Острые грани

— Амаранта права, — поддержал девушку дракон.

— А этот ваш Декс тоже здесь? — спросил я.

— Не знаю. Но скорее всего он где-то сидит сейчас в безопасном месте и, смотря их глазами, натравливает на нас.

— Мда. Пошли что ли укрытие искать, пока новая партия не подоспела?

— В баню пошли! — неожиданно заявила ферра.

— Э-э-э?! — непонимающе уставились на нее мы.

— Вон. Баня, — как малым детям чуть ли не по слогам раздраженно стала объяснять лори Трэс. — Там удобнее дождаться рассвета и отбиваться от тварей. У нее дверь на месте. И окон нет, только воздушки под потолком.

— А как же лошади?

— Пусть уж лучше их сожрут, чем нас.

Спорить с этим было бессмысленно, и как только мы выпустили поводья дрожащих от страха животных, под глухой перестук копыт кони тут же растворились во тьме.

— Может, успеют спастись, — с сомнением предположила Кира.

И мы поспешили... в баню. Хорошо, что она была совсем недалеко.

Но когда мы уже почти дошли до выбранного укрытия, прямо рядом со строением ночь внезапно взорвалась вспышкой так похожего на мой огня. Секунда, и незаметно подкравшееся и прыгнувшее на ферру умертвие исчезло без следа. Справа взмахнул мечом Зоккуар и продолжил рубить, пока скелет еще одной притаившейся у стены твари не рассыпался на кучу составных частей. Над головой захлопали кожистые крылья, и гордый своей помощью дракончик прорычал-проворковал свое излюбленное 'Ар-р!'.

— Молодец, Корш! — откликнулся, довольный своим питомцем, я. Вот кто-кто, а он за себя постоять точно сможет! — Подежуришь на крыше?

И дождавшись еще одного согласного 'ар' — вот мой умничка! — проскользнул вслед за товарищами в дверь. Вот только, сколько эта дверь продержится, учитывая, что остальные во многих домах были практически вырваны из проемов? Сильны, твари! А банька, наверное, сохранилась потому, что в момент нападения здесь никого не было, и оттого умертвий она не заинтересовала. Скелеты явно были нацелены на людей. Ну и на живность. На все живое в общем.

Огоньки вновь исправно освещали небольшое пространство и, заперев засов, я, последовав примеру друзей — да, девушек я уже тоже как-то незаметно записал в друзья, — устало опустился прямо на пол. Лавки нами были дружно проигнорированы.

— А что, они, правда, при свете дня не нападают?

— Вроде не должны, — обхватила колени руками и сжалась в комок Амаранта.

— Да, жаль, что мы сюда не днем приехали. Тогда бы мы на них охотились, а не они на нас.

Мы замолчали, прислушиваясь к ночным звукам. Тишина. Станут ли мертвые твари штурмовать наше странное убежище или не решатся, отведав огонька? Нападут — не нападут? Что-то не верю я в это затишье. Зачем некроманту жалеть своих зверей, когда тут прячется столь заманчивая добыча?

Я вновь задумался о планах колдуна. Раз умертвия добрались сюда и никого даже не всполошили, значит, эта деревня на их пути первая. А значит, мы недалеко от границы. Пограничные стражи мертвых тварей могли и не заметить — пробирались скелеты в отличие от людей явно не через посты и дороги.

Таким образом, есть три логичных варианта. Один, что жрецы совсем распоясались и стали посылать на территорию Гидонии стаи своих чудовищ для уничтожения наших жителей. Но эта версия казалась мне не слишком убедительной. Такая наглость чревата объявлением войны, и не думаю, что Сузудские власти настолько под каблуком у незабвенной верховной жрицы, чтобы так рисковать. Конечно, можно предположить, что рискнуть решили сами жрецы. Но в это тоже слабо верится. Так стараться распространить свое влияние на Сенат — а я уже не сомневался, что и там черные имеют своих людей — и завоевать симпатии простых жителей Сузуды, только для того, чтобы потом все рухнуло, обнажая их истинное лицо? Так что скорее имеют место быть второй или третий варианты. Что это просто погоня за сбежавшей, но ценной ученицей и заложницей или за не менее ценной несостоявшейся убийцей и шпионкой. Ни той, ни другой позволить добраться до Лорелеи было нельзя.

