— Людовик Бэгмен, ваши действия поставили под угрозу жизнь моей сест'гы. Я вызываю вас на дуэль, — заявила вейла, — кото'гая состоится на следующий день после т'гетьего испытания этого ту'гни'га, на закате. Раньше нельзя, у меня нет желания п'гове'гять, что сделает Кубок Огня в случае дуэли до конца Ту'гни'га. Позже тоже, иначе кто-либо еще успеет раньше. Нап'гимер, отец... Сам или наймет кого-нибудь... Выбор условий за вами. И учтите, на квиддич я не соглашусь.

— А если вы выживете, с вами встречусь я, — прозвучал голос лорда Гринграсса, как раз спустившегося с трибун.

Виктор Крам хотел что-то сказать, но отправившаяся на награждение с ним Дафна предотвратила его не начавшуюся речь простейшим методом — поцелуем.

— Я не буду вызывать вас на дуэль, — покачал головой Гарри. — В том случае, если вы переживете обе дуэли, мы с вами ещё встретимся. В последний раз...

Глава Департамента магических игр и спорта затравленно огляделся. Гарри развернулся к палатке мадам Помфри.

— Чему вы так удивляетесь? Считали, что заложники сойдут вам с рук. Первый тур уже наглядно показал, что судья тоже может умереть, — бросил он, уходя.

Глава 26. Память о минувшем и отголоски грядущего.

После второго задания всем стало любопытно узнать подробности подводного приключения, а, стало быть, и на долю заложников перепала часть славы чемпионов. В наибольшей степени это коснулось Гермионы — спасавшие её и Габриэль чемпионы под воду не спускались, а, значит, заложники становились особо ценным источником информации. И если юную вейлу спасла навязчивая опека старшей сестры, а вскоре все проблемы решит отъезд во Францию, то равенкловке досаждали постоянно.

Если слушатели ожидали услышать жуткую историю, из которой следовало, что на заложницу напали и украли, ей пришлось в одиночку отбиваться от полусотни до зубов вооружённых тритонов и русалок, и они её, в конце концов, одолели, связали и уволокли на самое дно озера, то они подходили не по адресу. Впрочем, никто из равенкловцев подобной чуши не ждал, в отличие от некоторых осаждавших мисс О'Флахерти гриффиндорцев — к заложницам с темных факультетов они подходить не спешили. Во-первых, они все-таки были на противоположной стороне. А во-вторых, Гермиону еще надо было найти — уж возможности скрыться от назойливого внимания в Тайной Комнате у неё никто не отнял. Дафну же все дразнили дамой сердца Виктора Крама, и так ей досадили, что теперь ничего не стоило вывести её из себя и заставить взяться за палочку. Не то, чтобы она отказывалась от этой чести, но всякому вниманию должен быть предел. Запас же весьма неприятных заклятий у слизеринки был богатый, что ощутили на себе некоторые из досаждавших ей учеников...

Март выдался сухой и ветреный. Сов сносило порывами, они сбивались с курса, и почта приходила с опозданием. К счастью, Гарри и Сириуса это не коснулось — погодные условия Британии на скорость перемещения гримов не влияли.

Сириус, в этот раз, писал кратко:

"В два часа дня в воскресенье будь у перелаза при повороте на Хогсмид (со стороны "Дервиш и Бэнгз"). Захвати с собой побольше съестного — Кричер готовит плохо. Возможно, буду не один."

— В Хогсмиде... — задумчиво сказала Гермиона. — Конечно, его там не убьют и даже не поймают — Сириус Блэк и так "мертв", а бездомный пес никому не интересен.

— Интересно, совой я бы получил это письмо в субботу или все-таки прямо в день встречи.

— И не жалко тебе бедных птичек. Они трудятся, разносят почту, а ты... — улыбнулась Гермиона.

— А я предпочитаю что-нибудь побыстрее.

