— Чего вам? — раздраженно гаркнул он, распахивая дверь настежь.
— Ты всегда такой приветливый по утрам? — невозмутимо молвил Неджи.
— А, это ты. Чего приперся?
— Мда, сама любезность и предупредительность, — пробормотал длинноволосый парень. — Заканчивай свои мелкие делишки и пошли.
— Куда?
— В парк.
— Зачем?
— Ебаться.
— ЗАЧЕМ?!
— Узумаки, кончай придуриваться. Мы же вчера договорились, что сегодня поговорим. Поэтому подхватывай свой задок и вперед с песней.
— Блядь, ты ведь не отстанешь! — скорее утвердительно, чем вопросительно воскликнул Узумаки.
Его эмоциональное выступление Хьюга невозмутимо проигнорировал.
— Ладно, ладно, уже иду. Ща, погоди, ботинки одену.
Наруто потянулся в сторону, снял с полки драгоценные "гады", сунул в них ноги и нагнулся, чтобы завязать шнурки. Со стороны Хьюги послышалось подозрительное хмыканье. Узумаки поднял голову, чтобы посмотреть, в чем дело, но Хьюга замахал на него руками, давая понять, что не произошло ничего стоящего внимания. Наруто пожал плечами и продолжил прерванное занятие. Странности Неджи его сейчас интересовали в последнюю очередь.
День выдался ясным. Учихе сегодня на улице явно делать было нечего — солнышко палило и припекало, как солярий и сауна в одном флаконе. Во избежание тепловых ударов и солнечных ожогов, народ предпочитал прохлаждаться в теньке кафе и закусочных, что Узумаки только радовало. Настроение как было паршивым, так и осталось — для неосторожного прохожего это могло обернуться трагедией.
— Ну, говори давай, что хотел, — плюхнулся на скамейку Наруто. Неджи осторожно присел рядом.
— Что у вас с Учихой? — пропустив вступительную речь, тут же спросил Хьюга.
— А что у нас? — прикинулся дурачком Наруто. Опять двадцать пять.
— Это я спросил. Что у вас там произошло вчера? И не надо мне тут невинные глаза делать, мол, ничего, — раздраженно бросил Неджи.
— Я тебе уже говорил. Тебя это не касается, — нехорошо сощурился Узумаки.
— Знаешь, а ведь ты ему нравишься. — Неджи осторожно покосился на Наруто. Тот сидел, засунув руки в карманы джинсов и сверлил урну ненавидящим взглядом, как будто это она виновата во всех его бедах. — Я хочу сказать, что это не просто симпатия одного парня к другому. Ты ему действительно нравишься. Я бы даже сказал — он в тебя влюблен.
Неджи ждал реакции на свои слова, но Узумаки, кажется, впал в кому.
— Бред, — наконец сказал он.
— Ты так в этом уверен? — скептически поднял бровь Хьюга.
— Фуфло. Я тебе не верю, — продолжал упрямо твердить Наруто.
Неджи устало вздохнул. Недоверие Узумаки уже начинало раздражать.
— Что конкретно ты считаешь бредом? То, что это Учиха или то, что в тебя втрескался парень? Разве он сам тебе об этом вчера не сказал? Или ты хочешь сказать, что даже тогда ему не поверил? Так позволь мне открыть твои чудесные глаза, он не единственный парень в округе, который неровно к тебе дышит. Если я не ошибаюсь, на сегодняшний день число лиц, наделенных яйцами и мечтающих о тебе, составляет что-то около двух десятков. И это, заметь, только те, о ком я знаю.
Неджи внимательно вгляделся в притихшего Узумаки. Поникшие плечи, сведенные вместе колени, губы сомкнуты в тонкую решительную линию — вся его поза буквально кричала о полной деморализации и уязвимости, но упрямо сжатые губы и решительный взгляд говорил о том, что Наруто не сдался. Никогда ещё на памяти Хьюги Узумаки не выглядел таким беззащитным и решительным одновременно. Пожалуй, он перегнул палку.
— Эй, ты в порядке? Узумаки, — осторожно спросил он.
Наруто заторможенно повернул к нему голову, посмотрел куда-то мимо.
