| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— А ты иначе читай: "Будь верен до смерти" "Вера без дел мертва". "Все верующие имели все общее... и разделяли всем, смотря по нужде каждого". "Вы — тело Христово, а порознь — члены... Страдает ли один член, страдают с ним все члены; славится ли — с ним славятся все члены".
— Ну-ка, — невольно восхитился я, — а еще: "Забота каждого о сохранении и умножении общественного достояния!"
— "Никто не ищи своего, но каждый — пользы другого". "Делать свое дело и работать своими собственными руками, чтобы вы поступали благоприлично перед внешними и ни в чем не нуждались".
— Ну, далее я и сам могу: "Непримиримость к несправедливости, тунеядству, нечестности, карьеризму, стяжательству". Ты прав, прямо по Библии.
— Не совсем, — не согласился Олег, — здесь больше подходит: "Не участвуйте в делах тьмы, но и обличайте".
— То есть ты хочешь сказать, что наши чиновники слуги Тьмы?
— Но не народа же! — Олежка аж поперхнулся от возмущения, — Сказано: "И судим был каждый по делам своим." Делам! А не словам.
— А что делать, если слово расходится с делом?
— А как Геннадий Хазанов советовал поступать с работниками торговли: проработал в торговле три года — получи три года исправительных работ. Так и здесь, пробыл у власти один срок, допустим, пять лет, получи пять лет строгача с конфискацией имущества. Без суда и следствия!
— Больно строг ты, как я погляжу. И не жалко?
— А чего жалеть?
— Люди все-таки. Да и если всех чиновников пересажать, то кто работать будет?
— Да чем такие работнички, лучше тогда пускай совсем никого не будет!
— Да-а, — протянул я, — а я уж начал думать, что ты в религию подался. Цитатами из библии чешешь как по-писаному. И не с кажешь, что политработник. Инженер человеческих душ, понимаешь.
— Да нет! Это я просто с Гришей накоротке пообщался. Вот и лезет теперь из меня всякое. Сам не пойму откуда.
— С каким Гришей? С нашим?
— Ну да! С отцом Григорием!
— И где он сейчас обитает?
— В Подмосковье. Приход у него там небольшой.
— Да-а! Неисповедимы пути твои, Господи! Это же надо было закончить полный курс военно-политического училища, чтобы бросить все в одночасье. И в духовную семинарию податься.
— Ты прав. В советские времена ему бы даже доучиться не дали, узнав о его предпочтениях. А тут свободный диплом в зубы. Лейтенанта запаса вдогонку, и гуляй Вася! На все четыре стороны.
— А сам то, ты как вывернулся? — Перебил я его, — если мне не изменяет память, вас ведь тоже, всех кто был призван с территории Украины, по домам отправили. Тоже ведь нонсенс! Российское военное училище отправляет своих выпускников служить в армию другого государства. При чем вопрос распределения выпускников решался самими выпускниками. Расскажи кому, не поверят.
— Да-а! Подфартило некоторым. Кто же знал, что сынок начальника отдела кадров министерства обороны Украины вместе с нами учился? Вот и решил вопрос за себя и за всех парней сразу.
— А ты почему не поехал? — задал я резонный вопрос.
— Я что с дуба рухнул? — Удивился Олег. — Это я только по фамилии украинец, а корни мои здесь, на Урале. Вот и вернулся в родные пенаты. И застрял на всю жизнь.
— Ну и давай тогда выпьем. За Родину!
— За Родину!
Выпили, закусили, и неспешный разговор потек дальше.
— Повезло, нам, что на период реорганизации училища попали. А то бы так легко не отделались. Считай, большинство выпускников сами себе дальнейшее место службы искали. А свободный диплом? Ни до, ни после после перепрофилирования училища в командное уже никому так просто свободный диплом не давали.
— Так ведь контрактную систему ввели. Будь добр подписать, что обязуешься после окончания училища пять лет оттрубить на благо Родины, иначе и закончить не дадут. Это нам повезло. Последний выпуск последнего политического училища страны.
