Второй тоже покончил жизнь самоубийством, причем довольно оригинальным способом — попытался "спрыгнуть" с сиденья, куда вживляли тело очередного оператора или пилота, которых тут побывало до этого неизвестно сколько и сколько еще будет после него. Сделать это было проблематично, но как оказалось возможно — пилот своими ерзаньями оторвал часть приживленных датчиков и вызвал серьезные кровотечения у себя, отчего и помер. Ник тогда звал на помощь, но никто не откликнулся, а когда пришли, то надавали ему же по мордасам за то, что не предупредил. Когда он попытался оправдаться, то снова получил порцию плюх — еще бы, очередной вылет был сорван. Пилота нашли быстро — купили первого же раба с коэффициентом около ста и засунули в кресло. Этот продержался чуть дольше, пока они не попали под удар лазерного луча станции. Тут уже Ник возблагодарил Бога за то, что тот решил наконец обратить на него, грешного, свой взор, но парню и тут не повезло — пилота испарило в первые микросекунды вместе с сиденьем, а вот его спасла индивидуальная стазис-капсула, которая была вмонтирована в кресло. Все же "Мастера", хоть и не ценили жизни рабов, но и разбрасываться ими не собирались. Стазис работал от силы полчаса, но этого хватило, чтобы его сняли с полуразрушенного корабля — сработал маячок и на матке точно знали, что он жив. Ника сняли, доставили на базу, где он просто сидел в углу, наблюдая за суетой в ангаре, подключенный к системам жизнеобеспечения. Сбежать было нереально — без рук, без ног далеко не убежишь. Так и просидел Ник в углу, пока техники не собрали новую капсулу, причем работал там только один, который иногда его подкармливал и разговаривал с ним. Только благодаря его оптимизму он и продолжал жить. Как же его звали? Какое-то странное русское имя. Раньше, еще когда он жил на Земле, пресса чего только не писала про Россию и русских, обвиняя их во всех неудачах и просчетах собственной администрации, а иногда и просто истеря по поводу и без. Ник тогда верил всему что писали. А тут подошел человек (Ник уже давно мог отличить землянина от федерала), предложил помощь, представился, хотя и сам был таким же рабом — ошейник выдавал в нем опасного беглеца, кормил его деликатесами, а не этой полужидкой кашицей, которая хранилась в термосах кресла. Питательные трубки, по которым поступали витамины и минералы в организм, хоть и поддерживали жизнь, но не давали ощущения, что живешь. Вот в таком состоянии полузомби Ник и существовал, пока русский не принес ему мяса, хоть и синтетического, но мяса. Какое же это было приятное чувство вновь рвать волокнистые куски зубами, пережевывать их и глотать. Стоит ли говорить, что его тут же вырвало — желудок уже успел отвыкнуть от такой пищи. Тогда русский посоветовал ему есть маленькими кусочками, чтобы привыкнуть. Подкармливая его, он вел с ним разговоры о жизни, о месте в ней. Он не показался Нику кровожадным и страшным, какими описывала их западная пресса — нормальный парень откуда-нибудь с фермы штата Кентукки или автомастерской Лос-Анджелеса. Когда скорлупу уже почти собрали и в следующий свой вылет его должны были забрать, дав нового пилота, русский принес ему очередную порцию еды, Ник спросил:
— Почему ты возишься со мной?
— Мы же земляки. — Ответил тот. — Надо держаться друг друга, нас тут и так очень мало.
— Ты ведь русский, как ты можешь быть моим земляком?
— Ну и что? — странным вопросом ответил тот, чем ввел Ника в ступор. Он редко понимал, о чем говорит его собеседник. — Планета у нас одна, так что здесь мы все земляки.
