Путь в надвремени. Книга 2.

— Постой, в новом источнике радиоактивные атомы становятся стабильными, они и в прошлом станут стабильными? — перебил старого друга циркач.

— Мыслишь верно, — улыбнулся Серж.

— Но тогда вы уменьшите радиоактивность в прошлом и... и ядерные бомбы не взорвутся!? — Тимур резко сел на своем полотенце с пальмами.

— А вот тут ты заблуждаешься, — Серж слегка наклонился в сторону старого друга. — Мы делаем стабильными ядра атомов, которые дожили до нашего времени. А те, что не дожили — те не дожили, — Серж театрально развел руками в стороны.

Опять ты меня запутал! — возмутился Тим.

В этот момент Мария охладила времяпроходца водой, которую она донесла до него в ладошках. Циркач не ожидал такого "продолжения" дискуссии и рассмеялся, не найдя, что сказать.

В ответ залилась смехом Мария, за ней Сергей. Потом фонтан брызг получил и Серж — от Тони. Тимур понял, что серьезным разговорам пришел конец — пора отдыхать.

Глава I. Рождение

Чувствовать себя вселенной,

Водопадом синих гор,

Вмещая многогранность,

К восходу устремивши взор.

Амрита сладкого забвенья

Поднимет душу в мир любви,

Там в океане вдохновенья

Лишь будем я и ты.

Экстазом восхищения

Закружится спиральный круг,

Порыв, восторг и вдохновение

Над временем поднимут дух.

Вневременное чудо —

Рождение вселенной, вновь и вновь,

Все это есть и будет,

Когда судьбу ведет любовь.

В.Казанцева

Рита набрала полную грудь воздуха и 'прожевала' его с наслаждением — она любила запах бывшей столицы, где горные ароматы свежести смешивались со сладкими запахами фруктов с многочисленных базаров. 'Удивительно только, что все это можно унюхать — ветра-то совсем нет!' Это было еще одно отличие от ее родного города, которому Рита не переставала удивляться — ветры и ветерки, бризы и почти ураганы давно стали неотъемлемой частью ее каждоднейной жизни. Здесь же воздух шевелился только от людской массы: казалось, ожидание грандиозного шоу, возможности 'потусоваться' со знаменитыми артистами и насладиться их музыкой создавали маленькие вихри вокруг каждого человека, которого Рита сегодня встретила.

Шел второй день традиционного фестиваля песни на Медео. Но Рита приехала только сегодня — ее послали не писать яркие картинки с открытия, а найти изюминку. Может, получится взять интервью у знаменитости? А еще лучше — у будущей знаменитости, и быть первой, кто восходящую звездочку осветит в печати. 'К кому же подойти?' — размышляла журналист во время шумного антракта. Темное небо склонилось над ярко освещенным стадионом, лица людей казались еще более радостными в отблесках разноцветных прожекторов. Рита сделала несколько шагов в сторону огромной сцены — по ее сторонам толпились молодые конкурсанты, уже отпевшие сегодня вечером, и их пока малочисленные поклонники.

— Мне Айбек понравился! — услышала она звонкий голос справа. — Молодец, парень! Как пел! Какой голос! — восхищалась певцом тоненькая невысокая брюнетка.

— А мне тот, черненький, из Турции, — вторила ей подружка. — Имя — не выговоришь, но глаза — бр-р-р-р! Посмотрит — упадешь!

Девушка эксцентрично закатила глаза и притворилась, что падает на руки подруги. Они обе заливисто рассмеялись, и Риту окатила волна непередаваемой юношеской радости, когда любая мелочь может привести в состояние экстаза. 'Так, два фаворита публики есть', — отметила про себя журналист. 'Сомневаюсь только, что редактор одобрит отбор кандидата на интервью по параметру неотразимых глаз'. Рита улыбнулась кончиками губ и стала продвигаться дальше. Всего в нескольких шагах от 'умиравших' от смеха подруг стояла группа молодых людей. С серьезными лицами они обсуждали условия пари и пытались определить, кто из них сколько денег выиграет (или потеряет) в их групповом тотализаторе:

— Говорю же, Айдар получит первый приз! У него двоюродный дядя — сосед председателя жюри! И сам он — местный, знаешь, сколько у него влиятельных друзей? Он же только по самым дорогим ночным клубам выступает... — говорил не высокий парень троим спутникам.

— Да он просто копирует стили исполнения знаменитостей, у самого же ничего нет! В такт попадает, но голос — почти нулевой. Не верю, что такого наверх вытянут... — горячился другой молодой человек.