— Как думаете, лори, за кем из вас охотятся твари? — спросил я женщин. — Не просто же так они встретились нам на пути. По Гидонии, знаете ли, создания некромантов обычно не гуляют. А деревня просто-таки идеальная ловушка — местным только не повезло. Так кого ловят?

— А какая теперь разница? — индифферентно ответила ферра. — Может обеих. И вас за компанию, как нежелательных свидетелей, с которыми мы могли поделиться чем-то важным. Один из которых к тому же ненавистный белый маг, которых они так 'любят'.

— Логично, — согласился я.

— Ваш отец знает о ваших особенностях? — неожиданно спросила Кира.

— Особенностях? — не сразу сообразил я. — А... Об этом, — раскрыл я сведенные вместе ладони и зажег на них белый и черный язычки пламени. Каждый огонек плясал и извивался, не желая даже случайно коснуться своего соседа. Не долюбливают друг друга. Хорошо, что только внешние проявления. Не знаю, чтобы я делал, не уживайся внутри меня мирно обе стороны моего дара. — Знает. С детства. И он, и король. Его Величество, правда, с недавних пор.

— В таком случае, это меня не касается, — закруглила тему Кира Трэс.

Признаться, я был удивлен такой спокойной, хоть и холодно отстраненной реакцией женщины. Но оно и к лучшему.

Я погасил огонь и вздрогнул от неожиданно мощного удара в дверь. С крыши предупреждающе и зло вскрикнул Коршик.

— Начинается.

А дальше, подождав пять минут и поняв, что дверь вот-вот развалится на куски, я уничтожил ее сам, выпустив огромный черный файербол и даже немного расширив этим проход. Парочка умертвий при этом также неосторожно сгорела без следа.

А потом я метал и метал шары Лунного пламени в образовавшуюся на месте входа дыру. Твари лезли и лезли нескончаемым потоком. Сколько их было? Я даже не пытался считать. Может пятьдесят, может больше. С крыши, примостившись где-то на козырьке, огневую поддержку оказывал Коршик. На попытавшихся вначале боя сунуться к скелетам со своими железками Киру и Зоккуара я просто зарычал, донося до них таким образом мысль, что так они только мне помешают, оказавшись на линии огня.

— Если я устану — тут же вам сообщу! — крикнул я.

Но я не устал. Ну, не очень. Твари кончились быстрее, чем мои силы. Не знаю, сколько по максимуму я смог бы продержаться — сила Призрачного мира была к моим услугам, — но вот собственные возможности организма по ее использованию все-таки были ограничены.

А потом мы так и сидели в черной, закопченной бане, привалившись друг к другу спинами, и пытались прийти в себя, все еще настороженно поглядывая в сторону улицы. Я сам не заметил, как задремал. В какой-то момент показалось, что моя голова удобно устроилась на чьих-то коленях. Но я посчитал это сном и провалился в темноту.

Разбудил меня яркий солнечный луч, пробежавший по закрытым векам и требующий вставать и встречать утро. Я приоткрыл один глаз, увидел спящую на лавке Амаранту и заглянувшего в то, что осталось от двери Зоккуара. Перевернулся на другой бок и закрыл глаза. Кажется, все было в порядке, и я снова погрузился в сон. Никаких коленей под головой, конечно, не было.

Грань 22

О хитроумной наивности, заканчивающихся дорогах и городских переполохах.

Весь следующий день мы провели в дороге. Идти пришлось пешком — то, что осталось от наших лошадей, утром мы обнаружили чуть в стороне от деревни — далеко ускакать они не успели. Глупо было бы полагать, что животные сумеют спастись от творений некроманта.