Странная логика, но в ней есть смысл, подумал тогда Ник, но вслух ничего не сказал — русский кормил его с ложечки и было глупо ругаться из-за ерунды, тогда он точно останется один, а так у него появился знакомый. Приятелем или другом его не назовешь, все же он техник с руками и ногами, а кто он? Калека-мусорщик, волею судьбы заброшенный на задницу вселенной, где ковыряется в старом хламе. Хотя некоторые детали и оригинальные решения конструкции были очень востребованы даже сейчас, недаром мусорщикам поступали заказы даже с "Большой земли" — найдите то, отыщите это. Техник посмотрел на него, склонив голову к левому плечу потом наклонился и прошептал:
— Я внес изменения в конструкцию скорлупы, теперь топлива хватит на два прыжка, правда они будут малыми, не дальше трех парсек, но все же можно добраться до вольного баронства Ниота, а там обратиться в посольство Федерации или Республики. До чертей далеко, а к ингерам соваться желания нет. Баронство хоть и не поддерживает рабство, но и против не выступает, такая нейтральная территория. Так что жди меня, когда я наведаюсь. — Он подмигнул. Как уже понял Ник этот жест у русских означал их природную смекалку и хитрость.
— Ты хочешь бежать? — спросил он. — А как же я? — он указал глазами на свое тело.
— Ну, у меня же проблема решена. — Русский помахал протезом. — Так что решим и твою.
— Но ведь нужны будут деньги!
— Справимся.
Этот русский фатализм очень сильно поразил тогда Ника. Как можно что-то делать без плана? Что будет, если топлива не хватит, или их собьют при подлете, или еще какая-нибудь гадость случится? Точно, умом этих русских не понять, к тому же надо будет брать с собой пилота, без него эта вся затея закончиться даже не начавшись.
Пилота дали почти перед самым вылетом и им оказалась девушка республиканка, очень симпатичная на мордашку (ну еще бы, аналог эльфов, а какие у нее славные остренькие ушки, ам, так бы и съел!), лишенная рук и ног также как и Ник. Она была подавлена, совершенно не разговаривала, даже не пыталась управлять кораблем и только увещевания Ника, который ласково уговаривал ее не упрямится и взяться за ум, а также наказания бригадира чуть-чуть вернули ее к жизни. Она ему сразу понравилась, пусть и кожа синяя и глаза светятся, но все остальное как у нормальной земной женщины, а может быть даже и лучше, тем более, что с ее проблемой, такой же как у него, теперь у калеки появились шансы. Это можно было назвать любовью или привязанностью, кому как лучше нравиться, но девушка определенно была чудо как хороша, а вот сам Ник до сих пор еще не имел близких отношений, поэтому боялся их. Он болтал всякую ерунду, потом корил себя за это, но поделать ничего не мог. Когда он что-то рассказывал или смущался, что было заметно, то девушка грустно улыбалась и лишь несколько раз ему удалось ее развеселить. Ее смех звучал в кабине звоном колокольчиков и Ник был на седьмом небе от счастья, так и бы и слушал бесконечно. Он сморозил очередную глупость, чем вызвал еще один приступ веселья у девушки, покраснел и дебильно улыбался. Глядя на своего оператора-напарника, Экиранатианиэль еще больше смеялась — у того все было написано на лице и узнать о чем он думает, даже не надо быть нишхом. У нее было длинное и непроизносимое имя, вторую половину которого Ник тут же забыл.
— Можно я буду звать тебя Экира? — жалостливо попросил он тогда и девушка невесело усмехнулась, уже успокоившись.
— Зови, чего уж там. Теперь мне уже все равно.
Это был третий их совместный полет, в котором вехинка постаралась выжить, резко уйдя в сторону от внезапно пробудившейся лазерной пушки. Все же рефлексы, вколоченные в Академии, играли свою роль и Экира сначала провела инстинктивный противолазерный маневр, а после этого по привычке отдала приказ атаковать пушку. Вот только местный искин чуть завис от такой команды, доложив через секунду об отсутствии на борту орудий и генераторов силового поля. После чего пришло отрезвление и пришлось спасаться бегством. Тогда никто их мусорщиков не погиб и бригада поскорее убралась из опасного места, предпочитая ей разработки в более спокойном поясе погибших кораблей. Все же ингеры, которые сидели в рубке матки, были достаточно трусливыми и единственный лазерный импульс или взрыв пугал их до усрачки.