Рита на секунду замедлила шаг возле ребят и поразилась, насколько разной была атмосфера вокруг них и вокруг хохотушек-девушек. От парней повеяло прохладой и мраморным полом огромного банка, возле девушек Риту щекотали маленькие иголочки лиственницы, у которой она любила играть в детстве. Рита мотнула головой — стряхнула неожиданную картинку из прошлого, и подумала: 'Так, вот и еще одна тема. Вполне горячая!'

— Ой, Рита! Мы так рады, так рады! — кто-то ухватил журналиста за локоть. Еще не видя обладательницу голоса Рита почувствовала запах домашнего уюта, мягкость плюшевого мишки на диване, шелест пожелтевших страниц любимой книги.

— Мария, и ты здесь? — одновременно повернулась и догадалась Рита.

— Разумеется, мы все здесь! — радостно проговорила одна из жен Султана. — И Сережа, и Тимур, и девочки...

— Где же они? — оглянулась Рита, не видя никого, кроме Марии.

— Пойдем! — потянула ее за локоть Мария. — Мы еще одну знакомую из будущего встретили, они все с Ольгой разговаривают. Мы тебе кричали-кричали, а потом я все-таки решила подойти и позвать...

— Кричали? — удивилась Рита. — Шумно тут, я и не слышала...

Мария опять засмеялась:

— Нет, мы не 'так' кричали, не голосом, просто ты слушать по-настоящему еще не научилась...

Они обошли несколько больших групп молодежи и подошли к компании Сержа. Он приветливо кивнул журналисту еще на подходе, Рита тоже улыбнулась неприступному когда-то Султану.

— Знакомьтесь, это Ольга, — начала разговор Тоня. — Она из нашего времени, по-вашему она математик. Рита непроизвольно оглядела Ольгу с головы до ног — хороша. Тонкое спортивное тело, каштановые длинные волосы, темные глаза. 'Кажутся бархатными, а на самом деле — из стали,' — мелькнуло в голове у Риты. Ольга снисходительно пошевелила кончиками губ и тоже внимательно посмотрела на Риту. 'Опять забыла, что они мысли, как слова читают!' — невольно покраснела Рита.

— А это — Рита Батлер, журналист и друг семьи, — продолжала представление Тоня. — Она писала про нас — ты же знаешь, для них гарем — это что-то из ряда вон выходящее, — улыбнулась Тоня Ольге.

— О, тогда моя матриархальная семья вообще всех шокирует, — сдержанно засмеялась Ольга.

— Матриархальная? — поймал ее на слове Тим. — Это как?

— У нас есть самые разные варианты семейного уклада, — пояснила Тоня после небольшой паузы (Тим явно рассчитывал, что на вопрос ответит Ольга, но та молчала). Есть обычные семьи — как принято у вас. У сильных личностей-мужчин может быть несколько жен. Сильные личности-женщины часто формируют матриархальную семью. А еще есть перекрестная сеть семейных связей.

Рита смотрела на Тима и Ольгу, пытаясь осмыслить новую информацию, и тут перед ее внутренним взором появилась картина: два быка стоят друг напротив друга, склонив упрямые головы, выставили вперед рога, возмущенно пыхтят и роют копытами землю. "М-да, встретились две сильные личности" — подумала Рита. 'Нет, родео нам сейчас не нужно!'

— Какая красивая у вас диадема! — Рита попыталась разрядить возникшее напряжение и отвлечь Тима и Ольгу от бессловесной пикировки.

— Примерьте, — Ольга быстро сняла диадему со своей головы и передала бриллиантовое украшение Рите.

Рита растерялась — может, у них там принято давать примерить свои украшения при первой встрече? Она вопросительно взглянула на Тоню, та улыбнулась и почти не заметно кивнула головой. Ободренная, но все еще сомневаясь, Рита одела на голову диадему, невольно оглядываясь в поисках зеркала, хотя и знала, что таковых поблизости не имеется, и...

На руках у нее был ее первый ребенок — сынишка. Он открывал беззубый ротик и пытался поймать ее маленький, еще не разработанный, сосок. Рита направила его в рот малыша, и сын неуверенно потянул ее грудь губами. Еще одно сосательное движение, второе, и вот ребенок уже вполне уверенно завтракает. Рита почувствовала, как капли теплого молока переливаются в рот ее сынишки, точнее, по капле переливается она сама, ее суть и сила, в новое создание, которое так доверчиво и беззащитно лежит на ее руках. От каждого сосательного движения у нее что-то сжималось в животе, потом подпрыгивало до сердца и разливалось жаром по всему телу. Молодую маму охватил восторг — как же это здорово вот так делить себя, раздавать по капле во благо новой жизни! На глазах Риты набежали слезы и новая волна нежности. Затем опять захлестнула радость, смешанная с гордостью, и счастье, счастье, счастье! Такого чувства Рита еще никогда не испытывала...

