Собравшись наконец, конвой начал разгоняться по направлению прямо на местную звезду, через два с половиной часа накопители у транспортников должны будут полностью зарядиться, и можно будет прыгать дальше. Сергей уже проходил через эту систему во время первых двух проводок, но, все равно, в очередной раз он с трепетом осматривался вокруг. Универсальный алгоритм масштабирования позволял разглядывать систему так, как ему было удобней, картинка со всеми значимыми объектами выводилась не только на круговой дисплей рубки, но и, при желании, загружалась ему прямо в мозг, так, что казалось, будто бы ты находишься не в защищенном коконе внутри корабля, а паришь прямо в открытом космосе. Если возникала необходимость, изображение затемнялось или, наоборот, подсвечивалось, управление через нейросеть позволяло отдавать все команды мысленно, но было предусмотрено и ручное дублирование.

Сергей приблизил обломки линкора "Миссури", от того оставался только дырявый бронекорпус с огромным проломом на месте взорвавшегося реактора. Вся система была усеяна подобным наследием Второй Космической, что-то уже сгорело в пламени местной звезды, часть упала на одну из семи безжизненных планет, но большинство обломков будет еще очень долго летать по своим последним орбитам. Говорят, что все ценное с поврежденных кораблей сняли сразу после боя, ну а о телах погибших, тех, кого смогли найти, позаботились привычным для космонавтов способом, отправив их в последний полет к здешнему светилу. Так что и сейчас, при желании, можно было посмотреть на длинную цепочку из тысяч пластиковых гробов, вот уже больше двухсот лет летящих в ослепительно белое пламя звезды класса A3, но такого желания у него, после первого раза, больше не возникало. Вообще, эта система навевала на него жуть, да и не только на него одного, все они старались проскочить ее побыстрее, не экономя энергию и выставив ускорение на максимум, который могли выдерживать антигравы буксиров, под которые им приходилось подстраиваться.

От созерцания артефактов давней войны его отвлек резкий звук зуммера боевой тревоги, извещавший о том, что их кто-то берет в прицел, облучая активными системами наведения. В поясе обломков неожиданно проявились четыре корабля и сразу же выпустили торпеды по конвою, видимо до самого последнего момента нападавшие прятались под маскирующим полем, которое экранировало все излучение, в том числе и в пси диапазоне. Сергей опознал в противнике три эсминца типа "Ланьчжоу", четвертого поколения, и небольшую авиабазу, так же производства Восточного Союза, с которой уже вовсю стартовали штурмовики, начиная разгон в их направлении.

— Боевая тревога! Шустрый — противоторпедный маневр, Серж — выпускай противоракеты и работай по ближайшему кораблю, Михась — щиты на верхнюю полусферу... — Вилютин уверенно раздавал приказы, голосовое общение в сражении на огромных скоростях было слишком медленным, можно было просто не успеть отдать нужную команду, поэтому он использовал функцию мыслесвязи.

Опытный командир, он не раз уже бывал в подобных переделках, а вот Сергею было немного не по себе, численное превосходство противника они могли компенсировать только классом, и от него в этом бою очень многое зависело, так что он резко вывел импланты на скорость в максимальный режим и стал выцеливать пиратов. Тем временем вражеская группа разделилась, два эсминца направились к "Стремительному", тому сейчас явно придется очень жарко, а один из нападавших разгонялся по направлению к ним.

Шесть торпед "Чайши-3/11М", класса космос-космос, выпущенные противником и летящие с огромным ускорением в "Стерегущего", хоть и были устаревшего типа, но им бы тех вполне хватило, достигни своей цели хотя бы парочка из этих термоядерных "сигар". Они должны были поразить его корабль через сорок секунд, если ничего не предпринять, так что Сергей выпустил стаю зенитных "Москитов", а затем, наконец, сумел захватить в прицел активно ставящий помехи вражеский эсминец, в свою очередь отправив тому пять гостинцев типа "Малютка". Эти торпеды пятого поколения с "умной" электронной начинкой были мало подвержены действию помех противника и могли работать в режиме "стая", когда одна из них являлась ведущей, задавая траекторию полета четырем другим.

Между тем их "Миги" рванули наперерез вражеским малым кораблям, которые разделились на две равные группы по десять машин, так что истребителям так же пришлось разделиться на два стандартных звена по три перехватчика. Сергей краем глаза наблюдал за приближающейся группой целей, наперерез которой мчалась их тройка истребителей, и слушал переговоры своих пилотов:

— Тактическое построение номер три, ракеты выпускаем все разом и сближаемся, бьем из пушек! Не дайте им приблизиться к "Стерегущему"!

— Есть!

— Есть! Понеслась!

При подлете штурмовики противника выпустили по приближающимся истребителям свои ракеты класса космос-космос, те сделали точно так же, заодно выставляя помехи по всем диапазонам и запуская зенитные противоракеты. К вражеским машинам сквозь стену разрывов сумели прорваться только два истребителя, третий парил замерзающим воздухом и техническими жидкостями из пробитого корпуса и беспорядочно кувыркался, но пилот сбитой машины успел катапультироваться, и на тактической карте появилась отметка от его капсулы. Штурмовикам, впрочем, тоже досталось, один из них взорвался и развалился на части, словив сразу две плазменных "Р-80", выпущенные с "Мигов", еще три явно был повреждены и выбыли из боя, ну а в завязавшейся "собачей свалке" маневренные перехватчики все же имели некоторое преимущество.

