Солнечный ветер (полностью)

Призыв возымел действие — люди воодушевились, прибавили шагу, и четверть часа спустя уже обустраивали себе лежанки. Реймонд проследил, как улягутся остальные, для порядка проинспектировал выставленные Джованни "секреты" (с его профанской точки зрения, устроены они были превосходно), забился под самый густой куст, с головой завернулся в одеяла и уснул, едва опустив веки.

Впервые за очень долгое время ему удалось спокойно проспать всю ночь — от заката до рассвета. И дело было даже не в том, что его никто не будил — беглого адъютанта, ко всему прочему, перестала мучить паранойя. Он и сам этого не заметил — просто исчез страх перед возможными опасностями, сменившись равнодушно-деловым подходом. Ясно, что всё плохо, а станет ещё хуже — зачем забивать этим голову? Воистину — человек привыкает ко всему...

Движение продолжили с первыми лучами солнца. Отдых не всем пошёл на пользу — из-за сырости и холода у пострадавшего при посадке солдата пуще прежнего разболелась нога. Блаузи скормил бедолаге последние стимулирующие и обезболивающие таблетки, а капитан, поразмыслив, отрядил хромающего подчинённого в арьергард, дав ему в пару здорового бойца. Ещё двоих выслал вперёд — благодаря этому разношёрстная команда стала отдалённо напоминать настоящее воинское подразделение. Скорость её от этого не выросла. Наоборот — по мере того, как изломанная линия горного хребта приближалась, холмы становились круче и длиннее, превращая равнину в некое подобие стиральной доски. Группа едва тащилась. Возглавлял её теперь лейтенант — Палафини же крейсировал взад-вперёд, присоединяясь то к авангарду, то к "тыловому охранению". В какой-то момент уныло бредущий Реймонд вдруг понял, что давно его не видит, и принялся обеспокоено озираться. Наёмник обнаружился на особенно высоком гребне неподалёку, со зрительной трубой в руках. Рядом с ним торчали оба замыкающих. Все трое глядели назад. Наследник Аркенау скомандовал минутный привал и присоединился к ним.

— "Ворон" — имя мне будет дано. — Процитировал южанин, когда запыхавшийся наниматель вскарабкался на холм. — Ибо дурные вести я приношу.

— У вас... образовывается такая привычка, да. — Отдышавшись, согласился Реймонд. То, что капитан наёмников знает на память классику, его не удивило. Война по найму — серьёзное дело, командир независимого взвода не может быть простым солдафоном. — Ещё вы становитесь предсказуемым. Вообще, вся эта история становится предсказуемой... Выходим на финишную прямую, как думаете?

— Думаю, вы правы. — Протянул Джованни. — Есть вероятность, что всё закончится очень скоро. Судя по всему, вновь погоня.

— И откуда я знал...

— Это логично. Место крушения "Кометы" отыскать проще простого, оттуда — по следу... Ваши недруги — ребята настырные. Вот, посмотрите в трубу. Левее той сопки.

— Знать бы ещё, кто они — мои недруги. — Линзы капитанской трубы были не очень чистыми, зато давали хорошее увеличение. Шевеление на одном из далёких травянистых склонов было заметно и невооружённым глазом, а оптика позволяла различить множество движущихся точек, блеск металла. — По нашему следу?

— Без сомнений. Повторяют все наши зигзаги, даже там, где удобнее было бы иначе пройти.

— Сколько их?

— Несколько десятков. Меньше сотни точно. Чтоб посчитать вернее, придётся понаблюдать ещё. Впереди, с отрывом — небольшая группа. Уверен, не простой авангард, а ведущий нюхачей. Собак, например, либо ягерсвинов. Вещей с нашим запахом на шлюпе преизрядно осталось...

— Оторваться от них нам вряд ли по силам.

