Успели демиурги рассмотреть Мегавселенную или не успели, какого-то особого значения не имело. В любом случае Митяй даже и не собирался приступить к работе немедленно. Вот тут всё нужно было сначала хорошенько обсудить, а уже потом, засучив рукава, браться за дело. Простое обсуждение, быстро превращавшееся в говорильню, когда очередного оратора хотелось стащить с трибуны, здесь не годилось. Нужно разбиться на группы и поведловать самым капитальным образом, а для этого перед демиургами следовало поставить задачу. Поэтому реальное изображение Мегавселенной сменилось её компьютерной моделью и в том огромном шаре, в котором находились Мельниковы, такое ведловство началось само собой. Сразу же, как только демиурги увидели тёмно-синее Первичное Ядро, из которого вырастал ствол Великого Древа Мироздания.

Первичное Ядро крутилось с немалой скоростью по часовой стрелке, заставляя ствол выгибаться. Из-за этого ствол вырастал в виде эвольвенты, а от него семью ярусами вырастали длинные ветви, которые также давали побеги и уже на них гроздьями висели Вселенные. В общем гравитационных струй было много, они имели колоссальную мощность, но толку от этого было мало и потому Мегавселенная была похожа на неряшливо смотанный клубок нитей разной толщины, да ещё и с бусинками. Внезапно она остановилась, гравитационные нити растаяли и Великое Древо Мироздания стало быстро трансформироваться, изменяться. В первую очередь эти изменения коснулись Первичного Ядра и оно из шара превратилось в сферический многогранник, состоящий из двенадцати больших пятиугольников, каждый из которых был окружен треугольниками. Их насчитывалось восемьдесят штук. Это было архимедово тело, которое иногда называли пентаксидодекаэдром, а иногда курносым додекаэдром.

Из шестидесяти вершин пентаксидодекаэдра во все стороны выстрелили синие линии гравитационных струн, на них образовались узлы и над Первичным Ядром вырос второй пентаксидодекаэдр, рёбра которого также являлись гравитационными струнами, затем второй, третий и так до седьмого. Вселенные, раньше разбросанные как попало, аккуратно распределились по девяносто двум плоскостям этой стереометрической матрёшки, но на этом дело не закончилось.

На завершающей фазе каждая из этих плоскостей превратилась в двенадцать пятигранных и восемьдесят трёхгранных пирамид. На вершине каждой из пирамид встали девяносто две Космические Сферы с Гиперпарсканами, а остальные расположились в каждом гравитационном узле и на гранях. На все грани Гиперпарсканов не хватило, так что всем сразу стало ясно, что их придётся построить. Зато в итоге получился звёздчатый пентаксидодекаэдр и эта Великая Звезда Мироздания уже только одним своим видом внушала к себе уважение, к тому же она не вращалась, её внутренне пространство, заполненное Вселенными было мало того, что упорядоченным, так ещё и требовало создания множества новых Вселенных, чтобы заполнить пустоты. С первого же взгляда было видно, что эта конструкция мало того, что имеет колоссальную прочность, так ещё и просто красива.

Демиурги прокрутили этот трёхмерный видеоролик раз пятнадцать, перетасовывая в нём Вселенные, но никаких более глобальных изменений никто не вносил. Ведловство задалось. Ведлы-демиурги, сначала построившие целую сеть Гиперпарсканов, которые сначала наголову разгромили крыс, атакующих ближайшую к ним Мегавселенную, а потом с помощью ведлов-демиургов, находящихся во внутреннем мире превратили их в Гигапарскан и спустили на Великую Тьму Мунгу, поверили в свои силы и не считали предложенную им задачу неразрешимой. Митяй принимал в этом ведловстве косвенное участие. Он с восторгом лишь наблюдал за тем, как его друзья и коллеги вносят предложения, направленные на то, чтобы проделать эту работу с максимальной эффективностью. Когда же ведловское обсуждение достигло едва ли не своего пика, Дионис рушил употребить власть, попросил всех успокоиться и задал такой вопрос:

— Друзья мои, давайте всё же сделаем небольшой перерыв, чтобы всё осмыслить. Митяй, неужели у нас хватит на это сил?