Все это Сергей отмечал краем внимания, слыша в эфире крики и ругательства пилотов истребителей, у него сейчас были проблемы и поважнее, из шести вражеских торпед три сбили выпущенные им "Москиты", четвертая отклонилась от курса в результате действий радиста, активно ставящего помехи, но две оставшиеся уверенно приближались к его кораблю. Сергей запустил последние противоракеты, если те не сработают как надо, им останется лишь положиться на автоматические лазерные турели ближней защиты, радовало лишь то, что эсминцы класса "Ланьчжоу" несли всего по шесть семнадцатиметровых торпед, которые они разом и выпустили, так что больше от него "подарков" ожидать не приходилось.

Заметив, что один из двух вражеских эсминцев из второй группы на пределе дальности вошел в зону действия его радаров, он, скрепя сердце, произвел захват и выпустил вторую стаю "Малюток", оставшись и вовсе без торпедного вооружения, но нужно было хоть чем-то помочь "Стремительному", сражавшемуся с превосходящими силами. Тот тоже выпустил две группы своих торпед одновременно по обоим кораблям противника, и, в свою очередь, пытался сбить сразу дюжину "гостинцев", выпущенных ими, истребителям из второй группы повезло больше, и они сумели без потерь проскочить внутрь плотного строя пиратских штурмовиков, немного их проредив.

Переключившись на своего противника, Сергей увидел, что две из запущенных им торпед, в том числе и ведущая "стаи", были сбиты вражескими противоракетами. Тот так же активно ставил помехи, и он не мог отдавать им команды и вести их вручную, но одна из трех уцелевших "Малюток" приняла на себя управление и уверенно вела своих товарок к пиратскому судну.

— Серж, помоги ястребкам! — скомандовал капитан.

Опытный пилот держал их корабль верхней полусферой к противнику, и Сергей мог использовать малое туннельное орудие "Оплот СВ". Перехватчики активно крутились в схватке с врагом, но все же не справлялись, за прошедшие секунды еще одна вражеская машина вышла из боя, кувыркаясь и распадаясь на части от внутренних взрывов, но и за одним из истребителей оставался белый след конденсата. Тем приходилось вертеться против пяти пиратских штурмовиков, из которых по ним лупили скорострельные импульсные пушки бортстрелков, расчерчивая черноту космоса яркими очередями трассирующих снарядов.

По плотной группе сражавшихся действовать было опасно, так можно было задеть и своих, так что он скомандовал:

— Ястреб один, Ястреб три, отрывайтесь, я причешу их из орудия.

— Понял тебя, отходим!

Истребители прыснули в стороны, и он начал обстрел противника, даже в своем защищенном коконе в середине корабля чувствуя глухую вибрацию от выстрелов. Разогнанные магнитным полем до огромных скоростей болванки за пару секунд долетали до целей, но системы вражеских штурмовиков успевали засечь момент выстрела и те, резко меняя траекторию полета, уходили из под его огня, все же это были не импульсы башенных лазеров, по типу тех, что применялись на более крупных судах, на небольшом эсминце просто не было места для реактора достаточной мощности. Но это хотя бы замедляло скорость их приближения к нему, отдаляло тот момент, когда противник подлетит достаточно близко, чтобы выпустить свои противокорабельные ракеты, так что он продолжил обстрел штурмовиков, не забывая, однако, следить и за обстановкой вокруг, так что успел увидеть тот момент, когда выпущенные им последние "Москиты" наконец-то уничтожили оставшиеся две вражеские торпеды, летевшие к его кораблю. С облегчением выдохнув, он смотрел на детонацию одной из них, ослепительно яркий шар взрыва в вакууме продержался недолго, быстро тускнея, и как будто бы испаряясь, тот оставил после себя видимым лишь небольшое облачко дымки.

— Серж, Ястреб один и Ястреб три, действуйте по седьмому варианту, повторяю, по седьмому варианту, — в сообщении Вилютина по мыслесвязи так же "чувствовались" нотки облегчения, да и было от чего, ведь термоядерные торпеды противника мигом бы снесли их щит и испарили бы большую часть корпуса.

— Есть, кэп, — откликнулись пилоты истребителей.

— Принял, кэп, — ответил следом Сергей.