* * *

На следующий день после обеда Гарри и Гермиона отправились в Хогсмид. Небо прояснилось, и вовсю светило солнце. Равенкловцам стало жарко, и на полпути до деревни они сняли плащи и закинули их на плечи. Гарри нёс в сумке еду для Сириуса — зайти на кухню и воспользоваться помощью домовиков в готовке было совсем не сложно. Гораздо труднее было мясо достать, но ночная охота в обществе Риссиуса решила и эту проблему. Тем более, что большая часть туши все равно досталась василиску.

По дороге они заглянули в "Три метлы", где оставили остальную часть факультета. В половине второго вышли оттуда, прошлись по Главной улице, миновали магазин "Дервиш и Бэнгз" и направились к краю деревни.

Так далеко они ещё не заходили. Тропинка часто петляла, дома попадались всё реже и реже, скоро они вышли из деревни и пошли к горе, у подножия которой деревня и стояла. Тропинка вильнула последний раз, и у её конца обнаружился перелаз. Опершись на него передними лапами, с газетой в зубах, их поджидал тощий чёрный пёс, очень знакомый на вид.

— Здравствуй, Сириус, — поприветствовал пса Гарри.

Чёрный пёс потянул носом воздух — из рюкзака за спиной Гарри шёл сильный запах мяса — удовлетворённо вильнул хвостом, развернулся и затрусил между кустов к каменистому подножию холма. Равенкловцы перелезли через забор и пошли следом.

Сириус привёл их к самому подножью холма, сплошь усеянному камнями. Ему, на его четырёх лапах, подниматься было легко, а Гарри и Гермиона шли тяжелее. Впрочем, долгая жизнь в лесу оказалась неплохой тренировкой. Сириус поднимался всё выше и выше. С полчаса они взбирались по крутому каменистому склону. Сириус бежал впереди, тропка виляла, и на поворотах он помахивал хвостом. Солнце жарило нещадно, Гермиона обливалась потом, ручка сумки резала Гарри руку. Он уже жалел, что ограничился одним пусть и фактически безразмерным сундуком.

Потом Сириус вдруг куда-то исчез, они подошли и увидели в скале узкую расщелину. Они протиснулись внутрь и очутились в прохладном тёмном гроте. В дальнем его конце, рядом с большим камнем лежал ещё один пес или волк. Гарри не отрывал глаз от чёрного пса, а тот успел уже обернуться его крёстным.

На Сириусе была поношенная серая мантия, выглядевшая крайне старой, но чистой. Со времени их последней встречи с Гарри волосы у него отросли ещё больше, но выглядели вполне чистыми. Он здорово исхудал.

— Мясо! Кабан! — воскликнул он хриплым голосом, вынув изо рта старые номера "Пророка" и бросив их на землю.

Гарри открыл сумку, вынул завёрнутое в пергамент мясо и подал Сириусу.

— Вот спасибо! — сказал Сириус, развернул еду, схватил ножку, сел прямо на пол и запустил в мясо зубы. — А то несколько дней все крысы да крысы. Из Хогсмида много не утащишь, чего доброго, заподозрят неладное.

Он улыбнулся, и Гарри заставил себя улыбнуться в ответ.

— Что ты здесь делаешь, Сириус?

— Исполняю обязанности крёстного, — ответил тот, по-собачьи обгрызая кость. — Да ты не беспокойся, в Хогсмиде я очень даже дружелюбный бродячий пёс.

Он снова улыбнулся, но заметил приподнятую бровь сидхе и серьёзно прибавил:

— Хочу быть поближе. Вот и обосновываюсь в этой пещере. Твое последнее письмо, попытка убить Гермиону, ещё пара источников... ну, в общем, тучи сгущаются. Я краду старые газеты, и, судя по тому, что пишут, не я один это чую. Но, в основном, читают люди передовицу об этом Турнире.

— Чуешь или знаешь? — чуть насмешливо поинтересовался Гарри.

— Что тучи сгущаются, чую. Кто их сгущает, знаю. А вот к чему это приведет, понять не могу. К чему стремится Волдеморт и что он планирует добиться? Что собираются сделать Дети Хаоса? Во что превратится Магическая Британия под властью Темного Лорда?