Зато к обеду мы повстречали первых на нашем пути людей — навстречу нам двигался торговый обоз, направлявшийся к границам Сузудского союза. У них-то мы и выяснили, что от этой самой границы ушли пока недалеко, но что уже к вечеру сможем добраться до ближайшего города — Пилориса. Как уверил нас один из охранников обоза — город это достаточно большой и имеет свое Отделение Башни. А значит уже завтра, преодолев череду порталов, мы, наконец, окажемся в Лорелее.

Днем, на привале, когда лори ферр отлучилась к протекавшему в нескольких саженях ручью и оказалась от нас в зоне видимости, но не слышимости, Амаранта, бросив задумчивый взгляд на играющего с Коршиком Зоккуара, осторожно придвинулась ко мне.

— Мы вчера должны были поговорить, — неуверенно начала девушка и, увидев, что я вспомнил, о чем речь, продолжила.

— Не знаю, вдруг больше не представится шанса... В общем, я должна признаться... Ты должен знать...

Мара запнулась, но я молчал и, не перебивая, выжидающе смотрел на девушку. Что же такого интересного она мне скажет? В чем так боится признаться? При всем желании я уже не мог подозревать ученицу черных в чем-то ужасном. В течение этих нескольких дней я видел перед собой вполне вменяемого человека, а не безумную поклонницу черной богини, какой, например, была жрица Лойс. Я видел просто отчаянную и отчаявшуюся девушку, почти ребенка, у которой отняли единственного близкого, любимого человека, шантажируют его жизнью возлюбленной, заставляя совершить ужасные вещи, и которому самому сейчас грозит нешуточная опасность. А храбрая малышка Амаранта ставит на кон все, чтобы предотвратить это. Как ей, наверное, тяжело сейчас знать, что прошлая жизнь теперь потеряна навсегда, а что ждет в новой, известно лишь богам.

— Это я делала зелье личины для черных магов, — решившись, наконец, выпалила девушка. — И для Шона тоже.

И, разом побледнев, уставилась на меня совершенно круглыми от ужаса глазами. Судя по ее реакции, предполагается, наверное, что за такое признание человека надо как минимум убить на месте или подвергнуть долгим и мучительным пыткам. Во всяком случае, смотрела на меня Мара сейчас так, как будто ждала с моей стороны именно этого.

— Честно — я ничего не понял, — как можно дружелюбнее улыбнулся я и развел руками. — Может, расскажешь поподробнее — что за личины такие? Что-то я такое вроде читал, но напомни, пожалуйста.

— Да, сейчас. Только, пока не забыла... Не знаю, важно ли это? Может, это помогло бы его найти. В общем, когда Шона на это задание посылали, он сказал, что имя того человека, которого он должен изображать, очень похоже на его собственное. Еще посмеялся тогда, что привыкнуть легко будет.

— Запомню. Может и пригодиться, — протянул я, замечая, как недавняя бледность на щеках девушки сменяется здоровым румянцем. — Жаль только, что он не назвал его точно. Правда, мне бы имя все равно ничего не сказало. Я вообще-то во дворце знаю не так уж много людей. Зато один из моих знакомых точно знает их всех. Так что найдем твоего Шона-не-Шона, не переживай.

И, насмешливо прищурив глаза, спросил:

— Может теперь, кода знаешь, что ни я, ни Зоккуар — не тэшшы, скажешь и свое настоящее имя?

— А... вы его уже знаете, — еще больше смутилась черная. — Амаранта.

Мои брови поползли наверх, и я удивленно рассмеялся:

— Что?! Правда? Ты назвала тэшшам свое настоящее имя?! И в чем тогда смысл?

— Ну, — неохотно промямлила девушка, — я же сказала, что оно не настоящее. А вы поверили. Я просто не смогла сразу ничего придумать. Вы же отказались называть меня 'повелительницей', а в книге было написано... — совсем засмущалась девушка.

— Ой, не могу! — закрыл я лицо ладонями, сдерживая так и рвущийся смех. И, сквозь пальцы взглянув на красную как рак Амаранту, ладонью вверх требовательно вытянул вперед правую руку. — Кстати, дай-ка мне эту твою книжку!

