Под кожей показался черный прямоугольник из какого-то синтетического материала, с тесненной печатью.
— Ух ты. Как интересно, — улыбнулся старик. — Забавно — если ее оторвать, то получится взрыв. Просто и эффективно.
— Давай быстрее. У меня не больше десяти минут, — недовольно прошипел я.
Затем я наблюдал за ювелирной работой. Сначала старик выводил по печати различные рисунки чакрой, которая почему-то не развеялась, а так и осталась светиться синим огнем. А затем около двух сотен печатей со скоростью пяти в секунду.
Помнится это высший уровень — пятерка в параметрах способностей. Старик не так прост.
А после печатей срыв бесполезного куска и возвращение кожи на место, без всяких пустот с воздухом. Боль раздражающе зацепила и я недовольно пнул "котенка", выбивая его из головы.
Довольно направив в руки чакру, я покосился на синеватые пальцы. Забрав белый кусок ткани, я обмотал ею рану.
— И все-таки, кто ты, старик? — затянул я узел.
— Пусть мое имя забудут, — улыбнулся он. — Достаточно знать, что я был лидером клана, когда была создана Коноха.
— Где все остальные члены клана?
— Ты с ними еще пересечешься, парень, — довольно сказал старик, казалось, будто он хочет самодовольно расхохотаться. — Уж поверь.
Опустив штанину, я кивнул и повернулся ко входу.
— Стой.
Старик протягивал мне папку.
...Довольно быстро преодолев коридоры, мы с Шикой оказались под открытым воздухом.
— Скрой чакру, — сказал Шикамару и протянул мне баночку с тональником. — Спрячь шрамы.
Опустив палец в тональник, я провел им по руке Шики. Тот вопросительно на меня покосился, но я не дождался результата и затем отточенными движениями намазал щеки.
— Веревка, — бросил он мне обрывок, — сделай вид, что руки связаны.
Я кивнул, сделал пару узлов и обмотав веревку вокруг кистей за спиной, спрятал ее концы в кулаках и подставил их под папку, спрятавшуюся под тюремной курткой.
Шикамару, сделав ленивое выражение, подвел меня к повозке и втолкнул внутрь.
Было довольно темно, только свечка в банке, наполненной рисом. Это обеспечивало безопасность тканевой крыше.
— Садись, — сказал Шика без выражения.
Я присел далеко от входа, куда толкнул меня Шикамару.
— Трогай.
Я опустил взгляд. Мои глаза исподлобья рассматривали человека напротив. Ух... А Хинатка стала ничего.
Шикамару поднялся и открыл тканевой вход, закрепив шторки по сторонам.
— Воздух свежий, — пояснил он с улыбкой.
Хината кивнула в ответ.
За нами закрылись ворота и мы двинулись по лесу. А меня все распирало, как бы поговорить с Шикамару. Что делать дальше?
Мы ехали около трех часов. Плечи затекли, держась на одном уровне, а пальцы устали сжимать веревки.
В тот момент, когда над деревьями заблестел рассвет, послышался топот копыт, что перекрыл уже привычный для меня топот лошади нашей повозки.
— Шиноби Конохи! Остановитесь!
Шикамару выглянул вперед, открыв мне вид на сандалии извозчика.
— Тюремные охранники, — длинная пауза. — Начинаем.
Повозка остановилась и я резко дернул руки в стороны, затыкая веревку за пояс, и достав из-под подошвы заточку. Прежде чем Хината опомнилась, я выскочил наперед повозки, откинув ткань. Извозчик обернулся и сразу получил заточку в глаз. Последнее славное дело бесславного ножа.
"Идиот".
— Арестовать! — резкий крик наездника впереди небольшого отряда.
Странная реакция на слово "арестовать". Подняв безвольное тело, я прикрылся от стрел и толкнул его вниз, лишь мимоходом отметив плащ и откатившиеся в сторону очки. Шино?
Сзади выскочил Шикамару, пуская по земле тень, а спереди выглянула Хината, которую я быстро поднял за шкирки и стянул ее кисти за спиной, обвязывая их веревкой. Как помешать ей складывать печати я подумаю потом, а пока достаточно просто в одну из ее рук вложить свою ладонь.
