Всё, что нам нужно, в пути мы будем брать: еду, оружие, одежду, кров, повозки, лошадей! Когда решим вернуться в Старый Свет, добудем корабли, как делал я доныне.
Я ухожу немедля и со мною двадцать тех друзей моих, которых храбрость не вызывает у меня сомненья. А остальные к испанцам пусть идут и с плачем жалобным им руки в оковы тянут. И руками этими пусть землю здешнюю копают с тем, чтоб полечь в нее костями и упокоиться смиренно.
Перейра поправил перевязь с мечом и взял он на плечо мушкет, и пороха мешочек привязал к ремню. И мы все рядом встали, кто прошел с ним путь от Скандинавии до западного края. Мы много видели, и гибель кораблей не стала нам большой утратой. Датчане засмеялись, и под этот смех мы двинулись в густые дебри леса. Мы не смотрели, кто за нами шёл. А шло их где-то с сотню, и не на каждого из них рассчитывать я стал бы, как на друга.
Прошло так много дней, и с каждым утром вставало солнце за плечами нашими с тем, чтобы тень указывала нам дорогу. А к вечеру мы шли, и диск багровый впереди стремился к синим чащам непролазным, чтоб в них упасть и тьмой накрыться. Вокруг усталых, воспаленных лиц с надрывным звоном непрерывно кружился гнус. Лихорадка валила с ног не самых слабых. В болотах топли, в песках зыбучих пропадали и от укусов змей в жестоких корчах умирали. За нами шла охота, как за зверем, добычей стали многие жестоких каннибалов племенам. И от зверей лесных пришлось нам отбиваться. Не проходило ночи, чтоб кто-нибудь не сгинул во тьме кромешной. О погибших мы не вспоминали и могил не насыпали за собой.
И снова вспыхнул бунт. Всего нас семьдесят осталось человек и пятьдесят из них всегда бывали недовольны. Средь них был один эльзасец, крупный малый, он подбивал народ на возмущенье и сам желал быть вожаком у нашей стаи. Вот собрались они и, зубы скаля, все с ненавистью смотрят на Перейру. Разорвать мечтают, но не смеют. Все ждут, чтоб кто-то вышел и перед нами от имени их говорил.
Эльзасец, подбодряем своею свитой, перед Перейрой начал речь держать: куда ведешь ты-де народ несчастный, в какую муку ты нас всех обрек. Не будь тебя, сидели бы мы дома, да пиво б пили, да заедали б ветчиной...
Забылся он от наглости своей и шаг ступил. Решил, что в страхе перед ним молчит Перейра. И обернулся, чтоб собой похвастать и беспримерною отвагою своей.
Но меч сверкнул и голова эльзасца скатилась с плеч, потоком крови свиту окатив.
— За меньшее рубил я головы. Но вижу в первый раз, чтобы свинина речь держала. — негромко Хосе сказал, один лишь тишину нарушив, когда умолк тот жбан пивной, что вздумал дерзостью своею похваляться.
Все испугались. Думал я, кровь сейчас польется, что полетит ещё голов десяток!
— Хотите знать, куда веду вас, зачем мученья терпите такие? Здесь золото не то, что в Старом Свете, оно не служит тут деньгами. Здесь не товар оно, здесь оно — прихоть. Его за блеск, за яркое сиянье, за красоту его имеют. Богам чудовищным с их ликом зверским его приносят в жертву. Здесь золото считают даром Солнца. И Солнцу же здесь воздвигают храмы, самый малый из которых выше Петра собора в Риме. Здесь целый город — храм один, а жители его в нём служки. И каждый храм такой, и каждый город — сокровищница, полная до края изделий золотых, что тысячелетиями собирали и складывали. Хранили и Солнцу возвращали в обмен на счастье и бессмертье!
Все вкруг Перейры собрались и, очарованы, в глаза ему, как в зеркало волшебное глядятся и не насмотрятся никак. И, слыша звон чудесный в речах искуснейших его, в блаженную мечту, в сиянье света, в рай неземной усталая душа, ликуя, устремилась! И нету больше тяжести в ногах, не ноют спины, нет страха перед опасностями леса!
