Страница произведения
Войти
Зарегистрироваться
Страница произведения

Пятый постулат. Общий файл


Опубликован:
03.09.2010 — 11.08.2014
Читателей:
1
Аннотация:
Книга издана 26.09.2011 г. издательством "Альфа-книга"
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
  Следующая глава
 
 

Зорька, унюхав хозяйку, обрадовалась, но та даже не подошла погладить лошадь. Так и стояла столбом, пока Весьямиэль не приказал ей переодеться и забираться на телегу. Там она и устроилась, править пришлось ему: он не доверял одурманенной девушке.

"Любопытно, когда она отойдет от этой дряни? — подумал он, выводя Зорьку на дорогу. Двигаться он собирался мимо поместья Ирона, а дальше полями. Вряд ли тот кинется вдогонку... — Конечно, когда она покорна — это прекрасно. Она молчит и выполняет мои приказы. С другой стороны... Это отвратительно. Колода колодой. Странные вкусы у Ирона, хотя... наряд ей даже шёл. Надо приберечь, вдруг выступать будем — изобразит дикую лесную женщину..."

Он подхлестнул Зорьку, и телега бодро покатилась по дороге...

Глава 19. Перелом

Противное это было ощущение — ощущать себя куклой в чужих руках. Верно, так и чувствуют себя всякие пупсы в жадных руках детей, вот только намерения у Властителя были совершенно не детские, и не для того он превратил Машу в живое подобие игрушки, чтоб нарядить и поставить на полку. Нет, у Властителя были намного более опасные планы, и девушка ничего, совершенно ничего не могла этому противопоставить.

Когда дверь в спальню Властителя отворилась, Маша уже решила, что это явился сластолюбивый Ронан-дикарь. Конечно, Маша отнюдь не была невинной девицей, однако Властитель намеревался воспользоваться ее беспомощным состоянием и банально изнасиловать, а это больно и противно для любой женщины. А Маша не могла ни дернуться, ни вырваться, ни стукнуть негодяя, лишь молча лежать и терпеть, и от понимания этого она расплакалась бы, если б сумела. Но даже этой возможности Маша была лишена...

Потому она искренне обрадовалась появлению Веся. Да, он предатель — продал ее людям Властителя! — но ведь явился же, не бросил!

Впрочем, радость ее несколько поутихла, когда Маша поняла, что Весь обращается с ней так же бесцеремонно, как Властитель. Хорошо, хоть лапать не стал!

Маша осознавала, что с ней происходит, хоть перед глазами все плыло, а любой, даже самый тихий звук отдавался в голове гулким эхом.

Но они выбрались, и, право, ради этого стоило стерпеть все неудобства, даже лицезрение противного Веся, даже то, как он с нею обращался.

Девушка, точно колода, лежала на телеге, не в силах шевельнуться без приказа.

Весь молча правил Зорькой, размышлял о чем-то, а Маша могла только валяться и думать, что б она сказала этому самому Властителю, если бы вдруг вновь оказалась с ним лицом к лицу — конечно, в полном сознании и боеготовности. Теперь девушка сожалела, что так гуманно отнеслась к бессовестному насильнику, нужно было попросту убить его! И пусть в плоть и кровь въелось, что никто не вправе отнимать жизнь, кроме как по приговору народного суда, пусть бы ее судили и казнили за убийство Властителя, но зато он бы больше ни одну девушку не снасильничал!

Маша предавалась кровожадным мыслям, находя в них некоторое утешение. Да больше ей, в сущности, ничего и не оставалось. Это было мерзко и унизительно, но с этим нельзя было ничего поделать, лишь надеяться, что действие зелья пройдет само, противоядие не потребуется.

По счастью, именно так и оказалось, хоть Маша и не знала, сколько минуло времени, пока действие этой гадости начало заканчиваться.

Кроме пренеприятного ощущения беспомощности, зелье, как оказалось, обладало еще и противными побочными эффектами. Когда к Маше постепенно стало возвращаться нормальное ощущение собственного тела, к этому добавилась тошнота и резь в животе, да еще и голова кружилась.

В итоге к тому времени, когда Маша достаточно пришла в себя, чтоб потребовать остановки (Весь ведь не догадался скомандовать ей сходить в кустики, а сама принять решение она не могла!), настроение у нее было преотвратное.

На привале, сделав все свои дела, Маша не преминула обрушить на Веся праведное негодование:

— Как ты мог меня им продать?! — бушевала она. — Я человек, а значит, как завещал Вождь, совершенно свободна! А ты предал меня, сбыл, будто ненужную побрякушку!