— Если ты ждешь рек крови и гор трупов, то будешь разочарован. Их не будет, — улыбнулась Гермиона. — Кому, в конце концов, нужны мертвецы... Разве что Гарри, он у нас некромант.

— А что будет... — задумчиво начал Гарри. — Ты рос при власти Дамблдора и очень похожего по своим действия на нынешнее Министерства, тебе не с чем сравнивать. А со своей семьей ты разругался слишком рано, чтобы понять. Но для обывателей, тех самых обычных магов, что и Экспелиармус-то не все сразу вспомнят, тех самых, за жизнь которых якобы боролся Орден Феникса, мало что изменится. Обычный маг, хорошая была бы шутка, если бы не была такой правдивой в этом столетии. А через поколение маги, которые не умеют сражаться, а школьную программу забывают сразу после сдачи П.А.У.К., закончатся. Британские маги ведь почти превратились в маглов с палочками...

— Может, все и не так страшно будет, вот только какой ценой? — спросил Сириус. — Первой войны, знаете ли, хватило всем. Представьте себе, что Волдеморт силён, как раньше. Никто не знает его сторонников, кто на него работает, а кто нет. Известно только, что он полностью владеет своими слугами, они убивают и пытают и ничего с собой поделать не могут. Вам страшно за себя, за семью, за друзей. Каждую неделю приходят сообщения о новых убийствах, новых исчезновениях, новых замученных пытками... Министерство магии растерялось, там не знают, что делать, пытаются скрыть всё от маглов, а маглов и самих убивают. Никто ничего не может поделать, ужас, паника... Вот как оно было. В такое вот время и становится ясно, кто на что способен, кто хороший, а кто плохой. Пожалуй, наиболее одиозным борцом с темными магами был Бартемиус Крауч. Не знаю, может, методы Крауча и были хороши в самом начале. Его быстро повышали по службе, и он начал настоящую охоту на сторонников Волдеморта. Аврорам дали новые полномочия, они чаще стали убивать, чем арестовывать. И не одного меня без суда передали дементорам. Крауч отвечал жестокостью на жестокость, разрешил применять против подозреваемых Непростительные заклинания. Можно сказать, он сделался таким же беспощадным и жестоким, как и те, кто были на стороне Волдеморта. У него были свои сторонники, многие считали, что он поступает верно, много кто из волшебников хотел, чтобы он занял пост министра магии. Потом Темный Лорд вдруг исчез, и все думали, что скоро Крауч станет министром. Вот тут-то у него все тоже рухнуло, но это не столь важно. В общем, все так и выглядело. Что для меня, что для большинства населения Британии. Это год назад я вынужденно пообщался с кузиной без применения боевых заклятий и выяснил, что в пяти нападениях за день она никогда не участвовала, и что к более чем солидной части приписываемых Пожирателям деяний, они отношения не имеют. Что ж, в каждом волшебнике есть немного от МакКливертов с МакБунами. И сделать большую гадость соседу, свалив все на Пожирателей смерти так удобно в бушующем хаосе. А Темную Метку на месте преступления можно и нарисовать. Так что все объясняется без неспособных выучить заклинание Пожирателей и без хроноворотов у наиболее известных членов Внутреннего Круга.

— МакБуны? Та семейка, которую их соседи превратили в квинтапедов? — спросил Гарри. — Хорошее сравнение. И точное. Уж напакостить соседу в качестве мести за что-нибудь — самое то посреди гражданской войны. В конце концов, "во всем виноваты Пожиратели"...

— Первой войны хватило... — повторил Сириус Блэк. — Всем сторонам хватило. Только бы не началась вторая... Мне уже по большей части все равно, кто победит — деяния сторон достойны друг друга, но что война оставит от Британии.

— Поэтому, её не будет, — пожал плечами Гарри. — Да и с кем воевать? С Министерством под управлением Фаджа?

— Орден Феникса... Хотя, сумеет ли он возродиться после гибели Дамблдора и Хмури...

— Кстати, откуда здесь волк? — поинтересовалась Гермиона. — Причем, если я правильно помню один прошлогодний урок... Нет, бред, сейчас не полнолуние.