Вконец дезориентированная черная беспрекословно сунула руку в объемистую походную сумку, где хранила свои алхимические прибамбасы, и извлекла оттуда громоздкую книженцию. Сумка, кстати, сразу ощутимо уменьшилась в размерах.

Я схватил протянутый мне фолиант, мимолетом бросив взгляд на обложку, и быстро, пока девушка не опомнилась, убрал книгу уже в свою сумку. 'Демонология. Практическое пособие. Четвертый курс' — черным по... серому значилось на верху. Оч-ч-чень интересно! Обязательно потом посмотрю.

— Тебе же она больше не потребуется, — пожал я плечами, отвечая на растерянный взгляд девушки. — Ты же не против?

Мара против не была — ей явно не терпелось продолжить свой рассказ.

— Так что там с личинами? — подбодрил я нервничающую черную.

— Личина — это изменение внешности с помощью сваренного алхимиком зелья, — как по учебнику пояснила Мара.

— Как иллюзия, что ли?

— Не совсем. Иллюзия накладывается ненадолго, она не прочная и может быть обнаружена любым магом. Зелье личины меняет внешность надолго и более основательно. И ее невозможно никак обнаружить, только если носящий сам не выдаст себя своим поведением.

— Хм, интересно. Значит Шон носит такую личину?

— Да. Но не только он.

— Кто еще? — помрачнел я.

— Я не знаю точно. Знаю только, что это люди из власти.

— Что значит 'люди из власти'?

— Как я поняла, это какие-то влиятельные персоны, возможно входящие в Сенат Зиада. Понимаешь, я сама их не видела. Мне только давали ингредиенты — волосы там, платок с засохшей кровью. Мой первый учитель единственный умел варить зелье личины и передал это знание мне, наказав хранить его в секрете. У каждого черного мага свои тайны мастерства, которыми он может поделиться только со своим учеником. Лойс очень хотела выведать состав, но я сказала, что поклялась учителю передать его только своему ученику. Верховная тогда очень ругалась, но я все твердила, что не могу нарушить клятву, и тогда она стала заставлять меня делать такое зелье для нее. Я и делала.

— И много сделала? То есть для скольких людей? — поправился я.

— Для многих. Насколько мне удалось понять, было восемнадцать разных образцов от разных людей.

— Ого! — присвистнул я. Ясно, что в Сенате своем несколько человек они точно поменяли. Но меня еще больше тревожило то, сумели ли жрецы заменить кого-нибудь среди нашей верхушки. И если да, то как этих людей теперь обнаружить?

Да, положение было хуже некуда — убийца во дворце, подмена сенаторов в Сузуде, разгуливающий по территории Гидонии некромант, — а мы не добрались пока даже до первого телепорта!

Я вскочил на ноги и закричал все еще копошащейся у ручья ферре:

— Лори Трэс, возвращайтесь! Мы уезжаем!

Кира что-то недовольно ответила, но из-за разделявшего нас расстояния я ничего не расслышал. Не удивлюсь, если наша суровая лори, послала меня сейчас далеко и на долго. Женщине явно не нравилось, что я пытаюсь командовать нашим небольшим отрядом, но открыто ее недовольство не проявлялось — из-за моего родства ли или из-за статуса мастера, — но мне этого было вполне достаточно.

Все еще сидящая на земле Амаранта порывисто схватила меня за руку и умоляюще заглянула в глаза:

— Леор, ты ведь поможешь нам с Шоном? Пожалуйста! Я буду помогать, и он тоже! Мы не хотели вредить вашей стране, нас... нам... Мы просто хотели жить и быть вместе!

— Я верю, что вы не виноваты, — мягко отцепил я от рукава судорожно сжатые пальца. — Я верю, успокойся. Поверь и мне — если еще не поздно, мы спасем и короля, и твоего Шона. А сейчас нам надо просто успеть. Так, что собирай вещи. Надо как можно скорее добраться до Пилориса.