— Пешком, на равнине — бесспорно. Целенаправленно прут. Такими темпами нас нагонят часов через пять, а то даже раньше. Закат не менее чем через девять, при условии, что в этих местах не бывает "эффекта Навина" или иных фокусов с "пляшущим солнцем". — Сказав это, офицер усмехнулся. Реймонд тоже — параметры орбиты и вращения планеты были вполне стандартными для обитаемого мира. — До предгорий и вовсе не один день пути. Не успеть. Будь у нас какой-то транспорт, верховые животные, хоть несколько штук — я б организовал ряд засад, мобильный заслон... Опять же — пешком никак...

— В принципе, если мы разделимся — вы со своими людьми пойдёте в одну сторону, я со своими — в другую...

— То они тоже разделятся. Бросьте это, господин наниматель. С роду не нарушал договора, и начинать не собираюсь.

Фок Аркенау испытующе глянул на собеседника:

— Наёмники не любят безвыходных положений. Мертвецам деньги ни к чему.

— Верно. Только безвыходных положений не бывает. Вообще.

— Бравируете?

— Ничуть. Переведите взгляд. Во-он туда смотрите. Видите такую серую пылинку на фоне неба?

— Нет... А-а, теперь вижу.

— Знаете, что это?

— Понятия не имею.

— Гравистат.

— Это... Антигравитационная платформа, которую поднимают на привязи?

— Ага. А знаете, зачем поднимают? Кроме научных целей? Артиллерию корректировать. Ветром, конечно, болтает, зато обзор хороший. Кстати, чуть дальше, по-моему, ещё один, почти незаметный...

— Выходит, там может быть армия.

— Даже две армии, готовящиеся к сражению. Гравистат просто так не запускают. И, с большой вероятностью, одна из армий — имперская. Какие тут ещё могут быть? До места, над которым висит гравистат, мы доковыляем раньше. А вот ещё вариант. Чуть в сторону гор возьмите. Правее.

— Смахивает на макушки причальных мачт... Чёрт, а выше — сигнальные бакены парят... Порт?

— Небольшой. — Удовлетворённо кивнул Палафини. — Но любой порт — стратегический объект, и должен быть занят войсками. Правда, не факт, что дружественными. Зато до него расстояние ещё меньше. Вот уже и два варианта. — Он с усмешкой покосился на лейтенанта. — А вы говорите — безвыходное положение...

У фок Аркенау вырвался глупый смешок. На миг он даже испугался — уж не начинается ли истерика? Однако — ничего подобного. Просто, дьявол побери, ситуация и впрямь забавная.

— Я искал выход, считая, что его нет — и получил сразу два. — Он запустил пальцы за ремень и качнулся с пятки на носок. — Теперь другая проблема — нужно делать выбор. Гравистат или порт? Ваше мнение, капитан?

— К армиям двигаться надёжнее. — Пожал плечами офицер. — Если там готовится сражение, одна из них — точно наша. Закавыка в том, что большая группа вооружённых людей, появляющаяся на поле боя, и при том не принадлежащая ни одной из армий, рискует крепко влипнуть. С портом и его охраной риск меньше, только вполне вероятно, что он в руках северян. Вы хотите в плен к северянам?

— Знаете, не хочу. — Реймонд задумчиво потёр подбородок. — И думаю, что выбор делать преждевременно. Капитан, если основная группа будет двигаться с прежней скоростью, а несколько человек оставят тяжёлую поклажу, и припустят бегом — они же доберутся до любой из этих точек раньше?

— Фора получится небольшая. Спринтеров у меня нет, проверить оба направления не успеем.

— Одно — лучше, чем ничего. И я пойду с разведчиками. Не спорьте, я должен осмотреться на месте...