— Стоять! — кричу я. — Любая агрессия и перережу ей горло! — моя вторая рука подняла ее веки, показывая глаза.
— Хьюго, — выдохнул кто-то из отряда, откладывая лук.
— Хьюго Хината! Наследница! — крикнул я. — Шика!
Шикамару бросил мне кунай и через секунду тонкая тень двинулась вперед, растягиваясь между ног лошадей. Нара спокойно прошел вперед, держа печать крысы, игнорируя крики Хинаты в стиле: "что ты делаешь?!".
— Наруто, убей всех.
Убивать обездвиженных людей, даже с занятой брыкающейся Хинатой рукой — дело для младенца. Только после того как трупы сложили в кучу, Шика распустил печать и сразу схватил тройку лошадей за узды, успокаивая. Остальные убегали, панически боясь еще одной парализации. Ее при всем желании не было бы — Шикамару тяжело дышал.
— Я убью ее, — недовольно дернул я девчонку на себя.
— Наруто!
— Ты не ставил мне никаких условий, — недовольно сказал я, прижимая кунай к холеной шее. — Она — балласт.
В следующую секунду моя уже начавшая движение рука остановилась. Ублюдок!
Рука безвольно ушла в сторону и разжала пальцы.
— Если ты убьешь Хинату, элита клана Хьюго не оставит от нас и мокрого места.
Кунай прозвенел от удара о камни и тело отпустило.
— Если я ее не убью, от нас не оставят мокрого места Коноховцы. С этим балластом мы далеко не уйдем.
— Наруто!
— Хорошо!!! — зло прокричал я и толкнул девушку вперед. — Сам с ней и парься.
Я спрятал кунай за пояс тюремных штанов, поднял выпавшую в разгаре прыжков папку и запрыгнул на лошадь.
— С дороги, — бросил я Шикамару, держащего моего коня за узды.
— Стой! — в голосе звучало отчаяние.
— Мы ни о чем не договаривались.
— Постой, дай объясниться!
*
Шикамару, я пишу это в надежде, что ты еще жив, и что ты не скорбишь из-за того, что я мертв.
После того, как через наш дом прошел нукенин, правительство начало расследование. Улики близились к тому, что наш клан оказал ему помощь. Это вынуждало меня начать свое расследование.
В отличии от правительства, я сконцентрировался на разорванном на куски АНБУ и нападении Орочимару. Мне казалось, что они как-то связаны. Как оказалось, я ошибался. Но я наткнулся на факт, который лучше бы не трогал...
АНБУ, как и Орочимару (когда-то), принадлежал к неизвестной организации, действующей до сих пор. Проанализировав несколько важных событий для Конохи за последние десятки лет, я очень четко заметил влияние неизвестной силы.
А еще везде фигурировало имя Данзо — одного из советников Каге.
А теперь меня подставили. Я надеюсь, посланец пробьется к тебе. Кроме письма он должен передать тебе папки с документами.
Тебе нельзя возвращаться в Коноху. Здесь тебя ждет смерть.
— Ты хотел, чтоб я расплакался? — ухмыльнулся я.
— Нет, мне нужна помощь! — отчаянно шагал Шика туда сюда по поляне в лесу. Под деревом рядом сидела связанная по ногам и рукам Хината, беззвучно плача в кляп.
Три тяжелых рюкзака лежали под лошадьми.
— ...Шикаку убит, за нами обоими охотятся. Мы можем помочь друг другу.
— Разберись с Хинатой, — недовольно покосился я на девчонку. — Сделай что-нибудь, чтоб она не замедляла нас. Завтра мы идем в страну Водопадов. Дай мне документы, которые тебе дал отец.
Две папки скоро оказались у меня в руках, а Шикамару ушел в сторону.
Сводка генетических обследований объекта 4.
Удзумаки Наруто. /Минато Намикадзе, Кушина Удзумаки.
171 см. 76 кг.