Седьмой вариант предусматривал совместные действия, когда "Миги" вычленяли из группы противника отдельные машины, которые он должен был обстреливать по сложному алгоритму. Это повышало шансы на поражение цели, но и рассчитывать каждый выстрел приходилось очень тщательно, чтобы не задеть своих, и все это в то время, когда его торпеды вот-вот должны были поразить вражеский эсминец, но там от него уже ничего не зависело, так что он сосредоточился на приближающихся штурмовиках. Перенеся огонь на один из них, Сергей начал в максимальном темпе выпускать снаряды, каждые полторы секунды делая выстрел из орудия, поначалу ничего не выходило, но затем они с пилотами истребителей "поймали ритм", и, в конце концов, одна из вражеских машин, пытающаяся уйти из под обстрела "Мигов", напоролась на летящую с огромной скоростью болванку, и ее практически испарило в яркой вспышке выделившейся от столкновения энергии. Следующий снаряд нашел свою жертву быстрее, может быть истребителям стало проще работать с уменьшившимся в количестве противником, или же сыграло свою роль сократившееся расстояние до них, но очередной штурмовик был уничтожен уже девятым выстрелом.

Практически одновременно с его уничтожением три оставшиеся "Малютки" достигли вражеского эсминца, автоматические турели ближней обороны которого сумели все-таки уничтожить одну из них уже вплотную к кораблю, но две последние торпеды нашли свою цель. Та из группы, которая вырвалась вперед, врезалась в щит и, в соответствии с заложенной программой, произвела подрыв по варианту "ЭМИ", разом полностью сняв его и перезагрузив всю электронику корабля, так что дублирующие системы не успели включиться до того момента, как произвела подрыв уже вторая торпеда, на этот раз по варианту "Нейтрино", поражая корабль потоком жесткого излучения и убивая в нем все живое.

Потерявший управление эсминец продолжил свой путь с мертвым экипажем, но не успел Сергей этому порадоваться, как увидел яркую вспышку на месте "Стремительного", а в общем информационном поле подразделения отобразилась информация об его уничтожении. Две термоядерные торпеды, взорвавшиеся рядом, не оставили ему шанса, сняв щиты и испарив часть корпуса, а то, что от него осталось, было больше похоже на раскаленный оплавленный кусок металла, медленно остывающий в космическом вакууме. Уже после его гибели остатки из запущенных с уничтоженного корабля двух стай "Малюток" достигли противников, сняв щиты на одном из них и уничтожив экипаж второго вражеского эсминца, видимо того, который уже пострадал ранее от выпущенных Сергеем с дальнего расстояния торпед.

Два истребителя из его группы между тем подловили и расстреляли еще один штурмовик, оставшись с противником двое надвое, но те подобрались уже слишком близко и сумели выпустить по "Стерегущему" свои противокорабельные ракеты. Отбиваться Сергею было нечем, оставалось лишь надеяться на автоматические лазерные турели и щит.

— Шустрый,— скомандовал капитан пилоту, — сближайся со второй группой, надо помочь своим. Серж, оставь недобитков, ястребки тут сами справятся, огонь по вражескому эсминцу.

На "Стремительном" помогать было уже некому, а вот двум уцелевшим истребителям из второй группы, оказавшимся без поддержки, надо было помочь. Те сейчас крутились в плотном строю противника, потеряв одну машину уничтоженной выстрелом с вражеского тяжелого корабля, ее пилот, к сожалению, не успел катапультироваться и погиб.

Шустрый начал разгон на дальнюю группу противника, Сергей прекратил обстрел ближайших штурмовиков, истребители из его группы и правда должны уже сами справиться с двумя оставшимися машинами, и перенес огонь на уцелевший вражеский эсминец, находящийся на предельном для более-менее прицельной стрельбы расстоянии. В это время его корабль догнали ракеты, выпущенные со штурмовиков, но, благодаря виртуозным действиям Михася, оператора щитов, их лишь хорошо тряхнуло пару раз, однако "Стерегущий" не получил никаких повреждений, только мощность защитного поля упала до тридцати девяти процентов, и теперь все зависело от его мастерства, и мастерства неизвестного стрелка на вражеском судне, который так же начал вести пристрелочный огонь из своего орудия.

У Сергея все же было преимущество, остатки его щита могли выдержать пару попаданий, а, как показывали сканеры, у врага тот был выбит полностью и уже не успевал зарядиться. Может это ему и помогло, придав уверенности, а может быть его интуиция, наряду с более совершенными приборами управления стрельбой, подсказали правильный момент и упреждение для выстрела по активно маневрирующему противнику, но первого попадания добился именно он. На носу двигавшегося навстречу эсминца расцвела яркая вспышка, попавшая в него болванка мгновенно испарилась, вместе с частью бронеобшивки, а получившаяся в результате этого ударная струя плазмы прожгла себе дорогу внутрь корпуса, словно раскаленная игла сквозь масло. Вражеский корабль сразу же повело в сторону, видимо Сергей попал в какой-то узел управления, если не в самого пилота, по плану на кораблях класса "Ланьчжоу" его боевой кокон должен был находиться как раз на траектории движения струи. Развернувшийся бортом и прекративший маневрирование противник стал легкой мишенью, и уже через несколько выстрелов он добился очередного попадания, вражеский стрелок тоже не прекращал огонь, и даже умудрился попасть, просадив их щит до семнадцати процентов, но Сергей не оставил ему шансов, влепив третий снаряд тому прямо в реактор, который взорвался с яркой вспышкой, вскрыв корму пиратского корабля лепестками страшненькой ромашки.