— Ах, ты нахал! — притворно разозлилась я. — Какая я тебе старая? Следи за словами, малявка. С магичкой разговариваешь. Вот как превращу тебя в кенгуру, чтоб камни было удобнее таскать и грунт утаптывать.
— Все вы в какой-то степени ведьмы, — пожал он плечами, не воспринимая всерьез сказанную снизу угрозу. Но на всякий случай постарался отвести тележку подальше от разгневанной ученицы магической Академии. Я же тешила себя надеждой, что это не из-за того, что я выгляжу, как возмущенных хомячок, а потому, что Тим не знает, кто такие кенгуру.
Много камней Тиму натаскать не удалось. По небу побежали небольшие тучки, угрожающе серого цвета и всю нашу компанию от мало до велика погнали в срочно собирать подсохшее сено.
Дождя правда, так и не случилось. Мальчишки, вместо обычного стога смастерили гигантский шалаш, высотой в два моих роста. Если не знать с какой стороны вход, то и не заметишь подвоха.
Собрав вблизи всю высохшую траву, мы с Луизой переместились на край луга. Спешка закончилась, и грабли заметно отяжелели в руках. Вот бы сейчас взмахнуть рукой, что бы всё оставшееся сено хотя бы отнесло поближе к нашему стогу-шалашу.
— Если честно, я думала, что в мире, где есть магия, она должна встречаться намного чаще, — остановившись, я облокотилась на древко и устало стерла у волос капельки пота.
— Мы всё-таки на приличном расстоянии от города, — напомнила Луиза. — Тут и в лучшие времена хорошо, если один лекарь постоянно жил.
— Да, в столице тоже как-то развитием магических технологий не пахнет, — возразила я, представляя автомобили на магической тяге, магических птиц почтальонов и тому подобное. — Например, в городе могло бы быть магическое освещение, самоходные экипажи. Туалеты, растворяющие отходы. Хотя бы водопровод с горячей водой. А тут жизнь мало чем отличается от моего мира лет эдак двести тому назад.
— Ты права, — вздохнула Луиза. — Магия уходит из нашего мира. Ещё те же двести лет назад был проект постоянного освещения столицы, но сейчас это излишнее расточительство. Магические фонари поменяли на масленые, да и те включают только, когда дни совсем короткие и всего часов на пять.
— Уходит? Почему?
— Никто не знает. Возможно, дело в том, что магия изначально позаимствована нами у драконов. Может, их кровь уже слишком разбавлена. Раньше у такого мага, как я не было бы шанса поступить в Академию. Максимум на что я могла бы рассчитывать — это на работу деревенской знахарки. А тебя вообще магом бы даже не считали. Подумаешь, остаточные зачатки дара.
— Звучит, конечно, грубо, но может не стоит ждать милости от природы, а заняться выведением магов самостоятельно?
— Ты думаешь, никому не приходила в голову подобная идея? — усмехнулась девушка. — Договорные браки для знати обычное дело, а маги по сути та же знать. Где-то полвека назад Совет Магов принял решение запретить браки между одаренными и простыми смертными. Но идея провалилась. В первом же поколении выяснилось, что у двух сильных магов, скорее всего, родится обычный ребёнок. В то время, когда в смешанных браках дар передается процентов на пятнадцать чаще. Пошла вторая волна, запретившая браки между магами. И тоже ничего удачного из этого не вышло. Вот так и живем. По последним данный, если не появится свежая кровь, лет через триста магов в нашем мире не останется.
— А драконы не хотят поучаствовать в сохранении магической популяции людей?
— Скажем так, они молча терпят наше соседство, — уронив грабли, подруга махнула на них рукой и села рядом в собранной нами кучкой сена.
— А подкупить? Драконы же падки на золото, — присоединилась я к ней.
— Бесполезно. У человека и дракона не может быть общего потомства. Такие случаи происходят раз в сотни лет. В нашем тысячелетии подобный прецедент уже был, но мальчик предпочёл остаться с драконами.
— Печально, как-то, — улеглась я на наш мини-стог. — Не по сказочному.