— Я же говорил, что буду не один! — усмехнулся Сириус Блэк. — Да, юная леди, вы абсолютно правы, сейчас не полнолуние, но это действительно оборотень. Просто Ремусова подружка решила, что ему следует попривыкнуть к звериному обличью. Да и контролю подучиться. В общем, пока сам в человеческий облик не вернется, будет таким... Кстати, о газетах, читал бы ты, что пишут о твоей спутнице. Разве только дама сердца Виктора Крама удостаивается большего внимания.

— А что такое?

— Передовица Пророка три выпуска подряд была посвящена тому, как Людовика Бэгмена вызвали на две дуэли подряд и ты фактически вызвал на третью. Но интереснее "Ведьмин Досуг". Он целиком и полностью посвящен вашим с Крамом заложницам.

— Увы, если они ищут роман между мной и Гарри, то это они зря, — заметила Гермиона.

— Пусть пишут, — заметил сидхе. — В нынешней ситуации это едва ли не лучшая тема для обсуждения.

* * *

Остаток дня прошел практически без происшествий. Оставив Сириуса Блэка в его пещере, из которой он, впрочем, собирался вскоре перебраться назад в родовое гнездо Древнейшего и Благороднейшего Рода Блэков — Кричер при всех своих недостатках готовил еду несоизмеримо более вкусную, чем сырые крысы, равенкловцы направились назад в Хогсмид.

Спустя пару часов равенкловцы поднялись по парадной каменной лестнице в вестибюль замка. Из Большого зала летели запахи вкусного ужина. Вежливо поздоровавшись с Флер, после совместного спасения заложниц существенно сблизившейся с Гарри и превратившейся из просто союзника в друга, они приступили к ужину.

* * *

— Кстати, почему ты сейчас так опекала Габриэль? — спросила Гермиона, наблюдая за тем, как леди Делакур и её младшая дочь исчезают. — И вызвала Бэгмана на дуэль насмерть, я понимаю, что русалки не ладят с магией вейл, но все же не будут же они представлять такую опасность для ребенка?

— Пожалуй, можно и `гассказать, в конце концов, ты и так знаешь нужный факт, так что можешь и сама догадаться, — сказала Флер. — Но я требую, чтобы эта информация не `гаспрост'ганялась. И, пожалуй, ве'гнемся в более защищенное место.

После произошедшего по прибытию в Тайную Комнату скрепления клятв о неразглашении вейла начала рассказ.

— Как вам известно, полувейл, четве'гтьвейл и так далее не бывает. Но мы с сест'гой старательно демонст'гируем, что являемся вейлами лишь на четве'гть и разрушать эту маски'говку нежелательно. Мы выглядим похоже на ведьм, мы не п'гинимаем боевой облик... Но вз'гослеем мы как вейлы, а не как маги. И Габ'гиэль старше, чем выглядит. Так вот, вейлы взрослеют в несколько ступеней. В конце концов, какой смысл получать 'габотающее в полную силу очарование, если девочка даже не понимает, о чем идет 'гечь и что с этим делать? Но пробуждение вейловских чар у юной девушки тоже ничем `о'гошим не закончится — пока она ещё научится его контролировать, с ней попытаются развлечься не один десяток раз. В общем, создавая первых вейл п'га'годительницы поступили довольно просто — сначала девочка становится девушкой, сох'ганяя внешность милого 'гебенка. Потом п'гобуждается оча'гование — в конце концов, извращенца, заинтересовавшегося 'гебенком ещё поискать надо... В 'гезультате юную вейлу воспринимают как очень милое дитя, не более того. А уж потом мы ст'гемительно вз'гослеем. А тепе'гь п'гетставьте, что сонное заклинание закончило действовать. П'гетставьте юную напуганную вейлу в ок'гужении п'гедельно уязвимых к оча'гованию т'гитонов. Либо инстинктивно полоснет оча'гованием, либо уде'гжится, зависит от того, что будет пе'гед глазами, когда проснется. А дальше...