И снова в путь. Никто не вспомнил про пива вожделенный жбан, про ветчину и про эльзасца. Его голова с раскрытым ртом выслушивала речи Перейры из-под куста, где дни свои окончил сей окорок свиной!
И вот пришел день, когда вышли мы из леса, и солнца яркий свет нам осветил верхушки храмов ступенчатых, огромных, словно горы. И лики страшные богов неведомых их украшали. И храм Петра на площади лишь перед главным зданием на месте небольшом весь бы поместился!
И всюду, на ступенях, на площадях, на стенах и во рвах не золото лежало — трупы! И мухи толстые в огромных тучах над мертвым городом с испанцами разграбленной казною гудели вместо песни погребальной!
Никто ни слова не сказал, когда мы стороной обошли сию печальную обитель, где боги жалкие не защитили своих верных слуг и подношений их не сохранили, и бесполезно скалят теперь зубы на каменных воротах и стенах. По ликам мерзким их теперь лишь мухи ползают и слизывают кровь, что вместо золота сих демонов покрыла.
Никто вопроса не задал, но сам Перейра промолвил:
— Вот та сокровищница сил, откуда черпает Испания свою надменность.
Мы дальше шли и было разговоров о том лишь, сколько золота в сем храме укрывалось и сколько можно было бы на то в Европе накупить.
Однажды мы переправу наводили над пропастью глубокой и мост висячий над потоками рычащими воды. Так у нас случился отдых, и ноги, сбитые до мяса, все омывали у ручья, который в пропасть низвергался водопадом.
Вот вечером Хосе сидел на камне, глядя невидяще через ущелье, через пики скал на темный горизонт. Над которым звёзды загорались ночные и, колеблясь, и, шевеля лучами, словно бы дышали.
— Скажи, Перейра, — тихо я его спросил, — чего ты хочешь?
— Найти Звезду. — так же тихо произнес он. И встал, не глядя. И ушёл."
ГЛАВА 25. Ангелы курят?
Утро пятницы для увлеченной поисками четверки начиналось со сборов. Их родители уже свыклись с той деловитой суетой, которую каждый день наблюдали в комнатах своих отпрысков. Ларкины перестали удивляться дружбе, воцарившейся между их двумя такими непохожими детьми. Ладят как-то, ну и хорошо!
В семье Валентай уже привыкли к частым визитам Джейн и Эдди. Они сделались как бы своими. Сидят себе наверху или пропадают где-то. Только по выходным некоторое недоумение ещё одолевало тех и других: да что интересного можно найти в глухой провинции да еще настолько, чтобы целыми днями где-то носиться?
— Да ладно тебе, Аманда! — отмахивался мистер Ларкин. — То ты боялась, что они тут от тоски засохнут, то теперь вот переживаешь, что они интересно проводят время!
— Да где же можно пропадать с утра до вечера?
— Клад ищут! — смеялся папа Ларкин и снова погружался в газету.
* * *
Шутки шутками, а четверка неутомимых искателей относилась к делу серьезно: учли вчерашние ошибки и взяли с собой фонари, веревки, припасы, аптечку. А вот скунса не взяли, отчего он огорчился, но потом решил проведать друзей на одной улице — ох, славненько погуляем!
Валет тоже подготовился: прибыл на свой наблюдательный пункт загодя, но занял позицию внизу, среди крупных валунов, где и велосипед спрятал. Надо быть наготове. Если юные кладоискатели поедут сегодня в горы, значит, там и в самом деле что-то есть! Не в прятки же они там играют. Вчерашний визит к Макконнехи нисколько его не обескуражил. Этот неуступчивый старикан даже насмешил Валета. Ничего, он вернется и подождет, когда старик выйдет куда-нибудь. Не век же ему торчать в своей хибаре!
Велосипедисты в приподнятом настроении катили в горы. Вчерашний неприятный разговор старались не возобновлять. Думали ли они найти клад? Если честно, то никто в него особо не верил. Правда, очень огорчились бы, если бы не нашли. Но само расследование оказалось необыкновенно увлекательным. Джейн приостановилась и посмотрела влево, на невысокие горки.