— А мы и не в сказке живем.
— Постоя-ка, тогда почему разрешили мой брак с Ринаром?
— Потому что у тебя влиятельный папа, а ты не особенно сильный маг, вполне можешь сойти за простую смертную.
— Так вот почему наш брак во многом противоречив, — обрадовалась я, разобравшись в словах отца.
* * *
На покупку новых вещей я уже махнула рукой. Фигура меняется каждую неделю. Тут никаких денег не напасёшься. В итоге остановилась на оптимальном варианте, взяла в руки иголку и принялась самостоятельно ушивать то, что есть: брюки для пробежки, проем рукава сарафана, который стал моей любимой одеждой на лето. Подвязал его поясом и вид приличный. А по рукавам нижней рубашки и не видно, насколько та велика.
На ярмарку мы с Луизой больше бегали за продуктами, которые продавали не только местные лавочники и крестьяне из соседних более маленьких деревень, но и заезжие купцы. Ну и конечно, какая ярмарка без развлекательной программы. Ведь базарный день — это не только торговля, но и не большие увеселительные мероприятия. Оказалось, если выучить движения запутанных хороводоподобных танцев, то скакать по кругу, кружась и хлопая в ладоши не только полезно для фигуры, но и безумно весело. А ещё можно бросать кольца на подобие вешалки, сбивать городки и смотреть, как кто-то пытается залезть на облитый маслом столб за новыми сапогами.
Вот и сейчас, сгрузив мальчишкам во главе с Тимом купленные продукты, мы отправили их домой, пока свежее мясо не стало портиться на жарком солнце, а сами побежали разглядывать цветные ленты, грызть подтаявших петушков и танцевать.
Снующая между лотками детвора, завидим меня с визгом разбегалась, тыкая в меня пальцем и вереща: "Лиса пришла". Я отвечала взаимностью, периодически гоняя этих визжащих от восторга "колобков", грозясь непременно съесть, чем немало шокировала заезжих купцов.
Соседки, подзывая к себе, сокрушались, как я осунулась, и угощали ягодами, фруктами, пирожками. Смотря кто что планировал продать на этот раз. Луиза охотно помогала бороться мне с искушениями, даже не давая попробовать особенно калорийные угощения. Как она при этом сама не полнела, не представляю?
Вдоволь повеселившись, домой мы шли уже ближе к вечеру. Я наконец-то вспомнила про палив, а Луиза про не кормленную скотину.
— Адель! — догнала нас Илина, та самая пятилетняя сестренка Луизы, с которой я познакомилась в первый день приезда. — А, спой? Ну, спой, пожалуйста. Ну? Про принцессу, — повисла она на моей руке.
— Хорошо-хорошо, — на радость её подружкам, ворчливо согласилась я.
— Ура! — заголосили девочки.
Наш дом находился на окраине села, а мы не особенно торопились. Так почему бы не разнообразить дорогу песней:
— Хоть поверьте, хоть проверьте,
Но вчера приснилось мне,
Будто принц за мной примчался,
На серебряном коне...
Благодаря подарку Орена, которым я пользовалась во время утренних пробежек, мне удалось дословно вспомнить песни, которые я никогда казалось полностью даже не знала. Этот магических плеер словно выуживал их из моего подсознания, выдавая уже в окончательном варианте. Так как я всего любила петь, а Адель оказалась не обделена голосом, то и исполняемые мною безобидные песенки стали здесь моей визитной карточкой.
— А когда мой сон растаял,
Как ночные облака,
На окне моем стояли,
Два хрустальных башмачка, — озорно подмигнув держащей меня за руку Илине, закончила я.
— А за мной тоже принц приедет.
— Нет за мной.
— А мне он вообще уже приснился.
Мы с Луизой, не сбавляя шага, только посмеивались над оживленным детским спором.
— Тебе тоже принц приснился, — хихикнула приятельница. — Как бы не приехал.
— Сплюнь, — ужаснулась я. — Хорошо, что мы не на основном тракте находимся, случайно по дороге домой он сюда не заглянет.