* * *

Грохот пушечного залпа заставил наследника Аркенау сильнее вжаться в землю. С кустов над ним посыпались листья, весь пригорок, выбранный командиром наёмников под наблюдательный пункт, содрогнулся. До одиноко стоящего круглого холма, с которого била имперская артиллерия, казалось, рукой было подать. Белые клубы пушечного пара окутали его вершину, скрывая от глаз бьющиеся над ней на высоких флагштоках знамёна — чёрно-жёлтое имперское, бело-чёрное императорское, указывающее на наличие при штабе члена правящей фамилии, и какое-то пёстрое, сложносоставное. Стяг армии или штандарт главнокомандующего, вероятно. Стоило ветру, треплющему флаги, немного развеять пар, как залп повторился. Куда метили пушкари, фок Аркенау сказать не решился бы — у подножия крутых холмов, в узкой долине, бушевало настоящее людское море. Лишь с раннего детства набитый на картах, схемах, снимках, картинах и гравюрах глаз позволил молодому человеку определить, что битва не превратилась в беспорядочное месиво. Нет, обе армии (вернее, оба корпуса, для армий масштаб был маловат) действовали вполне упорядоченно. Щетинились густым лесом мерцающих голубым пламенем наконечников электропикинёрские каре, облачка пара курились над разрозненными, немногочисленными группами мушкетёров, гремели сталью, отчаянно рубились крепко сцепившиеся кавалеристы — почти сплошь тяжёлые, кирасиры и рейтары. Гарцевали чуть в стороне несколько легкоконных эскадронов на живых лошадях, подскакивая иногда к общей свалке и выдёргивая с её окраин пару-тройку противников.

— Ну-с, что? — Спросил его Палафини. Хоть они и лежали плечом к плечу, наёмнику приходилось говорить в полный голос, чтобы быть услышанным. — Попробуем пройти в ставку и представиться?

— Если только к северянам. — Реймонд вдруг понял, что по-собачьи щерится — до боли в скулах, и сплюнул. Потёр щёку. — Видите же, что с нашего направления творится.

Южанин кивнул. Бывалому солдату хватило опыта, чтобы оценить ситуацию и без штабных навыков. Правый, обращённый к ним, фланг имперской армии не выдерживал натиска. Отдельные баталии и роты ещё держались за свои позиции, но полковой строй на глазах разваливался. Для закрепления успеха северяне бросили в бой резервы кирасир — блестящие серебром клинья вот-вот должны были вонзиться в и без того пошатнувшиеся порядки имперцев. Командование последних, очевидно, уже заметило угрозу и медленно оттягивало правое крыло назад, "подпирая" его свежими ротами. Это давало войску надежду избежать краха линии, зато усложняло задачу беглецам — они и так-то едва ли могли пробраться сквозь сражение, а теперь и вовсе оказывались в тылу у наступающего левого фланга Коалиции.

— Боюсь, там не найти офицера, который найдёт свободную минутку выслушать нас, и проводит к старшему командиру. — Хмыкнул бывший адъютант. — А ждать, покуда эти господа и дамы закончат выяснять отношения, мы не можем.

В воздухе мелькнули ультрамариновые росчерки, на склонах холма с имперской артиллерией взметнулись фонтаны земли, выбитой вражескими снарядами. Один из флагштоков — с чёрно-белым штандартом — начал крениться, и к нему бросились крошечные человеческие фигурки.

— Раз так — пора убираться. — Согласился командир наёмников. — Пока нас не накрыли какие-нибудь мои бывшие коллеги. Только сразу в полный рост не вставайте, на другую сторону отползём. И двинем к "точке два"...

...С "точкой два" тоже не всё было в порядке — и это мягко сказано. Причальных мачт оказалось не две — третья лишилась макушки, а четвёртая вовсе рухнула. От двух причалов остались обугленные огрызки. Шеренга складов и несколько подсобных зданий превратились в почерневшие от сажи, выгоревшие коробки. Уходящую от порта грунтовую дорогу испещрили глубокие воронки, они же во множестве мест разрывали начинающуюся возле складских помещений узкоколейку. Сравнительно целыми казались лишь два крытых дока — огромные, в пять этажей высотой, прямоугольные строения с круглыми раздвижными крышами, соединённые надземным переходом на уровне третьего этажа. У того, что стояло подальше, половина крыши провалилась, ближнее отделалось выбитыми воротами — никаких следов огня. Никто эти руины не охранял. Вообще, ни одной живой души в окрестностях заметно не было.

— Мнда...— Палафини выглядел немного смущённым. Словно по его вине так случилось...