Экира очень сильно переживала по поводу утерянных конечностей, но попавши в рабство, понимала, что ее текущее положение закончится либо лазерным залпом, либо взрывом мины. С ее достаточно высоким уровнем интеллекта управлять этой скорлупой смертников было все равно, что быть с позором изгнанным с Академии и лишенным всех наград, но девушка понимала — шанса спастись у нее не будет. Они совершили еще два вылета, где ее неугомонный напарник болтал без умолку, рассказывая о своей жизни на далекой дикой планете, обитатели которой только делали первые шаги на орбите. Экире было жаль этого дурака, который не понимал всего их сложившегося положения, но именно его болтовня иногда отвлекала от мрачных мыслей. Тем более что он был безответно в нее влюблен, а она сама уже давно для себя похоронила это чувство. В Академии ее считали дурнушкой, парни избегали встречаться, а навязываться Экире не позволяла природная скромность и воспитание. Мать всегда говорила, что это парни должны за ней ухлестывать, а не наоборот, иначе что это за мужчина, который сидит и ждет свою женщину, не проявляя заинтересованности в продолжении рода. А тут такой перспективный жених под боком, правда, слегка укороченный, также как и она. Все же у них есть что-то общее, вот только с кресла она уже не встанет, также как и она, даже дотянуться до него не сможет, чтобы просто коснуться губ. Но парень этого не знал, а может и не думал. Глядя на его глупую улыбку, когда он засыпал, вероятно представляя себе эротические фантазии с ней в главной роли, то Экире становилось грустно до такой степени, что хотелось завыть, взбеситься и уничтожить здесь все. Но потом она вспоминала, где она и кто она и происходил откат. А парень продолжал мечтать, к тому же когда он рассказал о модифицированном сборщике... Экира только тогда сообразила, что рабы задумали побег, соучастником которого был техник со станции. Пока он не появлялся, но его могли перевести на другой фронт работ и Ник уверял ее, что его надо с собой взять. Вехинка и сама это понимала — все же лучше собственный техник, чем просто так висеть в космосе, если что-нибудь откажет. Ник не мог починить корабль — приписанные к ним робот был оснащено только резаком и манипуляторами, вести тонкие работы, прокладку кабеля (да и не было такого на борту) он не мог, разобраться в панели управления тоже не мог, поэтому нужен был тот техник. Он работал над мусорщиком в одиночку и теперь она понимала, зачем был расширен небольшой грузовой отсек, где стояли питательные цистерны с едой и водой. На случай побега их можно было легко демонтировать, а уж без еды они некоторое время потерпят. Но где найти деньги на протезы? Так, стоп, она уже переняла рабскую философию Ника, который кредиты в глаза не видел, стоит ей связаться с флотом и у них все будет. Поэтому в следующий вылет они сходили, уже зная тайну и сейчас готовились к седьмому полету, хотя от техника не было ни слуху ни духу.
Экира дождалась окончания заправки и откинулась на спинку кресла. Только такие движения телом ей только и оставались. Она пожевала губами, потрогала языком маленькие клыки. Ник заметил ее движение.
— Тот техник меня иногда кормил. — Со вздохом сообщил он.
— Не напоминай, а? — попросила девушка и в животе предательски заурчало, а по трубке пошли отходы организма. Кишечник продолжал свою работу независимо от состояния организма. — И так почти три месяца без нормальной еды.
— Хорошо, хорошо, как скажешь. — Виновато улыбнулся Ник. У него появилась еще одна причина, чтобы жить. — Скорлупа полностью готова к вылету, так что можно отправлять подтверждение.
— Успеется. — Экира посмотрела в окно на изрядно надоевший пейзаж ангара. Заметила аварийную сигнализацию под потолком. — Ого, чего это случилось?