— Это всё бред какой-то, — чуть слышно молвил он. — Как я могу нравиться парням? Я же сам ... сам чертов парень. ... Бред.
Черт. Узумаки заклинило, надо было что-то делать.
— Бред говоришь, — притворился задумчивым Неджи. — Ну, что ж, тогда...
Не договорив фразу, Хьюга неожиданно протянул руку и, сграбастав сидящего рядом парня за талию, подтащил поближе к себе. Наруто было дернулся, но заторможенная реакция — плохой помощник в таких делах, и все его попытки отстраниться Хьюга пресек на корню.
— Эй, что ты... — начал было возмущаться блондин, но закончить ему не дали чужие губы, намертво запечатавшие рот. — М ... мгммгмм... — вот и все, что ему удалось сказать.
Руки Хьюги крепко обвились вокруг тонкой юношеской талии. Сквозь ткань футболки чувствовалось, как напрягается тело и по выгнутой спине пробегает дрожь. Было бы приятно думать, что это дрожь нетерпения и страсти, но Неджи не обольщался на этот счет. Это был знак, что пора заканчивать представление. Всего-то и делов: развести руки в стороны и отодвинуться назад сантиметров на десять, но Неджи задача показалась невыполнимой. Пока разум кричал "отпускай!", существо Хьюги продолжало судорожно цепляться за последнюю возможность держать желаемое тело в руках и хотя бы силой вырвать первый и последний поцелуй Узумаки. Неджи целовал властно, безжалостно терзая чужой горячий рот, насильно раздвигая губы. Ощущения от этого жестокого поцелуя были настолько сильными, что у него голова пошла кругом. Уже не важно было, зачем он это делает, ему просто необходимо касаться этих губ, глотать желанные вздохи и упиваться этим.
К сожалению, возвращение в реальность было не столь приятным. Резкий толчок в грудь, от которого Хьюга чуть не свалился со скамьи, тараном отшвырнул его назад, а затем последовал сокрушительный удар в скулу, и мир померк...
— Ты чо, блядь, совсем охуел?!! — пронзительный, звонкий голос ворвался в уши и заставил Неджи открыть глаза. Он плашмя лежал на парковой дорожке в паре шагов от скамьи, рядом с которой стоял злой как бультерьер Узумаки. Ярость блондина буквально клубилась вокруг него, наводя ужас на все живое. — Какого хрена ты творишь, уебок?! Мало мне было Учихи, ещё и ты туда же?! Вы чо, блядь, все с ума посходили?! Суки!
На последнем слове Наруто подскочил к лежащему парню и от души пнул его в бок, из-за чего Хьюга охнул и скривился. Видимо от этого действия Узумаки стало лучше, потому что он неожиданно успокоился и совершенно ровным нормальным голосом спросил:
— Ты там живой?
— Да, — придушенно прохрипел Хьюга и завозился на асфальте в попытке подняться. Удалось ему это только после того, как на помощь пришел тот же Узумаки — он осторожно приподнял Неджи за плечи и усадил на скамейку, после чего присел рядышком.
— Ну, и какого хрена ты это сделал?
— Просто хотел показать тебе, недоумку, что для парня не проблема целовать другого парня, — выдавил Неджи, потирая ушибленный бок.
— Очень больно? Прости, просто ты меня сильно разозлил.
Хьюга кивнул, принимая извинения.
— Хьюга, ты знаешь, что ты псих?
— Догадываюсь.
— В следующий раз, когда у тебя возникнет гениальный план по моему просвещению, будь добр, предупреди меня заранее, — ворчливо сказал Наруто, складывая руки на груди.
— Угу, — согласился с ним Неджи. Он поднял руку и осторожно пощупал скулу. Будет знатный фонарь — у Узумаки тяжелая рука.
— Сильно болит? — сочувственно посмотрел на него Наруто.
— Давай я тебе вмажу по физиономии, сразу поймешь, насколько сильно, — поморщился Неджи.
— Извини.
— Ладно, забудь.
— Эй, Хьюга. — Наруто неожиданно смутился.
— Что?
— Мне не было противно. Только непривычно как-то.
Неджи подозрительно покосился на Узумаки. Ему понравилось? А может ... "Нет, — возопило второе "я", — не вздумай!" Хьюгу передернуло.
