Архивраг. Книга первая. Начало Игры.

— Можете не сомневаться в нашей заинтересованности в тех сведениях, которыми вы обладаете, мой друг.

— Еще бы. В противном случае я бы вряд ли смог вам дозвониться? — намекнул Серегин. — Помните, я для вас нужен не меньше, чем вы мне. Быть может, даже больше. — Полковник усмехнулся: — О да, гора-а-аздо больше.

— Сведения вами перепроверены? — спросил мужской голос, словно пропустил мимо ушей всё сказанное Серегиным. Полковник это понял и несколько спокойней ответил:

— Да. Но передадим мы ее вам только когда будем в безопасности.

— Боюсь, что в ближайшее время это невозможно. Подготовить канал выхода в условиях Зоны — дело весьма непростое, требует много времени и...

— Слушай меня, ты, бюрократ хренов! — вспылил Серегин. — Мне плевать, как ты со своей сворой будешь вытаскивать нас из этого дерьма, понял?! Я здесь вкалывал как вол и у меня нет никакого желания тут подохнуть! Я знаю, как вы нуждаетесь в этой информации и сделаете все, чтобы доставить нас к себе, позаботившись о нашей безопасности как о безопасности своего президента!

Человек на другом конце связи выслушал весь гневный пассаж с полным хладнокровием, не перебивая полковника, чтобы тот выплеснул всё давно накипевшее у него. Собеседник, с которым вел разговор Серегин, прекрасно знал, как добиваться от других необходимого ему. Сейчас важно успокоить военного, чтобы тот не предпринял необдуманных действий, находясь в состоянии сильнейшего психического перенапряжения.

— Мой друг, ваши требования для нас целиком понятны и мы, безусловно, считаем их абсолютно справедливыми. Я могу лишь догадываться о тех испытаниях, которые вам довелось увидеть и пережить. Наверняка мне не приходилось такое видеть даже в моём наихудшем ночном кошмаре. Поэтому лично я уважаю вас за найденное в себе мужество для работы в Зоне, а это, вне всякого сомнения, делает вас особо значимым для нас... — мужчина буквально секунду подбирал нужное слово и вместо "агент" добавил:

— Человеком.

"Точно, человеком, — думал собеседник. — Он устал, плюс к нему долго относились как к рабской трудовой силе, приказывая и требуя многого, и почти ничего не давая взамен. Поэтому, ему нужно показать, что в нем видят прежде всего не агента, не очередной источник информации, а именно человека"

— Вы обладаете огромным опытом, — продолжил он, — который помог вам выжить и для вас не составит труда понять причину, которая не позволяет нам вытащить вас из Зоны, по-крайней мере, сейчас. Поскольку, времени остается мало, мы при всем желании не в состоянии это сделать, однако, раз вы поставили определенные условия, то нет другого пути, кроме того, в котором вы лично покажете нам нахождение искомой цели.

— Предлагаете снова сунуться туда? Вы в своем уме?! Ваши хреновы аналитики даже на секунду не могут себе представить, какая задница ждет всех, кто решит туда пойти!

— Предоставьте заботы о безопасности нам. Однако для достижения успеха нужен опыт знающего Зону человека, мой друг, и нам без вашей помощи не обойтись.

"Дай ему почувствовать собственную важность, исключительность, незаменимость"

— В случае благополучного исхода, — продолжил голос, — мы гарантируем вам жизнь и такой банковский счет, который позволит вам провести ее, не зная забот.

"Агент Фантом, деньги — ваше слабое место. Впрочем, как у многих"

Серегин слушал внимательно. Этот спектакль со вспыльчивостью он устроил нарочно, чтобы проверить своего куратора на то, сколь далеко он и те, кто за ним, готовы пойти в стремлении сохранить своего агента. Решил подобным образом набить себе цену перед ними и в своих расчетах не ошибся: куратор действительно заинтересован в его услугах. Полковник прекрасно понимал, что раздражительность будет списана на пребывание в Зоне, а фальшивый гнев окажет на них дополнительное давление. И пускай психологи, которые будут не один раз прослушивать этот разговор, вероятно, определят некоторую наигранность, то и данное обстоятельство будет на руку полковнику. Этим господам станет еще лучше понятно, что кидалово не в их интересах.

— Складно говорите, — ответил Серегин, но так чтобы у обладателя невозмутимого голоса сложилось впечатление, будто полковник смягчился и уговоры возымели эффект. — Сколько переведено на мой счет?

— Половина от обещанного, как и договаривались. Вторую половину вы получите после выполнения задачи. Дальнейшие указания к вам поступят в оговоренном порядке. Можете не сомневаться в важности всех ваших сведений и знаний и это лучшая гарантия в отсутствии всякой выгоды нам обманывать или убирать вас. Вы это прекрасно знаете. И еще... — Несколько секунд воцарилось молчание и стало ясно, что говоривший подбирает слова. — Сколько вас осталось?