— Где? — Ник закрутил головой.
— Да вон, видишь, сигналка сработала, не иначе нападение или разборки.
— Может быть нас освободят? — с надеждой в голосе спросил Ник.
— Ага, прямо сейчас. — Кивнула Экира. — Вон, уже пилоты к кораблю побежали, хотят свалить со станции.
— Они же могут нас не подобрать!
— Подберут, без нас это корыто не полетит. — Фыркнула девушка. — Здесь все так устроено — перекрестный контроль и проверка. Чтобы соблазнов не было.
Шлюз внезапно распахнулся и на его пороге возник наемник в бронекостюме, который ни слова не говоря и не обращая внимания на застывших от такой наглости оператора и пилота, прошел в грузовой отсек, оторвал цистерну с питательной жидкостью прямо с болтами и выбросил наружу. На полу тут же стала разливаться кашица, оставшаяся в трубках, образуя лужу. Наемник оставил бак с водой на месте, а в скорлупу уже забирались остальные. Повернуть головы назад было очень проблематично, но пилот и оператор все же умудрились это сделать. Следом за наемником вошла девушка, один вид которой вызвал у Экиры непроизвольное шипение — полукровка! Она дернулась в кресле, но вот рук не было, чтобы выхватить пульсатор, да и оружия не было. Чертова бестия мило улыбнулась и кивнула головой, мол, и тебе привет. Экира даже задохнулась от злости, скрипнула зубами, но промолчала. Разговаривать с этой полукровкой она точно не собиралась.
— Это что там за змея в рубке шипит? Всех гадов попрошу на выход. — Спросил веселый голос от шлюза и в маленький кораблик ввалился второй бугай-наемник с коротышкой за спиной. — Тесновато тут у вас. — Пожаловался он.
— Вы кто? — глупо спросил Ник.
— Я майор Богдамир, дистрибьютор добра. — Заявил наемник и добавил. — Бдыщь, бдыщь, бдыщь!! — Оттопырив указательный палец и наставив его вверх.
— Э-э-э... — промямлил оператор, но второй наемник стянул шлем.
— Расслабься, Ник, свои. — Сказал он. — Это шутка.
Зрение уже стало подводить оператора, но этот голос и манера разговора, а также черты лица тут же напомнили ему того самого техника-русского и само собой всплыло имя.
— Фьедя!! — заорал Ник.
— Обниматься не будем. — Мрачно пошутил тот. — Нам нужно валить со станции, чем скорее тем лучше. Твой пилот? Хотя, зачем я спрашиваю и так ясно.
— Я не его пилот, а своя собственная. — Прошипела Экира. — И с наемниками дела не имею, тем более с теми, кто якшается с нишхами!
— Ты что, Экира?! — удивился Ник. — Это же тот техник, про которого я тебе рассказывал!!
— Пробраться незамеченными к вашему корыту было сложно, но можно. — Произнес второй, тогда как мелкий закрывал и задраивал шлюз. — И на радушный прием мы не рассчитывали, но все же вам придется принять лишних пассажиров и потерпеть нас некоторое время, тем более, что и выбора у вас особого нет. — Он обернулся к остальным. — Ну что, друзья, приготовьтесь к отключению.
— Это ты про что? — не поняла полукровка.
— Он хочет вырубить нас, чтобы не засекли с корабля-матки. — Мрачно сказал Федя. — Ну что ж, я согласен, но может быть просто здоровый сон?
— Нет ничего лучше прямого удара в челюсть.
— Эй, вы чего это хотите делать и что вообще происходит? — громко спросила Экира. Эти уроды мало того, что вломились в ее сборщика, дак еще не обращают на нее никакого внимания, словно ее здесь нет! За прошедшие три месяца она слышала только голос Ника и изредка распоряжения бригадира по связи, поэтому такая толпа, которая внезапно вломилась в их кораблик даже немного пугала ее и ничего не оставалось, как скрыть страх за агрессией.