Генетические изменения: безопасное увеличение УО до 180 мл. Скорость процессов увеличена в 1.5 раза, регенерация вызвана чакрой, циркулирующей в животе и ускорена в 9-12 раз...
Забавное чтиво. Почитаю как-нибудь на досуге.
А вот вторая папка целиком и полностью состояла из отчетов миссий, счетов и чеков с подписями Шикаку — главы клана Нара.
Сидя на поляне уже вечером, я читал документы. Только сейчас я действительно обратил внимание на один из своеобразных тюремных бонусов — амплитуда адаптации глаз расширилась. Проще говоря — я вижу в темноте.
Где-то в стороне Шикамару сидит на корточках перед Хинатой и держит ее за руки, что-то вкрадчиво нашептывая. Ну что-что, а убеждает он неплохо.
Через пару минут я наткнулся на забавный отчет о миссии, в которой фигурировал некий "Ронин, владеющий Кеккей-генкай Пара. Настоящий зверь", в паре следующих отчетов я не раз натыкался на его описания, а затем наткнулся на копию письма третьему от Шикаку. Говорящую о том, что он (Шикаку), работая с неким Асумой — бывшим ниндзя-защитником, раскрыл одного из джинчурики Ивагакуре. И даже упоминалось имя — Хан.
Вот теперь мне точно нужно в страну Водопадов.
Собрав все документы с упоминанием Хана, я сложил их в первую папку, куда перекочевали и документы от старика, а вторую вернул Шикамару, без слов бросив ее ему под ноги. Хината хотела прожечь меня взглядом, но я ничем, кроме бокового зрения, ее не удостоил.
Устроившись на сросте толстых веток, я довольно откинул голову на ладонь, смотря на тонкий серп луны и глубоко дыша воздухом леса. Толстая папка с документами покоилась у меня под ягодицей.
Мягкий стук сандалией о дерево заставил сесть.
— Она пойдет с нами.
— И как тебе это удалось? — безразлично перевел взгляд в небо я.
— Она не самый умный в мире человек. Я представил тебя святым мучеником. Ей-то незачем мне не верить, да и, кажется мне, — она все еще в тебя влюблена, — короткая пауза. — Только вот зачем было убивать Шино, я не понимаю, Хината и к нему была сильно привязана.
— Радуйся. Если бы я его не убил, то мы бы не имели всех этих двадцати часов, что мы пинаем...
— Я понял, — перебил Шика.
— Я забираю его вещи и папку. Твои документы остаются тебе.
Шикамару только кивнул, так как я одним взглядом говорил, что он может забыть о моей помощи, если будет спорить.
За оставшееся время я пересобрал рюкзак Шино. Практически все представляло для меня ценность — белье, аптечка, кунаи и сюрикены, взрывные печати. А так же рис, который я отложил, так как мне противно было на него даже смотреть, и мои любимые пластиковые лотки, полные риса, рыбы и стеблей бамбука. Опустошив их, оставив только рис, который я выброшу при первом удобном случае, я и не думал сдерживать отрыжку, которая даже не разбудила мирно спящих рядом Шику и Хинату. Я сейчас расплачусь, еще бы за руки взялись.
Почему я тут не взял лошадей и не ушел? Видимо, я чувствовал, что Шика и не думает о моем убийстве. Но это, разумеется, не значит, что можно сбавлять бдительность, нет — ничего от Шикамару не принимать. Особенно в случае энтузиазма с его стороны. Есть тысячи способов скрытно убить. Всех их мне не предотвратить, но большинство — да.
На дно рюкзака я закинул тюремную обувь и куртку, оставив лишь относительно белую майку. К сожалению, единственная запасная пара штанов Шино на меня маленькая. Даже выше голени не натяну.
Привычно сосредоточившись, я погрузился в сон. Чувство было, как будто я просто закрыл глаза, но на деле я почти полноценно отдыхал. Голова отдохнет потом.
Утром мы выступили. Оказалось, что мы движемся по границе страны Рек, что довольно благоприятно — скоро мы остановимся недалеко от той притоки, где я был в прошлый раз. А так как сейчас снова весна, то мы вновь наберем еды.