— Да-а! И ведь не скажешь, что уже 20 лет прошло!
— Время быстро летит.
— Ну а с отцом Григорием ты где пересекся?
— Да там и пересекся! В училище ездил. На встречу выпускников приглашали. В этом году же не только 20-я годовщина выпуска, но и 45-летний Юбилей училища!
— Да мне тоже приходило, но я так и не смог выбраться.
А про себя подумал: "Еще бы, все время ушло на подготовку".
— Ну вот, там и встретились. А потом я его к себе затащил. Он у меня еще дня три гостил. Говорили много обо всем. Вот и прилипло.
— Григорий-то? Что да, то да. Мужик головастый!
— А то. Рассказывал, что в семинарию у них конкурс был похлеще, чем в училище.
— А еще кого встретил?
Дальнейший разговор сводился к совместным воспоминаниям о былом. Рассказ о судьбе сослуживцев. С кем пересекались, где, когда. В общем обычный разговор обычных друзей после долгой разлуки.
Единственное, что невольно меня зацепило в разговоре, это рассказ о том как, он впервые после 20-летней разлуки пересек родное КПП.
— Знаешь, что меня особенно поразило в родном училище? Аллея Героев. Помнишь ее?
— Ну, конечно! Там еще рядом со штабом бюсты, погибших в Афгане выпускников стоят. Шорникова и Демакова!
— Стояли!
— А куда делись?
— Да никуда не делись, там же и стоят. Только затерялись они в общем строю. Аллея та уже до КПП дотянулась.
— Так за 25 лет существования училища всего 2 Героя Советского Союза из его стен вышло.
— А за последние 20 лет еще 23 Героя России добавилось. Большая часть посмертно. И из нашего выпуска тоже,
— Кто?
— Серега Таранец, Володя Шатов и Олежка Ворожанин. Все посмертно!
— Они ведь из десантной роты были?
— Да, аккурат под нами жили. На первом этаже.
— Давай помянем!
— Давай!
После такого заикаться о цели приезда посчитал кощунственным, да и вообще разговаривать особого желания не было. Пытались разрядить ситуацию вспоминая особо смешные случае. Но и то мало помогало, поэтому спустя недолгое время отправились на боковую
Следующий день был выходным, потому-то Олег и поднял меня ни свет ни заря и, не слушая моих возражений, потащил знакомиться с местными природными достопримечательностями.
В ввиду того, что места эти были уж очень сильно горными, пришлось бросить свою колымагу на стоянке и воспользоваться услугами Олежкиного личного водителя. Ну и служебным УАЗиком, разумеется. До места добирались где-то часа полтора. Но очутившись на берегу горного озера с кристально чистой водой и берегами поросшими преимущественно хвойными деревьями, понял, что время потрачено не зря. Давненько я не бывал в таких девственно-чистых, не тронутых цивилизацией, диких в своей первозданности местах.
— Красота! Лепота! — более подходящих эпитетов я просто не нашел, чтобы описать красоту местной природы.
— Ну как? — это Олег.
— Во! — поднятый вверх большой палец правой руки говорил о том, что слова здесь не уместны.
Туман вообще был в полном восторге. И сразу же убежал знакомиться с окрестностями. А мы принялись разбивать бивуак.
Так как сезон охоты еще не наступил, грибы и ягоды пока не появились, то решили заняться банальной рыбалкой. Ну, и разумеется, "шашлычок под коньячек".
Приятное времяпровождение и дало возможность затронуть тему, относящуюся к действительной причине моего приезда. Олег внимательно выслушал мою, досконально отшлифованную, легенду. Немного помолчал, подумал, шевеля губами и наконец выдал:
— Не надо заливать Мише, баки! — И пресекая мои возражения, добавил, — Не хочешь говорить правду — не говори! А ту пургу, которую ты только что прогнал, оставь для других. Коммерсант, блин! Ты на себя то посмотри? Где ты, а где коммерция. Если бы ты сказал, что хочешь осчастливить африканских негров нежданной гуманитарной помощью, я бы, еще может и поверил бы. Это как раз в твоем духе. Альтруизм, самопожертвование, причем все это круто замешанное на махровом авантюризме. А вот в то, что ты решил в коммерсанты податься, в это, извини, не в жизнь не поверю.