От такого несерьёзного вопроса Отец народа говорящих камней, решивший промочить горло соком, чуть не подавился. Пролив напиток на штаны, он возмущённо завопил:

— Дио, ты что, смеёшься? На то, чтобы создать Мунгу, пошло столько энергии, сколько все звёзды нашей Мегавселенной не выделят из за пять миллионов лет. Вот это действительно было чертовски трудное дело, а на её превращение в Звезду Диониса хватит и одной десятой от того количества. Ребята, я внимательно наблюдал за вами и обратил внимание на одну особенность. Ох, и здоровенные же вы все, просто какие-то Гераклы, всё норовите решить только за счёт грубой силы. А может быть лучше взять и создать для этого парочку, другую приспособлений, чтобы не надрываться так? Ну, зачем, спрашивается, перетаскивать мебель в доме самому, когда можно нанять здоровенных грузчиков?

Дионис сразу же спросил:

— Что ты имеешь ввиду, объясни?

— Да, эти чёртовы законы физики, Дио, — ответил Митяй, — е равно эм це квадрат, закон всемирного тяготения, кинетическую энергию, массу покоя, инерцию и всякую ерунду вроде скорости света. Давайте их отменим и дело с концом.

Демиурги тихо ахнули, а их верховный командир спросил:

— Парень, ты в своём уме? Как мы сможем это сделать?

Самозваный революционер со смехом ответил:

— Да, очень просто, Дио. Полностью отменить все законы физики мы, конечно, не сможем, на локальном уровне они продолжат действовать, но не все. Прежде чем ответить на твой вопрос, Дионис, позволь мне спросить у тебя и у вас всех, друзья мои, откуда взялась вся та энергия, которую мы превратили в Мунгу, то есть в волну избирательной дезинтеграции? Для начала я покажу вам одну трёхмерную схему, которую показал своей жене и Стасу ещё пару месяцев назад...

Звезда Диониса исчезла и на её месте появилось схематическое изображение Большого Фронтира, только с гораздо большим количеством Космических Сфер с установленными на них Гиперпарсканами. Все они были связаны тонкими зелёными линиями с Вселенными, показанными прозрачными зеленоватыми шариками, и множеством миров, выглядящих, как ярко-зелёные искорки-бусинки. Сначала Гиперпарсканы высветили пять ближайших к Мегавселенной Диониса соседей. Каждая из шести Мегавселенных была окружена не то что бы скорлупой Тьмы, скорее чем-то вроде силовой ажурной клетки, но всем сразу стало ясно, что та пытается сжать и раздавить творение демиургов, находящееся внутри.

Вслед за этим были включены большие дезинтеграторы, которые разнесли эти клетки вдребезги и те попросту сгорели в ярко светящейся зелёной короне. Изнутри на Гиперпарсканы была подана энергия, исходящая из говорящих камней триллионов демиургов и они превратились в Гигапарскан, моментально высветивший, правда, не диск, а сферу, состоящую из многих тысяч Мегавселенных, а вслед за этим появилась Мунга — сферическая волна дезинтеграции. По расчётам Митяя она должна была улететь очень далеко, за пределы видимости Гигапарскана и именно так оно произошло на самом деле. Дионис, вместо того, чтобы ответить на вопрос ведара, спросил:

— Так ты с самого начала знал, что дезинтегратор материи можно превратить в дезинтегратор чёрных метеоров?

Землянин кивнул и невозмутимо ответил:

— Разумеется, я хотя и Крейзи Шутер, но всё же не псих, чтобы стрелять по своим. Именно поэтому мне и нужно было поймать хотя бы одного чёрного метеора, чтобы понять, из чего же эта тварь состоит. Дезинтегратор, если приладить к нему соответствующие поляризующие линзы, можно ведь настроить на уничтожение чего угодно, хоть отдельных химических элементов. Между прочим, у каждого демиурга-хранителя из отряда Леонида Куренного, имеется ручной дезинтегратор, с помощью которого можно в доли секунды уничтожить все атомные и термоядерные боеприпасы. Дио, ребята, хотя мне не были известны многие отдельные детали, я приблизительно представлял себе, с чем мы здесь столкнёмся и потому планомерно готовился к сегодняшнему дню. Ну, так кто ответит на мой вопрос?