Весьямиэль в ответ только усмехнулся и холодно промолвил:

— Скажи спасибо, что я тебя не оставил у этого извращенца, глупая девка! Что я, по-твоему, мог противопоставить людям Властителя равнин? Если б я отказался, то тебя бы просто забрали силком, а меня отколотили, а то и убили бы, поскольку осмелился поднять руку на представителей законной власти. А ты и потерпела бы, не переломилась!

— Ах ты... — потеряла дар связной речи Маша. Он еще и смеет настаивать на своей правоте! Да, может, у него и не было другого выхода, но страшно подумать, что с нею могло случиться!

Вот только что делать теперь? Бросить Веся и Зорьку (девушка была уверена, что лошадь он ей не отдаст), и отправиться одной пешком? Без денег, без помощи, в этом враждебном мире... И далеко она уйдет? Так что выбора у Маши особенного не было. Плохо, конечно, что Весь не раскаялся и не осознал всю глубину своего морального падения, но, видно, это издержки благородного воспитания. Он ведь рассказывал, что в его мире человек человеку — враг, а не так, как в родном мире Маши. Девушку учили, что всегда нужно всем помогать, если в том есть нужда, протягивать руку помощи любому нуждающемуся. А Весьямиэля, видно, этому не обучали.

— Прав был Вождь, аристократам верить нельзя! — горько молвила она, отворачиваясь.

— И не верь, больно надо, — ответил на это Весь, забираясь на телегу. — Ты на своего Вождя полагайся, а я тебе ничего не должен. Не нравится — уходи, я тебя держать не стану, нужна ты мне больно!

Маше ничего не оставалось, кроме как устроиться рядом с ним.

А вредный Весь, явно насмехаясь, пробормотал себе под нос:

— Жалко, не попросил у Властителя этого зелья про запас. Оказывается, крайне полезная штука...

Маша насупилась, но ничего не ответила.

Путешествие продолжалось...

Деньги таяли, будто их какая-то мифическая деньгожорка подъедала. Чем ближе к столице, тем дороже становились припасы, тем больше брали за постой, и даже распоследний крестьянин, продавая путешественникам немного овса для лошадей, торговался, как ушлый купец. Весьямиэль хмуро ощупывал всё тощающий кошель, пока не пришел к выводу, что пути у них осталось два: или затянуть пояса потуже, продать телегу и, пожалуй, одну из лошадей — тогда они смогут дотянуть до места назначения, или же снова выдать себя за артистов. Очень не хотелось светиться так близко от столицы, но... С другой стороны, кто мог предположить, будто беглецы окажутся именно здесь? Да кто их вообще может признать?

Весьямиэль подумывал, правда, перекрасить Маше волосы — уж больно ее солнечная рыжина (девушка упоминала, что про таких у нее на родине говорили "Вождь по макушке погладил") бросалась в глаза. Потом вспомнил про собственную косу, хмыкнул про себя и махнул рукой. Такую парочку трудно не заметить: девица, которая боевого буйвола на бегу остановит и рога ему же в задницу воткнет, и он сам — слишком малорослый и хрупкий по местным меркам, Весьямиэль мог бы сойти за подростка, если бы не лицо. Лицо, а в особенности его выражение выдавали человека хорошо пожившего, пусть и не старого, но опытного, недоброго и опасного. Весьямиэль мог притвориться наивным юношей, но это требовало слишком серьезных усилий, а утруждаться без причины он не любил.

-Маша! — окликнул он.

-Что? — отозвалась девушка. После зелья она до сих пор иногда погружалась в какое-то оцепенение, не сразу и дозовешься. Хорошо еще, это быстро проходило, вот и сейчас она откликнулась почти сразу.

-Поворачивай оглобли, — велел Весьямиэль.

-В город? — спросила она.

-Нет, в болото, что по правую руку! — вспылил он. Иногда девица доводила его до белого каления, хотя вроде бы и не говорила ничего из ряда вон выходящего. — Поворачивай, говорю! Работать будем...

-Опять в меня ножи бросать будешь? — нахмурилась Маша.

-А как же, — скривил рот Весьямиэль. — Только ты вот что, пока в город не въехали, давай, доставай платье. Которое покрасивее будет, голубое!

-Зачем? — недоуменно спросила девушка.

-Затем, что ближе к столице публика избалованная, их чем попало не удивишь, — внезапно успокоившись, ответил он. — Два артиста — это скучно. Ежу лесному понятно, что они сговорились заранее, все трюки знают... Что на них смотреть? А ты сейчас переоденешься крестьянкой...

