На лице вампира отразился поистине животный ужас.
— Вызывай свою звероформу и прикажи ей изменить твое тело! — продолжило оно. — Восстанавливай свои ноги и вставай. Подними свой пистолет и отомсти! — тьма вокруг вампира Ситри пульсировала от влитой в неё мощи, а сам он стоял в ареале силы и могущества, свысока глядя на своего соперника. — Давай! Ночь все ещё молода! Игра только началась! Торопить! Торопись! Торопись!
— Ты... — заорал безымянный вампир. — Ты гр
* * *
монстр!
На лице Существа отразилось удивление, потом презрение, а затем смертная скука, это были его первые и последние эмоции за все время.
— Значит... Это все твои "возможности", дружок, — несколько раздосадованно спросило оно. — Ты бесполезный жалкий неудачник, — и тонкий клинок из тьмы вошёл в грудь бесполезной игрушки.
— Нос...кха... Фе...ха... Ра...кхе... Ту... — произнёс вампир, прежде, чем захлебнуться собственной кровью и умереть, осыпавшись на землю прахом.
Но это осталось незамеченным Существом, или оно просто сделало вид, что не заметило, и спокойно шло к последнему оставшемуся в живых врагу на сотни метров вокруг, но далеко не последнему, под куполом тьмы. Для всех, кто сейчас был в сознании и, несмотря на царившую в городе тьму, мог видеть, стало полнейшей неожиданностью появление в центре купола гигантского, в несколько сотен метров, глаза с вертикальным зрачком и алой радужкой, а так же множество других, куда более маленьких глаз по всей площади нависающего над городом купола. Многие, наверное, сравнили бы это с солнцем или луной и звёздами на небе, настолько это было похоже, вот только никто об этом уже не расскажет. Ведь вместе с солнцем и звездами в небе, из земли появилось множество чудовищ, монстров, мутантов, тварей, состоящих из чистой тьмы, память, о которых давно уже стерта из умов богов, людей, демонов и ангелов этого мира. И только тело Великого Древнего помнило каждого из них, ведь когда-то все было совсем не так, вот только тело было мёртво... Или же нет? Но и на этот вопрос никто не искал ответ, все были заняты куда более важным, как им казалось, делом — попытками сохранить свою жизнь от лап, когтей и клыков внезапно появившихся из тьмы созданий.
— Ты видишь, падший? — Спросило Существо у головы падшего ангела, которая была единственной частью тела, которое Существо освободила из плена времени. — Конечно, видишь. Позволь же мне повеселить тебя, — произнесло оно и одним медленным движением оторвало руку от тела чернокрылого. — Смотри, как забавно, ты видишь как от тебя оторвали часть, ты видишь кровь, ты видишь обломки костей и порванные мышцы, но не чувствуешь боли. Интересно, ведь так? Тогда я покажу тебе ещё больше, — и с этими словами проникло своей рукой в грудь падшего и, схватив его сердце, вырвало её обратно. — Ты только что умер, но при этом все ещё жив и даже способен мыслить. Очень удивительно, и как жаль, что ты не можешь мне ответить. Время — потрясающая вещь, а те, кто может его контролировать получают фантастические возможности... Как, например, я, но это неважно, важно то, что ты совершил ошибку, и платой за это будет твои жизнь, тело и душа. Я. Выпью. Тебя. Досуха.
Проговорило оно и впилось в его тело двумя острыми клыками, медленно лакая его жизнь и душу глоток за глотком. Это не было быстро, но и не было долго, Существо просто решило насладиться своей пищей. И в конце концов все, что осталось от некогда одного из сильнейших падших ангелов, губернатора Григори — это всего лишь горстка пепла да оторванная рука, сердце же его было съедено, дабы усмирить внутренний голод Существа.
— Я выполнил ваш приказ, Госпожа, — проговорило Существо, присев на край софы, где сейчас без сознания лежала та, кому оно обязано своим рассудком, и принялось ждать когда она откроет глаза, сторожа её сон.