— Ты чего? — встревожился Наруто.
— Да, фигня. Лицо побаливает.
— Прости, — снова извинился Наруто. Он явно уже начал раскаиваться в содеянном.
— Забудь.
— Может тебя домой проводить? — засуетился Наруто.
— Я не девчонка, Узумаки, дойду и сам.
— А может...
— Не может, — тут же пресек благородные порывы Неджи. — Лучше сам убирайся.
— А ты?
— Еще посижу. Всё, вали отсюда. Я хочу посидеть один, а ты мне мешаешь. Ну, пошел вон!
— Всё-всё, уже ухожу, — замахал руками Наруто, поднимаясь со скамьи. — Прости, что так получилось, и спасибо тебе.
— За что? — притворился, что не понял Хьюга.
— Ну, за то, что помог понять. Спасибо. Извини ещё раз. Да-да, уже сваливаю! Увидимся в школе.
Узумаки махнул на прощание рукой и зашагал в сторону дома. Неджи остался один. Печальный вздох против воли сорвался с губ — Хьюга осторожно приложил к ним пальцы — с губ, которые касались Узумаки. "Все, заканчивай мечтать, Хьюга, — прорезался противный голосок второго "я". — Лучше подумай, что можно сделать, чтобы он снова не сошелся с Хинатой, когда вернется в школу". Да, точно, Хината, он совсем про нее забыл. Надо было что-то придумать. Неджи уже понял, что если его сестра продолжит встречаться с Узумаки, однажды он просто не выдержит и завалит горячего блондинчика на кровать/сеновал/кушетку/диван — все равно куда. Находиться в непосредственной близости от своей мечты и ни разу не прикоснуться? Для Хьюги это было слишком. А если про это прознает Хината, то бедному Неджи останется только одно — сделать себе харакири (1), дабы сохранить честь в глазах сестры. Последним шансом на спасение от прекрасных синих глаз для него оставался Учиха. Если Саске не будет вести себя, как идиот и правильно возьмется за дело, то Неджи сможет сделать для себя довольно убедительное пугало.
Ещё раз печально вздохнув, Хьюга поднялся со скамейки и побрел к стоянке, где оставил свою машину.
* * *
Саске лежал на широком диване и увлеченно рассматривал свою коллекцию фотографий с Узумаки, аккуратно перекладывая их из одной стопочки в другую. На одном снимке Наруто довольно жмурился, закидывая руки за голову и подставляя под объектив красивый рисунок брюшного пресса, пересеченный изображением татуировки. На другом он широким чувственным жестом откидывал со лба приставшие мокрые волосы, разбрасывая во все стороны мириады прозрачных капель. На третьем он прижимался к мокрому кафелю, соблазнительно выгибаясь и подставляя лицо упругим струям. Какую фотографию не возьми, везде он был совершенством. Красота, помноженная на чувственность и возведенная в энную степень.
— Блядь, пора подрочить, а то это уже становится невыносимым, — проворчал Саске и протянул руку, чтобы немного оттянуть ткань брюк в паху. Неуклюже поднявшись с дивана, он гусиной походкой поковылял к ванной, чтобы быстрее разобраться с возникшей проблемой.
Под шумом льющейся воды, Саске не слышал, как открылась дверь его комнаты, и туда вошел Итачи. Старший брат хотел обсудить с ним сроки записи его последней песни, но этот разговор так и не состоялся, потому что на глаза наследнику семьи Учиха попались разложенные на диванных подушках фотографии. Сперва Итачи не придал этому значения. Что может быть интересного в обычных снимках эротического содержания, найденных у юноши восемнадцати лет? Но он был вынужден поменять свое мнение, когда разглядел КТО изображен на них. Это был тот самый симпатичный блондин, виденный им в клубе "Reload", барабанщик группы "Суна". Заинтересовавшись, Итачи поднял несколько снимков и вгляделся в изображение. Да, парень был не просто симпатичным, он был чертовски красивым, сексуальным. Каждая фотография буквально дышала притягательной непристойностью и в то же время подкупающей невинностью. Такое впечатление возникало из-за того, что модель ни разу не посмотрела прямо в объектив, что частенько наблюдалось на подобных снимках в журналах, будто парень не подозревал о присутствии камеры. "Что эти фотографии делают у Саске? Откуда они? Неужели мой глупый братик предпочитает мужчин? Неожиданно. Впрочем, у него не дурной вкус. Этот парень... Не может быть, чтобы последняя песня Саске была про него. Или может?.. А что если... — неожиданная мысль возникла в голове Итачи, и подобно солнышку, внезапно выглянувшему из-за туч, озарила новые перспективы. — А это может быть интересным".