-И ты меня из толпы вытащишь? — догадалась Маша. — Или мне самой вызваться, когда ты попросишь какую-нибудь девушку тебе помочь? А если вперед меня кто-нибудь откликнется?

-Сомневаюсь, — хмыкнул Весьямиэль. — Но даже если и так... Отрежу дуре нос, за кровищу во время выступления втройне платят. Вот только в тюрьме сидеть очень не хочется, так что ты уж не мешкай. Ясно тебе?

-Да ясно, ясно... — пробурчала Маша, выискивая в сундуке голубое платье. Оно порядком поизмялось, но всё еще выглядело вполне достойно. — Сто-ой... Стой, окаянная!..

Зорька замерла, недовольно перебирая ногами: только взяла разгон под горку, тут же остановили! Что за хозяева попались!

-Опять в кусты переодеваться полезешь? — с издевкой спросил Весьямиэль. — Я уж тебя во всяких видах видывал!

-Ты, может, и видывал, по причине житейской необходимости, — с достоинством отвечала Маша, сгребая одежду и отправляясь за кусты на обочине. — А остальным проезжающим на меня пялиться вовсе необязательно!

-А может, дикой лесной женщиной оденешься? — глумливо проорал ей вслед мужчина. — Костюм-то твой вот он, целехонек! Физиономию глиной намажем, скажем, с дальних рубежей дикарка...

-Долго ты меня еще этим попрекать будешь?! — Маша показалась из кустов в одной сорочке, уперла руки в бока, гневно нахмурилась. — Ты сам меня этому... этому хомячку в доспехах продал! За сколько, а? За сколько ты общевистку гнусному феодалу запродал?!

-Какая разница... — Весьямиэль потрепал Разбоя по холке. — Все равно уже не осталось ничего. Но, считай, ты позволила нам подобраться почти к самой столице. Всего ничего осталось.

-Ты же умный... — пропыхтела Маша из кустов. — Мог бы придумать, как твои золотые разменять!

-Мог бы, — согласился мужчина. — Но не хочу. Зачем, если можно заработать? Или тебе, общевистке, работать вера не позволяет?

-Общевисты обязаны трудиться! — вспылила девушка, аж листья над кустами взвились. — Но только на благо народа, а не затем, чтобы ты потом деньги пропивал и на непотребных девок тратил!

-А что, — спросил Весьямиэль с подвохом, — хозяева питейных заведений уже не народ?

-Народ, — осторожно ответила Маша.

-А девки эти от хорошей жизни по рукам пошли? — продолжал он. — Ты вот подумай головой своей рыжей: я им заработать позволяю, а так бы их хозяйка прибила за то, что без денег остались. Соображаешь? А я ведь щедрый...

-Да уж, очень! — не выдержала девушка. — Как заночевать, так "Маша, ты на конюшне спишь, а я по девкам, так дешевле станет!" Как еды купить, так "лошадям овса хватит, тебе вот луковка, сала шмат и хлеба полковриги, а я до трактира пройдусь, там вроде наливают..." Как-то ты очень уж избирательно щедр!

-Так ты соразмеряй потребности, — хмыкнул Весьямиэль, — кто ты — и кто я!

-Мы оба люди! — Маша вылезла из кустов, стряхнула с подола колючки. — А значит, и потребности у нас одинаковые!

-Да? — удивился мужчина. — Это какие же?

-Сперва потребности низшие — это голод, жажда, половое влечение и всякое такое, — начала перечислять Маша, упаковывая свои вещи в сундук, — потом другой уровень — это безопасность, постоянство условий жизни. Потом общение, связи, привязанности... дружба, в общем! Забота о других и внимание к себе. Затем самоуважение, уважение других, признание всякое, рост по работе. Ну и всякое самовыражение, в труде, конечно! Ну что ты опять смеешься?!

-А то, — проговорил сквозь смех Весьямиэль, — что у меня-то все эти потребности удовлетворены... кроме тех, которых мне и даром не надо, а ты даже с низшими никак не управишься!

-Но я... — произнесла девушка и тут же, видно, поняла, на что он намекает, потому что покраснела до ушей и больно стегнула ни в чем не повинную Зорьку вожжами. — Поехали уже! Ночью ты выступать собрался, что ли?

-А к вечеру даже и лучше, — хмыкнул Весьямиэль, нагоняя телегу. Разбой хоть и не шел в сравнение с его лучшими конями, но был совсем неплох. Теперь же, привыкнув ко всаднику, он и вовсе слушался каждого движения. Хороший конёк, быстрый, да и по росту ему, что немаловажно... — Никто наших рож не разглядит. О! Кстати сказать...