Прошло три дня с момента, как один из лидеров Григори напал на город в мире людей, где проживала одна из высших демонесс Ада, сестра одной из Владык, а также наследница клана Ситри вместе со своими слугами. И за эти три дня произошло много чего, все жители Ада стояли на ушах от информации о произошедшем. Да что там, простые жители, многие из высших демонов спешно приводили своих слуг в боевую готовность, а Столпы спешно готовили свои легионы. Особенно в этом отличилась одна из Владык, все легионы, что принадлежали Левиафану, выстроились у границы территории, что в прошлом была захвачена у демонов падшими, и все они ждали только одной команды, чтобы прорвать границу и начать массовую резню. Даже сама Левиафан стояла в первых рядах своей армии и изливала в пространство огромное количество своей энергии, что была пропитана чёрной яростью, и только три других Владыки сдерживали её от немедленного начала нового витка Великой Войны. Особенно хорошо этот факт понимали и войска падших, что спешно стягивались к границе, где вот уже три дня базируются более трехсот легионов демонов, чья общая мощь ужасала. И, наверное, все падшие облегчённо вздохнули, когда яростная энергия Левиафан пропала из края границы, они не знали, что побудило её уйти, да и не хотели знать, но были искренне благодарны за это. Злой Владыка, в чьих силах за миг стереть с лица мироздания тысячи из них — это не то, что нужно падшим.
В то же время на нейтральной территории велись все эти дни выматывающие переговоры между двумя из четырёх Владык Ада, Вельзевулом и Люцифером, и тремя самыми высокопоставленными падшими, Азазелем, Баракиэлем и Шемхазаем. И поговорить им было о чём, хотя бы о том, чтобы убрать с границы злющую Левиафан. За время переговоров лидер падших Азазель не раз успел пожалеть, что так поздно спохватился и отправил своего приёмного сына, чтобы усмирить Кокабиэля, да и вообще о том, что дал бывшему военачальнику столь много свободы в последнее столетие.
В то же время в поместье своего клана, Сона Ситри сидела в комнате с бессознательным демоном, что был ей одним из самых близких и дорогих разумных в её жизни. Тогда, во время битвы с Кокабиэлем, она совсем не рассчитывала, что очнется в окружении абсолютной тьмы, лежащая на странном сооружении из все той же тьмы, а рядом возле неё, словно неподвижный страж, будет сидеть её Ферзь. Она тогда понимала, что делает, снимая все печати с него, осознавала, какую опасность несёт это решение и какие разрушения за этим последуют. Но, очнувшись там, все, что она увидела — это погруженный во тьму город со всеми своими жителями без следа падших, кроме созданных ими разрушений, и её бессознательными слугами, на телах которых были видны следы тяжёлого боя.
Тогда, не поддавшись панике, она тут же связалась со своей сестрой, которая появилась всего через две минуты. И вот её вид был ошеломляющим: никакого розового цвета, никакой дурашливости и ни следа весёлой улыбки, явившийся перед ней демон был тем, кого называют Владыка и никак иначе. Волны силы, что расходились от невысокой женской фигуры, одетой в плотную чёрную мантию, покрытую множеством алых рун, и гримуаром, от которого веяло смертью за многие метры, в одной руке и тонким посохом с острым концом и навершием из кристалла-накопителя, что излучал будоражащую мощь. Да, явившийся в мир людей демон не был её сестрой, это была именно та, кого когда-то признали одной из Владык Ада, Левиафан Повелитель Всех Вод, во всей своей ужасающей красе.
Тогда ей хватило всего одного взгляда, чтобы заткнуть Сону и заставить ту застыть на месте, и ещё два, чтобы оценить всю ситуацию. Тремя движениями она развеяла захватившую город тьму и тут же, в приказном порядке, отправила её вместе со слугами телепортом в клановое поместье, где за новоприбывшими тут же начали ухаживать как целители, так и просто слуги. И возмущается или перечить тогда ей, Сона была не намерена, та аура опасности, что окружала тогда её сестру, в разы превосходила ту же у Кокабиэля.