Итачи положил фотографии на прежнее место и тихо вышел из комнаты, воодушевленный и наполненный идеями будущих проектов.
(1) Хараки́ри (яп.) или сеппуку (яп.) (букв. "Вспарывание живота") — ритуальное самоубийство путём вспарывания живота, принятое среди самурайского сословия средневековой Японии.
Принятая в среде самураев, эта форма самоубийства совершалась либо по приговору как наказание, либо добровольно (в тех случаях, когда была затронута честь воина, в знак верности своему сёгуну и т. д.). Совершая сеппуку, самураи демонстрировали своё мужество перед лицом боли и смерти и чистоту своих помыслов перед богами и людьми.
17. Возвращение блудных идолов.
Понедельник. Наруто, как и обещал, приперся в школу. В данный момент он стоял во дворе перед зданием и лениво оглядывался, высматривая приметный хаер Саске. Доморощенная нечисть самым непотребным образом опаздывала. Мда, и это притом, что Наруто в кои-то веки пришел в школу вовремя. Мимо него проходили одноклассники и сокурсники, удивленно пялясь на одиноко стоящего Узумаки. От этих взглядов становилось не по себе. Какого хрена они все смотрят? Ну, да, пришел вовремя, и что? Бля, Учиха точно ему за это ожидание ответит. Стоять тут, как памятник на кладбище, Наруто не прикалывало.
— Йо! Наруто!!! — оглушительный ор Инузуки сотряс двор. — Где ты пропадал целую неделю?! Мы с Шино уже думали, что ты из города слинял или ещё что-нибудь в том же духе! Где ты был, братишка?!
Медвежьи объятия впечатали лицо Наруто куда-то в область груди Инузуки, и он понял, что если не начнет отбиваться, то просто задохнется. Глупая бы получилась смерть. Уперев руки в плечи Кибы, Наруто кое-как отлепился от твердой груди и зло зыркнул в лицо наглеца, но тут же расслабился — уж больно счастливая была физиономия у Инузуки.
— Йо, — выглянул из-за плеча приятеля Абураме.
— Привет, — улыбнулся ему Наруто.
Киба, наконец, сподобился выпустить его из своей хватки и тут же затараторил:
— Черт, приятель, мы все издергались. Ты как исчез в прошлый понедельник, так больше и не появлялся. По школе слухи поползли, мол, струсил ты. Народ уже начал ставки делать, в какой день ты вернешься, и появишься ли вообще. Мы с Шино, конечно, знали, что ты не мог струсить, и подумали, что ты, видать, крупно влип в историю. А тут ещё Хината ходит смурная, как будто помер кто.
— Стоп! — Наруто выставил вперед руку. — А теперь давай с самого начала. Что за слухи? Почему это я струсил?
— Ну, ты ж е... эта ... — Киба замялся, подбирая выражения. — Ну, ты же понимаешь?
— Нет.
Заминка Инузуки нравилась Наруто все меньше и меньше.
— Э-э, я имею в виду те фотографии...
— Какие фотографии? — обманчиво вкрадчиво спросил Наруто.
— Ну, те, где ты голый в душе...
— Блядь! Так и знал! — заорал Узумаки, обращаясь скорее к тучкам в небе, чем к кому-то из присутствующих.
— Эй-эй, приятель, спокойно, — попытался утихомирить его Киба. — Зачем же так орать? Все путем.
— Путем? Путем?!! Все, блядь, не путем! — не унимался Наруто. — Какая-то сука сфотографировала меня в душе и теперь толкает эти фотки за деньги! Вся долбанная школа уже видела меня голым! Вы представляете?! Они видели мою задницу! Мою чертову голую задницу!