— Осмотримся здесь. Проверим здания. — Решил Реймонд. Какой из осмотра может выйти прок, он сам не знал. Просто брякнул первое, пришедшее в голову — людям нужна цель, ровно как и иллюзия, будто командир знает, что делает. Подавая пример, он первым двинулся к ближайшему доку.

— А ведь не похоже, что здесь был бой. — Заметил Джованни, следуя за ним.

— Думаете?

— Места, где происходили схватки, выглядят иначе. Даже если победители удосужились собрать оружие и убрать трупы. Нет, сюда просто лупили из пушек. Сильно, не прицельно, недолго. — Он оглянулся. Там, за холмами, до сих пор лязгало и грохотало. — Может, наши не хотели оставлять причалы противнику, а времени послать сапёров, чтоб те всё основательно разломали, не оставалось. Может, северяне пытались помешать подвозу подкреплений...

— Может. Но нам — без разницы. — У фасада дока красовалась солидная выбоина в земле. Очевидно, здесь разорвался снаряд, чья взрывная волна и вышибла ворота, вмяв, искорёжив створки, однако не сумев сорвать их с петель. Реймонд потрогал край выбоины носком сапога, вздохнул, и прошёл сквозь широкий проём, рассчитанный не на человека даже, а на гружёную с верхом подводу. Командир наёмников вошёл следом и замер, охнув с нотками восхищения:

— Проклятье! Никогда не понимал, как эти штуки попадают внутрь. Это же как запихать игрушечный кораблик в бутылку!

Док не пустовал. Всю его центральную часть занимал стоящий на стапелях остов судна. Когда-то это был средних габаритов торговый парусник. Сейчас он пребывал в плачевном состоянии — мачты исчезли, корма полуразобрана, от двигателей не осталось и следа, из днища выломано множество досок. На носу, под не снятым пока бушпритом, сохранилось название: "Гидеон". К палубе вело несколько лестниц и металлический пандус.

— Всё куда проще. — Уверил офицера Реймонд, запрокидывая голову. — Сегменты крыши раздвигаются, и корабль садится своим ходом.

— Раздвигают вручную, что ли? Здесь нет ни ветряков, ни солнечных батарей.

— В одном из сгоревших домов могла быть реакторная, от неё и энергия. Это не порт, кстати.

— Я уже догадался. Место слома старых кораблей?

— Угу. Объясняет, почему поблизости нет города — пассажиров и товары отсюда не возили... Частная лавочка, скорее всего.

— Частная, не частная... — Южанин оглядел помещение. — А удобнее места для обороны поблизости не найти.

— Обороны? — Реймонд резко повернулся к нему. — Капитан, ваш отряд совершенно не обязан...

— Вот эти галереи на высоте третьего этажа. — Палафини, словно не слыша, указал на мостки, опоясывающие стены изнутри. — Удобно будет поставить стрелков. Окошки там узкие, их много. Обзор должен быть хороший. Встретим огнём издалека, когда приблизятся — отступим вглубь. Остатки лохани вполне потянут на второй рубеж. Оттуда не выкуришь — поджечь здесь нечего, стены даже артиллерия, как видите, не обрушила...

Фок Аркенау опустил голову, приложил ладонь ко лбу. Хмыкнул. Губы сами собой растянулись в неуместной улыбке.

— Нападающие тоже могут подняться на галереи, господин капитан. Палуба оттуда простреливается не хуже.

— Проникнуть внутрь можно лишь через ворота. — Секундная пауза, лёгкая перемена тона. Теперь наёмник не рассуждал в пустоту — он обращался к нанимателю как к офицеру своего ранга, с которым предстояла совместная операция. — Корабль обращён к ним носом. Носовая надстройка — наиболее выгодная огневая позиция. Там и площадка приподнята, и фальшборт отнюдь не в виде перилец, от ответной стрельбы прикроет. Наша плотность огня внутри вырастет — можно будет пустить в ход пистолеты, дистанция получится небольшая. На мостки ведут две лесенки, открытые. Слева и справа, прямо напротив носа. Если мы постараемся, подняться по ним будет непростым делом. К тому же, они не выглядят крепкими, попробуем повредить, было б время...