Появилась она через полчаса, недовольно приговаривая о всяких сосунках, которым посчастливилось стать носителем проблемных драконьих варежек, и которые ещё не нюхали крови, а уже пытаются что-то из себя строить, пускай сначала молоко на губах обсохнет. Что именно или кого именно имела ввиду её сестра, Сона не стала спрашивать, все же для неё сейчас было важнее состояние её слуг, о чем и сказала сестре. Осмотрев их, Серафал успокоила Сону словами о том, что все с её слугами будет хорошо, травмы не грозят их жизни, единственное что, так это, что некий мальчишка переоценил свои силы и впал в летаргический сон, но постоянная энергетическая подпитка и время будут для него лучшим лекарством, так что опасности нет ни для кого.
— Истощение, он использовал все свои силы и сейчас медленно восстанавливает их, к тому же я не удивлюсь, если окажется, что он опять сунул в рот всякую гадость и теперь переваривает её, — сказала тогда сестра, глядя на бледное лицо её ферзя. — А вот эту руку я, пожалуй, пока заберу, потом ему верну в готовом виде, все же отличный трофей, совсем мизер демонов может похвастаться подобным, — сказала она, беря в руки оторванную конечность Кокабиэля, что была сложена на постаменте с другими вещами её слуг. — А теперь иди спать! — Приказала она и пропала в круге телепортации.
В тот день её сестра открылась ей с совсем другой стороны, и не сказать, что ей эта сторона понравилась, она бы спокойно жила и дальше, даже не подозревая о ней. Но что сделано, то сделано. И сейчас она просто сидела возле кровати, на которой лежал её первый друг не из числа тех, с кем её сводили родители с самого детства, а действительно тот, кто был настоящим, не подыскан другими людьми, близкий ей разумный. Конечно, она переживала за него, но видя как с каждым днём ему становится все лучше, она сама все больше успокаивалась. И просто приходила посидеть возле него, как когда-то делал он для неё, когда ей было плохо или она болела.
Несколько раз его навещали и другие слуги, но услышав, что с ним все будет хорошо, они успокаивались и, немного побыв рядом с ним, уходили в одном и том же направлении. На полигон. Где продолжали свои тренировки, делая их все тяжелей, все же прошедший бой показал им как их силу, так и слабость. Слабость, которую они желали больше никогда не ощущать. Так же приходила Курока с Катреей, и если вторая вообще не волновалась о здоровье отца своего ребёнка, хотя и желала его скорейшего выздоровления, свято уверенная в том, что столь легкая неприятность — совсем не проблема для её милого. То вторая проводила с ним куда больше времени, чем все вместе взятые, часть тому виной её умений в сендзюцу, благодаря которым она приближала тот миг, когда Гаспер очнется, передавая ему огромные количества энергии, что она брала с окружающего мира. Так и просто исполняя свою обязанность как его Королевы, которая всегда должна быть рядом со своим Королём.
В то же время из мира людей пришли вести, что нападению падших подвергся не один город, а множество во всем мире: Токио, Нью-Йорк, Лондон, Санкт-Петербург, Берлин, Париж, Оттава, даже Ватикан. Это была очень спланированная и масштабная акция по развязыванию новой Войны между Тремя Фракциями. И пока в мире не покладая рук работали "чистильщики", выдавая причиненные разрушения за террористические атаки, взрывы бытового газа, землетрясения и прочее. Лидеры пострадавших от рук падших фракций сейчас вели переговоры о компенсации ущерба и восстановлению прежнего положения дел. И стоит сказать, что из уст главы Григори прозвучало предложение о заключении мира и союза между Библейскими фракциями, которое вызвало огромный резонанс в умах всех ангелов, демонов и падших, и которое, неожиданно для всех, было поддержано Люцифером. Что означало в будущем очень сильные перемены.