Намёк понят. Серегин посмотрел на капитана, сидевшего напротив него. С виду казалось, будто ему стало немного полегче, особенно это заметно по тому, как он внимательно слушал разговор. Его глаза пристально вглядывались в лицо полковника и теперь, даже в условии недостатка света, он заметил во взгляде Серегина нечто пристальное и в эту секунду Кравцову всё стало ясно: так смотрят, когда хотят кого-то убить. Кравцов дернулся было за лежащим рядом автоматом, но полковник оказался быстрее и пуля, выпущенная из его пистолета, оборвала жизнь капитана, вышибив ему мозги.

...В замкнутом пространстве выстрел прозвучал настолько громко, что у Серегина заложило в ушах, но он еще некоторое время так и держал на вытянутой руке пистолет, из которого совсем недавно застрелил человека. В борьбе с циничной частью полковника его совесть давно потерпела сокрушительное поражение и убийство своего бывшего товарища стало последним гвоздём в ее гроб. На вопрос он ответил лишь двумя словами:

— Я — один.

Глава четвертая.

Рейд

Как и представлял себе Меткий, ничем иным, кроме как грандиозной дракой просто не мог закончиться этот вечер в баре. А все началось с того, что некий сталкер, находясь в состоянии изрядной поддатости от выпитого спиртного, обозвал своего задолжавшего сотоварища внебрачным выкидышем химеры и кровососа. Подобную дерзость в свой адрес второй сталкер не смог стерпеть и, взяв в руку свою жестяную кружку, из которой и поглощал здешний хмельной продукт, швырнул ею в обидчика. Однако выпитое внесло существенные коррективы в траекторию полета кружки, которая попала совсем не туда, куда целился сталкер. Итогом стало образование гематомы под глазом у серьезного ветерана, знакомого Меткому под прозвищем Самосвал, принявшая увеличиваться с устрашающей скоростью. Ярость ветерана, взбешенного невиданной наглостью, оказалась безгранична и он с еще двумя своими коллегами по хабароискательству ринулся в бой, подобно быку на корриде. В своем порыве гнева он совершенно случайно зацепил локтем борцовского вида ходока, который отлетел, потеряв от неожиданности равновесие. И все бы ничего, если б ветеран бросил а-ля "извини", но тот, будучи ослепленным желанием отомстить за брошенную кружку, прокладывал себе путь сквозь толпу, собравшуюся промочить горло после утомительных ходок. "Борец" решил не оставаться в долгу и, свиснув своим, ринулся разбираться в чем же, собственно, дело и почему перед ним даже не извинились. Догнав ветерана, "борец" с наездом стал требовать от того сатисфакций, на что ветеран, обозленный как сам чёрт, решил ответить точным правым боковым в нижнюю челюсть наглеца. Не смотря на свою, по всей видимости, неплохую реакцию, "борец" отлетел и рухнул прямо на чей-то стол, где вовсю шел процесс трапезы скромной пищи, обильно запиваемой местным аналогом водки. Естественно, в их планы совершенно не входило видеть, как все что у них имелось на столе, было сметено каким-то мужиком в антирадиационном костюме, однако сидящие пришлись давнишними знакомыми "борца" и тут же без вопросов вписались за него в драку с противником. Как оно чаще всего бывает в таких случаях, прицепом к уже вступившим в схватку поспевали новые силы и подкрепления, в результате чего общее число участников массовой потасовки приблизилось к двум десяткам, причем вряд ли кто-нибудь из них на следующие утро смог бы внятно объяснить, почему же он решил влезть в это побоище. Закончилось все действие предупредительным выстрелом охранника, благодаря которому удалось пресечь разрушительные последствия для всего бара. Через минуту внутри оказались сотрудники Службы безопасности для окончательного закрепления порядка и вскоре они при помощи системы видеонаблюдения вычислили основных зачинщиков драки и выписали им штраф, а также двухмесячный запрет на посещение Бара. Таким относительно легким наказанием отделались завсегдатаи только благодаря отсутствию существенного ущерба заведению.

Меткий был раздражен тем, что после изнурительного дня ему не удалось хотя бы немного расслабиться за порцией простой еды, да подумать над своей будущей миссией. Единственным утешением стало довольно быстрое успокоение вспыльчивых сталкеров и выдворение из здешней Мекки для отдыха главных зачинщиков беспорядка. Теперь предстояло осмыслить и продумать заново все риски, связанные с рейдом в Северные территории. Большую часть дня Меткий посвятил тренировкам в стрельбе из своего оружия и выяснил, что сноровка у него никуда не делась, а напротив, даже заметно улучшилась, подтверждая тезис об отсутствии предела в совершенствовании своих навыков. Правда, тренировки имели свою цену, ведь за оттачивание своего мастерства пришлось потратить значительную часть имевшихся в наличии боеприпасов, особенно патронов калибра 7,62в39 миллиметра, однако эту проблему Меткий решил за счет суммы, оставшейся после последней вылазки за хабаром. Вечером же у сталкера впервые состоялась встреча с главным организатором большого рейда в глубины Зоны, которого знали под прозвищем Сумрак. Это был настоящий ходок, с весьма внушительным опытом выживания в Зоне и весьма требовательным как к себе, так и к тем, кто решил идти с ним в рейд. Среднего роста, он обладал довольно грубыми чертами лица, волевым подбородком и серыми глазами с проницательным взглядом. Сказать о его точном возрасте тяжело, зато слухи о прошлом Сумрака имелись самые разнообразные, начиная от его причастности в прошлом к крупной криминальной группировке, промышлявшей в девяностые годы грабежами и заказными убийствами до версий о работе на некого олигарха в качестве телохранителя. Третьи утверждали, будто кто-то из знакомых подписал вместе с ним контракт в одной частной военизированной фирме, которую привлекали нефтяные компании для охраны месторождений черного золота в странах Ближнего Востока. Самому же Меткому не было необходимости выяснять личность этого сталкера, поскольку ни разу его деятельность не попадала в поле зрения ГРУ. По всей видимости, этот человек действительно делал свой гешефт в Зоне, специализируясь на добыче редких и дорогих артефактов, но, вероятно, он прекрасно осознавал, что и кому можно продавать, дабы компетентные органы при помощи своих агентов не проявили к нему внимание.

