— Нет. Не пришлешь, — внезапно спокойно сказал маг и ослабил галстук уставшим движением руки. — Сам приедешь и все расскажешь. А так пускай валяются. Они здесь много места не занимают.

— Шумовецкий...

— О, и я своих пару человек позову. Чтобы тебе моча в голову не ударила. По-твоему мы уже поработали. Теперь работаем по-моему. Мне Людочка рассказала о том, что у нас в коим то веке помощи попросили, а ты отказал. Все, жду тебя. — Шумовецкий не стал дожидаться ответа. Он положил трубку и внезапно, совсем ласково, улыбнулся секретарше. — Мою первую пятерку к офису срочно. — Как исправный солдат секретарша бросилась исполнять приказ.

— Хорошо подготовился... — подумал Кудин, смотря на двоих парней, развалившихся на лавочке и медленно попивающих пиво. — Ну, раз эти тут, то и наверняка вся пятерка. Очень уж он цифру пять любит. Стас, пойди с парнями поболтай, что им известно.

— А что узнавать то?

— По какому поводу совещание.

— Ясно, — кивнул Стас и направился в сторону магов.

— Пошли, Гриша, — сказал Михайлович. Второй абсорбер послушно зашагал за шефом, держась примерно в метре позади.

В маленькой приемной на стульях сидели еще трое магов. — Так и знал. Ну, точно — вся первая пятерка в полном составе. Кудин перевел взгляд на секретаршу, она выдержала его стоически. — Значит Шумовецкого поддержит, — расстроился Юрий. — Гриша, подожди здесь. — К коллеге он вошел без стука, собираясь застать его врасплох и сразу же начать наступление. Быстро провернул ручку, сделал твердый и уверенный шаг внутрь кабинета, захлопнул за собой дверь не громко, но не так уж и тихо. Только открыл рот, чтобы начать атаку, как его глаза наткнулись на троих оперативников абсорберов.

— Чего рот открыл? Сказать чего хотел? — тактическое преимущество было утрачено.

— Кто это их так?

— Вот и мне очень бы хотелось это знать. Зашли тут двое, сбросили на пол, и попросили больше не мешать.

— Так ты их видел... — сощурился Кудин, прислушиваясь, бьется ли у его ребят пульс. Слава Богу, они просто были в глубокой отключке. — Вот только не говори мне, что ты их видел и еще не узнал, кто они. У тебя почти час для этого был. Значит, прикрываешь, — начал готовится к наступлению абсорбер. — Шумовецкий молчал, а посему Кудин продолжил. — Один наверняка Кривой, а кто второй? Ну, чего молчишь?

— Нравится смотреть, как ты из себя идиота делаешь, — совершенно спокойно ответил маг.

— Что?! — не на шутку разозлился абсорбер.

— Людочка, зайди ко мне, пожалуйста. — Шумовецкий вызвал по селектору секретаршу. — И водички захвати для Юрия Михайловича. Нервный он сегодня.

— Ты надо мной насмехаешься?

— Именно, — подтвердил маг.

— Да...

— Заткнись. Ничего ты не сделаешь. Ты приехал всего с двумя парнями. Расклад совсем не в твою пользу. Так что советую успокоиться. И, ради Бога, сядь уже, а то маячишь посреди комнаты как статуя.

— Ваша вода, — секретарша подала стакан Кудину. Тот так разозлился, что слышал только шум собственной крови в ушах. Пришлось повторить снова, немного громче. Озверевшими глазами абсорбер глянул на секретаршу и та едва не уронила стакан с перепугу.

— Бери стакан, и садись! А то у Людочки скоро инфаркт случится от твоей рожи. И не пытайся уйти, у ребят приказ тебя не выпускать, — предугадал его мысли маг.

— Ты меня унизил. Я этого так просто не оставлю.

— Прекрасно, значит, ты хочешь разобраться во всем до конца?

— Именно, черт побери!

— Людочка, ты свидетель этих слов. Вот скажи мне тогда, разборчивый ты мой, зачем ты Кривого прогнал!

— Да потому, что мне не интересны ваши внутренние дрязги.

— Наши, да? Людочка мне он все равно не поверит. Кто тушки принес. — Шумовецкий небрежным движением указал на лежащих абсорберов.

— Оперативники МСБ и СБА.

— А...? — удивился Михайлович. — Да ну! — злость улетучилась, уступив место паре интересных мыслей.

— Вот теперь я скажу то, что хотел. — Шумовецкий встал и закатал рукава. Потом энергичным жестом указал на абсорбера. — Ты... — потряс он пальцем. — Самовлюбленный идиот. Ты, долбанный придурок... — после чего маг перешел на совсем уж непристойную лексику.

— Да понял я понял, — отмахнулся Кудин. Лицо его скривилось, словно он лимон съел.

— Понял? Так объясни мне! Я вот нихрена не понял! — проорал Шумовецкий.

— Не в том смысле, значит, Кривого обе службы пасут?

— Мне так показалось, что они с Кривым заодно. — начал успокаиваться Шумовецкий. Он даже сел.

— Да? — снова удивился Кудин.

— Да! И не прогони ты его, так знали бы, что твориться. А то в последнее время и в МСБ и по всему городу одни возмущения. Мне мои не успевают доклады строчить.

— Да мои тоже. Вот, что странно в СБА, никакой активности. Вернее была вспышка. Оперативника одного привезли полуживого. Но такое случается.

— А как оперативника звали?

— Погода Андрей.

— Вот! Вот он и приходил!

— Как? Он же сейчас в отпуске числится. Отчет конечно медицинский я не достал, но слышал там рана серьезная.

— Что то происходит... И масштабы этого...

— Пока не ясны, — перебил Кудин.

— И благодаря кому?

— Да успокойся уже! — не выдержал Михайлович. — Ты, наверное, по-другому поступил бы, приди к тебе абсорбер.

— Я бы его по крайней мере выслушал. Ладно. — Шумовецкий хлопнул ладоней по столу. — Забирай своих орлов. А я с Кривым попробую переговорить. И я тебя прошу... Нет, я тебя умоляю! Не делай ничего без моего ведома. А то опять получится, как у Крылова в басне.

Глава 50

Иван проснулся от кошмара. Наверное, самого страшного за последних полгода. Как ни странно, но кошмаром было одно из самых приятных воспоминаний в его жизни. Они с Настей валялись на постели в каком-то трактире в Польше, или уже в Австрии. Странно, он плохо помнил тот период жизни, но тот момент... В жалкой комнатушке стоял холод, он проснулся от того, что Настя заворочалась, пытаясь укутаться в одеяло, в результате Ивана она раскрыла полностью.

Колевит попытался отогнать воспоминание и сел на краю кровати. Пот выступил на лбу крупными каплями, и он вытер их краем одеяла. Не понятно, от чего он вспотел, от перепою, или от сна, да и не важно. Ведь он совершенно точно не мог выпить все. А воспоминания настырно лезли в голову и, борясь с тошнотой и тягучей болью во всем теле, Иван направился на кухню за новой порцией пойла.

Едва он сделал несколько шагов, как под ногой тихонько хлюпнуло. Холодная лужица вытекала из-под кровати. Иван стал на четвереньки и запустил руку под кровать. Звякнуло стекло, и он выудил на свет бутылку с коричневой жидкостью на дне. Не глядя на этикетку, он сделал два глотка и опустошил ее полностью. Жидкий огонь пробежался по и без того, горящим трубам. В горле запершило, замутило. Колевит подавил рвоту и уселся прямо в лужу. Уже через полминуты пришли совсем другие ощущения. Стало легче телу, но и воспоминания навалились с новой силой.