Не придерживая коня, он выпростал ноги из стремян, перескочил в телегу — Маша только взглянула мрачно на такое лихачество.

-Сиди смирно, — велел Весьямиэль, нашел средства, которыми пользовался для превращения в госпожу Миэль, и присел на облучок рядом с Машей. — Башкой не крути! Кому говорю, не крути!..

С подведенными и подкрашенными глазами Маша враз стала смотрелся иначе. Потом Весьямиэль подрумянил ей щеки, аккуратно, чтобы не пламенели, будто натертые бураком, просто подчеркнул скулы, подправил линию губ...

-Брови бы тебе еще выщипать, — заключил он, оглядев творение рук своих, — но тут такое не принято. Как раз наоборот... И так сойдет.

И он густо начернил Маше брови.

Девушка покорно сносила эти экзекуции, хотя была обижена на Веся. Уж верно, ему лучше знать, как выставиться актерами в этот раз!

-Красавица! — восхищено цокнул языком встречный возчик.

Маша потребовала у Веся карманное зеркальце, взглянула в него и ужаснулась: на нее смотрела чернобровая краснощекая девица с губками бантиком. Длиннющие ресницы угрожающими стрелами метили в сердца местных кавалеров, а голубые глаза смотрели сурово... Положительно, Маша ничего не понимала в местных канонах красоты!..

-Платье, платье пониже сдерни, — Весь потянул лиф вниз, получил по рукам, захохотал и снова подсунул Маше зеркальце.

Она посмотрела и зарделась пуще своих нарумяненных щек: охальник Весь выставил напоказ чуть не всё ее девичье достояние!

-Ты меня со своими девками гулящими не перепутал? — спросила она гневно.

-Тебя перепутаешь! — тот уже гарцевал на гнедом коньке, и по посадке сразу видно было — это не простой бродяга. — Те куда сговорчивее, и по рукам не бьют, если за титьки хватаешь, а цену называют...

-Ты... — Маша так разозлилась, что не сразу придумала достойный ответ. — У тебя столько золота не будет, вот!..

-Ох, да что ты говоришь... — пропел Весь, оглядываясь. — А и правда, вечереет уже. Поехали-ка, лошадей у коновязи оставим, а сами пойдем, хоть на ночлег зашибем. Ты поняла, что делать?

-Что? — переспросила Маша.

-Стой в толпе, как можно ближе к площадке, — проинструктировал мужчина. — Как только я начну искать партнершу для смертельного номера, высунься. Вроде из любопытства. Тут я тебя и подцеплю. Можешь краснеть и отнекиваться, но к стенке будь любезна встать, иначе без ужина останешься. Всё ясно?

-Всё... — Маше уготованная ей на сегодня роль вовсе не нравилась, но куда было деваться? Денег правда осталось в обрез, припасов и того меньше, а в лесу уже дичи не наловишь, она тут пуганая, в силки не идет!

123 ... 2829303132 ... 515253
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
  Следующая глава



Иные расы и виды существ 11 списков
Ангелы (Произведений: 91)
Оборотни (Произведений: 181)
Орки, гоблины, гномы, назгулы, тролли (Произведений: 41)
Эльфы, эльфы-полукровки, дроу (Произведений: 230)
Привидения, призраки, полтергейсты, духи (Произведений: 74)
Боги, полубоги, божественные сущности (Произведений: 165)
Вампиры (Произведений: 241)
Демоны (Произведений: 265)
Драконы (Произведений: 164)
Особенная раса, вид (созданные автором) (Произведений: 122)
Редкие расы (но не авторские) (Произведений: 107)
Профессии, занятия, стили жизни 8 списков
Внутренний мир человека. Мысли и жизнь 4 списка
Миры фэнтези и фантастики: каноны, апокрифы, смешение жанров 7 списков
О взаимоотношениях 7 списков
Герои 13 списков
Земля 6 списков
Альтернативная история (Произведений: 213)
Аномальные зоны (Произведений: 73)
Городские истории (Произведений: 306)
Исторические фантазии (Произведений: 98)
Постапокалиптика (Произведений: 104)
Стилизации и этнические мотивы (Произведений: 130)
Попадалово 5 списков
Противостояние 9 списков
О чувствах 3 списка
Следующее поколение 4 списка
Детское фэнтези (Произведений: 39)
Для самых маленьких (Произведений: 34)
О животных (Произведений: 48)
Поучительные сказки, притчи (Произведений: 82)
Закрыть
Закрыть
Закрыть
↑ Вверх