Мне стало немного стыдно.
— Хорошо, сдаюсь, — я был вынужден признать его правоту, — действительно, все это мне нужно для другого дела. Хорошим людям хочу помочь. Кому, сказать не могу. Извини. Но то, что дело стоящее и нужное в этом могу поклясться.
И посмотрев на него, добавляя, как можно больше, искренности во взгляд, спросил:
— Поможешь?
— Да куда от тебя денешься! — Олег улыбнулся и безнадежно махнул рукой. — Но не все смогу достать, да и не в тех количествах, которых ты просишь. Скромнее надо быть. Скромнее.
— Эх, — в моем голосе было явно различимо разочарование, — если бы ты знал, какая это капля в море. То, сколько я прошу, от действительно потребного.
— Да погоди ты, — попытался он меня урезонить, — ну сам посуди. База наша ориентирована на хранение предметов первой необходимости. Обеспечение условий выживаемости в некомфортных условиях при условии гибели цивилизации. Палатки, полевые кухни, мобильные госпитали, горелки, спальники, продукты, медикаменты. Еще много всякого разного. Поэтому списать миллион доз пенициллина не проблема. В особенности учитывая, что к нам часто МЧСники заныривают. А сезон наводнений только что прошел. А вот промедол? Он может выдаваться в комплекте с аптечками только при объявлении чрезвычайного или военного положения. Решение о введении которого принимает президент. С ратификацией этого самого решения в Совете Федерации. А он его объявлял? Вот то-то и оно, что нет. А без этого мне начальника базы не уговорить. КГБшник чертов!
— В смысле? — переспросил я.
— Да в прямом смысле. — попытался Олег разъяснить мне положение дел. — Он в нашу структуру из КГБ пришел. Давно уже. Но закалка старая осталась. Как я слышал, и отец его там служил, и дед. При Берии еще!
На имя Берии я принял охотничью стойку.
— Так может через безопасность и попробовать. Надавить!
— Да хрен там! — Олег в сердцах сплюнул. — Он нынешнее ФСБ любит не больше, чем правительство. А то на дух не переносит.
Я не стал его разубеждать и говорить, что я не нынешнюю госбезопасность имел ввиду, а именно ту — сталинско-бериевскую. Да и преждевременно это.
— Потому я тебе больше 100 комплектов обещать не могу. Просто не реально.
— Ну и на том спасибо!
Помолчали, переваривая разговор, потом Олег задал резонный вопрос:
— Как вывозить думаешь?
— Контейнером отправить, до востребования, на псковский Главпочтамп.
— Что ж. Дешево, надежно и практично!
— Хоть и не эстетично!
И мы оба рассмеялись, этой незамысловатой шутке.
Остальное было делом техники. Поэтому по возвращении Олег развел бурную деятельность и уже спустя два дня, контейнер с миллионом доз пенициллина и 100 индивидуальными аптечками ИА-2 с вложенными, как бы по ошибке, в штатное гнездо, шприц-тюбиками, заправленными промедолом. Следом отправился и я. Время "Ч" неумолимо приближалось, и сроки поджимали.
Глава тринадцатая.
На обратном пути не преминул зарулить на товарную станцию, где за малую мзду договорился, что в случае прихода контейнера за Љ..., мне своевременно отсемафорят. После чего заехал по уже известному адресу к знакомому портному, где в течение часа примерял и в последний раз подгонял по фигуре, заказанное обмундирование. В конце концов остался доволен, расплатился с мастером, не забыв похвалить его за мастерство. За что удостоился дополнительного бонуса. В виде упаковки заказа в серую оберточную бумагу, обвязанную пеньковым шпагатом, а не новомодным, капроновым шнуром. Сложил покупки в машину, проехался по магазинам, закупая все, что могло бы пригодиться.