Как бы то ни было, этот Сумрак действовал профессионально и вел тщательную подготовку к каждому рейду. Он хорошо знал важность планирования и наличия необходимой информации для совершения вылазки в те, районы Зоны, которые, как правило, сталкеры старались избегать, ввиду их дурной славы из-за беспрецедентных потерь среди здешних ходоков. Однако только в таких опасных и труднодоступных территориях можно найти нечто по-настоящему стоящее и получить за него достойный барыш. Риск, естественно, был велик, но при соответствующей подготовке он из разряда неоправданного переходил в статус приемлемого для тех, кто выбрал самую опасную профессию на свете — сталкерство. Только трезвый расчет и должное отношение даже к самым, казалось бы, незначительным мелочам могли стать залогом успеха в поиске ценного хабара. Тех, кто не готов принять подобное отношение к работе, Сумрак никогда не брал в рейд. К нему в отряд шли исключительно здравомыслящие люди, очень хорошо понимавшие куда и зачем они идут.

Сказать, что сам факт таких вылазок являлся чем-то секретным и не подлежал разгласке ни при каких обстоятельствах — нельзя. Для руководства "Долга" также не было тайной, кто шел в походы, однако никаких препон для их организации и подготовки на территории базы не делалось. Более того, само руководство чуть ли не более всех остальных заинтересованно в таких рейдах, ведь найденные артефакты продавались, чаще всего, торговцам прямо или косвенно связанных с группировкой. Это означало, что значительная часть редких образований Зоны проходила через них, позволяя контролировать их оборот, что особенно важно тем, благодаря кому, группировка не просто существовала, но еще и усиливала свое влияние.

Само собой попасть в отряд к Сумраку дело не простое. Набор проводился с учетом того, насколько организатор рейда лично знал кандидата на место в отряде, однако мог брать и того сталкера, за которого могли поручиться его доверенные лица. К такому числу лиц относился Косматый, не единожды топтавший землю Зоны вместе с Сумраком и другими, кто в надежде найти редкий или даже новый артефакт готов рискнуть по-крупному. Он-то и рассказал главному организатору рейда о Метком, как о серьезном сталкере с большим опытом выживания в здешних условиях. Благодаря давнему знакомству ветеранов, Сумрак согласился рассмотреть кандидатуру Меткого на членство в отряде для предстоящей вылазки. Само собой квота была ограниченной, ведь чем больше народу, тем меньше конечная прибыль каждого из участников. Поэтому организатору требовалось найти то количество человек, когда безопасность (а значит и потенциальный успех дела) и прибыль будут находиться в оптимальном соотношении. В этот раз оно не нарушалось, поскольку Косматый, которого хотел взять в рейд Сумрак, не сможет принять в нем участие при всем желании, что означало наличие свободного места для одного человека. Его и рассчитывал занять Меткий. Слова Косматого имели весьма приличный вес и рекомендация такого закаленного в ходках ветерана Зоны являлась серьезным плюсом для кандидата в отряд и все же для принятия недостаточно одного слова. Перед тем, как организатор давал добро или отказывал, нужно пройти собеседование с ним, тем более у Сумрака имелись вопросы по поводу длительности пребывания Меткого в рейде.

— Значит, это ты тот меткий стрелок, о котором говорил Косматый? — спросил Сумрак, глядя неморгающим взглядом.

— Он самый, — подтвердил сталкер.

Внутри его "номера", который лишь немногим отличался от убранства, имевшегося в комнате Меткого, наличествовало то, что называют рабочим беспорядком. Несколько старых топографических карт, разложенных на столе, защищенный ноутбук серо-черного цвета, куда его хозяин заливал нужную информацию о происходящем в Зоне, разобранный Калашников сто четвертой модели, средства для его чистки, несколько магазинов к нему. К стене прислоненными стояли две снайперские винтовки Драгунова и одна швейцарская штурмовая винтовка, а справа от них, закрывая мелкие трещины, которыми покрывалась стена, красовался самодельный шкаф, где, вероятно, хранились бронекостюмы для выходов в сильно загрязненные места Зоны. В целом, если не считать большего количества разных предметов и площади этих "апартаментов", то они мало чем отличались от жилища Меткого.