— Чего ты в этом месте всегда встаёшь? — спросила Минди.
— Вчера как раз тут из-за горы что-то сверкнуло. Может, в бинокль кто смотрел?
— Наблюдатели ООН! — предположила Минди. Они засмеялись и поехали дальше.
Вскоре пришлось спешиться и дальше они продвигались медленнее. Вот и Палец. Наверх не полезли, поскольку дыра в боку каменной гряды была более перспективной в плане проникновения внутрь.
Они встали у самого лаза и посмотрели друг на друга. Ну, что? Вперед!
— Пустите меня, я уже почти пролез однажды! — Эдди растолкал всех и встал перед черной норой. Вздохнул поглубже и включил фонарь.
Некоторое время он вглядывался в темноту, потом принялся протискиваться. Вот он полностью скрылся там.
Джейн была последней. Засветив фонарь, поскорей просунулась с ним дыру. Лезть было тяжело. Камни царапали плечи и бока. Она старалась изо всех сил, но вдруг с досадой поняла, что не получается.
— Куда все подевались? — позвала она. Голос звучал глухо. — Эй, кто-нибудь!
Прибежала Минди.
— Я никак... — виновато призналась Джейн.
Минди взяла её за руки и потянула. Джейн немного продвинулась. Через минуту она поняла, что ничего не получается. Джейн свисала из стены и ныла:
— У меня бёдра слишком широкие.
Подошли мальчишки и тоже принялись тянуть Джейн за руки. Ничего не выходило. Все сели кружком перед Джейн, торчащей из стены, и горестно задумались.
— Попробуем еще немного потащить вперед? — робко предложила Минди.
— Какой смысл, потом всё равно назад придется выпихивать. — недовольно ответил Эдди.
Они уже говорили о Джейн, как о неодушевленном предмете! Это ей совсем не понравилось.
— Ладно, вы пойдите и посмотрите в пещере, может что найдете. — предложила она, — а я тут посижу, то есть, поторчу.
Мысль была недурна, мальчики встали и пошли, освещая фонарями путь.
Оставшись в одиночестве, Джейн принялась дергаться и пыхтеть. Она упиралась руками в пол и изо всех сил отталкивалась от него.
— А-а-а! — вдруг заблажила несчастная дурным голосом и смолкла.
Все бежали к ней, спотыкаясь и падая. Подбежавший первым Эдди в отчаянии закричал:
— Где она?!
Джейн не было. В дыре виднелся белый свет.
— Не кричите так громко, здесь я. — раздался голос извне.
— Ты сумела вылезть?! — счастливо спросила Минди.
— Не совсем...
Эдди с сомнением осмотрел края дыры, ожидая увидеть кусочки сестры.
— Меня кто-то вытащил! — сообщила Джейн. — Схватил за ноги и как дёрнет!
Все затаили дыхание. Они здесь не одни!
— Я, пожалуй, выйду. — заторопилась Минди. И вышла.
— Думаешь, снаружи безопаснее? — спросил Вилли. — Мы еще не знаем, кто это был.
— Может, наблюдатели ООН? — шепотом спросила Минди у Джейн.
Та была готова поверить и в наблюдателей ООН, и в инопланетян.
Девочки сидели и нервно оглядывались по сторонам.
— Так ты не видела его? — спросила Минди. — Тогда инопланетяне!
— Так меня же только сдвинули с места, а не вот до конца вытащили! — оправдывалась Джейн. — А я уже одеревенела в этой дыре и пока выползала, он уже исчез.
— Тогда наблюдатель!
Мальчики выбрались наружу.
— Ничего, в одном конце — тупик, в другом — обвал.
Вилли присел на камень недалеко от входа и с интересом посмотрел под ноги.
— Давайте домой! — взмолилась Джейн. "Наверно, я вся в синяках." — думала она.
— А я знаю, кто это был. — шепнула Джейн Минди, когда они уже катились домой. — Это был Страж!
* * *
Валет следил за детьми до небольшого перевала, за которым они скрылись. Некоторое время он колебался, потом осторожно стал пробираться. Если они его и заметят, то знать-то его они не знают. Можно придумать чепуху какую-нибудь. Мол, бабочек ловлю. Он осматривал каменные закоулки, но дети словно сквозь землю провалились, ни звука.