Выбраться в город в ближайшее время я не рассчитывал. Удобный момент для этого, по моим прикидкам, представится еще очень не скоро. Поэтому нужно было использовать время по максимуму. Еще раз заехал в охотничий магазин, затарился продуктами под завязку, заскочил на радиорынок. И наконец поняв, что внутренние объемы автомобиля не резиновые, покатил домой.
До деревни смогли добраться уже в сумерках. Собака извертелась и истомилась от неподвижности, поэтому, чувствуя приближение родного дома, стала проявлять активность. Наконец-то, вот и ворота, которые, в очередной раз пришлось распахивать, загоняя машину во двор, разгружать ее, занося покупки, в зависимости от нужности и возможности хранения, то в дом, а то и в гараж. В дальнейшем все это переправлялось в бункер. Поближе к порталу.
Туман помочь в этих хлопотах ничем мне не мог, поэтому бегал по двору, радуясь свободе и заодно проверяя, не изменилось ли что-нибудь за время его отсутствия. Затем принял душ, вода в котором за день капитально прогрелась. Плотно поужинал, не забыв при этом покормить пса, и пошел спать.
Утром встал, капитально выспавшись. Настолько умотала меня дальняя дорога. Да и дело, которым я решил сегодня заняться, требовало к себе пристального внимания и, возможно, большого расхода физической энергии, потому что заранее предугадать, как могут сложиться обстоятельства, было нельзя. Приходилось быть готовым ко всему. Потому что именно сегодня я решил сделать вылазку в прошлое. В том месте, которое осталось неизученным. И, соответственно, вызывало у меня подозрения отсутствием информации о нем.
Тумана решил в этот раз с собой не брать. Поскольку человек с собакой привлекает к себе лишнее внимание, чего я всеми силами пытался избежать. Кроме этого, раз я решил выдавать себя за отпускника, пришлось озаботиться ручной кладью, поскольку незнакомый человек, без багажа, вызывает подозрение.
Да и не с руки расхаживать по прошлому, держа в руках полиэтиленовый пакет с изображением, например, Аллы Пугачевой или, того хлеще, с полуголой красоткой. Не поймут-с! Дикари-с!
Да еще с курсантских времен отложилась в сознании несочитаемость подобного аксессуара с военной формой одежды. Для этого годилось только что-нибудь строгое, правильной геометрической формы и обязательно неяркой расцветки. Но ничего подходящего для этой цели при первом приближении подобрать не удалось. В современных условиях идеально мог бы подойти какой-нибудь кейс, "дипломат" или, на крайний случай, папка.
Хотя нет, папка это не багаж и даже не ручная кладь. С ней даже в наше время, не то что в отпуск, но даже в командировку не ездят. Минимально потребное — спортивная сумка.
Но все вышеперечисленное, в моем случае, категорически не подходило. Как и армейский рюкзак защитного цвета, любовно приготовленный мною для походов по прошлому, не говоря уже о стареньком РД и охотничьем рюкзаке, найденных в гараже на антресолях. Уже совсем было отчаялся, как вдруг пришла в голову светлая мысль поискать на чердаке. Это место, как мне помнится, в сельской местности, да и не только, издавна использовалось для складирования всеразличных вещей, пользоваться которыми стремно, а вот выбросить жалко.
И, что характерно, не погадал.
Именно здесь, за печной трубой, и обнаружился заваленный хламом чемоданчик. Хорошо мне известный еще со времен босоного детства чемодан, именуемый фибровым, каковым назывался прессованный картон. Бывали, конечно же, экземпляры изготовленные целиком из фанеры, их предпочитали использовать мастеровые, для переноски личного инструмента, или заключенные для личных вещей. Номенклатурные работники предпочтение отдавали кожаным портфелям, а при поездке на Черноморское побережье-то и кожаным же чемоданам. Основная масса простых граждан пользовалась длительное время именно такими фибровыми чемоданчиками, представленных широкой гаммой моделей, начиная от самых непритязательных, просто покрашенных в цвет кожи. Или, в зависимости от достатка, обтянутых различным материалом, начиная от простой ткани или дерматина, и заканчивая натуральной кожей.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