Вот, как накаркала.
Мы шли с пригорка, когда внизу, показались два всадника. Кони шли шагом, в их хозяева о чем-то беседовали, не обращая на прохожих ни малейшего внимание, но моё сердце заранее ухнула в пятки в поисках политического убежища. Разглядеть с такого расстояния лица не представлялось возможным, но уж больно знакомой смотрелась белая шевелюра, одного из них. Сама не знаю, что на меня нашло, но инстинкт самосохранения сработал раньше сознания, заставив меня попятиться назад.
— Ты чего? — обернулась подруга.
— Кто это? — дрожащим голосом спросила я, кивнув на приближающихся к нам всадников.
— Наёмники, или маги, даже отсюда мечи видно, — прищурилась девушка. — Что они тут забыли? Хотя, слушай, а может это Ульрик? У него вроде бы конь с белой звездочкой на лбу.
Кто второй, можно было даже не спрашивать. Как говориться вспомни... нехорошего человека, вот и оно. Так сон всё-таки был не последствием духоты? Только вот, что-то я совсем не хочу его осуществления в реальности.
— Меня тут не было, нет и не будет, — прошипела я и позорно ринулась в пересохшую каналу, а там под забор чужого палисадника, где и затаилась за кустами смородины.
С моей стороны дорога почти не просматривалась. Надеюсь, что и я с дороги тоже.
— Адель? — опешила подруга. Илина, так вообще застыла с открытым ртом.
Посмотрев в направлении незваных гостей, Луиза решила не привлекать лишнего внимания к кустам, повернулась к гостям спиной, и, дернув сестрёнку за руку, что-то ей шепнула. Растерявшийся ребёнок оторопело кивнул и нехотя отвел глаза. Взявшись за руки, они пошли в обратном направлении, но не успели сделать и нескольких шагов, когда стук копыт усилился:
— Луиза? — окликнул девушку, пришпоривший коня Ул. — Луиза — это ты?
— О, привет, — изобразив удивление, обернулась та. — Какими судьбами в наших краях?
Сам разговор я слышала только урывками. Большая часть сказанных фраз просто не долетала до моих ушей. Ринар, а вторым всадником был именно он, после обмена любезностями, сам взял инициативу в разговоре и громко, как его друг говорить не спешил.
— Адель? — удивилась Луиза. — Не знаю где?
Всё-таки по мою душу приехали. Что за чёрт их принёс? Да, и как вообще они могли узнать, что мы с Луизой здесь. Не думаю, что во время учебы кто-то из старших адептов мог интересоваться, где живут ученицы на пять потоков младше них.
— Дома, наверно.
— Тогда показывай, где твой дом? — спрыгнул с седла Ул.
Дальше опять непонятно, но, кажется, Луиза попыталась отправить их сначала на постоялый двор, сославшись на нехватку у нас спальных мест. И предложила зайти с визитом завтра утром или вообще передать, что хотели через неё. Начались невнятные препирательства, но тут всех перебил звонкий детский голосок:
— А ты принц? — задрав голову обратилась Илина к так и не спустившему на землю Ринару. — Конь не серебряный.
От её искреннего разочарования, я едва не прыснула от смеха.
— Нет, — заставив жеребца отступить на пару шагов, ответила мой женишок.
— Не принц? — ещё больше чем моему побегу удивилась девочка. — Тогда зачем тебе Адель? За ней же принц должен приехать.
— Только его тут не хватало, — прошипел блондин.
— Он ей хрустальные туфельки подарит, — улыбнулась Илина.
— А это очень в духе последних событий, — загоготал Ул.
— Илька, иди домой, — взвилась праведным гневом Луиза.
— Одна? — возмутился ребёнок.
Широкоплечий адепт Академии Асерант не стал, как его светловолосый друг пытаться прекратить перепалку двух сестёр и добиваться ответа на ранее заданные вопрос, а придирчиво оглядев растущие вдоль дороги кривенькие сливы.