Дионер Нис Омис, покрутив головой, сказал:

— Делать нечего, придётся мне получать по башке за всех, Митяй. Ты ведь такое вредное существо, что без ехидства не обойдёшься, ну, ничего, я всё же рискну. Парень, говорящие камни генерируют не обычную, а психофизическую энергию. Именно на психофизической энергии и построена вся деятельность каждого демиурга. Когда разумное существо, изучая и постигая мир доходит до понимания, что разум может оказывать прямое воздействие на материю, он автоматически становится демиургом. После этого, обретая всё новые и новые знания, демиург обретает всё большую силу, но народ говорящих камней, Отцом которого ты являешься, совершил в этой области подлинную революцию, начав использовать природные концентраторы психофизической энергии. Отсюда и происходит тот факт, что ведлы-демиурги, которых появилось во внутреннем мире так много, смогли направить на Гиперпарсканы и дезинтеграторы такой колоссальный поток энергии. Так что это меня совершенно не удивляет, ведь они пользовались говорящими камнями.

Отец народа говорящих камней, развернув кресло к Дионису, слушал демиурга очень внимательно. Когда тот умолк, он вежливо кивнул, но вслед за этим на его лице появилась улыбка. Верховный демиург вздохнул, но Митяй, кивнув ещё раз, вежливо сказал:

— Всё правильно, Дио. Так оно всё и есть за исключением одного небольшого пунктика — никаких природных концентраторов психофизической энергии, то есть говорящих камней, в природе не существует. Это всё, по большому счёту — фикция, но в то же время они есть, но существуют всего лишь, как символ. Представь себе, я понял это ещё очень давно, ещё тогда, когда принёс Шашембе, которую мы стали звать Ольгой, её говорящие камни. Они только и сделали, что придали этой ведле уверенности в своих силах. Окончательно же я убедился в этом тогда, когда Найдар вручил мне Деда Максима, но не сразу, а некоторое время спустя. Хотя уже довольно скоро я сообразил, что говорящие камни это всего лишь знак отличия для любого ведла, который вовсе не обязательно носить каждый день, говорить об этом не стал и даже более того, пустился во все тяжкие и принялся сам выращивать говорящие камни из чего ни попадя. На самом же деле каждый ведл и каждый демиург сам по себе является говорящим камнем, то есть природным концентратором пси-энергии. Главная сила демиурга заключается как раз именно в ведловстве, особой форме медитации, когда твой разум полностью раскрепощается и обретает невиданную силу. При этом я вовсе не отвергаю полезности говорящих камней, как таковых. Они ведь придают нам уверенности в своих собственных силах и потому не собираюсь снимать с себя свои изумруды. Я себя и с ними чувствую превосходно и к тому же они давным-давно стали самыми лучшими компьютерами, которым сносу нет. Так зачем, спрашивается, их выбрасывать?

Дионис улыбнулся, встал и прошелся, словно бы разминаясь и, одновременно с этим, как бы делая намёк, а не пора ли сделать небольшой перерыв? Повернувшись к хитрому ведару, он сказал:

— Представь себе, я давно уже подозревал, что дело обстоит именно таким образом. Но ты прав, с говорящими камнями на руках действительно живётся легче, ведь они позволяют забывать о том, что ты демиург и должен постоянно быть в действии. С ними можно расслабиться, ведь мои говорящие камни, хотя я и работаю с ними не так долго, как ты или другие ведлы-демиурги с Земли Второй, уже стали моим вторым я и прекрасно справляются с множеством задач. А теперь, мой юный друг, так и хочется сказать, нахальный сопляк, ответь мне, как именно ты собираешься отменить законы мироздания?