Обойдя еще одну высокую гряду, он с удивлением обнаружил торчащие из скалы ноги. Ноги дрыгались, слышались приглушенные голоса. Валет решил удалиться, чтобы его не увидели. Он догадался, что дети нашли дыру в скале и полезли в пещеру, наверно. Видимо, гора полая. Очевидно, это Вход.
Спустя час Валет вернулся посмотреть, как дела. Ноги были на месте.
О! Барышня застряла! Он присел на камешек и закурил, с удовольствием наблюдая за трагедией. Потом забеспокоился. Если они не выберутся, то и он не войдет. Валет схватил девчонку за щиколотки и дёрнул. Потом быстро убежал.
* * *
— А я думаю, это был Ангел! — возбужденно высказался Эдди.
— Ангелы не курят. — озабоченно ответил Вилли.
* * *
Дети вернулись грязные и слегка ободранные. Джейн сразу направилась в душ.
— Девочка моя, — ласково обратилась к ней мама, и тут же воскликнула: — Джейн, да ты вся в синяках! Что с тобой случилось?
— В скалах застряла. — пробормотала дочка, осматривая локоть.
— Чего же ты делала в скалах? — с подозрением спросила миссис Ларкина.
— Клад искала, конечно! — Джейн была занята, она зализывала раны.
— Эдди, где ты был?
— Мама, Ангелы курят?
* * *
Дарби был задумчив и все дела свои совершал в молчании. А дело повернулось совсем необычно. Он-то полагал, что все доставшиеся ему бумаги — это всего лишь интересная история, а оказалось, что и в самом деле есть какое-то сокровище. Нет, он вовсе не против сокровищ! Если бы ему перепало немного средств, то это никак не было бы лишним. Но беда в том, что за сокровищами охотятся не только хорошие люди, вроде Сарториуса и даже Марка. Этот последний был вовсе неплохим человеком, хотя и посмеивался над Дарби.
Но вот теперь появились такие плохие люди, как этот Валет! И кто-то ведь убил Тодоровски! И убийца еще не найден!
Вчера, когда он был у миссис Доу и разговаривал с её жильцом, они все решали, куда девать бумаги. Их нельзя оставить ни у Дарби, ни у Сарториуса, поскольку именно у них и станет Валет искать их. Тогда адвокат и придумал отдать их мистеру Марчу, архивариусу. Вот уж где Валет их не отыщет!
Мистер Пазола так выразился, что раз эти летописи напрямую имеют отношение к местным достопримечательностям, то лучше им побыть у того, кто больше всех знает о них. Сегодня как раз он договорился о встрече с архивариусом. Никто не помешает, поскольку суббота — нерабочий день.
Дарби вышел на улицу. Жаркая погода установилась, видимо, надолго и шеф каждый день загорал под солнышком. На другой стороне, у небольшого скверика, стояли четверо ребят с велосипедами. Это были дети Валентаев и недавно поселившихся здесь Ларкиных. Дарби приветливо помахал им и собрался идти к миссис Доу. Завидя его, все четверо, направились к нему.
— Дарби, у нас к тебе дело есть. — не глядя в глаза проговорил Вилли.
Дарби остановился и приготовился слушать.
— У нас бумажник пропал. — мрачно сообщил Вилли.
Раньше Дарби определенно обрадовался бы такому случаю. Но теперь событий было слишком много, и он не поспевал за всем. Юный пинкертон не выпускал из мыслей Мартироссу.
— Это бумажник ювелира. Он был у Пака на ферме.
— И на нём были чужие инициалы. — вмешалась Джейн.
— И письмо чужое. — добавил до кучи Эдди.
Дарби запутался.
— Я потом зайду к вам и поговорим еще раз. — пообещал он детям.
— Не надо! — закричали все вместе.
— Мы только хотели сказать, что утаили от вас вещественное доказательство. Это случайно вышло, мы не хотели! — уныло сознался Вилли.
— А что с нами будет? — спросили ребята в один голос.