Размашисто потянувшись и подтянув брюки, он наклонил голову, настороженно оглядывая из-за забора мои кусты. Я даже дышать перестала, инстинктивно приседая ещё ниже.
— Ты это что тут высматриваешь? — раздался в паре метров от меня старческих, скрипучий голос. — А ну, пшел отседова, ворьё.
Даже Ул от неожиданности отскочил назад к своей лошади, подняв вверх ладони. А как у меня сердечный приступ с перепугу не случился, не представляю.
Дедок, как ни в чём небывало подошел к забору (как раз перед моим кустом), сосредоточенно подсчитывая немногочисленные сливы.
— Твои враги? — обернулся он ко мне, когда ребята отъехали на достаточное расстояние.
— Нет, — оказаться застуканной в чужом палисаднике оказалось очень унизительно. Лучше бы я полезла сюда сливы воровать. А то спряталась сама не понятно зачем.
— Друзья? — хитро усмехнулся хозяин дома.
Вместо ответа я пожала плечами, руками показав пятьдесят на пятьдесят.
— Понятно.
До нашего дома я добралась огородами.
Встревоженная Луиза ждала меня у крыльца, расхаживая взад-вперёд, по всей видимости, проговаривая про себя какую-то речь.
— Адель, ну почему ты не хочешь с ним поговорить? — прячась вместе со мной за баней, взывала к здравому смыслу подруга. — Он всего лишь передаст тебе письмо от отца.
По нашим подсчетам незваные гости уже должны были разместиться в местной "гостинице" и с минуты на минуту подойти сюда.
— Вот и пусть передаст тебе это чертово письмо, — застонала я. — Ну, сама посуди, зачем нам лишний раз пересекаться? Тело Адель прилично похудело, ещё месяц и мы, надеюсь, опять поменяемся местами. Я и без того, столько дел наворотила, а тут ещё он потом её спросит: "а помнишь, ты летом назвала меня земляным червяком?", а Адель и не в курсе. Зачем нужна лишняя путаница?
— А зачем тебе называть его земляным червяком? — опешила подруга.
— Ты что меня не знаешь, — уперев руки в бока, сдвинула я брови.
— Да, действительно, с тебя станется, — оглядев меня, согласилась Луиза. — Тогда, давай я скажу, что ты ещё с ярмарки не пришла. А потом спать легла.
— Вот и отлично, — улыбнулась я, развернувшись в сторону дома.
— Куда? — поймала меня за подол девушка. — А если они в дом зайдут? Где ты там спрячешься? В печку полезешь?
— Хорошо, я в бане подожду.
— А если они помыться попросят?
— А ты не разрешай, — съязвила я.
— Я-то не буду, но вдруг родители согласятся? Не объяснять же им всё сейчас?
— Боже, за что мне всё это? — застонала я.
— Иди-ка, ты пока к лесу, ягоды пособирай...
— Волков покорми... — перебила я.
— Да нет тут летом волков.
Как же, нет волков. Это вам не Подмосковье, где последний медведь ещё в прошлом веке сдох. А волки и того раньше разбежались. И всё равно мне сыты они, или именно сегодня решили бросить травоядную диету. Я их попросту боюсь.
Поэтому ни в какой лес, я, разумеется, не пошла. Так, побродила по березняку, безуспешно пытаясь поискать остатки земляники.
Спрятаться тут в принципе особенно негде.
Так как само село стоит на хребте, вокруг него только пологие склоны с лугами и огородами. И ни одного дерева. Действительно, скрыться можно или в самом селе, или в лесу. Но кое-что всё-таки нашлось — наш недавно построенный шалаш-стог, как раз стоял рядом с березняком.
Забравшись внутрь, я тщательно замаскировала вход и, оказавшись в полумраке, от нечего делать, очень быстро уснула на мягком сене.
Пробуждение было неприятным. Во-первых, меня кто-то очень больно укусил, и ни куда-нибудь, а за самое незащищенное место. Схватившись за пострадавшую пятую точку, я инстинктивно вскочила на ноги, а тут же треснулась головой на деревянную палку, служившей опорой конструкции.