— Да, очень просто, Дио! — Смеясь воскликнул Митяй — С помощью всё тех же "тяжелых" говорящих камней. Их можно будет изготовить какими угодно, хоть в виде обелисков, хоть в виде храмов, в общем каждый ведл-демиург вправе сам придумать, как они будут выглядеть и где стоять. Не в этом главное. Нам нужно создать внутри твоей Мегавселенной и вокруг неё на как можно большем расстоянии компенсационное поле определённой напряженности, какой именно, мы посчитаем во время очередного большого ведловства позднее, и сделать его таким, чтобы оно сняло все проблемы. Внутри компенсационного поля скорость света уже не будет конечной, а гравитационные струны станут с одной стороны очень прочными, а с другой эластичными, но самое главное, нам уже не потребуется затрачивать огромное количество энергии для ускорения времени в любой локальной точке пространства. В общем вместе с упорядоченной объёмно-пространственной структурой Мегавселенной, мы ещё и создадим такую энергетическую сферу, в которой та будет чувствовать себя, как рак-отшельник в шикарной новой раковине. Думаю, что впоследствии к этой энергетической сфере смогут присоединиться и наши соседи по Большому Космосу.

Демиурги, услышав ответ Митяя, тотчас возбуждённо зашумели. То, что предлагал этот юный ведл-демиург, действительно решало множество самых различных проблем как макро, так и микрокосмоса и уже потому являлось весьма разумным предложением. Дионис, внимательно прислушавшись к гулу голосов и не услышав среди них протестующих возгласов, улыбнулся и сказал:

— В таком случае нам не помешает сделать перерыв и денька так через три приступить к большому ведловству. Не знаю, как тебе, но мне очень хочется поработать на Гиперпарскане и посмотреть, как идут дела у наших ближайших соседей. Жаль только, что он не позволяет передавать информацию.

Возражений не последовало. Митяю не только хотелось того же самого, но и требовалось время, чтобы переосмыслить некоторые вещи. Что ни говори, а очень многое у него получилось несколько иначе, чем он задумывал. Поэтому, прихватив с собой брата, отца, деда и прадеда он отправился вместе с ними на Сольвирию, в тот самый ёлкобанановый лес, где занимался ведловством. Там они на скорую руку построили себе удобный дом и вскоре к ним присоединился женский контингент семейства Мельниковых, а также Крафт с Мунгой и всё дружное кошачье семейство. Вскоре к ним в дом пришли друзья и у Митяя сразу же появилось такое чувство, что он находится на Земле Первой, в Лагонаках, на кордоне Дальний.

Очередное большое ведловство началось даже раньше, чем хотел того Дионис, причём первым не выдержал он, а не его юный ведар, но началось оно с разговора по душам. Утром следующего дня верховный демиург Мегавселенной заглянул к Мельниковым в гости вместе с Эланией и сразу же утащил Митяя в сад, причём в самый дальний его угол. Вместо бананоелей в саду росли земные деревья, а потому они оба по пути в беседку, увитую виноградом, нарвали груш, яблок и апельсинов, чтобы ими можно было закусить, ведь Дионис прихватил с собой большую бутылку красного сольвирийского вина.

Ярко светило солнце и весь сад, большой и тенистый, был пронизан его лучами. В резной деревянной беседке, затенённой виноградом, было приятно сидеть в плетёном, слегка поскрипывающем кресле в прохладе и любоваться на гроздья винограда, светящиеся от солнечных лучей светло-желтым, слегка зеленоватым янтарём. Сад Вовке удался на славу, хотя ещё каких-то полгода назад он был совершенно никудышным помощником на даче. Дионис откупорил бутылку вина и дал ему как следует подышать. Бокалов, как и вазы для фруктов они с собой из дома не прихватили, но что это значило для двух ведлов-демиургов? Как только бывалый садовод увидел созревшие груши, яблоки и апельсины, в его руках тотчас появилась большая, ажурная серебряная ваза. Его гость с ничуть не меньшей лёгкостью изготовил два хрустальных бокала и наполнил их вином. Ещё какое-то время они пили вино, ели фрукты, виноград можно было срывать прямо с лозы, и молчали. Первым заговорил Дионис: