Еще не осела пыл от первых сдвоенных взрывов, а двести всадников, стоявших перед воротами, пустили коней в намет и полетели к воротам. Доскакав до них, они спешились и споро, быстро забежали под арку открытых взрывом ворот. Не встречая сопротивление, заняли воротную башню, мимоходом добив раненных, контуженных и просто оглушенных защитников, споро разбежались в обе стороны по стене, до обрушившихся башен, заняли их развалины, дорезав уцелевших стражников, проникли на противоположные, через развалины, участки стены и захватили никем не охраняемые башни, следующие после рухнувших, начав заклепывать находящиеся в них пушки. На все ушло около 30-40 минут. И когда еще через полтора часа вернулся посланник от магистрата Нарвы, забежавший в воротную караулку, расположенную около привратной башни, со стороны города, ситуация для горожан ухудшалась прямо на глазах. Захватчики расширили длину стены, отошедшую под их контроль, сейчас они контролировали всю западную стену, включая обе угловые башни. Стражник, однако, попытался выполнить данное ему Крумгаузеном указание, но его, никто не стал слушать. Просто вручили повторное письмо и выпнули пинком под зад. Прослав на словах приказал привезти для переговоров обоих бургомистров и большинство, а лучше всех магистратных советников и секретаря магистрата с казначеем. Еще примерно через час появилась процессия городских чиновников, прикрываемая стражниками города. Среди пришедших стражников выделялись одеждой, броней и оружию орденские кнехты. Видимо нарвский фогт решил помочь магистрату в отражении нападения на город. Ни одна из высоких переговорных сторон благоразумно не вылезала на открытое место. От имени глав делегаций их слова выкрикивали воины, имеющие сильные, громкие голоса, укрывавшиеся за павезами.
Первым закричал стражник: — Бургомистры и магистрат города Нарвы желают знать, кто вы такие? Фогта Васкнарвы достопочтенного брата — рыцаря Дитриха фон дер Штайнкулья, они отлично знают, никто из вас разбойников не похож на него.
-Да нам и не надо походит на фон дер Штайнкулья, мой господин, НОВЫЙ фогт Васкнарвы, фон Шварц, приказывает вам до полудня собрать 400 000 полновесных талеров серебром. В противном случае он возьмет Нарву штурмом, как до этого взял штурмом Раквере с его замком, замки Тоолсе, Васкнарва и более четырех десятков других замков и монастырей. Жители этих городов и замков тоже похвалялись. И где они, и где их имущество, и где их дома? Вскоре вассал господина фогта возьмет штурмом Ивангородские ворота. И тогда господин просто войдет в город и возьмет сам все, что ему нужно. И даже намного больше. Как видите за стеной стоит наше войско, числом более четырех тысяч, со множеством пушек. Да по реке более двух тысяч приплывут. Что вы можете противопоставить им? Господин может и сейчас захватить ваш город. Но он очень добр и жалеет жизни своих воинов. Мы знаем, что у нарвского фогта и в городской страже служат добрые воины, и они как овцы на бойне гибнут не будут. За свои жизни они возьмут с нас цену. Господин не хочет без нужды губит преданных ему воинов.
В ходе речи представителя нападавших, к Крумгаузену и тур Моэлену подбежал посыльный стражник.
-Господа бургомистры. Беда. Снизу по реке поднимаются корабли, насчитали более двух десятков, палубы которых просто забиты кнехтами. Да и трюмы тоже не пустуют, судя по осадке первых трех нефов и двух коггов, в них так же множество кнехтов. Сержант просит прислать на подмогу стражников. Иначе он не сможет удержать стену.
-Откуда там кнехты? Чьи они? — повернувшись к стражнику, спросил Крумгаузен.
— Не могу знать господин бургомистр. Только они явно с недобрыми намерениями плывут к нам.
— Да что ты его спрашиваешь Иоахим? Сам что ли не понимаешь, что это обещанный разбойным фогтом его вассал. — обратился к Крумгаузену второй бургомистр.
— Герман, а вдруг это все же не те корабли? — ответил тур Моэлену первый бургомистр.
В это время глашатай захватчиков закончил свою речь. И как будто дождавшись окончания его речи со стороны реки донеслись раскаты орудийных выстрелов. Бургомистры переглянулись.
-Господин капитан,— обратился Крумгаузен к капитану городской стражи, входившего в делегацию муниципалитета к Талинским воротам.
-Срочно берите две трети городской стражи и к Ивангородским воротам. Не дайте им захватить их. Всех людей на воротную башню. Господин секретарь, срочно пошлите в Верхний замок посланца к господину фогту фон Шнелленбергу. И попросите его выделить в город дополнительно, как можно больше кнехтов, желательно под командованием кого-нибудь из братьев— рыцарей. Выполняйте, ради господа нашего, живее. А то этот разбойник и правда начнёт штурм.
Только получившие поручения чиновники ушли их выполнять, как вскоре прибыл второй гонец от сержанта Ивангородских ворот. На этот раз это был не сопливый, только что нанятый стражник, а уже не молодой убеленный сединами ветеран.
-Дозвольте обратиться господа бургомистры? — начал он. Тур Моэлен, молча махнул рукой, мол, говори да по быстрее.
— Господин сержант докладывает, что по реке, по её течению, поднимается вражеский флот в количестве двадцати двух вымпелов. На трех нефах и двух коггах имеются пушки. Остальные корабли это в основном лоймы, имеются по паре-тройке ушкуев и дракаров. На палубах полно воинов. Почти все корабли встали на якоря ниже по течению в видимости стен. Нефы и когги подошли ближе и обстреливают стены из пушек. Но пока к пристаням пристал один когг. С него высадилось около сотни кнехтов. Которые захватили три купеческих нефа, стоявших у пристаней и стали захватывать склады, стоящие около реки. Господин сержант попытался сделать вылазку, чтобы не допустить разграбления имущества уважаемых купцов. Но разбойники пушечной и мушкетной пальбой и арбалетными болтами отбили вылазку. Одиннадцать стражников погибли, девятнадцать, в том числе и господин сержант получили ранения. Разбойники подошли к воротам и прячась за павезами, требуют открыт ворота и впустить их в город. В противном случае грозятся всех стражников в башне перерезать.
-Идиот! — Закричал Крумгаузен. — Да пусть хоть все товары провалятся в преисподнюю. Так рисковать городом. О чем думал этот тупоголовый сержант, открывал ворота перед врагами. Ну, если он выживет, то мало ему не покажется. Он отдаст все своё имущество в счет погашения ущерба купцам.
-Успокойся Иоахим — обратился к коллеге тур Моэлен. — Подумаешь сержант -деревенщина ворота приоткрыл. Так ведь ни чего страшного не случилось. Ну побили маленько стражников, новых наберем. Сержанта идиота ранили, выздоровеет и будет отрабатывать долг за разграбленный товар. Главное, что разбойники в город не ворвались. А ты иди к себе в башню — обратился второй бургомистр к посланцу. — Туда как раз должен господин капитан городской стражи прибыть с оставшимися стражниками, вот он тебе и укажет чем заняться. Все. Иди.
Только отпущенный руководителями города посланник-ветеран скрыться с их глаз, как к бургомистрам подошел воин в белом орденском плаще. И не успел он открыт рта, как Крумгаузен воскликнул: — Ну наконец но брат-рыцарь, господин фогт направил Вас. Сколько кнехтов Вы привели с собой. Где они? Почему я их не вижу?
-Господин бургомистр, я не привел Вам кнехтов, я пришел по приказу господина фогта забрать ту полусотню, которую он Вам предоставил в помощь.
-Как? Почему? Фон Шнелленберг, как орденский фогт обязан защищать город. Я требую, что бы городу были предоставлены кнехты, для защиты города, его граждан, их жизни, здоровья и имущества.
-Господин Крумгаузен. Я передаю слова моего фогта. Господа бургомистры и магистрат города Нарвы. С 1391 г. магистрат был реорганизован и освободился от опеки фогта. Магистрат получил право распоряжаться городскими средствами. Все это было сделано по просьбе и согласия магистрата и жителей города Нарвы. Фогт Ливонского ордена в соответствии с данными договоренностями отвечает только за защиту и оборону Верхнего замка. За защиту и оборону города отвечают бургомистры и магистрат города Нарвы. На что им даровано право, собирать городские налоги и распоряжаться ими. Содержание орденского гарнизона в Верхнем замке происходит за счет средств Ливонского ордера, которыми и распоряжается нарвский фогт. От магистрата города Нарвы, для оплаты строительства укреплений Верхнего замка и содержания кнехтов не поступило ни одного медного пфеннига. Господин фон Шнелленберг просил передать, что он забирает выделенных кнехтов, для обороны орденского замка. Бургомистры, магистрат и горожане города Нарва могут укрыться за стенами Верхнего замка без оплаты за предоставленное убежище.
С этими словами орденский рыцарь повернулся спиной к бургомистрам и не слушая их криков и голосовых попыток задержать уход кнехтов, скомандовал, находившихся вокруг бургомистров и их свиты орденским кнехтом, построится и следовать, как можно скорее, в замок. После чего, не оборачиваясь, зная, что ослушаться его приказа кнехты не посмеют, не спеша пошел по улице в сторону Верхнего замка. За ним, на ходу выстраиваясь в колонну по три, потянулась полусотня кнехтов, временно переданая фон Шнелленбергом бургомистрам и магистрату для усиления обороны Нарвы.
Отошедшие не более чем на шестьдесят шагов орденцев остановила серия взрывов, раздавшаяся со стороны реки. Все, как по команде и орденцы и горожане повернули головы в сторону взрывов. Где-то там, примерно на линии городских стен поднимались три шапки пыли и дыма, причем срединная дымопылевая туча поднималась как раз из района нахождения Ивангородских ворот. Облака дыма и пыли по-разному подействовали на орденцев и горожан. Если последние ещё не менее пяти-семи минут пребывали в каком-то оцепенении, то орденский кнехты, подчинялась команде брата-рыцаря, споро перешли с шага на бег и побежали, все время, по мере возможности убыстряя бег, в сторону Верхнего замка.
Выйдя из оцепенения, бургомистры послали пару, из оставшихся при них стражников, к Ивангородским воротам, разузнать, что там произошло. Примерно через полчаса посланники вернулись. Уже по их бледным лицам и фигурам, выражающим растерянность и почти панику, было видно, что произошло что-то ужасное. Один из пары стражников, на вид более пожилой, дрожащим от волнения или страха голосом начал докладывать: — Господа бургомистры. Враги взорвали Иваногородские ворота и пару прикрывающих их башен. Привратная башня и остатки двух других башен, а так же стена между ними захвачены врагами. Они начали поворачивать находящиеся в башне пушки на город. Ни господина капитана, никого-либо из стражников не видно. Видимо, они все убиты. Город беззащитен и фактически захвачен врагами.
От этих слов бургомистры и их окружение бледнели буквально на глазах. Видимо этот разбойный фогт не врал о судьбе Нарвы и её жителей. Да дьявол с ней с Нарвой и её горожанами. Что будет со мной, моими близкими. Примерно так думал каждый из слышавших эти слова. Тем более, и соглядатаи уже доложили, что на кораблях находится не менее двух тысяч ратников. Да на поле за Талинскими воротами стоить рать не менее трех— трех с половиной тысяч воинов, при не менее чем полутора сотнями пушек. И откуда этот фон Шварц взялся сам и набрал такое огромное войско, в пять с половиной — шесть тысяч ратников. Ведь по численности оно практически такое же, как население самой Нарвы с орденским гарнизоном и населением округи в придачу. Тут и думать не стоит. Надо срочно соглашаться с его условиями. А то сожжет город и заберет намного больше, чем запросил сейчас. Тем более что уже доложили, захватчики приступили к очистке припортовых и портовых складов и других строений. Собранное сносят на захваченные на пристани корабли, лодки и на свои суда волокут часть собранного.
Крумгаузен кивнув своему 'рупору', подошел к углу дома, стражник— 'рупор', выскочив несколько вперед, на середину улицы и укрывшись за павезом, стал транслировать слова бургомистра васкнарвцам.
— Эй, кто-нибудь ответьте.
-Что тебе надо сын греха?
-С Вами хочет говорить господин бургомистр Нарвы Иоахим Крумгаузен.
-Ну так пусть говорит, мой господин ему не запрещает.
-Господин Иоахим хочет беседовать с господином васкнарвским фогтом фон Шварцем.
-Мой господин фон Шварц, слушает его.
-Передайте господину фогту, что бургомистры и магистрат города Нарва согласны с его ультиматумом. Только сумма указанная господином фогтом очень велика, для маленькой и бедной Нарвы. В городе просто нет такого количества серебря.
-Их светлость господин герцог фон Шварц (решил повысить своего патрона Прослав, хотя он подозревал, что его господин не простой московитский боярин, а не ниже князе, что при переводе на европейский табель о титулах, по мнению Прослава соответствовал титулу герцога). Указывает, что не подобает бургомистру города торговаться, как зеленщице на рынке, торгующейся за каждый пучок зелени. Герцог согласен выслушать Вашу сумму.
-Город может собрать не более пятидесяти тысяч талеров.
-Это оскорбление их светлости. Не менее трехста восьмидесяти тысяч полновесных серебряных талеров. Иначе воины господина фогта сами возьмут то, что ему причитается.
-Если мы очистим казну города, то наберем не более ста тысяч талеров.
-Господин фогт спрашивает, с какого конца начать проверять город на наличие в нем серебра.
-Даже если заберем из магистрата все подсвечники и парадную посуду, присоединив и свою посуду, то и тогда не наберем более ста пятидесяти тысяч талеров.
-Его светлость согласен, но интересуется, господа бургомистры и магистрат могут посоветовать, с каких сторон поджигать Ваш бедный город? Не менее трехста пятидесяти тысяч полновесных серебряных талеров.
-Ваша светлость у нас просто нет таких денег. Мы можем попросить горожан собрать серебро. Но и тогда мы не наберем такого количества.
— Фон Шварц может взять не только серебро, но и золото и самоцветы. Но оценивать самоцветы будет его человек. И он может взять на себя труд сбора в городе затребованной суммы. Так и быть герцог добрый человек, пусть будет ровно триста тысяч полновесных серебряных талеров.
-Но это все равно огромная сумма. Мы не соберем её. Если Вашу светлость устроить меньшая сумма в двести тысяч талеров. То эту сумму мы сможем собрать в течении трех часов.
-Попросите у фон Шнелленберга. Эрнст одолжи на бедность Иоахиму и Герману пару сотен тысяч талеров. Последнее слово моего господина двести пятьдесят тысяч полновесных серебряных талеров и не талера меньше. Время до полудня. А это Вам напоминает, что время идет.
После этих слов пушки с Талинской и Ивангородской привратных башен дали залп в сторону города. Пушенные наугад не каленые ядра, проламывали стены и крыши зданий, что они разрушали внутри этих строений, никто из присутствующих на переговорах не видел.
— Еще раз повторяю требование моего господина. Если до полудня в Талинскую башню не внесут двести пятьдесят тысяч полновесных серебряных талеров, то эти пушки 'заговорят' вместо его светлости. И говорить они будут не менее дня. На второй день эти пушки и пушки его светлости начнут бомбардировку Верхнего замка. Так, что господа Вам отсидеться за его стенами не удастся. Пока будем проламывать стены замка, ратники господина фогта начнут проверку домов и учинять спрос с горожан, для изъятия серебра, золота, самоцветов и другого ценного имущества. А поверти лично мне, спрашивать про серебро, золото и драгоценности они умеют и любят.