Склонившись над рекой, я взглянул в отражение.
Не смотря на мой торс, который одним своим видом мог бы испугать непривычного зрителя, мое "смазливое личико" за все это время не пострадало, разве что я был жутко бледным, и даже загар не спасал от осознания этого факта.
Наловив рыбы, я снял одежду и довольно нырнул в чистую воду. Шикамару недовольно покосился на меня, дескать, рыбу пугаешь, а щеки Хинаты навевали мысль, что не так уж нам и нужен костер для ее жарки.
Но мы все-таки развели его и каждый сам себе жарил лососей. Возле реки мы можем себе это позволить — замести следы очень легко. Жарили все, кроме меня. Сырая рыба неожиданно оказалась очень вкусной.
Слежки, кстати, не было, но спокойствие явно ненадолго.
— Бросайте лошадей.
Сплавившись по реке, мы продолжили путь пешком.
Тут я осознал, насколько наша подготовка отличается. Даже не смотря на год в тюрьме, я продолжал без всяких проблем спринтовать, тогда как Шика, и тем более Хината, едва ли выдерживали даже три-четыре часа бега трусцой, что заставляло меня недовольно ходить на месте, пока они сбрасывали со спин рюкзаки и отдыхивались. Они еще и набивают рюкзаки непонятно чем. Мой легче в разы.
Но на второй остановке я заметил в этом плюс — я мог немного потренироваться. Растяжки, отжимания... Моя сила и выносливость упали, при чем довольно сильно.
Но не критично.
Глядя на то, как я после двухчасового бега сразу стаю на руки и отжимаюсь, обхватив одной рукой колено, Шикамару как-то безысходно фыркал, как я, когда увидел открытие пяти врат Ли.
*
С возвышения открылся вид на впадающую в море реку. Хината сбоку восхищенно выдохнула. Или, может, от усталости, кто знает.
— Я бегу один. Можете идти за мной, если захотите...
"Все равно не догоните".
Соскользнув по склону, я пропахал борозду своими тюремными штанами. Их-то не жалко.
Шика скользнул за мной.
Мягко сорвавшись с влажной земли, я схватился за ветку и, раздирая ставшие нежными ладони, вылетел вверх, мягко касаясь шершавой коры на следующей. Следующее движение бросает меня на другую, но она ломается подо мной и я кое-как хватаю ствол дерева ладонью, которая мгновенно меня останавливает, светясь синевой.
Шика где-то рядом и я, принимая безмолвный вызов, прыгаю, уже держась более крупных веток. Я прыгаю дальше, изощренней, но Шика легче, мягко скользит по тонким веткам, которые проломились бы подо мной, или бежит по ветке, до самого ее кончика, после чего прыгает дальше.
Разодранные в кровь ладони пополнились поцарапанным локтем, как изнутри, так и снаружи, да потертыми стопами — отвык ходить босиком.
Ветки действительно довольно грубые, но раны меня не впечатляют. Затем я спрыгиваю вниз, мгновенно приземляясь на землю и бегу вперед. Шика за мной, но он окунается в грязь по колено и теряя равновесие, наклоняется вперед, оставаясь в комичной позе и устало дыша.
— Не спеши, — самодовольно бросаю я, скрываясь среди веток.
Маленькая победа держит настроение на отметке "выше среднего", пока я не добегаю до места, где тренировался с Каем.
Пусто.
Издевательски прошелся по щетине на голове ветер, ноги слегка окунулись в болотистый грунт реки. Я присел на самом берегу. Белье на мне предварительно старое, как и штаны. Да и здесь не так грязно, как пару миль позади — я просто промокаю.
Закрывая глаза, крепко укрепляю ноги, но не в неудобной поле лотоса, а просто подгибаю их под себя. Тело испускает чакру во все стороны. Нет, все тенкетсу не работают, но они теперь более развиты и я чувствую их все.
— Ученик?
Бурая мокрая голова вынырнула из-под воды. На мой кивок она поднялась выше, открывая тело огромного бобра, что ростом с человека и весом раза в два больше.