Тим и не заметил, как Рита на пару минут застыла в задумчивости, Ольга же не отводила от него взгляда. 'Вот так, пожалуй, чувствует себя кролик перед удавом', — пришло в голову Тиму. Ольга привлекала и отталкивала его одновременно, и нравилась, и пугала — все вместе и сразу. Молодая женщина неожиданного отреагировала на его пристальный взгляд — улыбнулась, протянула руку и взяла Тима за запястье. Циркача наполнило ее тепло, тепло женщины. В мозгу Тима промелькнуло самое первое детское воспоминание: он уютно устроился на коленях у мамы и смотрит, как плавают в воздухе пылинки. Их высвечивают солнечные лучи, проникающие в комнату через два небольших окна. А он полулежит, уткнувшись щекой в ее теплую грудь... Циркач невольно провалился в свои воспоминания, но его вывел из забытья возглас Риты:

— У меня же никогда не было детей!.. — Рита очнулась, и некоторое время не могла понять, где она и куда делся ее ребенок.

— Это эмоцийтрон, — пояснила Тоня, поддерживая разволновавшуюся Риту за локоток. — Он позволяет воспроизводить самые разнообразные оттенки эмоций человека, а также некоторые жизненные эпизоды, разыгранные талантливыми артистами. Ольга, по-видимому, использовала его как аналог вашей видеокамеры, записывая свои впечатления на фестивале. Ты примерила 'диадему' и увидела 'воспроизведение'...

Рита с опаской посмотрела на красивое украшение — поблескивая камушками, диадема лежала на ее ладони. Рита молча протянула ее хозяйке — так оно безопаснее...

— Знаете, мне еще материал делать, — сделала она несколько шагов в сторону от Ольги. — А я еще и с темой не определилась... Было приятно вас всех повидать, — окинула она взглядом Султана, его жен и Тима. — И с вами познакомиться, — перевела она опасливый взгляд на Ольгу. Та опять еле заметно улыбнулась ей кончиками губ.

— Удачно тебе поработать! — прокричала вслед Рите Мария.

Рита растворилась в толпе и почувствовала непередаваемое облегчение — никаких сюрпризов, только неизвестные музыканты на горизонте и не известно, как с ними начинать разговор и о чем. Но все это такие мелочи по сравнению с сюрпризами из будущего!

...Тим с удивлением обнаружил, что их беседа с Ольгой продолжается уже в ресторане. Несколько столиков расположились на крутом горном склоне, с высоты открывался вид на освещенную прожекторами арену Медео. Вверху — черное южное небо с бархатистыми желтыми звездами. А перед ним — удивительно красивое лицо молодой женщины. Она молча смотрела на него темными обволакивающими глазами, и от этого взгляда все окружающее для Тима постепенно расплывалось, как в тумане. Только ее лицо, ее присутствие, теплота ее тела, которую Тим каким-то образом мог чувствовать даже через стол, имели значение. Близость Ольги, казалось, уносила его сознание в призрачный мир нирваны и одновременно парализовывала. Мысли с красивыми словами куда-то уплыли, но это было не важно — молчание было комфортным для них обоих.

— Пожалуй, нам пора, — нарушила тишину женщина.

— Почему?! — растерянно воскликнул Тим.

Ольга молча показала глазами на хозяина маленького ресторана, который выжидающе смотрел на них и время от времени подкашливал, понимающе улыбаясь, чувствуя особое очарования веющее от по-настоящему влюбленных. Они остались последними посетителями его заведения, и вместо гостей за столами 'сидели' стулья — официанты, перед уходом, подняли их (подготовили помещение для уборки).

Тим с удивлением огляделся — как это он умудрился не заметить, что их уже давно пытаются выставить?! 'Н-да, бывает...' — встряхнул он головой и поднялся со стула. Тим поддерживал Ольгу за локоть, когда она спускалась по почти тысяче ступенек (Тим никак не мог их сосчитать — каждый раз сбивался) вниз. Она молчала, он — тоже, Тим просто был не в состоянии говорить, и Ольга, похоже, не испытывала необходимости общаться словесно.

Расстались они у дверей ее номера в гостинице.

— Встретимся завтра? — спросила Ольга.

— Конечно! — обрадовался Тим. Он не узнавал себя — постоянно робел в присутствии этой женщины, но был безумно рад любому проявлению ее внимания к его персоне. Они условились встретиться в восемь часов вечера в том же ресторане над Медео.

После душа Тим несколько пришел в себя. "Пожалуй, Ольга будет не слабее тех "теплых мест", которые я знаю", — подумал он, укладываясь спать в своем гостиничном номере. — "Придется мне держать некоторую дистанцию, иначе рядом с ней я долго не выдержу".