— Ну как он? — Неожиданно из-за спины Соны прозвучал строгий голос её сёстры, от которого она в испуге дернулась.
— Ещё не очнулся.
— Сейчас очнется, — как-то зловеще пообещала она и, подойдя к Гасперу, положила ему на грудь свою руку и передала ему половину своего резерва.
— Хааа! — Тут же подскочил Гаспер, смотря на мир ошалевшими глазами. Зрелище растерянного и полностью обескураженного Гаспера было очень забавным, а главное, редким. Пожалуй, Сона решила сохранить эту картину у себя в памяти.
"Щелк!"
А вот её сестра была более предусмотрительна и запечатлела этот момент на цифровом устройстве.
— Я буду долго шантажировать тебя этим, — многообещающе пропела Левиафан, что постепенно возвращалась к своему обычному образу.
— Печать? — Первое что спросил он после того, как отдышался и понял, где и в каком положении находится.
— В норме, — ответила ему Серафал. — А теперь дорогой мой, ненаглядный мой ученик, я хочу услышать от тебя подробное описание того, что там случилось, — промурлыкала она, до хруста сжав край деревянной поверхности подлокотника, на которой она присела.
— Сейчас. Все началось с появления в небе порталов падших, из которых сначала появились низкоуровневые падшие, а затем все более сильные. Я в момент их появления был в центре города и беседовал с Красным, и после убийства первой партии падших, что решила нас атаковать, разделился с ним и поспешил в Куо, где недалеко от неё ощущалась Госпожа. Цели нападения я тогда не знал, но догадывался, скорее всего Кокабиэль рассчитывал, что убийство младшей сёстры одной из Владык положит начало новой войне.
— Правильно думал, вот только свои шансы на выживание он кардинально неправильно оценил, — зло прошипела сестра Соны. — Продолжай.
— По пути к Госпоже я смог заметить, что на город наложен Кровавый Фронт, что быстро иссушает силы всех, кто находится внутри него, а это значит, что и вампиры присоединились к падшим. Достигнув Госпожи и рассказав ей о своих умозаключениях, я и другие фигуры получили приказ собраться вместе и прорываться к границе барьера, что глушил связь с Адом и мешал активировать телепорты. Но в план вмешались ещё на стадии его первоначального выполнения, раздался голос Кокабиэля, который сказал, что часть фигур Госпожи у него в плену. А затем он появился возле нашего укрытия в компании шести вампиров и, отделив меня от Госпожи, с их помощью стал вести бой с ней и оставшимися фигурами, а это Момо, Киба и Шинра. В силу того, что на мне было ещё четыре печати, я не мог помочь Госпоже, занятый нападавшими на меня вампирами, из-за чего в самый нужный момент меня не было рядом с Госпожой, и она проиграла падшему. После того, как Госпожа, сняла с меня все печати всего на миг, но я ощутил небывалую до этого ярость и ненависть ко всему живому, но эти чувства пропали так же быстро, как и появились, на их место пришёл только голод, я был готов кинуться на любого, лишь бы утолить его, но затем он не утих и не пропал, а будто стал привычен, будто он был частью меня с самого рождения, и он уже столь естественен, что не вызывает никакого дискомфорта. А в голове была лишь одна цель, приказ Госпожи — уничтожить всех падших. Знаете, поначалу у меня даже эмоции пропали, я просто убивал тех, кто мешает, но спустя время сначала появилось презрение к моим врагам, затем отвращение, ненависть к их слабости, желание продлить их мучения, поиграться с ними, испытать, а затем стереть с лица земли. Они, вампиры, с которых я решил начать, казались мне грязью, недостойными жизни, они будто гниль, которую нужно как можно скорее уничтожить, что я и делал. А когда покончил с ними, я создал множество существ из тьмы с помощью своего механизма и натравил их на падших, а Кокабиэля, заморозив во времени, убил, выпив его жизнь и душу. После этого я больше ничего не помню.
